Мак Маг. Вережский лес, гл. 23

Мысли, амбиции, совесть. Все это сложено в «двушаговости», - плотно, здорово, приемлемо.
Спешить? Куда? Если вы рискнёте выйти на шаг третий – первое, с чем столкнётесь – Пустота.
Перейти себя, чтобы встретиться с известным, но в новом качестве?
С энтропией всего – Пустотой. Пустота, как  конец. Пустота, как окончание.
Простодушие безвредно, если идёт без сценок.
А если оно, оформленное в «трешаговости», ступит дальше?
 Новое осознание, «рывок». Спираль и привычные ядовито-семейно-внешние отношения с миром.
«Нет, я хочу знать, что я получаю от вашей «трешаговости», - то бишь, переступая мгновением привычный образ жизни, убеждения, навык просьб Наверх. Что-то будет по-другому, а?»
Подлог  продолжается - вы увидите. И тому нет края.
Но Пустота уже не та, она есть окончание чего-то, кого-то…
Любовь спасёт ли? Любовь покажет ступени вашего же коридора, который вы так давно желали рассмотреть поближе.
 «Двушаговая» - ориентирована на внешний лоск, быт, практичность, безопасность. Деньги, обеспеченность.
 "Трешаговая» - обостряются моральные правила. Вспоминается лики святости, живые морщины веры, постулаты преданности, что вряд ли входит в настоящие реалии нашей жизни, не так ли?
Возбуждение чего-то неясного, недостающего, и все той же пустоты-конца. А смысл? Смысл жизни становится ещё более размыт.
О, в такие ночи я не спал! Что-то постороннее впивалось мне в мозг.
Я не знал, как ступить правильно за "трешаговость" четвертым, чтобы распрощаться с чувством ноющей души.
Но был готов.
Что же держит? Хищник? Хозяин? Первый или второй? И не оба ли?
За порогом «трешаговости», когда ты сознательно упускаешь все самое ценное из своих рук, своё кровное, - попадаешь в среду чего-то сомнительного, слишком абстрактного, слишком болезненного и ЗАРАЗНОГО.
А стоит ли? Не проще ли просто ждать, когда тебя самого (придёт время) утащат куда Им Всем надо?
 А ты? А ты будешь молчать в приемлемый хаб Пустоты, того Качества, Что бы это ни было.
Радость освобождения Духа – мгновение, за которым стоит Апостол Смерти.


***

- Это не имеет практической пользы, - говорила мне Юлия, - это не имеет практического смысла, - повторяла она.
- Разве то, что ты теперь арестована своими лучшими друзьями – это не итог твоей преступной деятельности, не имеет смысла?
- Ах, Мак! Ты многого не знаешь.
- Хорошо. Давай то, что я хотел бы знать.
- А разве твои палочки - выручалочки не работают?
- Не иронизируй, пожалуйста.
- Нет, Мак, теперь мы под присмотром Хищника. Оба. Просто ты, действительно, многого не знаешь.
- Мак, - обратился ко мне Фёдор, долго, молча слушаю  тираду, - мы можем поступить проще: сдать ее полиции и все.
Он глядел на меня увлечённо, азартно.
- Той помешанной группе, которая в психотронной зоне? Они ее примут за свою и, не удивлюсь, что она возглавит всю их остаточную компанию.
- Мак, зачем ты стараешься? – Спокойно спросила меня Юлия, - ведь я уже все взяла.
- Она лжёт? – Обратился ко мне Фёдор, глядя то на неё, то на меня.
- Да, она лжёт. Это видно по губам, по движению глаз...
- Ха-ха-ха! – Засмеялась Юлия, - неужели вы такие … нет, я просто теряюсь в определениях! Неужели вы думаете, что я от себя все это делаю, что я не вижу перед собой картинку самой себя и не знаю, как и что мне передвигается для вас?
- Так. Я что-то не понял? – Фёдор обращался ко мне, - что тут опять происходит?
- Блеф. Подожди же, наконец! Дай мне самому... Слишком все быстро идет...- Успел я сказать.
