Подмастерья бога Глава 37

                Глава 37.
                Зойка протягивает руку помощи.

Глеб уехал на следующий день так и не рассказав ничего Катерине Васильевне, оберегая её покой. Выражая своё несогласие с Глебом, Зоя заявила:
- Ну и зря. Тётя Катя у нас вовсе не такая хрупкая и нежная. Вон с каким мужеством и жизненной мудростью она восприняла известие о потере отцовской квартиры! А уж весть о потере твоей работы перенесёт ещё легче. Тем более, что скоро ты найдёшь новую.
- Вот когда найду, тогда и сообщу! – поставил точку Глеб во всех спорах.
Едва машина скрылась за воротами, как Зоя заметалась по дому, собираясь в дорогу.
- А ты куда? – изумлённо уставилась на неё тётушка.
- Тёть Кать, мне срочно надо в город съездить, очень важное дело, - сообщила Зойка, собирая свой потрёпанный жизнью рюкзачок.
- А почему с Глебом не поехала, если это так важно?
- Потому что именно с Глебом это дело и связано. А он пока ничего не должен знать.
- Ох, что-то вы всё темните, ребятки, - покачала головой Катерина Васильевна.
- Я к вечеру вернусь. Присмотришь за Алёшкой? – спросила Зоя уже на пороге, целуя тётушку в щёку.
- Конечно, присмотрю.
И девушка скрылась за дверью, оставив тётю Катю мучиться в неведении.

На электричке она добралась до города. Как же непривычно было толкаться в метро после нескольких месяцев загородного покоя! Город, как большой муравейник, гудел, сосредоточенно копошился, жил своей странной неспокойной жизнью, притягивая и отталкивая одновременно.
Девушка вышла из автобуса на одной из центральных улиц города, застроенной старинными, помпезными домами, пыльными от подвалов до крыш, но полных имперского достоинства и высокомерия. Её не оставляли сомнения: правильно ли она помнит адрес? Ведь с последнего визита в гости к дяде Грише, старому другу отца, прошла целая вечность. А вдруг он переехал по другому адресу? Позвонить бы ему сначала, но телефон остался в потрёпанной записной книжке, канувшей в неизвестность вместе с профессорской квартирой.

Зоя остановилась у дверей подъезда и подняла голову: кажется, именно эти окна на третьем этаже со старинным ажурным балкончиком. Но номера квартиры она не знала. Чтобы попасть внутрь, ей пришлось довольно долго ждать, пока не вышел из подъезда кто-то из жильцов.
Но вот дверь отворилась, впуская её в тёплый сумрак, пропитанный запахами пыли и ароматами готовящейся еды. Она медленно поднялась по лестнице на третий этаж, вспоминая стёртые каменные ступени, перила с облупившимся лаком, мутные от пыли окна с широченными подоконниками. Такие подоконники бывают только в старинных Питерских домах. На них можно жить. Толстые кирпичные стены надёжно изолировали жильцов от шума и суеты города.

На звонок в дверь долго не открывали. Зоя, балансируя на грани отчаяния, уже собралась уходить, пытаясь придумать, где и как ей найти Григория Константиновича. Придётся ехать в Мечниковскую академию, где дядя Гриша работал долгие годы. Но замок вдруг щёлкнул и дверь открылась. На пороге перед ней стоял пожилой мужчина, высокий и сухощавый, отдалённо похожий на аиста худобой и длинным острым носом.
- Здравствуйте, дядя Гриша, - произнесла Зойка с замирающим сердцем.
- Господи, неужели это Зоя Леденёва? – всплеснул руками хозяин квартиры, округлив добрые карие глаза и раскрывая объятия. – Какими судьбами, Зоенька? Проходи, проходи!
Он засуетился, пропуская в дом неожиданную гостью.
- А я к вам по очень важному делу.

Девушка неуверенно осматривалась в квартире, такой же старой и полной воспоминаний, как и квартира отца когда-то. Родители были людьми одного поколения, одних привычек и традиций. Поэтому так похожи были и их дома. А в сердце Зойки острой иголочкой кольнуло горькое сожаление: не было у неё больше доброго уютного родительского дома, она всё потеряла по собственной глупости. И её Алёшка никогда не узнает, как жил его дедушка.
- Проходи, девочка, - суетился старый профессор, распахивая перед ней двери комнат. – Впрочем, девочка уже выросла, стала настоящей красавицей. Вся в маму.
- Да что вы, дядя Гриша, какая уж там красавица! – Зоя рассеянно махнула рукой, опускаясь в уютное кресло возле журнального столика.
- А я, Зоенька, - начал рассказывать Григорий Константинович, доставая фарфоровые чашки из старинного резного шкафчика, - пришёл с работы и прилёг отдохнуть по-стариковски, да заснул. Стыдно сказать, девочка, но годы берут своё. Уставать стал. Извини, что заставил тебя ждать под дверью. Сейчас я тебя чайком напою, а ты мне расскажешь, как жизнь твоя складывается. Ты уж прости меня, девочка, что после смерти Алексея Ивановича не нашёл времени навестить тебя.
- Ну что вы, дядя Гриша! Не за что мне вас прощать. Я же всё понимаю. Давайте, я вам помогу.

