Глава 40. Операция Пилигрим. продолжение

       - Хайя"аля-ссалят! -  разбудило его  далекое пение  муэдзина. 
       В  дверные щели проникал  свет, Орлов, зевнув, встал с кошмы, сунул ноги в сандалии, одел на голову пакуль  и, прихватив хурджин, вышел наружу. Из-за отрогов гор поднималось солнце,  во двор входил очередной караван, пахло утренней свежестью  и кизячным* дымом.
       Заперев  дверь  полученным ключом, Алексей сунул его в карман и направился к воротам. Миновав их, углубился в хитросплетение улиц  и  вскоре вышел к  центру. Он был обычным  для  провинциальных афганских  городов, с многолюдным шумным базаром, древней  мечетью с  высоким минаретом,  и   дюжиной более поздней постройки зданиями.   
       На одном, возведенном в восточном стиле -  с аркой в центре     и остатками цветной мозаики, наклонно висело выцветшее знамя ислама с  надписью  арабской вязью   «джихад».  У арки стоял  безбородый, лет семнадцати душман   в тюрбане на голове, разгрузке с запасными дисками   поверх рубахи и автоматом на плече.         
       Понаблюдав за  ним пару минут, Орлов пересек неширокую, с остатками булыжника площадь и  остановился, -  позови караульного начальника.
       -  Зачем? -   вскинул брови  страж.
       -   Делай что сказано, сын праха, - прошипел Орлов.
       Поколебавшись,  тот дернул шнур в стенной нише,    через несколько минут из полумрака  арки  появился второй -  много старше, с тяжелой кобурой на ремне, жующий насвай*.
       Страж молча кивнул на дехканина, начальник сплюнул  желтую слюну - чего надо?
       -  Я к коменданту.
       -  Его сейчас нет (подозрительно оглядел  Орлова).
       -  Когда вернется, передай ему это, - протянул  тот  часть монеты.  -  После зухра* я снова буду здесь.
       Тот озадачено взял, а лазутчик чувствуя  спиной взгляд,  неспешно удалился.   
       Вскоре он прошел мимо  городской  тюрьмы, скользя по ней взглядом.  Это была угрюмого вида  средневековая постройка из камня с узкими  бойницами, глухими,   воротами,  куда было врезано окошко  и часовыми, расхаживающими  на плоской крыше.
       «Из такой не убежишь»  - подумал  Алексей и направился на шум базара.
       Он был  по восточному многолюден, с запахами    пряностей, фруктов  и  бараньего  стада. В хаосе  глинобитных лавок, за прилавками под  навесами, а то и просто на земле, здесь торговали  всем, необходимым для  жизни. В разных местах дымили  харчевни с мангалами  под открытым небом, разносчики, вопя на все голоса, продавали горячие лепешки, сладости и холодную, в кумганах* воду.
       Тут и там, седобородые аксакалы под стенами курили анашу, нищие просили милостыню, а  в кругу зевак  волчком вертелся  дервиш в колпаке и развевающихся одеждах. Здесь же прохаживались  вооруженные моджахеды. 
       Потолкавшись среди  людей и купив несколько пачек арабских сигарет,  Орлов, почувствовав  голод, зашел в ближайшую чайхану. Внутри было подобие зала с   потертыми коврами на глиняном полу, где,  сидя по восточному, простой люд потягивал   из пиал  и подкреплялся пловом с лепешками. Некоторые, с пустыми глазами, курили кальян или жевали насвай, в дальнем конце дымил громадный самовар, двое  в белых рубахах   жарили на углях  мясо.
       Усевшись в свободном углу, рядом с тремя  декханами,  жевавшими ячменный  хлеб,  Алексей   заказал себе кок-чай, а к нему кебаб и лепешку.
       - Скоро талибам  конец. Панджшерский лев*  наступает на Кабул, - наклонился один, с бритой головой, к соседу.
       - Да поможет ему аллах, - провел тот    ладонями по лицу. -  Эти собаки повесили на площади в  Герате моего сына.
       - А в провинции Гильменд  вырезали несколько кишлаков, продав детей в рабство, - добавил самый старый.
       -  Говорят за всем этим стоят американцы, -  разлил бритоголовый  остатки из  чайника.
       -   Правильно говорят - кивнул старик. - Эти неверные пришли разрушить нашу страну. В отличие от шурави*, хоть мы с ними и воевали.
       -    Шурави были воины, а эти шакалы, - кивнули   собеседники.