За нашими спинами - а мы сидели перед пленницей на корточках - взорвалась какая-то сырая палка и вылетела на метр из костра. Фёдор обернулся, повёл ушами и снял со щеки крошку пепла.
- Ого! – Сказал он.
- То ли ещё будет! – Зрачки Юлии сузились.
Лично я не знал, чем может развиться сила Хищника. Я молился внутри себя Хозяину Всего.
Но если, допустить, что это план, был планом  Обоих?
«Просто план. Чтобы кое-что вырастить, выстроить на свои места. По ранней между Собой договорённости. А мы тут со своими расследованиями…»
- Ну, - спросил я сломанным голосом Юлию, - расскажи, как тебе удалось раньше всех сюда прибыть?
- И как ей удалось все это скрыть, пусть тоже расскажет! – Вставил Фёдор.
Я поддержал.
- Что ж. Все одно это никуда не уйдёт. Расскажу.
 Она начала:
- Как вы знаете – я археолог. Я здесь была именно в этом положении, в этих местах Вережского леса. И потом, когда все окончилось, мне стоило только подменить документы, и истории как ни бывало. Моя профессиональная лига исчезла в Лету. Вот только ты, Маг, дознался неведомым мне способом, что я была здесь. Как?
- Ну, если уж, как говорится птица – синица, то продолжим?
Юлия помолчала и продолжила:
- Я могла бы этого не говорить, ты же, Макс, мне не поверишь? И будешь пытать, все- равно, а? – Она посмеялась.
- Давайте без лишних отступлений этих..., - предложил Фёдор, и мы с ним, который раз, снова одобрительно переглянулись, хотя у меня было желание вести допрос сугубо своими возможностями, и мой напарник мне мешал, но...
Кто из нас – я или Фёдор - ведь правда, - кто из нас, в перекрёстном допросе был  «злым» следователем, кто «добрым» - это ещё надо было...
- Да. Я прибыла сюда самостоятельно уже после той, первой короткой официальной экспедиции.
- Белявский Юрий был в курсе?
- Он был заказчиком!
- Ого! Совсем хорошо! Такие новости! – Воскликнул Фёдор.
- Погоди же! – Прервал я это ликование.
- О, да! Не спешите. Это начало, лишь начало. Да, я прибыла сюда заранее. И мы все обсудили с вышеупомянутым нашим предпринимателем. Это по моему плану должно было состояться: пугало, таинственное шатание по лесу и итогом – ужас местных жителей, полная пустота леса. Белявский выполнял свои сугубо интересы.
- А ты? – Спросил я.
- А я – свои.
- Как… - начал свой вопрос Фёдор, но я остановил его жестом.
- Как все развилось? – Продолжила Юлия. - Почему дошло до…, как ты это называешь Мак – психотронного влияния? Я? Я не знаю.
- Ну, это ведь не правда, Юи?
- Ах, Юи-Юи! Мне что все рассказывать?
Фёдор нетерпеливо переместился на корточках. Кратко взглянув на меня понимающе: что де и слова лишнего не вставит. Он поднялся и пошёл за тем, на что можно было бы нам удобно присесть перед Юлией, ее рассказом.
- Я пережила, Макс, то, о чем ты писал: «двушаговость», «трешаговость» - всю эту ерунду, и вот, перед тобой изобразила вполне правдоподобный опыт из моей жизни - любовь. Не правда ли, ты поверил, да?
Я согласился. Мне - недорого.
- А вы, Фёдор? – Обратилась она и к нему, вернувшемуся с раскидными стульчиками.
- Что? – Задался он.
- Не обращай внимания, - советовал я. - Продолжай, Юи.
- Я влюбилась задолго до той экспедиции. Да-да, как это смешно звучит! Ах! Это было странное чувство. Как- будто впервые. Он, тот парень, я не скажу имени, был психолог, и что-то там писал кандидатское. И когда я сама, САМА, призналась ему в своём чувстве, он жестоко посмеялся мне в лицо и объяснил мне что к чему.