Они пили чай с хрустящим печеньем и шоколадными конфетами, а Зоя подробно рассказывала всю свою жизнь, ничего не скрывая от старого друга отца. Тот иногда сокрушённо качал седой головой, но не перебивал, не осуждал безалаберную дочку друга, осознавая и свою вину: не должен он был оставлять её одну после смерти отца без поддержки. Но, как всегда, работа затянула.
Зоя рассказала и про случившееся с Глебом. Старый профессор покачал головой:
- Да, наслышан о происходящем в родном университете. Теперь в клинику простому смертному не попасть, так у них новое начальство всё поставило. Зато направо и налево делают платные операции. Бог весть как делают, но деньги дерут немалые. Об этом уже весь город знает. Думаю, что Глебу твоему повезло, что он оттуда ушёл. В чуждой для него среде, он бы всё равно долго не смог...
- Не знаю, хорошо ли то, что ушёл, - возразила Зоя, - но без работы ему никак. Он же без работы как без воздуха, задохнётся просто. Вы не сможете ему помочь устроиться в другое место по специальности? Очень прошу вас, дядя Гриша, в память об отце.

Зоя подняла на Григория Константиновича умоляющий взгляд. Ради помощи Глебу она готова была на коленях просить.
- Ну что ты, деточка, - дядя Гриша ласково погладил её по руке, держащей чайную чашечку, - конечно помогу. Тем более, что Глеба Астахова я хорошо помню ещё с его защиты. Хороший парень, умный, трудолюбивый, талантливый. Мне ведь недавно, Зоенька, дали новое отделение в Сестрорецкой больнице. Буквально на днях должны открыться. Мне как раз такие ребята, как твой Глеб и нужны. Если он согласится ездить на работу в пригород, то возьму его с удовольствием.

Зойка чуть не выронила чашку из рук, так обрадовалась.
- Спасибо, дядя Гриша! Конечно, согласится! А то он уже собрался в поликлинику идти нарывы вскрывать. А у него ж руки золотые! Он же хирург от Бога! – восторженно лепетала Зойка, не справляясь с переполнявшей душу радостью.
- Ну, в поликлинику он всегда успеет, - по-доброму усмехнулся профессор Гринцевич, - а пока мы найдём более подходящее дело для его золотых рук. Пусть завтра с утра прямо в Сестрорецк и едет со всеми документами. Найдёт там меня на отделении кардиохирургии.
Девушка кивнула, но тут же нахмурилась:
- А вы не боитесь, дядя Гриша? Ведь Вишневская может подключить свои связи и навредить вам. С неё станется.
- Не беспокойся, Зоенька, - спокойно ответил профессор, - не так уж и страшна эта Вишневская, как хочет казаться. У нас с ней одна весовая категория. Да и город этот мой, а она человек пришлый. Уж за себя и своих ребят я постоять сумею.

Зойка вышла из квартиры Гринцевича с ощущением крыльев за спиной и тут же схватилась за телефон. Глеб быстро взял трубку.
- Привет, Склифосовский! – выпалила Зойка. – Чем занимаешься?
- Да вот, вакансии смотрю в интернете, - ответил Глеб таким голосом, что сразу стало понятно, что желанных вакансий в интернете, как и предполагалось, найти не удалось.
- Выключай интернет, Склифосовский, и собирай документы. Я с Гринцевичем поговорила. Он готов взять тебя к себе на кардиохирургию в Сестрорецкую больницу.
В трубке повисло многозначительное молчание. Зойка тут же представила, как вытянулось лицо Глеба, как округлились и стали растерянными глаза, и хихикнула.
- Эй, Склифосовский, ты там живой?
- Живой… кажется… Зой, а разве в Сестрорецке есть кардиохирургия? Это же обычная районная больница, - пробормотал Глеб, боясь поверить в удачу.
- Теперь есть! И дядю Гришу назначили заведующим этого отделения. Он сказал, что ему нужны умные, талантливые, трудолюбивые ребята, в общем, такие, как ты. Так что собирайся и с утра пораньше дуй в Сестрорецк.
- Ну ты даёшь, Зойка, - выдохнул Глеб с восхищением.
- А что прикажешь делать, если ты, как баран, упёрся рогом: «не буду никого просить!». Пришлось уж мне подсуетиться.
- …Спасибо, Зой…
- Ха, одним «спасибо» не отделаешься, Склифосовский! – хмыкнула Зойка и отключила телефон.
Вскоре она быстро шагала по мостовой к метро. Ей ещё нужно было успеть на электричку, чтобы вернуться домой до темноты.

http://proza.ru/2020/10/04/1304