10. Фабрика магов

Голос в трубке принадлежал девушке. Она говорила вежливо, но с неуловимым оттенком строгости, как служащая паспортного контроля. Карина даже бессознательно выпрямилась во время разговора. Напоследок предупредили:

- Пожалуйста, не опаздывайте. Вы ведь представляете, где шестой корпус завода «Горизонт»? Сейчас сброшу вам СМС со всеми данными. Лучше подъезжайте заранее: если заблудитесь внутри, позвоните – мы вас встретим и проведём.

В кабинет Карина вернулась деревянной походкой. На неё любопытно зыркнули, но она уже не хотела этого замечать, торопливо села и снова ушла в работу.

Так и провела всю неделю – не поднимая головы. Но мысли о предстоящем мероприятии всё равно преследовали, и выходных она еле дождалась. Паше сказала, что идёт на семинар, он что-то пробубнил – не понять, одобрительное или нет, но уж во всяком случае не возражал. А главное, не задавал лишних вопросов.

У Карины было стойкое будоражащее чувство, что она идёт на заседание подпольного кружка.

Но предвкушение неожиданных открытий, некой соблазнительной «крамолы» вообще-то огорчало, потому что говорило о расшатанности. Она изо всех сил убеждала себя, что просто любопытствует от скуки, а не хватается за соломинку, как исстрадавшаяся неуравновешенная особа, типичная жертва шарлатана.

Карина дошла до мыслей, что «выведет их на чистую воду» - конечно, без скандала и разоблачений, подумаешь, очень ей это надо, но наверняка посмотрит и молча покивает про себя: «Ну, всё с вами ясно».

Почему-то хотелось посмотреть на эту – гуру? гурию? – в общем, Генриетту. Наверняка, плюгавая очкастая ботанка. И тут Карина поморщилась: её преследовал образ несносной коллеги. Та, кстати, тоже носила редкое имя – Лея. Мда уж, та ещё принцесса...

Кстати, второй возможный образ мошенницы – именно принцесса: томная готическая особа с вытравленной псевдонордической шевелюрой, но нескрываемо славянистой наружностью. И почему ей только вспомнились персонажи из интернета десятилетней давности? Может, из-за «северного» оформления рекламы тренинга?..

Стоп. Фамилия! Нурден – это ведь «север». Да притом ещё и на шведском. У Карины поползли мурашки. Она встряхнула плечами и лишь подытожила: «А эти ребята не так просты».

Минск выглядел отсыревшим и притихшим. Молочный туман гигантской амёбой наползал на объекты, медленно переваривая контуры и краски. Но резкие углы грубых стальных рам всё так же придавали шестому корпусу ощеренный вид. Троллейбус с томным электрическим стоном затормозил под самым боком умирающего завода. Несмотря на центровое расположение, его квадратная туша могла бы просто гнить, но в пустотах её нутра кишела новая жизнь: арендаторы.

Карина взбежала на крыльцо, толкнула дверь и на ходу глянула на часы - без двадцати четыре. Рано. Из тесноватого беленого помещения справа от входа тянулся тёплый аромат – почему бы не погреться чаем или латте?

В кофейне был единственный посетитель – некто в пиджаке с миниатюрными туканами. Этот некто сосредоточенно набирал в телефоне длинный текст. А рядом на стойке лежала тёмная шляпа с полями, жёлтые очки и синеватая листовка. И это всё Карина уже где-то видела.

Подступив ближе, она деликатно окликнула:

- Ника?

Человек оторвался от экрана и просиял акульей улыбкой:

- Карина? Вот это встреча!

При ближайшем рассмотрении оказывалось, что это девушка. Она соскользнула со стула и шагнула Карине навстречу. Они обнялись немного смущённо, потому что вживую виделись всего третий раз.

- Ну надо же! Какими судьбами в наших краях? Я думала, вы в Кёниге! (1)

- А вот и нет. Я здесь – проездом в Питер.

Перед ней стояла Ника Редер – писательница из Калининграда. Когда-то она называлась Вероника Новожилова, но литературный псевдоним прирос так крепко, что она сменила паспорт.