- Эксперименты?
- Научный трактат. Увы. Истина дороже.
- Он был женат?
- Он был трижды женат. Не в том дело.
- Почему не в том? – Вмешался таки Фёдор.
- Погоди! – прервал я его. – Женат – не женат, какая разница? Он ее обманул!
- И что? – Фёдор дал короткий вопрос.
- Не важно, правда. – Подтвердила Юлия, - он был – не женат. Он своей профессии полностью отдавался и предпочитал обходиться проходящими женщинами. Этого было довольно. Но я же… Я же от всей души, понимаешь, Мак?
- Я понимаю, - ответил я. – Что же?
- Когда любишь по-настоящему – мир меняется вокруг. Все возбуждается, переливается какими-то красками, неведомыми звуками. Ну, в общем знаете...  И ты, Фёдор, знаешь?
Мы с Юлией посмотрели на изумлённое лицо Фёдора, до которого только доходил вопрос.
Юлия продолжила:
- Когда мы создали ту машину – приведение, я была просто вне себя, - я радовалась, ликовала! Но! Но не прошло и суток, когда мне нужно было уехать - мне была галлюцинация.
- Это было ночью?
- Да, Мак, ночью. Ночью, как всегда.
Я не могла долго уснуть. Ворочалась, думала, как отчаянно сладко будет отмщение, как я покажу свою истинную ценность своему великому обидчику – ловеласу. Я  была уверена, что он явится на место этакого крупного события, затеянного нами с Белецким и будет здесь проводить свои исследования, а потом, потом все можно было, весь грех свернуть именно на него - психолога.
- Вы все заранее обговорили? – Уточнил я.
- Да, предприниматель был в курсе. Мой интерес был в этом. Только в этом.
Я уснула за полночь. Но кто-то тронул мою руку. Я открыла глаза, вскочила. Никого. Беспокойство. И сон - напрочь ушёл. Я поднялась и вышла наружу.
Кажется, было, полнолуние. Не помню, но вокруг так ясно и сверкало небо…
- Как в этот раз? – Напомнил я нашу с ней ночь.
- Да, Макс, да. Что-то побудило меня идти вперёд, не знаю, идти в лес.
Я не могла противиться этому. Просто не могла. Все было вокруг светло. И я не боялась. Страх атрофировался. Я пришла на тот пустырь наш у озера Хаски, присела, думала. В моем сознании   ворочалось что-то. Мне казалось - я смогу договориться с этим. И такой стыд вдруг  взял. Вскочить, действовать, - отметить все, все от своего имени, от всего отказаться и тут…
- К берегу подошёл кто-то? - Разрешил я себе предположить.
- К берегу, Мак, причалила пустая лодка. Откуда она взялась? – Юлия пожала плечами. – Я не знаю. Я продолжала сидеть, не шевелясь. Лодка будто угадывала моё настроение. Стоило мне вздохнуть, как у ее борта возникала мелкая рябь, словно она дышала вместе со мной.
- Ты вошла в неё? – Спросил я.
- Я вошла в неё, Мак. Несмело. Наугад. Под ее дном будто ладонь чья-то лежала, - она не шелохнулась даже. А когда я села на ее  лавочку, она тронулась в путь.
Фёдор нервно покашлял. Я укоризненно посмотрел на него.
- Дальше, Юи.
- Дальше? Я плыла. Ладья моя не торопилась, она не желала хоть чуть своим ходом  спугнуть меня. Что-либо во мне. А мысли мешались. Это было, как во сне.
И вот, потом перед собой я стала различать какой-то образ, фигуру.
- В лодке?
- Здесь, в лодке.
Белыми знаками Луны освещалась она, и я разглядела... Это был старик, облачённый в странные одежды-балахоны с огромными висячими патлами на голове. Он не отрывал от меня глаз. Они были ясны, как у самой юности, в цвете сил где-то...
Это было ужасно. - Юлия закрыла лицо руками.
Прошло некоторое время и я попросил ее.
