Письмо из леса. Осень 2020

Письмо 29

Здравствуй, Наташенька!
Давно я тебе писем не писала. Это ведь всегда так: выбьет из колеи - и всё... вернуться в обычный режим очень сложно. И сводятся потом письма к коротким (иногда и длинным) сообщениям.

Много всякого произошло за это время. В основном непонятно-пакостного. Это даже если не упоминать вирус, о котором (то есть о странных нестыковках и алогичности происходящего) можно писать очень много. Не хочу. Надоело. До оскомины и до тошноты. Но эту тему с самого начала старалась не затрагивать.

Настроение у меня в последнее время качельное. То - ни фига не сдамся! Как та лягуха, что масло колотила. То - а толку-то? Всё как с цепи сорвалось. Только немного приспособишься - бац! Эра нестабильности наступила, тудыт её растудыт! Замечаешь, сколько я бурчать и ругаться стала?

Что-то зреет. Лес уже немного не такой. Даже как бы чуточку чужой. Прощаюсь с ним. Впечатлений набираюсь. Не хочу терять то хорошее, что есть. Знаешь, постоянно помню: тяжело, трудно, а проходит время, оглядываешься назад - эх... а ведь была счастлива именно с теми трудностями. Ещё были живы те, кто уже ушли. Ещё было много такого, что сейчас утеряно безвозвратно. Даже, вот, на Прозе, нет тех, кого уже не забуду, к кому заглядывала на огонёк. Нет Ниночки Ниминой. Автор закрыл страницу. Нет Наташи Колоколовой и её чудесных сказок. Автор закрыл страницу. И нет Вадима Данилевского. Автор не закрывал страницу, но, чувствую, что его уже не будет. Осиротевший дом без хозяина. Остались  у меня две его песни, которые он сам исполнял под гитару: "Август" и "Хозяйка".

"Друзья уходят как-то невзначай.
 Друзья уходят в прошлое, как в память.
 А мы смеёмся с новыми друзьями.
 А старых вспоминаем по ночам..."

Что-то я совсем загрустила. Навеяло такое настроение поле подсолнуха и текущая обстановка. Внизу от нас несколько полей подсолнуха. Прогулялась мимо. Впечатлилась. Подсолнух уже созревать начал. Стоит толпа с опущенными головами. Как приговорены или опечалены тяжёлой вестью. А вверху чёрно-серые тучи клубятся, надвигаются, придавливают к земле. Безысходность. Нет радости созревания, урожая.

Мне сразу пришла на ум картина Мунка "Крик". Отчаяние кричащего человека. А на поле этом ещё крик не вырвался. Ещё поникшее всё, придавленное неизбежным. Ещё нет порыва чувств. И смирение не благостное и даже не печальное, а безнадёжное.

Может, ещё и вести нехорошие на настроение повлияли. У меня интернета уже неделю нет. Пока обхожусь мобильным. Но до него почти пятьсот шагов. Но это почти дома, вдоль моих сосен на вершину горба. Там даже скорость приличная. И прогулка никогда не помешает. Сколько мне того интернета нужно? А вот телевизор из дома давно выкинула. Ещё сразу после Майдана, ты же знаешь. Ох, и не понравилось мне тогда то чувство, когда люди, как конченые наркоманы, от ящиков оторваться не могли. А оно всё нагнеталось и нагнеталось. Ты же помнишь мои репортажи. Это я к чему? Нет интернета - нет новостей. Перекреститься и заниматься своими делами.

Сбегала к своим соснам, написала, кому могла, чтоб не переживали. У меня очень хорошая знакомая в Баку. От неё загрузилось голосовое сообщение, но открыла только дома. И руки опустились. Говорит: "У нас в Баку тоже интернет отключен. Через программу в мобильный захожу. Война у нас..." Это страшное слово становится привычным. Ещё нет крика, но уже отчаяние зреет.

Я сфотографировал это поле. Если получится, загружу. Не знаю, как с телефона пройдёт.

За тебя переживаю. За всех нас. Я уже не повторяю:"Только б не было войны!" Война давно идёт. Что-то я совсем загрустила. Надо срочно отвлекаться. Так и психопаткой депрессивной стать недолго.

Обнимаю тебя. Скучаю.
4 октября 2020 сумасшедшего года.