26.09.2020 г.
Наш родной вирус.
книга 3. Право выбора.
глава 1. Томления духа и плоти.
1.
- Лич, я не хочу...
- А я пока ничего и не делаю.
Они лежали в сером свете, укрывшись простынёй, и курили, стряхивая пепел в пепельницу на груди Лича.
- Ты пошляк, Лич, и мысли у тебя появляются между ног. Я не о том. Я не хочу меняться. Мне и так хорошо, мне нравится жить такой, какая я есть...
- Вот тем подонкам, которые ночью непотребства творили, им тоже нравится быть такими, как есть. Но нас никто не спрашивает. Видимо Тому, Кто там, наверху, это всё-таки не по душе. И Ему всё это раздолбайство порядком уже надоело...
- Но почему?! Я, что, тварь какая бесправная? И где наша свобода выбора? И боюсь я.
- Не надо бояться, маленькая. Может быть, тебе понравится.
- А может быть, и нет. И что тогда? Я обезьяна какая-нибудь, чтобы опыты надо мной проводить? Пусть Он опыты проводит над теми, кто плохой.
- Я вот подумал, сколько в мифах и легендах тварей разных. Может быть, это и были попытки, такие, частные, исправить род людской? Но вряд-ли люди смогли-бы ужиться в таком паноптикуме. И ведь это не нам решать, кто плохой, а кто хороший.
Гибсона они отправили в жильё Баньши, чтоб под ногами не путался и по ночам не подслушивал, только проинструктировали на дорогу:
- Смотри, без свинства там, соседи - звери!
- Всё будет согласно законов гостеприимства, - заверил тот, он всем был доволен, ему была предоставлена полная свобода действий, и он уже договорился с Сандерсом о приватной вечерней посиделке, но чтобы присутствовал и кто-то женского пола, естественно, свободная от обязательств.
- Лич, я не понимаю, есть, конечно, законы развития цивилизации. Но всю историю люди без устали только и занимаются тем, что убивают. Ведь с самого начала видно было, что это стадо надо срочно воспитывать.
- Для этого нам и был дан Христос. А, войны? Если-бы их не было, очаги цивилизации не зачахли-бы в своих родовых гнёздах, как майя, ацтеки, инки? Не будь Александра Македонского, Европа могла узнать об Индии на сотни лет позже. Как и об империях Китая, Монголии, Сибири без Чингиз-ханов.
- Ну, хорошо, взаимопроникновение культур, понятно. Но можно было и как-то цивилизованнее, культурнее?
- Так цивилизация и культура только зарождались.
- Ладно. А, Наполеон? Гитлер?
- Что - Наполеон? Симпатичный дядька. Пётр Первый прорубил окно, Наполеон им и воспользовался. Но он и привёл русских в Европу. Вот с Гитлера уже начался регресс. Возможно, сегодняшнее безобразие тогда и началось?
- Тёмные дела, - вздохнула Баньша и шустро сняла трусики:
- Значит, займёмся взаимопроникновением. Это и проще и приятнее...
- Люди совершенно разучились читать книжки. Это искусство утеряно с приходом интернета, - заметил Лич во время небольшого перерыва. - Это беда, и вряд-ли возродится. Скорее, книги совершенно уйдут из обихода, и останутся раритетами в запасниках музеев. Или вообще исчезнут?
- Но я видела в электричках много читающей молодёжи. Конечно, с книгами в руках - это в большинстве студенты. Но я видела и Дефо, и Ремарка, и Мелвилла, а это уже чтение для себя, - возразила Баньша, отпив стакан сока и закуривая сигарету. - Это информация эмоциональная, и это даёт надежду.
- Да, в транспорте читают много, а потому что там делать нечего, время убивать надо... Но что читают? Много классики, это уже проверено временем. Или Донцову (это собирательный образ), это уже просто пробежал, ухмыльнулся и забыл(забил). (Я долго работал в электричках, обращал внимание). Кстати, молодые больше читают классиков, видел и Мопассана и Диккенса... Сам пишу, и уже выработал формат - писать маленькие главки (минут на 10-15 чтения) но чтобы в такой главке было что-то цепляющее, заставляющее вернуться. Да ещё и под телефонный стандарт приходится подстраиваться. А про современных писателей - только вчера на одной писательской площадке просмотрел рейтинги и темы. В основном РПГ и фэнтези всех видов. Вот родился новый жанр, РПГ (похоже на противотанковую гранату!), книжки по играм! Не игры по книгам, не в Конана играют, а книжки пишут по компьютерным играм! Ну, во-первых, это, якобы, ближе молодёжи (!) - это уже влияние кино, и автору легче, меньше мозгами работать (да и у молодых писателей жизненного опыта нет, в основном из таких-же книжек и фильмов!), во-вторых, и сами издательства больше нацелены на эти темы, как "востребованные". Модно! Но ведь такие книжки несут очень мало информационного материала, и молодые уже не "западают" на драконов и попаданцев, толку от них, все на одно лицо! Авторам надо искать новые жизненные темы, но это ДУМАТЬ надо. Раньше книги писали по нескольку лет, а сейчас варят от завтрака до ужина! Или "писатели" рассуждают... Вот реклама новой книжки Нелевина (ещё не написано, но уже шедевр!) - тоже (по аннотации), ни сюжета, ни героев, смесь парижского с новгородским, и философские тирады в устах всех, кто под рукой мелькает. Это уже мода "под Кастанеду", а молодым этот Кастанеда...
- Не распаляйся, скоро это кончится. Новому миру литература будет абсолютно не нужна.
- Не знаю. Рерихи свою систему назвали живой этикой, и сто лет назад это действительно была живая система. А потом пришёл - явился Кастанеда (антрополог, блин!), и пошло, - Лич дотянулся до телефона, порылся в файлах, нашёл нужный текст. - "Цели эзотерических систем совпадают с религиозными, но связи с определённой религией может и не быть. Эзо-системы также предлагают конкретный воспроизводимый набор методов для расширения сознания." Так... Вот дальше - "... изменения Личности, к которым стремятся последователи эзо-систем, носят устойчивый характер. В более широком смысле: цель самотрансформации лежит вне зоны личностного саморазвития, то есть «изменение личности» — лишь средство, а целью является итоговое расширение сущностного мировосприятия.". Не смешно? Расширение сознания! Но ведь происходит как раз наоборот, отвергаются альтернативы и создаётся фанатический догматизм. Сознание ограничивается догмами и попадает в клетку! Беда, когда антропологи, или, скажем, офтальмологи, начинают фантазировать. Конечно, им литература не нужна, если только Лена Блаватская с Гурджиевым...
