Госпитализация мамы куклы Лены

— О чем ты думаешь? Опять эротически фантазируешь за рулем?
— Люди, кукла Лена — это единственные существа, которые спят на спине. Вспомнилось почему-то.
— Угу. Разглядывает он меня многозначительно.
— Ты, кукла Лена, это то, на что смотреть вас никто не заставляет. Но и не смотреть на тебя тоже нельзя.
— Опять ьактично намекаешь на желательность интимной близости? Как обычно, евреи льют воду на мельницу, чтобы потом ловить рыбку в ставшей мутной водичке. При этом потирая руки, я это знаю точно. Но тут ты просчитался, христопродавец.
— Иудеи вообще бывают такие наивные, кукла Лена. И часто фатально ошибаются, глядя на мир через розовые очки. 
— Снова корчишь из себя обуянного необузданной страстью представителя Малых народов Севера? Паяц!...
Слушаю куклу Лену не перебивая. Она у меня вещица, конечно, изящная, но иногда сильно шумит в эксплуатации. И, чтобы успокоится, ей нужно выговориться, я ее знаю.
Вообще-то она по характеру боязливая, но бросаться на меня ей почему-то совсем не страшно.
— Ты на меня тратишь столько денег, что я охотно исполняю любое твое желание хоть в спальне, хоть на кухне. Вот и сейчас ты за мамину госпитализацию заплатил. Тем более, что в спальне ты банален, а на кухне неприхотлив, так что я справляюсь. Более того, с тобой я имею определенный статус в деревне под Рузой и даже в состоянии подавать дурной пример подрастающему поколению. Но не сейчас, прошу тебя.
— Купцы в России, кукла Лена — это, в своем большинстве, всегда были староверы и евреи, часто в душе крещенные. И, может быть поэтому, они всегда охотно били зеркала и не жалели денег на простых женщин из народа.  Так что спокойно капризничай. Это очень в рамках традиции.
— Обиделся он. Дерзит представительнице титульной нации. А ты лучше потешь свою гениальность и постоянную борьбу за мир во всем мире. Про своего Нагорного Эрдогана, к примеру, думай. Не хотела я касаться этой геополитической темы, но не получилось.
— Хорошо, кукла Лена. В Сирии недовольны частыми визитами ЦАХАЛа. Но не проявлять гостеприимство стесняются. Буду думать об этом.
— Ну нет у меня сейчас настроения! Более того, сейчас твои обычные интересы противоположны интересам простой женины из деревне под Рузой настолько....
— Про Средиземноморский газават Эрдогана есть кому помимо меня подумать, кукла Лена. А я уж, когда твоя мама, наконец, в больнице, хотел бы поразмыслить о наболевшем...
— Ты, я вижу, хочешь, чтобы все мои обиды на всех подряд переросли сейчас в полномасштабное с тобой столкновение с применением артиллерии, танков и авиации? Христопродавец! Стоит тебе двинуть яркий спич — и я устрою тебе прямо в машине нечто с громким, переходящим в ультразвуковой, визгом.
У меня сейчас это хорошо бы пошло. Сирена воздушной тревоги то выла как зверь, то плакала бы, как дитя. Тебе было бы что вспомнить, можешь мне поверить...
«Нет у тебя танков и самолетов, кукла Лена. Ничего нет, кроме красоты твоей неземной. И хорошо еще, что ты, со всей твоей красотой, попала в мои надежные руки», — думаю я, глядя на свою возлюбленную. Пробка окончательно встала, и я могу себе это позволить. Но вслух, естественно, ей этого не говорю.
— Ну, чего заткнулся? Что врач говорит?
— А что он говорит? Пилюлькин полон оптимизма...
Вообще-то врач сказал, что в больницу (см. картинку над текстом) маму куклы Лены мы привезли вовремя. Если бы немного затянули — все могло бы быть гораздо хуже. 
— В Вашем случае вероятность пышных похорон возрастала бы с каждым часом, — туту врач, будучи казахом по происхождению, постарался сделать свои глаза максимально круглыми, — Но сейчас у пациентки перспективы достаточно радужны. Так что успокойте свою супругу....
Но моей возлюбленной, я считаю, этого тоже знать не положено...