Её хищная улыбка на самом деле демонстрировала дружелюбие. Но про Нику так и подмывало сказать: на лицо ужасная, добрая внутри. Ничего ужасного в её внешности не было: всего лишь крепкое сложение, слегка выдвинутая челюсть и грубоватый нос. Несладкие черты и тяжёлый взгляд убеждали, что она может за себя постоять, и держали на расстоянии. Но при ближайшем знакомстве Ника оказывалась милейшим человеком. Вот только юмор у неё был своеобразный. Да и проза тоже.

Карина деликатно называла это декадансом, а Ника более честно и хлёстко: чернуха. Балтийская безысходность на советской закваске, криминал, калининградские маргиналы, вещества и упоротая псевдонацистская тусовка со всеми вытекающими последствиями.

Как ни странно, Карина сумела в это вчитаться и сделать целых пять удачных обложек. А началось всё со знакомства на одном из сборищ у Кости Пороха...

Отгоняя флэшбэки, Карина даже мотнула головой.   

- А вы тут по какому случаю? - осведомилась писательница.

- Да так, одно мероприятие. Обучающее, - уклончиво сказала Карина.

- Любопытное совпадение. Я тоже.

Карина кивнула на листовку:

- Это не оно ли?

- Оно.

- И как вы о нём узнали?

- Вы не поверите, - снова заулыбалась Ника. – От нашего старого знакомого. Да-да, от Кости – я тоже удивилась, - прибавила она, видя, как резко вытянулось Каринино лицо. – Ну, это, что называется, уровень. Вот, полюбуйтесь.

Она покопалась в телефоне и показала профиль на фейсбуке. Имя на белорусском – Канстанцiн Парахневiч. Место работы – «ВЕРХ многофункциональное арт пространство». Должность – скорее всего, администратор или соорганизатор. На меньшее молодой человек на фотографии не выглядел: дорогой пиджак, под ним патриотичная осовремененая вышиванка, модный начёс, ухоженная борода – красавец. Вот только глаза остались такими же бесстрастными и цепкими: совсем как на «сейшнах», когда он пытался определить, кто уже ощутил острую нужду в дозе вдохновения.

- Так он у нас теперь культурный деятель, - покачала головой Карина.

- Да он всегда им себя считал. Потом, правда, ушёл в клубный бизнес, но теперь вон как остепенился. Хотя снабженцы довольно редко полностью отходят от дел...

Карина невольно усмехнулась. «Снабженец», «клубный бизнес» - какие интеллигентные обозначения барыги и его деятельности. Сразу видно писателя и умение подбирать синонимы.

- Я так и не могу понять, если это прикрытие, то очень тупое или очень офигенное, - разоткровенничалась Ника. – Во всяком случае, любопытно.

Карина так и не взяла себе ничего в кофейне: пора было ускоряться. Они вышли и углубились в сумрачный лабиринт: коридоры, давящие масляной синью стен, десятки дверей с зазывными табличками, паразитические сплетения проводов под потолком. Наконец, по щербатой лестнице они поднялись в цех на последнем этаже.

Картина была лапидарной: огромные бетонные плоскости, грубые четырёхгранные колонны и огромные бельма окон в тёмных переплётах.

Двумя рядами слева и справа стояли немногочисленные парты и стулья. Туда втиснулось человек десять в сосредоточенных и каких-то послушных позах. Голый бетонный пол смотрелся как выстуженное лётное поле. Вместо разметки к окну протянулись две белые гирлянды в шлангах.

Там, против света, на кубическом чёрном постаменте восседала наставница.

- Здравствуйте. Проходите, занимайте места. Мы подождём ещё четыре минуты и начнём ровно в назначенное время.

В голосе звучали смутно знакомые нотки. Хотя мало ли похожих тембров? А интонация была нарочито нейтральной, «никакой». Но что-то неуловимо цепляло. Однако лекторша, как назло, замолчала. Она просидела истуканом все отмеренные минуты. Наконец, пошевелилась и размеренно, звучно объявила:

- Полагаю, мы можем начинать.

Послышалось мягкое, но различимое щёлканье замка. Кто-то невидимый запер двери снаружи – будто по команде задраить люки.

Теперь их пространство стало герметичным.

- Начну традиционно, - вставая, произнесла наставница. – Очень рада видеть вас здесь. У нас сегодня двенадцать человек, это очень символичное, гармоничное число. Но вынуждена расстроить. – В её голосе зазвучали лёгкие металлические нотки. - Не со всеми из вас мы продолжим дальнейшую работу. Это уже к вопросу о том, зачем мы сегодня тут собрались и чем отличается этот тренинг от всех – да-да, не побоюсь громкого слова, всех - остальных.