- Офтальмологи?
- Я о знаменитом исследователе загадочной страны Шамбала.
- Ах, об этом... Ну его в... в Тибет. Кстати, не заняться-ли мне изучением мифологии? И давно я не была в кунсткамере, может быть, соберёмся как-нибудь?
- Мифология слишком обширна, если только в самом общем изложении. А музей антропологии... с удовольствием. Только сейчас у них какое-то глупое расписание работы, надо будет посмотреть в сети. Если они вообще открыты для посетителей в связи с эпидемией. Из-за вируса доступ к культуре временно прекращён.
- Лич, перестань стонать. Обличая пороки, ты не рассказываешь о рецептах. Возвращайся на землю, скучно стало.
- Я занудный? Что-ж, придётся изменить твоё мнение.
- Это у тебя хорошо получается!
В это-же время в соседнем парадном, в спальне Баньши не менее увлекательно общались Гибсон и старшая сестра Сандерса Яна.
***
- Вот пришёл ещё один день, наполненный лишь бездельем и ожиданием. Мы живём, как сибариты, занятые только собой, и единственная наша забота, ждать, что ещё произойдёт. Надоело, и кто нам дал такое право, фиксировать и наблюдать, отстранясь от происходящего? Мы, как мыши, ждущие неизвестно чего, и, трясясь, ожидаем самого страшного. Но это не "Декамерон", и не "Пир во время чумы", забавная безделица, придуманная праздными философами.
Лич стоял у окна, не глядя на Баньшу, и она, напуганная этим взрывом, не знала, чего ожидать.
- Что ты придумал, Лич? Я делаю что-то не то?
- Ты здесь не при чём. Ты ничего не делаешь, что было-бы достойно осуждения. Как и я. Мы НИЧЕГО не делаем.
- Но ты сам говорил, что здесь и невозможно что-то сделать, можно только ждать.
- И вы поверили старому маразматику? Вы, молодые и полные сил, вы погасили свою энергию, вы стали потребителями жизни... А я сам поверил вам, поверил, что можно просто жить, но это жизнь моллюска.
- Ты что-то задумал, Лич. Я вижу это, и я этого боюсь.
Он подошёл к ней, сидящей на постели, и она с надеждой смотрела ему в глаза, уверенная, что он не станет делать ничего безумного.
- Ну, давай уйдём отсюда? Просто уйдём и забудем это безумие. Куда-нибудь в деревню, где нет вируса, нет интернета и полиции. Просто, знаешь, забудем, что мы люди?
- Это отчаяние, Баньша. Отчаяние от бессилия. И ты права. Надо уйти. Но я уйду один. Прости, что не смог оправдать твои ожидания. И я не зову тебя с собой, это тебе не нужно, потому что я сам не знаю, куда пойду, в какую сторону. Я не собираюсь бежать в никуда. Я хочу посмотреть и попытаться разобраться в жизни этих людей. Для этого у нас здесь слишком камерная обстановка.
- Нет... - она со страхом смотрела на него, пытаясь осознать услышанное. - Ты не сделаешь этого. Ты не можешь так поступить со мной, когда я уже поверила тебе. Это слишком жестоко.
Он взял её за плечи, приблизил лицо, долго вглядывался в её серые, искристые глаза, поцеловал в лоб:
- Прости меня, Баньша. Я подумаю, что мы будем делать, а ты... - он достал телефон, открыл библиотеку. - Почитай пока о Гильгамеше, раз уж захотела изучать мифологию. Знаешь, кто это такой?
- Герой из Месопотамии? Что-то слышала. Интересно.
Вытерев слёзы, она стала читать, шевеля губами и хмуря брови. Постепенно её лоб разгладился, чтение её захватило. Лич возился на кухоньке, готовя завтрак.
- Слушай, Лич, - окликнула его Баньша, - "... Победит его женщина, как муж могучий!
Когда он поит зверьё у водопоя,
Пусть сорвет она одежду, красы свои откроет, -
Увидев ее, приблизится к ней он -
Покинут его звери, что росли с ним в пустыне!"
И дальше интересно: - "Вот он, Шамхат! Раскрой свое лоно,
Свой срам обнажи, красы твои да постигнет!
Увидев тебя, к тебе подойдет он -
Не смущайся, прими его дыханье,
Распахни одежду, на тебя да ляжет!
Дай ему наслажденье, дело женщин, -
Покинут его звери, что росли с ним в пустыне,
К тебе он прильнет желанием страстным».
Раскрыла Шамхат груди, свой срам обнажила,
Не смущалась, приняла его дыханье,
Распахнула одежду, и лег он сверху,
Наслажденье дала ему, дело женщин,
И к ней он прильнул желанием страстным.
Шесть дней миновало, семь дней миновало -
Неустанно Энкиду познавал блудницу.
Когда же насытился лаской,
К зверью своему обратил лицо он...
Увидав Энкиду, убежали газели...
Вот так с вами надо!
- Не надо мне, чтобы моё зверьё разбегалось! И дело женщин, не только наслажденье, работать тоже надо! - он был доволен, потому что заботы оставили её, и она была при деле. С удивлением он вдруг осознал, что и сам успокоился, и жизнь стала более целесообразна и ясна.
***
Завтракала Баньша левой рукой, а пальцем правой возила по дисплею телефона. Говорила она с полным ртом:
- У тебя здесь интересные книги, Лич! Мне надолго хватит! Восточная и Центральная Азия, Древняя Греция, это я читала ещё в школе. Передняя Азия... А Европа? Вижу, Зигфрид и Нибелунги, рыцари Круглого стола, Беовульф... Америки нет? Это я сама скачаю...
