Глава 44

   
   Когда на следующее утро экономка принесла завтрак, застала ее роющейся в письменном столе.

- Что ты там ищешь? – поинтересовалась Марь Степанна, ставя поднос на тумбочку.

 - Вспомнила, что в ящике лежала непрочитанный роман. Я так его и не закончила. Сейчас вот, подумала, что дочитаю. Делать-то все равно нечего,- с наигранной бодростью ответила Ева. Она прошла мимо экономки, но споткнулась о ковер и выронила книгу из рук.

- Осторожнее, так ведь и упасть недолго, -покачала головой Марь Степанна, подбирая раскрывшийся томик Чейза, - Вон, и закладку потеряла. Теперь искать будешь, где прочла...- она подняла вылетевший из книги тетрадный листок, исписанный убористым почерком, хотела отдать Еве, но глянув повнимательнее, вдруг изменилась в лице.

- Откуда это у тебя?! – просипела экономка, ошарашенно разглядывая бумажку.
Ева вгляделась и узнала записи первой жены Олега. Она побледнела:

-В книге было...- ничего более удачного ей в голову не пришло, - А почему это Вас так удивляет?

- Не может быть...- экономка опустилась на кровать и начала читать.

- Что происходит?- Ева испугалась не на шутку.

- Это же Лена пишет... Господи, я так долго искала хоть какую-то информацию... А тут...-Марь Степанна вытерла глаза и шмыгнула носом, прижав сухонький кулачок ко рту.

- Вы были с ней знакомы?

-Я так долго искала хоть что-то... Хоть какую-то зацепку...- экономка, казалось, и вовсе не услышала вопроса. Она опустилась на кровать, жадно пробегая по строчкам глазами.

- Не понимаю... – нахмурилась Ева.

- Леночка... Лена была единственной дочерью моего старшего брата. Эдик всегда слыл красавцем, любимцем женщин, но и бабником порядочным. Легкомысленный, непостоянный, избалованный, мой брат не особо отягощал себя понятиями ответственности за свои поступки. Он рано женился, стал отцом Лены, но не очень- то был этим озабочен. Продолжал гулять при каждой возможности. Как его Катя это терпела, я не знаю. Любила, наверное, очень... Ее хватило на четырнадцать лет. Потом в один прекрасный день забрала дочь и ушла от этого балбеса. Это было начало восьмидесятых, на разведённых женщин тогда смотрели косо, а гляди ж ты... Не побоялась. Видать, совсем ее допекли измены братца. Мы его тогда всей семьей образумить пытались. Куда там... Опомнился лет через пять. Стал пытаться Катю с дочкой вернуть... И вроде все складывалось, они даже вернулись. Но последней каплей стала его длительная командировка из Москвы в Энск. Уехал, и как в воду канул. Звонил редко. Как потом оказалось, закрутил бурный роман с местной дурочкой, навешал ей лапши на уши, обрюхатил, а потом, конечно, вернулся в Москву... Только жена больше этого терпеть не стала.

  Ева замерла, боясь дышать. Слишком много в этой истории  совпадало с ее собственной биографией. И ведь сходилось все, вплоть до внешности двух девушек... Марь Степанна, казалось, совсем не замечала ее замешательства, пребывая в собственном.

-И как же это всплыло? Я имею в виду-про беременную дурочку из Энска? - сипло поинтересовалась та.

- Случайно. Она его когда на вокзал провожала, незаметно во внутренний карман пиджака свое фото засунула с надписью на обороте. То ли «Ждем и любим. Лиза и твой будущий малыш», то ли еще какая-то подобная ерунда. Мне только имя в память врезалось -Лиза... А Катя-то эту фотографию и нашла...

- Как глупо!- тихо пробормотала Ева, чувствуя, что тело наливается свинцовой тяжестью, а голова идет кругом.

- Глупо... Но так и вскрываются измены. Они все-таки развелись официально, - продолжала та, - Ни Катя, ни повзрослевшая Лена его не простили. Просто вычеркнули Эдика из своей жизни. Как и всю нашу семью. Я тогда уже в Австрии жила... Была замужем. В общем, потерялись мы на несколько лет. Внезапно, она мне написала... Ну, знаешь, обычное письмо. Тогда еще в широком обиходе не пользовались интернетом, так что отправила мне по старинке, через почту. Писала, что все у нее нормально, вышла замуж, ожидает ребенка, осознала, что была неправа и хочет продолжать общение. Я, естественно, обрадовалась. Мы начали переписку... Со временем, Леночкины письма становились все тревожнее и путанее. Она рассказывала о проблемах с мужем, о том, что он изменил и теперь ей хочется уйти... Вот только супруг -человек важный и вряд ли просто так отпустит... А потом переписка вдруг резко оборвалась. Я встревожилась… Тем более в последнем письме она писала, что все-таки ушла, но подозревает слежку за собой со стороны охранников мужа. И потом от нее еще пару месяцев ничего не приходило... Я пыталась написать Кате, но тоже безрезультатно. То ли письмо не дошло, то ли она сама отвечать не захотела... В общем, решила съездить в Россию сама... А когда приехала, узнала, что Леночка выбросилась из...- экономка сморщилась, сжала листок и шмыгнула носом, - ...из окна роддома вместе со своим малышом. А ее мама... У нее случился сердечный приступ. Все никак не могла поверить, что ее Леночка могла на такое пойти. Я застала ее в больнице. Катя все повторяла, что такого просто не может быть. От нее-то я и услышала впервые, что...- внезапно Марь Степанна осеклась, как человек, сказавший слишком много.