Карина заёрзала на месте и теперь уже стала напряжённо вслушиваться. Нет, ну это ведь невозможно?..

Лекторша сделала небольшую паузу и резко заявила:

- Наша цель – не вытягивание денег и не посулы всем желающим. Поэтому сегодняшний день – это не столько знакомство, сколько проверка. Те, кто пройдёт её, могу оплатить полный курс, другие бесплатно получат ценные рекомендации, и им придётся продолжать работу уже самостоятельно. Вторая особенность: наш курс – стопроцентно практико-ориентированный. Поэтому вам и сегодня придётся достаточно потрудиться и испытать некоторые необычные ощущения. А теперь немножко об идее...

И тут наставница мерно зашагала между рядов. Чем ближе она подходила, тем сильней Карину охватывало ошеломление.

- Символизм альбатроса отличается многогранностью и в то же время цельностью. Эта птица преодолевает огромные расстояния – что означает свободу от ограничений. Так же и вам предстоит преодолеть ментальные и духовные ограничения и даже, - с упором подчеркнула лекторша, - параметры физической реальности, которые прежде вы считали незыблемыми – просто потому, что никогда не верили в возможность обойти их. Но альбатрос как тотем отвергает тех, кто не способен последовать за ним в его странствиях, тех, кто полон сомнений и даже не пытается их развеять. Хотя я не собираюсь спрашивать у вас: «Вы готовы, дети?», чтоб вы хором отвечали: «Да, капитан!».

Прикид у неё был подходящим: китель с приподнятыми плечами глубокого, респектабельного, самого что ни на есть капитанского оттенка. Только золотых нашивок не хватало.

Пришедшие заусмехались и переглянулись. Лишь Карина застыла в ступоре и не отрывала широко распахнутых глаз от наставницы. Та подошла ближе. И сомнений уже не осталось.

Перед ней стояла пропавшая без вести Алеся Стамбровская.

Она скользнула по лицам Карины и Ники отстранённым невидящим взглядом, развернулась и начала снова удаляться к импровизированной кафедре.

Алесю невозможно было не узнать, и всё же её будто подменили.

Длинность силуэта осталась той же. Но если раньше она выглядела худой, то сейчас под одеждой виднелись налитые мышцы и чёткие формы. Осанка стала уверенной, беспокойное лицо - сосредоточенным. И очки в геометрической оправе тоже были, но раньше пристальность её взгляда выдавала мучительную подслеповатость, а теперь – зоркость. В сочетании со стилизованной униформой и платиновыми волнами в духе тридцатых впечатление получалось сногсшибательное.

В следующий час Карина не столько вслушивалась в словесные формулировки, сколько жадно наблюдала. Её терзал один и тот же вопрос: узнала или не узнала?

А Алеся продолжала:

- Здесь априори нет случайных людей. И я уверена, что все вы, идя сюда, серьёзнейшим образом настроились на предстоящий полёт. Альбатрос близок небу во всех смыслах, он - истинное дитя Воздуха, в его символике присутствует элемент солнцепоклонничества. Знание и чувство воздушных потоков делает его отличным навигатором и проводником - как фигурально, так и буквально. Вам тоже предстоит овладеть искусством улавливать потоки энергий для того, чтобы ориентироваться и пересекать пределы, управляя собой: своим сознанием, своим разумом, своей волей, своим телом – каждой его клеткой. Я надеюсь, что сегодня не один и не два человека пройдут проверку.

«Полёт», «проверка», она же тест - эти слова отдавали гнильцой. Они ассоциировались с битниками и кислотой, были в ходу у давешних эзотериков, но сейчас почему-то не отталкивали. А произносимые фразы звучали общо, но нечто в них отзывалось невольным трепетом.

- Название нашей программы не случайно содержит слово «путь» - цель достигается постепенно. Путь - это процесс. А процесс подразумевает план. План - делится на этапы. Для начала вам необходимо овладеть техникой осознанных сновидений.

Казалось бы, ничего особенного, но Карина встрепенулась.