- Сама, это хорошо. Но ты богами и героями не очень увлекайся, с ними всё ясно. Обрати внимание на мифологическую зоологию. По теме, меня интересует, как часто люди обращались в тварей, по какой причине, и как это происходило. Можно тебя попросить это сделать?
- Ещё-бы! Там омлета больше не осталось? Мне и самой это интересно, ведь, может быть, что это аналог настоящих событий? И как они относились после этого к людям. Оборотни сюда относятся?
- Всё может быть. Я сейчас схожу на станцию, кое-что конкретизирую... И хорошо-бы нам машину...
- Видишь, Лич, ты уже говоришь "нам". Прогрессируешь на глазах.
- Или становлюсь идиотом.
- Часто это одно и то-же. Я сейчас быстренько всё это переброшу на ноутбук и отдам телефон, чтобы был на связи... И внимательней там, не лезь в непонятки, будь осторожен. Маску не забудь... Деньги есть? возьмёшь хлеба... И... Сметаны! Я там в холодильнике хинкали видела, уважаю... Что ещё?
- Слушаюсь, мэм.
Оставив Баньшу уткнувшейся в ноутбук, Лич вышел на улицу, глотнул уже горячего воздуха, закурил и быстро прошёл в соседнюю парадную. Поднялся на второй этаж и, не постучав, толкнул дверь, которая оказалась не запертой. Вошёл, заглянул в комнату и отпрянул, встреченный недовольным женским восклицанием. Пожав плечами, он прошёл на кухню, вытащил их холодильника коробку с соком, налил стакан и присел к столу. Через минуту появился Гибсон, застёгивающий брюки.
- Срочные дела? - Гибсон достал бутылку пива, стакан и пошёл обратно. - Я на секунду.
- Рассказывай, - пригласил он, вернувшись. - Ведь не от скуки припёрся? В такую рань!
- Ничего срочного... - медленно проговорил Лич, раздумывая, как всё объяснить, чтобы быть понятым. - Мы уезжаем. Нужна машина, и лучше минивэн.
- Так. Не на юга собрались? Там сейчас бархатный сезон. И стреляют.
- Не на юга. Но вот насчёт стрельбы, захотелось оценить масштабы.
- Надеюсь, не миссионерствовать собрался? Это чревато.
- Нет. Говорю-же, только сбор информации.
- И надолго? И когда машина нужна?
- О сроке не скажу, не от меня зависит. Может быть, не меньше недели. А машина нужна в течении дня, часов через пять. Можно раньше. Есть возможность?
- Подумал, стоит-ли девчонку ввязывать?
- А мне разрешили думать? Это ураган Елена. А у тебя кто?
Гибсон налил пива, жадно выпил, закурил.
- Яна. Сестра Сандерса. Интересная...
- Я мало её знаю... Так, что скажешь?
- Тебе виднее. Машина будет, но попрошу вернуть. Деньги нужны?
- Сегодня пенсия, через пару часов получу... Оружие есть?
- А может понадобиться?
- Знать-бы!
- Я попробую достать, вместе с машиной. Вот только, если в город собираешься, может не получиться, везде кордоны.
- Хорошо, что предупредил. Придётся лесными тропами, я знаю пару дорог... Правда, они военные, от спецобъектов, но это, может быть, и лучше. А, может быть, и пригородами обойдусь. В Пушкине знакомый вертолётчик есть, уж они-то с обстановкой ознакомлены.
- Лич, дело серьёзное... Ты приготовь на всякий случай легенду поглупее, глупцы опасений не вызывают, и им доверяют.
-... Тёща за лекарствами послала. И рецепт пострашнее сделаю.
- Ты не придуривайся. Береги свою... Хорошо, сейчас побреюсь и схожу.
***
И Гибсон не подвёл, к двенадцати часам, они даже не успели съесть обед, у дома стоял синий "Форд", а за поясом Лича под футболкой сидел старенький "ТТ".
- Чистый, - как сказал Гибсон.
2.
- "...В 1206 году душевнобольной мальчик в Перудже стал проповедовать и предсказывать грядущие бедствия и конец света, призывая народ к покаянию. Возникла эпидемия «флагелиатизма», то есть самобичевания, которая охватила всю Европу и сопровождалась массовым пилигримством.
Эпидемия пляски святого Вита зародилась в конце XIV века в южной Германии, и распространилась на соседние страны. Группы больных, держась за руки, образовывали круг, который двигался по улицам, вращаясь и сопровождая своё движение дикими танцами и прыжками. Больные находились в беспамятстве, бреде и галлюцинировали. В 1374 году в Кёльне явилась толпа больных из Германии и перенесла эпидемию на левый берег Рейна, в Страсбург. Музыка, пение и церковная служба содействовали распространению этой эпидемии. Святой Вит считался покровителем этих больных.
В начале XV столетия сходная с пляской святого Вита эпидемия охватила Испанию и известна в истории под именем «тарантизма». Больные также обнаруживали большую чувствительность к музыке и к некоторым краскам. Так, красный цвет приводил их в неистовство; вода притягивала их к себе, вследствие чего многие больные бросались в воду и тонули..."
***
Баньша находилась в весьма возбуждённом состоянии, и этому причиной было не только предстоящая поездка, которую она воспринимала не иначе, как приключение, но и новые интересные знания, которые она открывала для себя в мифологии, и которые она надеялась применить в предстоящей поездке.
- Что нового узнала? - поинтересовался Лич, глядя на дорогу, но иногда бросая нежный взгляд на подругу, которую пока ещё и в мыслях не решался назвать женой, потому что это было-бы неудобно (почему - он не мог-бы сказать... может быть потому, что ещё не привык к этой мысли.)
- А очень много! Пока это только теория, но вот слушай: - "Один из основоположников научной мифологии Э. Б. Тайлор в XIX в. писал: "Ученый, занимающийся анализом мифологического мира и не обладающий способностью переноситься в фантастическую атмосферу, может прийти к столь печальному непониманию этого мира, что примет его за простую бессмысленную выдумку... Развитие мифа замирает под тяжестью мер и весов, пропорций и моделей... Мы видим интеллектуальные пределы, за которые не должен выходить тот, кто симпатизирует мифу, и вне которых должен быть тот, кто желает его исследовать. К счастью, мы живем около этой пограничной черты, так что можем переступать за нее и в ту и в другую сторону...". Как тебе?