- Что? - спросила Ева, облизав пересохшие губы.

- Да, неважно!- зачастила та, - Просто... Просто Кате было сложно смириться, вот и все. Через какое-то время я вернулась в Австрию и прожила там еще около трех лет. Жила бы и дальше, но мой муж тяжело заболел. К тому времени дела в семейном бизнесе пошли из рук вон плохо, так что пришлось продать и его, и большую часть имущества, чтобы покрыть долги. Оставшиеся средства пошли на лечение Маттиаса. Лечение, впрочем, не помогло. Так что в какой-то момент я обнаружила себя резко постаревшей вдовой без каких-либо средств к существованию. В Европе меня уже ничто не держало, детей у нас не было. Вернулась на Родину, но и тут меня никто не ждал. Даже своего угла не осталось. Было только несколько знакомых, через которых я устроилась в богатую семью экономкой. Прослужила какое-то время, там меня и нашел Олег Борисович. Уж не знаю, хозяева ли меня нахвалили или еще что, но он внезапно предложил работать у него, посулив щедрый заработок. Деньги... Я хотела скопить себе на собственное жилье к старости, так что предложение пришлось очень кстати. Лишь через какое-то время осознала, что Олег Борисович и был тем самым мужем Лены, - она смолкла, давая понять, что откровения закончились.

- Какое совпадение,  -вежливо проговорила Ева, изо всех сил стараясь делать вид, что ее интерес праздный.

- Да... Только ты хозяину не рассказывай, пожалуйста, ладно? – будто бы спохватилась та.

- Конечно, - кивнула та, лихорадочно гадая, а не ловушка ли это?

- Спасибо тебе, -слабо улыбнулась экономка. Потом, словно спохватившись, засуетилась, - Ладно, засиделась я с тобой, пойду! – Ты завтракай, принимай лекарство, а за подносом я вернусь позже...- Марь Степанна поднялась и спешно направилась к двери, словно бы чего-то испугавшись.


    Оставшись одна, она села на постель и уставилась в пустоту. В голове разом толклось столько мыслей, что разобраться в этом хаосе было сложно. Уж не проверяет ли ее муж таким образом? Может быть, ему стало известно, что она знает о Лене куда больше, чем он рассказывал? Ева обессиленно упала на кровать и закрыла глаза. Что же делать? Рассказывать нельзя, иначе выдаст себя, не рассказывать тоже опасно, вдруг специально выдумал всю эту историю, зная о ее- Евы- прошлом? Уж слишком много совпадений получается для того, чтобы быть правдой. Ведь если верить Марь Степанне, это именно ее брат когда-то мог вскружить голову Евиной матери, и тогда получалось, что именно некий Эдуард и был ее отцом, равно как и отцом Лены, отсюда и их поразительное сходство... Да нет! Быть не может... Бред! Наверняка это Сабанеев услышал когда-то от нее историю о пропавшем отце, воспользовался внешним сходством с бывшей женой и состряпал рассказ о незадачливом старом ловеласе и его гареме обманутых женщин. Еще и угрожать вздумал... «Леночка писала, что муж вряд ли просто так отпустит». Какой он, оказывается, гадкий человек! Мало того, что шантажировал ее безопасностью близких, так еще и эта история с якобы отцом. Вот так просто взять, и ударить по самому больному месту собственную жену... И что же теперь делать?

   Она открыла глаза, посмотрела на поднос с едой и усмехнулась. А ничего не делать! В конце -концов, кто здесь бедная слабая женщина после нервного срыва? Ничего не знаю, ничего не помню, намеков не понимаю... Ева поднялась и потянулась к еде. Но кусок не лез в горло. Ковыряя вилкой яичницу с беконом, чувствовала, как поднимается внутри злость: Сабанеев явно затеял какую-то грязную игру против нее и ожидает легкой победы. Нет, Олег Борисович, победа очень дорого Вам обойдется!

http://proza.ru/2020/10/03/786 - продолжение