- Это самый первый и очень важный шаг. Как вы сможете управлять собой в физической реальности, если не владеете собой во сне? А ведь сон - это не просто картинки, которые генерирует мозг. Это отдельная и полноценная реальность со своими законами и потенциалом. Но большая часть человечества не способна им воспользоваться. Даже если сон обладает сильным энергетическим зарядом, человек не доносит его до состояния бодрствования и осознанности, он расплёскивает его, как воду из сосуда: мы просыпаемся и моментально забываем о происходившем внутри сна, не понимаем его значения...

Карину кинуло в жар: прямое попадание по больному месту.

А Стамбровская продолжала, стоя за спинами учеников:

- В качестве следующего этапа обычно называют астрал. Но это не наш вариант. Нам незачем соваться в те пределы - работа будет происходить с нашей привычной реальностью. Нам незачем практиковать выход из тела - работать мы будем непосредственно с нашим телом – физическим, то есть материальным. Посмотрите, как именно.

С этими словами она пошла по отчерченной огоньками полосе. Неотрывно глядя перед собой, прошагала мимо задних парт, мимо сидящей у прохода Ники, вышла вперёд и, не доходя до кафедры-постамента... начала распадаться в воздухе.

На фоне глухого белого неба в окне поплыл, как в раскалённом воздухе, силуэт, дрогнула линия плеч, тёмными фрагментами полетели в стороны и испарились ноги, спина, голова – и...

Лекторша исчезла. Так, будто её здесь и не было.

Пустой квадрат окна. Пустое пространство вокруг кафедры. Пустая светящаяся дорожка на бетонном полу.

Повисла мёртвая тишина. И тут же взорвалась возбуждёнными выкриками:

- Что?! Вы это видели?!

- Не может быть!

- С ума сойти!

- Это какой-то фокус!

- Это гипноз! Нас зомбируют! Это секта!..

- Ты заснял?!

- Да что толку!

- Если мы сошли с ума, то все вместе!..

Карина снова застыла. Жгучие морозные искры прокатывались волнами по внутренней стороне груди, по лицу, отдавались в кончиках пальцев. Ведь точно так же исчезал Герман во Франкфурте, на мосту! Может, и Алеся пару лет назад...

Она не успела додумать мысль: откуда-то из пространства донёсся голос:

- Впечатляет, не правда ли? А ведь этой техникой вы тоже способны овладеть.

Секунда – и Стамбровская вынырнула из вертикальной невидимой глуби: обрисовалось лицо, грудь, вся фигура, только сначала черты заколебались в мареве.

- Это – результат, которого нужно достигнуть, - спокойно объявила Алеся. – Основой служит осознание принципа: истинное «я» живёт одновременно в любой точке пространства в любой момент времени и не является узником тела с ограниченным набором заранее запрограммированных возможностей. Хотя в полной мере это работает не для всех. Потому первое занятие и является проверочным. А теперь перейдём к практическим упражнениям.

Карина сглотнула, и слюна оцарапала пересохшее горло. Как сквозь вату, сбоку послышались медленные слова Ники:

- Ничего себе... Нет, это не те трипы... совсем не те...

Тем временем Алеся достала из кармана кусок мела и прочертила линию у края полосы – там, где она с минуту назад исчезла.

- Желающие? – без объяснений вопросила Стамбровская.

- Я! – хрипловато воскликнула Карина, подняв руку.

- Чудесно, - не поведя бровью отозвалась Алеся и велела: - Попытайтесь переступить черту.

Побледнев и нахмурившись, Карина, убыстряя шаг, направилась к линии. На миг показалось, что за ней очертания предметов дрогнули. Карина занесла ногу над меловой чертой – и ощутила сопротивление воздуха. Она с силой устремилась вперёд, по всей поверхности тела прошло напряжение – и вот она стояла за чертой.

- Прекрасно, теперь следующий, - с улыбкой велела Стамбровская, попутно делая какие-то пометки в списке.

За Кариной вызвался парень. Его попытка была более впечатляющей. Но совсем не своей удачностью: когда он сунулся за черту, то отпружинил от силового поля метра на полтора, да так чуть не упал. Он раскрыл рот и озирался с выпученными глазами, а остальные снова обомлело зашептались.

- Не расстраивайтесь, это не последнее на сегодня упражнение, - монотонно произнесла Стамбровская, всё так же что-то записывая.

Она не прекращала делать пометки, пока к линии с разным успехом не сделали подходы все двенадцать человек.