- Мне кажется это обнадёживающим. В том смысле, что идеи разума могут влиять на окружающую среду, и наоборот. Только пока не понятна связь между мифозоями* и происходящим в мире безумством.
- Как-же не понятна, Лич! Очень даже понятна. Всеобщая истерика рождает особо странные фантазии, а гипертрофированные эмоции, это-же гигантская энергетика, которая воздействует на мир.
- Посмотрим, - буркнул Лич и закурил.
- А вот слушай ещё. Это из шаманства. - "...В одном доме был праздник, и люди много пели и плясали. Один из столбов этого дома был демоном, и ему тоже захотелось танцевать. Когда люди уснули, он стал так сильно раскачиваться, что крыша обрушилась на спящих. Испуганные люди вскочили и стали кричать: «Пак! Пак!», из-за чего они превратились в лягушек. (... Можно предположить, что возглас «Пак!» соответствует нашему «Квак!» и именно это кваканье могло быть причиной превращения людей в лягушек, но непонятно, почему испуганные люди стали квакать.) Ты не квакал в своём видении?
- Это сарказм, или ирония? Ты уже развлекаешься? Сейчас на станции развлечёшься.
"Станцией" именовался центр Сиверской вокруг станции электричек. Скопище пятиэтажек, очень много магазинов разных размеров, появившихся последние десять лет и явно превышающих потребности района в ассортименте и количестве товаров, ещё были рынок, почта и пяток аптек.
Они уже ехали вдоль платформы, приближаясь к железнодорожному переезду. Баньша закрыла ноутбук и посерьёзнела.
- Тебе не кажется, Лич, что искать причины катаклизма в мифологии, это подход... дилетантский?
- Я и не пытаюсь найти причины и рецепты. Может быть, какие-то ассоциации... Или просто повод подумать. Ситуация слишком серьёзна, а причины глобальных потрясений почти всегда кроются в законах развития общества.
Минут пять они стояли в очереди перед шлагбаумом, в ожидании проезда электрички. Наконец протряслись через переезд и Лич свернул направо, остановился на асфальтовой площаде.
- Надо подумать.
- Ну, и думай. А я перекушу пока.
Она перебралась в салон, достала из сумки термос, ложки, отвинтила крышечку сметаны.
- Поешь, Лич, хинкали такие вкусные! Ведь завтракали давно.
- Пожалуй, можно перекусить, - он присоединился, и они стали есть прямо из термоса, положив на ещё горячие хинкали несколько ложек сметаны.
- Мне кажется, что мифологические превращения людей в животных не имеют для нас значения, это всего лишь усложнённая антропоморфизация, это чисто человеческое. Думаю, мы не превратимся в сатиров, или в кицунэ, или в Медуз... Хотя, некоторые идут в сторону горилл, орангутангов, свиней, паразитов, но это добровольная деградация личности. Интереснее, когда человек становится чем-то другим. Как в Древней Греции, боги могли стать и радугой, и молнией, то-есть, это уже энергия. Или водой, к примеру. Конечно, боги, и есть боги, могут стать, чем угодно. Но они были всегда разумными, даже в виде сгустка энергии.
- Но это тоже антропоморфизм, только не в отношении животных, а явлений природы.
- Питекантропы боялись молний, но они не считали их живыми...
- А тотемы?
- Тотемы жили чьей-то душой... Работай, Баньша, читай и думай! Кофе у нас есть?
- В термосе. Только осторожно, при тряске он разливается, такие у нас термосы.
- Чорт, в "Магнит" надо сходить, сигарет мало.
- Я с тобой...
- Не советую...
- Мне... в аптеку надо, сам понимаешь. Я маску надену, прямо сейчас.
- Не теряйся.
- Лич, где здесь теряться!
- "Из логова змиева, Из города Питера Я взял не жену, а колдунью..." - пробормотал Лич. **
- Ты что-то сказал? Смотри, доиграешься!
Они вышли на солнце, в горячий воздух.
- Аномальная жара. Погода тоже меняется, сезоны сдвинулись. Когда в Питере было такое лето?
Он оглянулся на девушку, встретил взгляд блестящих глаз над маской, посмотрел по сторонам. Людей почти не было, пару человек курили у почты, сдвинув маски на шею, вдали, на стоянке такси переговаривались таксисты, несколько человек ждали автобуса. И все были в масках. Вздохнув, Лич достал из кармана свою, скорчив недовольную мину, напялил, и они пошли по Вокзальной в сторону "Магнита".
- Сначала в аптеку?
Там тоже был карнавальный паноптикум, Баньша пристроилась за спиной обширной тётки, которой маска мешала болтать, и ждать долго не пришлось. Она скоро вернулась с пакетом женских снадобий, в которых Лич совершенно не разбирался:
- Я взяла перекись, йод, бинтов, хорошо-бы всё это не пригодилось. А сигареты сейчас здесь продают, киоск переехал, по коридору направо.
Здесь никого покупателей не было, и Лич сразу обратился к продавцу:
- Блок "Фараона".
- Тысяча.
- Месяц назад было шестьсот.
- Было. А новости смотрите? Подорожание акцизов.
- Подорожание у нас не новость. - Лич положил на прилавок банкноту.
- Зайдём в "Магнит"?
- Деньги есть, почему не потратиться? Бывает акции, дешёвый кофе, ещё что-нибудь.
- Угощаешь?
- А, то!
Магазин располагался в этом-же здании, в полуподвале, довольно просторный, ярко освещённый, удобный. Пакеты свои они оставили в камере хранения и пошли в лабиринт стеллажей. Сразу-же находился отдел чай - кофе и кондитерский. В самом деле присутствовал кофе по акции, стоил терпимо, даже с подорожанием, и Лич взял три банки. С полки в корзинку также пошли по упаковке пастилы и мармелада.
- Я сладкоежка, - грозно сказала Баньша, и Лич довольно улыбнулся:
- Выпадут зубы, кусаться не сможешь.
