Вернуться

Сегодня прибирали могилы на кладбище – на зиму. Видели, как люди привезли древнюю старушку. Ее посадили на скамейку. Молодые прибирались, а она сидела, опираясь на палочку. Думала о чем-то. И я попытался представить, о чем. Знаете,  жизнь, конечно, хороша, но и жестока одновременно. Бабушка не могла не думать, что ей осталось недолго: «Настанет день, когда и я исчезну с поверхности земли».
И это было видно по ее лицу. Особенно когда ее вели к машине. Рядом женщина средних лет. И контраст   резкий, потрясающе резкий. У молодой – заботы бродили по лицу, а у старушки – только одна мысль. И она читалась.
Недалеко от кладбища троллейбусная остановка. За моей спиной родители усадили двоих ребятишек. Одному лет семь,  второму не более пяти. Младший спрашивает шепотом старшего: «А что, они не могут встать и убежать из могилки?». Старший авторитетно отвечает, немного потягивая слово: «Нееет». «Ну и хорошо», - радуется младшенький. – А то страшно».
Кто-то уходит, кто-то растет, как эти малыши.
Через минуту они уже забыли, куда возили их родители, и начали шалить на сиденье. Так расшалились, что кто-то нечаянно ударил меня по голове. Не очень сильно. Мама – молодая женщина, была смущена. Она несколько раз попросила у меня прощения. А затем и ребятишки протянули: «Извините».
Моя остановка была раньше. Помахал им рукой. Жалко, что на лице медицинская маска, - не улыбнешься. И у ребятишек тоже маски на личиках.