- Продолжай, пожалуйста.
- И я разобрала, что эти глаза, глаза того старика – мои глаза.
- Что-то мне того…! - Трубой прозвучал голос Фёдора, -  холодно-то стало!
- Тьфу, ты черт! – Вырвалось у меня.
- Знаешь, что! - возразил Фёдор. В его глазах был испуг. Но он дополнил,- нет-нет, ничего. Я так. Пусть продолжает.
- Ну, Мак, - насмешливо спросила Юлия, -  дальше слушать будешь?
- Я тоже с вашего позволения! – Добавил Фёдор.
- Хорошо. Что было дальше? Ну, все это было пустым, - то есть весь этот балахон на старике, и все такое прочее. Я потом сообразила. Мне пришла идея, а точнее – догадка, что со мной вытворяют то, что хотела и я – подсадили утку-тряпку, вставили в чучело зеркальца, и я просто различала в них своё отражение. Ах, Мак, если бы так…
- Ну, и?
- Я стала оглядываться и приходить в себя. Понемногу. Да. Я, как и вы, Фёдор, ощутила дрожь во всем теле, мертвенный холод. Я осмотрелась, куда лодка меня несла и ненароком, взгляд мой прошёлся по проходящему берегу, и там я увидела впервые - Его.
Это был волк, он бежал вдоль берега, высунув язык, и наблюдал за мной. Лодку вдруг резко стало кренить в  сторону. В его сторону. Зверь остановился, пресмыкался перед водой, поднимая-опуская гриву. Ах, как жутко ему не хотелось лезть в воду! И он призывал меня прийти к нему.
Старик исчез. Лодка дала к берегу, а там, у самого него, ее вдруг стало так шатать, что нельзя было понять, сбросить она меня хочет или утопить вовсе.
Что было дальше? Краем глаза я только увидела какой-то большой предмет в кустах. И только.
Моё сознание вернулось ко мне, кажется, полностью. Я бросилась в ледяную воду и поплыла изо всех сил, куда мне помнилось, куда дальше оттуда, чтобы покинуть страшное место.
Спустя время, я была под кровом. Не помню, как я добралась. Я натирала себя докрасна полотенцем, кремами, мазями, духами, которые бы сняли воспаление кожи и оздоровили ее. Напившись таблеток, уснула.
- Ты, понимаешь, Юля, теперь понимаешь, что произошло, и зачем так все было? – Спросил я.
- Я понимаю. Если ты ещё что-то добавишь…?
Фёдора поглотило внимание, он шумно переместился на месте.
 Я объяснял.
- Маг ушкуйников продолжил своё дело, - найти сокровище. Он эфирно был в твоей лодке. Но и не факт, что и лодка была вообще. Возможно, ты самостоятельно шла по берегу, а лодка … Лодка приснилась. Вспомни, разве не было твоё тело в ссадинах?
- Было. Это было странным. Но я подумала, что это я сама…
- Нет, никакой лодки не было. Волк шёл рядом с тобой. Это фантом чародея, который затеял поиск по заказу ушкуйников. Ты видела краем глаза их клад. Да, ты видела этот короб. Но ты не поняла – что то, на самом деле, было. А когда вернулась на то место днём – ничего не нашла. Так?
- Потому что я потеряла то место.
- Ушкуйники потеряли его вместе с тобой. И вот тогда-то им пришлось воздействовать по-иному, вызывая настоящего монстра.
- Жуткая вещь! – Оценил историю Фёдор.
- Так что, Юи? Где все-таки сокровище? Нам отсюда не уйти без него. Ты понимаешь. Нас просто не выпустят.
- Ты уверен, Мак, что оно у меня? Чувствуешь?
- Да. Имеется такое обстоятельство.
- Хорошо. Вот вам другая штуковинка. – Сказала Юлия и переместилась на своём арестантском месте так, что Фёдор синхронно двинулся к ней, а ко мне пришла безысходная идея: надо было б больше ограничить ее в действиях.
Однако, было поздно.


24