- Ничего, вставлю челюсти из нержавейки, помнишь, как в "Джеймсе Бонде"?
Во фруктовом Баньша положила глаз на арбуз и груши. Пришлось Личу покряхтеть. Ещё взяли кусок сыра и пластиковую бутылку ряженки, банку шпрот, свежий батон и плоскую бутылочку коньяку.
- Давай на ужин возьмём готовые бизнес-ланчи, чтоб с готовкой не возиться?
- Хочу гуляш и... и харчо. И надо кваса взять. Остановимся ночевать где-нибудь у воды, искупнёмся и закатим пир! Что ты ещё грузишь, не утащить уже!
- Баночку печени трески. Очень вкусно.
- Там сальмонеллы попадаются.
- А мы их коньячком!
- Ладно! Хватит, нам ещё месяц жить, надо и домой денег оставить.
- А у меня ещё зарплата не получена!
Очереди на кассу почти не было, человек пять в масках, как в чумном бараке. Маразм!
Расплатившись, они прошли к камере хранения и стали выгружать корзинку. Всё было хорошо, только он вдруг подумал, что на станции они вообще не видели людей в форме. В этом было что-то не нормальное, не соответствующее моменту, и эту тему надо было просветить. Спросить у кого-нибудь? И тут Лич вдруг почувствовал угрозу. Не себе, или Баньше. Что-то происходило за спиной, у касс, какое-то напряжение. Он обернулся - на кассе расплачивалась весёлая группа молодых людей, из тех, кто в магазин ходят только за пивом и водкой. И что-то там было не хорошо, это чувствовалось по вдруг похолодевшим лицам, неуклюжим репликам, и потом вдруг тишина кончилась. Кассирша, совсем молоденькая и обильно раскрашенная, взвизгнула, кто-то из женщин в очереди закричал, всё смялось, падали на пол жевательные резинки и зажигалки, мелькали руки и пакеты, Лич увидел спешащих охранников.
- Говорю тебе, падла, завтра занесу, получку обещали, - взревел пьяный голос. - Русского языка, сука, не понимаешь?!
- Верните товар!
Откуда-то возник прилизанный человек в белой рубашке, при галстуке, он говорил уверенным голосом, но чувствовался в нём страх. Он встал перед группой, спиной к Личу, слышалось "полиция" и "протокол", "хулиганство" и "статья"... Потом кто-то завизжал, и Лич было рванулся туда, в суматоху, но Баньша повисла на руке, и её лицо было похоже на японскую маску, белую, с чёрными щелями глаз.
- Не пущу! Пойдём отсюда! Бери пакеты, НЕМЕДЛЕННО!
И он не мог не подчиниться, они медленно пошли к выходу, и он старался не смотреть на свалку у кассы, только краем глаза увидел, что человек в белой рубашке лежит на полу, по белому расползается что-то красное - может быть, томатный соус? - и в возникшей вдруг тишине тот-же хамоватый голос медленно, с издёвкой выговорил :
- Денег хочешь, петух? На тебе денег, засунь их президенту в... ! - по полу рассыпались смятые купюры, и сильные молодые руки уже пихали в пакеты дребезжащие бутылки и банки с пивом...
А на улице по-прежнему палило солнце, и тени бежали справа от них. В машине было прохладно, Баньша молча перекладывала покупки в сумку-холодильник, потом села и расплакалась.
- Ты, дурак, ты чего хотел? Вот как тот лежать там, на бетонном полу? А я? А пистолет? Если-бы ты его достал, тебя на куски порвали-бы! И кому хорошо ты сделал-бы?
Лич достал из сумки бутылку пива, сорвал крышку и выпил всё до дна. Потом сказал:
- Извини. И... спасибо. Поехали.
Он перелез на водительское сиденье, завёл мотор и тронулся с места. Баньша осталась в салоне, возилась, сопела, потом притихла. Лич не стал её трогать, чувствовал вину. Да и отдохнуть ей надо было, стресс согнать. Потом она протянула руку и взяла с сиденья ноутбук. Это хорошо, пусть мозги загружает.
***
В Куровицах было пусто, они видели только двух мужиков у автобусной остановки; один мирно спал прямо на траве, другой сидел рядом, опёршись спиной о бетонный столб, в руке он держал темную бутылку, иногда поднимал её к глазам, и, глядя сквозь неё на солнце, пытался определить состояние содержимого.
Они проехали мостик через Оредеж перед Кобрино, когда Баньша, уже пересевшая на штурманское место, странным голосом сказала:
- Останови, пожалуйста...
Съехав на обочину, Лич надавил на педаль:
- Что?
- Красные флаги... - она смотрела вбок, в сторону реки, Лич знал, что там находится пляжик, где в выходные собирались толпы желающих искупаться, позагорать, покидать мячик через сетку. И сейчас там что-то происходило. Толпа, человек двадцать, топталась вокруг флагштока, наверху которого свисала красная тряпка, видимо, бывший государственный флаг. Не видно было, митингуют они, или просто обсуждают новости. Иногда к небу поднимались руки, возможно, в угрозе, или приветствии. Ещё человек 7-8 обретались у кромки воды, где река расширялась, образуя купальный водоём с несильным течением.
- Что они делают? Посмотри, они-же лезут в воду, многие в одежде. А некоторых тянут насильно... Они не дерутся, это какая-то единая группа. Явно, возбуждены, может быть, пьяные? Они не утонут?
- Хочешь подойти и спросить?
- Нет, не очень...
От флагштока некоторые фигуры бежали к речке и тоже лезли в воду, это было похоже на дикое водяное крещение, только без хоругвей и попов.
- Секта какая? Ты раньше такого не видел? Что это? Там, на воде, к мосту плывёт...
- Нет, - сквозь зубы ответил Лич. - Такого не видел. А это, кажется, утопленники плывут.
Тихая вода кружа несла к мостику распростёртые тела. Они не шевелились, лёжа лицами вниз, будто внимательно рассматривали что-то в прозрачной воде на глубине.
- Это... Это-же дурдом какой-то творится...