       Когда   снова  донеслось    пение муэдзина   с   минарета,  и  все  совершили намаз, Орлов,  выйдя  наружу, покинул  базар и направился  по теплой пыли  в сторону комендатуры.
       Часовой у входа  был другой, а в  его тени  Орлова  ждал  караульный начальник.
       - Иди за мной, -  махнул он рукой,   и оба,  пройдя арку, оказались во   внутреннем дворе  здания. Туда выходили несколько стрельчатых окон     и две двери,  на площадке стояли советский БТР со следами сварки на броне,  гран-трак* с зенитной установкой в кузове  и запыленный «джип». В подстенной  галерее   сидели   несколько вооруженных душманов.
       - Сюда, - открыл  начальник одну из дверей и, пропустив гостя, вошел следом. Они поднялись истертыми  ступенями на второй этаж,  прошли   сводчатым коридором и оказались  в  высоком светлом помещении, с зеленым знаменем ислама на стене
       - Оставь нас, - приказал   сидевший   на стопке ковров мужчина  средних лет    в зеленой чалме и с рыжей окладистой бородой. Рядом лежали «стечкин»  в лакированной кобуре и  четки.
       Когда сарбаз*, упятившись,  закрыл дверь, он  сделал жест рукой, - присаживайся.    
       - Салам алейкум,  Абдул-хак, -  прошел вперед гость и, скрестив ноги, опустился напротив.
       - А ты не сильно изменился, шурави, - нарушил молчание  комендант. - Сразу тебя узнал (чуть шевельнул губами). 
       - Ты тоже, - снял Алексей с плеча хурджин. - Неплохо выглядишь.
       - Зачем пришел? 
       - У тебя в тюрьме содержится человек, он мне нужен.
       - В зиндане* их много. Кто именно?
       - Его задержали  с месяц назад,  шел из Пакистана.
       - Имеется такой, он белудж* (опустил веки комендант). Сколько?
       - Миллион  афгани.
       - А где деньги?
       Орлов   достал из хурджина  непочатый брикет чая,   разломив,   извлек  несколько пачек  купюр и вручил  моджахеду.
       - Хорошо, - пролистнул одну, тот. - Договорились. - Что еще?
       - А что имеешь предложить?
       - Многое. Например,  информацию  по талибам. Цена та же.
       - Это интересно, нужно подумать.  А теперь я  хотел бы получить своего человека.
       - Получишь, - кивнул чалмой «Джинн». - За городом, к северу,   развалины старой крепости. Там  сохранилась часть башни. После захода солнца в ней.
       - Ну, тогда я пойду?   взяв хурджин, поднялся Алексей.
       - Вот, возьми, - извлек Абдул-хак из складок пояса монету и протянув ему. - Счастливого пути. Жду снова. 
       Когда гость вышел из комнаты,  караульный начальник  проводил его  назад,  и тот затерялся среди  прохожих.  Отойдя сотню метров,  споткнулся и  присев, стал поправлять сандалию (хвоста сзади не было). Завернув за угол, еще раз проверился  и снова отправился на базар.
       Там, в одной из лавок, купил  темную женскую одежду с сандалиями и паранджой,    а у  разносчиков  дюжину лепешек, редек и  овечьего сыра, уложив все в хурджин. Вскинув   на плечо, вышел за ворота  и направился к северной окраине  Файзабада.  На одном  из горных склонов   темнели крепостные развалины, над которыми возвышалась башня.
       Поднявшись туда по  едва заметной тропе, Алексей  присел  у остатков стены,  закурил сигарету  и  осмотрелся. Внизу  зеленел тополями и рыжел плоскими крышами город, вдали под солнцем блестела река с  мостом, по которому он пришел, а примерно в километре справа имелся еще один - подвесной, по которому можно было уйти, минуя пост охраны.
       - Учтем, - бормотнул Орлов, ткнув окурок в землю, и пролез  в один из поросших  верблюжьей колючкой  проломов. Минуя завалы  обломков со щебнем, спугнул  бирюзовую ящерицу, вышел к  башне с темным входом. Внутри было сухо,  через  бойницы    лился   свет, пахло  вечностью и пылью. 
       Пройдя к дальней стене с вывалом,  уселся на плоский камень, потянулась резина  ожидания. Когда  жара  спала, а внутри и снаружи потемнело,  у входа  захрустел щебень, в проеме  возникли трое. 
       -  Ты здесь? - гортанно спросил один. 
       -   Да. 
       -   Получи  товар  (двое исчезли).