По мере выполнения упражнений большая часть участников отсеялась. В их глазах читалась целая гамма чувств – и благоговение, и страх, и потрясение, и гордость небывалыми переживаниями, и досада. Ника тоже не прошла испытания, но в глазах её вспыхивало не огорчение, а отчаянное любопытство: что будет дальше?

Последнее задание выполняли четыре человека: Карина, ещё одна девушка и два парня. Им нужно было отыскать в здании две «точки входа» - порталы для перемещения. Все четверо взбудораженно холодели. Они даже не знали, с чем придётся иметь дело, но им дали ответственное поручение на опережение – вроде задачи по физике со звёздочкой.

Карину оглушал стук крови в висках: она жгуче хотела выдержать экзамен.

- Каждый прислушается к ощущениям, сообщит свой вариант, и мы проверим его на месте. Там от вас требуется указать в конкретную точку пространства, - объясняла Алеся, - и коснуться воздуха рукой. В рамках тренинга предусмотрены спецэффекты – так, что каждое попадание будет видно. В обычных рабочих условиях такого нет, всё происходит максимально незаметно. Однако же, приступим...

Они блуждали по тёмным переходам, топча зелёный линолеум коридоров. Один финалист довольно долго водил по верхнему этажу, а в итоге портал оказался похожим на люк в потолке: Глеб подпрыгнул, будто хотел сбить грушу с дерева – ткнул в потолок, и от его пальцев разбежались синие молнии и сияние. Двое других ахнули.

Карина промолчала. Чутьё вело её на антресольный этаж. Впятером они свернули к нишам раздолбанных нерабочих лифтов и скоро взбирались по хлипкой раскрошенной лестнице, осторожно держась за скрипучие перила.

Карина чуть не бежала по коридору, не заботясь, поспевают ли за ней другие. С разных сторон мелькнула фотостудия, магазин пряжи и фурнитуры, танцкласс и лавка комиксов – она остановилась перед дверью белорусскоязычного издательства и ткнула рукой:

- Тут!

Её кисть влетела в голубое, мёрзлое, плотное поле – её засосало туда по запястье, так что Алеся вскрикнула:

- Назад, назад!

Она схватила Карину за плечо и с силой оттолкнула.

- Чудесно, восхитительно! Но осторожнее!

Наставница явно была под впечатлением.

По возвращении в аудиторию она объявила, всё так же монументально застыв на фоне окна:

- Испытание прошли только трое, но несмотря на это, бездарных людей среди вас нет. У вас просто разные профили работы. Все получат рекомендации, и всем говорю сразу: вы всегда можете держать со мной связь...

Здесь Алеся сделала реверанс. Судя по всему, возиться с выбывшими она не собиралась. Однако долгом её было соблюдать корректность - в том числе во время своеобразной процедуры. Ей подверглись все не прошедшие отбор.

Стамбровская приближалась медленными шагами, а потом помещала подушечки пальцев на левый висок участнику и при этом говорила:

- Вы имеете незаурядные способности и незаурядный опыт... но вам не нужно ничего лишнего... ненужные образы стираются из ума и памяти...

Она застывала секунд на двадцать. А после этого ученик вставал с места и шагал к выходу – со взглядом воодушевлённым и просветлённым, но мыслями уже явно очень далёкий отсюда.

Ника выходила последней. В её взгляде мелькнуло некое напряжение и сопротивление: как у человека, который вышел из дома и пытается понять, что же он забыл взять. Но это усилие было бесплодным. Она обернулась к Карине и кивнула на прощание. Та легонько помахала ей и молча провела пальцем в воздухе волнистую черту, что означало: «Спишемся». Ника повторно кивнула и исчезла за дверью.

Карина снова обернулась к наставнице.

Остались трое: она и ещё два парня.

- Вы очень хорошо поработали, - обратилась к ним Алеся. – Сегодня вам нужно просто осознать полученный опыт. А в ближайшие несколько дней - сжиться с ним. То, что сегодня происходило, необычно, но не опасно. Тем более, что дальнейшее обучение будет проходить под моим чутким руководством.  В вашей жизни будет ещё немало чудес, - с улыбкой прибавила она.

Трое участников поднялись, аккуратно задвинули стулья и направились к выходу. Карина шла позади всех. И тут ей в спину бумажным самолётиком толкнулась фраза:

- А вас, Корбут, я попрошу остаться.
_____________
1) Кёниг – от полного названия Кёнигсберг – сленговое название Калининграда (прим.авт.)