- Мифозоями, говоришь, их надо называть? А, по мне, так конченные уроды, - в заключение праздника зло подвёл черту Лич, рванув машину с места, и больше об этом не говорили.
***
- * - "... Мифологических персонажей, наделенных фантастическими морфологическими характеристиками и сверхъестественными силами (богов, людей и животных) - назовем условно мифозоями с точки зрения научной зоологии...." (цитата из книги)
-**- парафраз стихов Гумилёва.
3.
- "... Земля в ту пору была еще совсем юной и плавала в воде, словно масляное пятно или студенистая медуза. И вот, подобно молодому побегу тростника, вырвавшемуся из ее недр и устремленному к небу, явилось в мир божество, именуемое Умаси-асикаби-хикодзи — Священный Сын — Прекрасный Побег Тростника, а за ним — Амэ-но-токотати, Вечный Оплот Небес...", - торжественно прочитала Баньша, и хлопнула ладошкой по джинсовой коленке. - Понятно, Лич?
- Японская мифология, сотворение мира. Что мне должно быть понятно?
- Это поэзия! Это философия нашего мира.
- "... Земля была безвидна и пуста, И Дух Божий носился над водою".
- Ну, Лич, ты постоянно обдираешь пёрышки с моих крыльев!
- Нет, просто сегодня я был в "Магните" и на обочине, над Оредежем. И везде я видел трупы.
- Значит, раз я там тоже была, а теперь я радуюсь поэзии, я - холоднокровная? Как рептилия?
- Не обижайся, я не считаю тебя рептилией. Просто ты тянешься к жизни, и не пачкает тебя грязь. Я тебе удивляюсь. Кстати, ты обратила внимание, когда мы из магазина шли к машине, и пока не уехали, к "Магниту" не подъехала ни одна полицейская машина. А ведь наверняка сразу позвонили. Может быть он и не умер? Дали ему в лоб, облили пепси-колой, ну, хулиганство... Охранники могли и не сразу позвонить.
- Он был мёртв, Лич. Я видела его открытые глаза. Которые ничего уже не увидят. Просто матовые стёкла. Его убили. Ни за что.
- Я и говорю. Грязь тебя обтекает, не касаясь. Наверное, так легче жить?
- "Разум в избежании зла, Мудрость в страхе Господнем".
- Ты уже и Иова прочитала?
- Я его давно прочитала. Но до сих пор не уверена в Боге. Может быть, я когда-то и приду к Нему.
- Ты уже давно с Ним, только Он этого не знает.
Не доезжая до Гатчины, перед новым грандиозным путепроводом, который местные власти возводили, как пирамиды, целую вечность, и на строительстве которого была украдена большая куча денег, Лич свернул направо. Баньша удивилась:
- Ты не хочешь заехать в Гатчину? Мы едем в... - она прочитала указатель, - Новый свет? Не рано нам туда?
- В Гатчине могут быть проблемы. Там, перед вокзалом Гатчина-Варшавская стоит бензоколонка, за которой любят прятаться в засаде работники ДПС, и их никак не обойти. Новый свет, скучное поселение, я там был когда-то, и встреченные мной аборигены мне не понравились, алкаши и наркоманы. Но мы сможем выехать на дорогу в Пушкин.
- Долго туда ехать? Скоро ночь.
- В Пушкин мы сегодня тоже не поедем, минут через сорок приищем место для ночлега, и дальше рано утром отправимся, когда всем очень хочется спать.
- Хорошо, я пока почитаю... - но она не успокоилась. - А что мы хотим найти в Пушкине?
- Друга, который должен знать о происходящем.
- Понятно. Этот друг не наш агент в ФСБ?
- Нет, он вертолётчик. То они следят за порядком на дорогах, то проверяют пожарную обстановку в лесах...
- То следят за скоплениями народа на массовых митингах.
- Бывает, но это под неусыпным надзором. Но главное, что им видно всё. В том числе и передвижения колонн военной техники. А также маршруты проезда по региону кортежей высших морд. Много интересного, что в СМИ не покажут.
- Слушай, а куда мы это едем? Новый свет проехали, и теперь опять на запад? И теперь ты поворачиваешь на север...
- Отстань. "Нормальные герои всегда идут в обход!"
Баньша надула губки, демонстративно уткнулась в ноутбук, но опять не выдержала пытки:
- Я думаю, ничего мы из мифо-зоологии не вытянем, больше толку смотреть в мифах.
- С чего такой вывод?
- А с того, что всё или чудовища из людей, или люди из зверей. В шаманизме - летел ворон, и вдруг стал человеком, бежала мышь, и вдруг стала человеком, плыла рыба...
- Я понял. И что?
- То, что всё это безмотивационные метаморфозы. Вот просто зверушкам захотелось, и они стали. А люди в зверей - это оборотни, и делается это под влиянием эмоций, то-есть, опять-же, без чьей-то посторонней воли, или они сами так захотели, или под влиянием обстоятельств. Это тупик, Лич.
Лич подумал, пожевал губами, кивнул:
- Наверное, ты права. Ну и читай Гильгамеша.
- А я его прочла. Все его приключения потом обыгрывались греками. Интереснее про него в фантастическом романе Виктора Кернбаха "Лодка над Атлантидой".
- Это где его инопланетяне в космос катали. Это к нам не относится.
- Ну, и ладно. Я почитаю тогда Японию.
- А мы приехали.
Баньша посмотрела вокруг и расплылась в улыбке:
- Аркадия! И купаться ещё можно, пока солнце не остыло. Что это за речка, Лич?
- Ижора это. Выгружайся, я диванчик разложу. Одеяло мы взяли?
- Взяли. И подушка надувная. Одна. Нам хватит? Тогда я пошла купаться. Крокодилы здесь не живут? И дорога далеко, значит, я голенькая буду купаться.
- В русалку не превратись, эмоциональная ты наша.
***
Вести из города Глупова:
- " Владимир К.
Бедность в стране обходится слишком дорого. Все на борьбу с бедностью!
20 августа
Эту проблему современной России видели все, за исключением правительства, которое на протяжении ряда лет, устами своего бывшего уже главы, твердило незабываемую фразу «…денег нет, но вы держитесь…».