       -   Иди на голос,- приказал оставшемуся Алексей. Тот  неуверенно  пошел, в двух шагах остановился.
       -  Один не разберет, чем пахнут розы…
       -  Другой из горьких трав добудет мед, - закончил пленник.
       -   А теперь  одевай это и следуй за мной, - протянул лазутчик    женскую одежду. 
       Спустившись к окраине города с редкими огнями,   миновали его стороной, вышли к узкому висячему мосту (тот не охранялся)  и перешли реку.
       Когда в   небе  стали гаснуть звезды, а край неба   посветлел,  вошли в горную долину. Впереди Орлов, позади фигура  в  женском  платье с закрытым лицом. 
Через час сделали  остановку под скалой,  где подкрепились и выпили  воды.
       - Как мне тебя звать? - заткнул горлянку пробкой Орлов.
       - Латиф, - откликнулся пакистанец. Лицо под паранджой было худым и изможденным, с синими кругами под глазами.
       -  Били? 
       -  Немного. Требовали  выдать контрабанду.   
       -   Русский знаешь?
       -   Да. Я учился в Москве, родители  были дипломаты.
       -   Понятно. Ну, двинем дальше.
       В полдень, пройдя треть пути, укрылись в негустом кустарнике дженгила, где съев по редьке  с сыром, проспали до захода солнца.  Ночью снова  шли по   осыпям и камнями    слушая  тишину гор, да изредка вой шакалов.
       Когда  до места   оставалась ночь пути,  наткнулись  на  засаду.   Из  скальной  щели   рядом с обрывом,  возникли двое.
       - Даст боло кун! - наставили автоматы, путники подняли руки.
       - Куда идете? - ткнул Орлову стволом в грудь старший, по виду араб.
       - С ж-женой  в кишлак,   - заикаясь, ответил тот.
       -  Пойдете с нами   (опустил оружие). 
       В следующую секунду  ладонь перебила ему кадык, а «жена»  сбросила второго, успевшего дать   очередь,  с   обрыва.
       - Кажется, готов, - наклонился вниз Орлов. - Уходим.
       Прихватив  автомат  араба, рванули вперед.   Пробежав несколько километров        укрылись  в выемке за гранитным валуном,  отдышались
       - Никогда не встречал такую модель, -  повертел  Орлов в руках трофей. 
       - Это пакистанский РК-7 - утер рукавом пот  Латиф. - Их  поставляют  Талибану. 
       -  Так те, что встретились были талибы?
       -  Полагаю, да. Возможно  разведка или  диверсанты.   
       -  Не было печали, - сплюнул Алексей.
       Утром  следующего дня   вышли к  месту,  куда следовало вызвать вертолет.
       Сняв с плеч хурджин, Орлов  выкопал из щебня сверток, развернул. Там были  десантный «коротыш» с запасным магазином  и коротковолновая радиостанция.  Выйдя на  связь, дал условный сигнал, дождавшись ответа, отключился.   
       - Скоро  будет  здесь, -    передал  Латифу  автомат и взял в руку второй.
       - А теперь  (сунул  рацию с    магазином  в карманы),  давай займем позицию  со стороны откуда пришли.    
       - Думаешь, за нами может быть погоня?
       - Чем черт не шутит.
       Оба вернулись на  сотню метров назад и поднялись на   скальную площадку, с которой открывался вид  на долину. Там залегли  и стали наблюдать - она была пустынной.   После трудного пути клонило в сон, глаза слипались. Наконец где то  позади, возникло едва слышное жужжание (Латиф обернулся), а Орлов процедив, - твою ж мать,    клацнул затвором.
       Из - за  поворота впереди, появилась  один за одним группа, в десяток человек, на мгновение остановилась  и, развернувшись в цепь, согнувшись   побежала  в их сторону.
       Звук, между тем усилился, из коридора позади, выплыл вертолет и в реве двигателя,  вздымая пыль, стал садиться.
       По набегавшей цепи ударили два автомата (один упал), остальные, залегли за камни, открыв шквальный огонь.
       -  Давай  быстро в  машину, -  приказал Алексей Латифу.
       -  А ты? - выпустил   короткую очередь.
       -  Быстро  я сказал! Или будет поздно!
       Поколебавшись миг, тот бросился вниз по склону, а  Орлов  вновь открыл огонь по талибам. Меняя магазин обернулся  - вертолет, взлетая, висел в воздухе, потом развернулся  и  унесся   по коридору.
       Стрельба  длилась минут пять, а затем стихла...