При этом правительство, упорно выполняя рекомендации МВФ, вкладывало полученные доходы в доллары и ценные бумаги других стран, обрекая отечественную экономику, на денежный голод, что привело к деградации покупательского спроса, и сворачиванию производства. Совершенно забыв, или сознательно игнорируя тезис основоположника современных экономических теорий лорда Кейнса об эффективном спросе:
- " Эффективный спрос предполагает благополучное платёжеспособное население, склонное также и к накоплениям, которые можно аккумулировать и инвестировать".
Рекомендации вещь хорошая, но, как говориться без фанатизма, или по-русски сказать, «Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет», так и у наших эффективных менеджеров.
Оглянулись вокруг и обнаружили, что покупателей не стало, вернее они есть, но без денег, зато нет инфляции, о чем с гордостью заявила Нагибалова.
Цель фикс, достигнута, но какой ценой?
Население по большей части, стало неплатежеспособно, производителям наращивать выпуск продукции нет смысла, многие его даже сокращают, торговля сокращается, зарплаты не только не растут, а падают, растет число потерявших работу. И это при росте цен на все товары.
Что это, если не стагнация?
Первым в России публично заявил об этом миллиардер Абар Аразаров, это подхватили СМИ, экономисты, различные чиновники, эта волна докатилась до самого верха, может быть это также стало еще одной причиной для скоропалительной отставки правительства.
Нищее население, это тормоз для экономики, об этом неоднократно предупреждали, и политики и экономисты.
Но правящая пария с упорством, достойным лучшего применения, отклоняло все эти законопроекты. Зато на изучение вопроса «О причинах бедности в стране» выделили более 100 млн. рублей, что это, если не издевательство?
Очевидно, что Госдума оставляла этот вопрос для решения на самом верху, ведь хорошо известно, кто у нас отец-благодетель? Правильно, президент, вот он пусть и сделает людям праздник.
Заодно и свой авторитет поддержит среди населения, а то разные слухи пошли о падении рейтинга, хотя как говорит Усатов, президент на них вообще никогда не смотрел.
О том, что денег в стране «полно», уже давно заявлял небезызвестный Антон Губай, но, наверно, не для людей. Сейчас об этом заявляет и президент и правительство, но тут появилась новая проблема, как их потратить так, чтобы и экономику запустить, и спрос поднять, и инфляцию удержать.
Глава правительства Маруськин недавно заявлял о необходимости повысить собираемость налогов, «дойти до каждого домохозяйства», это, наверное, новый способ борьбы с бедностью, чисто национальный. Во всем мире известен, другой прямо противоположный, снижать налоги, но Россия, как всегда, пойдет своим путем!"
Известный эпатажный деятель масс-медиа Жехерта в связи с этим предсказал стране всплеск преступности в интервью, данном им каналу "Гроза".
***
Они ещё не успели заснуть, хотя и очень хотелось после нервного дня, когда услышали скрежещущий звук, и машину качнуло.
- Что это было?
- Я не слышал ни машины, ни голосов, ни шагов.
- И ты лежишь рядом со мной?
- А должен на...?
- Не груби. Ты должен обойти стоянку с дозором. Пистолет не бери.
- Здесь ты не угадала. В свете событий...
- Ладно, иди уже!
- Слушаю, моя госпожа.
Машину опять качнуло, звук донёсся уже сверху. Лич подполз к двери, хотел уже её открыть.
- Подожди!
- Чего ещё?
- Помнишь, как в дурацких ужастиках, вот так-же любовники в машине забавляются, потом снаружи что-то происходит, он идёт посмотреть, а потом... его труп на лобовом стекле?
- Дура какая! Сейчас сама пойдёшь!
- Лич!... Ты пистолет возьми...
Он хотел ещё что-то сказать, ласкового, но понял её состояние, молча открыл дверь и выбрался в прохладную ночь, не забыв опасливо покоситься вверх. Баньша натянула одеяло до подбородка и стала ждать, ни о чём не думая. Через пару минут он просунулся в проём:
- Чего лежишь? Выйди посмотреть, пропустишь, потом ругаться будешь!
С облегчением осознав, что ничего ужасного не происходит, она выбралась наружу, потом просунула руку в салон, вытянула одеяло и закуталась в нём по уши.
- Куда смотреть-то?
- Вверх.
Баньша задрала голову, некоторое время пыталась понять, что там видит:
- Господи, Лич, ведь это... потрясающе! Что это такое? Это, как было уже, да? И вот ты всегда так, Лич! Почему ты мне раньше ничего не сказал?
- Чего я тебе не сказал?
- Вот этого всего! Но это не страшно?
- Я не знаю.
Чёрное, уже осеннее небо, усеянное большими звёздами, колыхалось, но это происходило от эффекта каких-то скоплений мельчайших искр, похожих на светящийся дым, и казалось, будто чёрное пространство над головой изменяется, как поверхность моря, а потом это стало опускаться, и искры увеличивались, будто вокруг них закружили мириады светлячков, до самой земли. И они образовывали вполне видимые струи, плоскости, скопления, всё это передвигалось, сплеталось и всё уплотнялось, высвечивая ночь призрачным мерцанием.
Через некоторе время Баньша вздохнула, взялась за его руку:
- Но ведь это странно.
- Не возражаю. Или это страннее того, что я вижу?
- Но оно, вот эти... искры, они не могли качать машину?
- Не могли, возразить нечего. Если они не сопровождают что-то другое.
- И где оно?
- Сейчас посмотрим. Возможно, это что-то, не связанное со свечением. И тогда мы должны быть готовы к сюрпризам. Полезай в машину!
- Ага! Сам вытащил, теперь няньчись!
- Хорошо, только держись сзади и не путайся под руками!
Держа пистолет, он индейским шагом пошёл вокруг "Форда", боясь неожиданностей, далеко обходя углы, и у заднего левого колеса они увидели. Это был обожжённый скелет. Его покрывали лохмотья пепла, у одной руки лежал прут арматуры, рядом с другой охотничий нож. Лич поднял ладонь, давая Баньше знак остановиться, стал всматриваться в мерцающую тьму. И конечно-же, любопытная кошка, она тут-же была рядом и закрывала рот рукой. То-ли для того, чтобы не закричать, то-ли её тошнило.
- Вряд-ли есть кто-то ещё живой. Или в таком-же состоянии, как этот, или уже подбегают к Псковской области.
- Значит, - Баньша громко икнула. - Извини... Значит, эта штука, получается, защитила нас?
Она икала всё громче и чаще. Он подвёл её к двери, достал из сумки-холодильника бутылку кваса:
- Прищеми нос пальцами и пей мелкими глотками, пока не станешь задыхаться. И будешь читать мифы, держи в голове эти искры, не встретится-ли что-то похожее, что помогало людям...
***
Поспать у них получилось около трёх часов, когда начал каркать телефон Лича. Но это был не будильник, это был неугомонный Гибсон.
- Целы? - прокричал он.
- Ты с дуба упал?
- Здесь такое творится, на станции!
- Убийство в "Магните"? Видели, присутствовали.
- Значит, зря разбудил? - разочаровался тот. - И вы ни при чём?
- Ни капли. Случайно попали.
- Понятно... Но и ещё... В Кобрино, то-ли сектанты, то-ли наркоманы...
- Слушай, Гибби, тебе делать нечего? Ты по ночам собираешь устаревшие новости? Мы всё это проезжали, и сами можем рассказать такое, от чего у тебя слегка челюсть отпадёт! Скажи от нас Яне спокойной ночи и немного отдохните. Устали, небось, притомились... А нам ехать пора, так что, спасибо за побудку.
- Вот идиот, - сквозь сон пробормотала Баньша. - Только ты меня не дёргай, я ещё подремлю. Посмотри там, на траве, у костра, не забыли чего? И можешь ехать.
- Спасибо!
Но он ещё с фонариком прошёл по дороге до трассы, высматривая следы ночных гостей, но не нашёл ничего, кроме свежей пустой бутылки из-под водки и раздавленного пластикового стаканчика.
Всю дорогу до "Коммунара" и потом до Пушкина он гнал на полной скорости, притормаживая, только когда видел встречные огни, и всё ему представлялись кружащиеся звёзды и обугленные кости на примятой, но не обожжённой траве.
Баньша проснулась, когда они проехали Павловск и гнали по Павловскому шоссе вдоль Отдельного парка. Она перелезла на переднее сиденье, протянула ему кружку с кофе:
- Куда ты так летишь, ведь светло уже, притормози немного. Далеко ехать?
- Уже подъезжаем, минут десять ещё. Откуда горячий кофе?
- Из термоса. Это, знаешь, такая штука, чтобы сохранять температуру напитка.
- Спасибо за информацию. Я удивился, что он горячий.
- Я вчера у костра не только коньяк пила и мечтала о постели с тобой.
- Молодец какая. Почти приехали, это здесь, угол Кадетского бульвара и Прямого переулка.
- Красиво как. Это элитный район? Ведь здесь квартиры десятки миллионов стоят.
- Это Пушкин! Конечно, здесь дорого, но оно того стоит. А Володька, он потомственный военный, здесь его дед ещё квартировался, полковник царской армии, потом в Красной Армии служил, квартира и сохранилась.
- А что там за церковь торчит? Как в сказках Гофмана!
- Иулиановская. Возьми кружку, приехали.
- Кружку для подаяния?
Они вышли в маленьком дворике, обнесённом стеной красного кирпича, с несколькими ухоженными деревцами, и Лич уверенно направился к парадной.
- Не надо говорить о культуре поведения? Мама у него старых правил.
- Ты с кем связался, Лич? Да я сейчас начну семечки грызть и шелуху сплёвывать! Ну, ты меня знаешь.
- Охо-хо... Ладно, не бери в голову.
Они позвонили в звонок рядом с резной дубовой дверью на первом этаже. И сразу-же откуда-то далеко и глухо донеслось:
- Иду! Секундочку, пожалуйста!
Дверь приоткрылась на цепочку, их разглядывали, потом цепочка брякнула, и они увидели маленькую аккуратную старушку "в буклях", как говорили "раньше".
- Геночка! Да, проходите, родной вы наш! Вспомнил старую, уважил. Проходите-же!
- Здравствуйте, Вероника Олеговна, я вижу, время над вами не имеет никакой власти! Извините, мы с дороги, случаем судеб, а поскольку ещё рано, без букета и торта.
- А и хорошо, цветов хватает, и пирожки свежие есть! С повидлом. Я помню, что вы любите с капустой, но, увы... Не ждали. Проходите на кухню, в комнату не зову, я сейчас одна живу, беспорядок.
- Одна? А мне, собственно, Василий надобен, дела наши...
- Знаю я ваши дела, распутники! Барышня меня простит? Кстати, не представите спутницу?
- Елена. Елена, это Вероника Олеговна, хозяйка.
- По возрасту, дочь?
- Вероника Олеговна, в какие времена мы живём!... Жена она мне, пока гражданская.
- О, тэмпора... Кстати, сто пятьдесят лет назад это было нормой. Времена-то, похоже, возвращаются, - говорила хозяйка, наливая чай в фарфоровые кружки. - Значит, вам Василий нужен. Вот только вынуждена я огорчить вас, нет его.
- Да, это огорчительно. Надеюсь, с ним...
- О, цветёт и пахнет! Работа, голубчик. Угнали их часть в командировку. И недалеко, в соседнюю губернию, а сроков не сказали. Прямо среди ночи вызвали, третьего дня. Так что, извиняйте. Телефона-то его нету?
- Нет, к сожалению. Дома записан, но книжку в дорогу не взял.
Хозяйка встала, взяла с холодильника записную книжку в дорогой кожаной обложке, полистала:
- Вот, запишите, надо будет, созвонитесь. А вы, Леночка, угощайтесь пирожками, вечером от скуки напекла, что одной делать, только по хозяйству, всякой ерундой занимаюсь! А вы служите, или тоже по дому?
- Служу, - улыбнулась Баньша. - Только какая теперь служба с этими самоизоляциями, вирусами... Учитель я, младшие классы. Когда в школу теперь допустят? Обещают к первому сентября с эпидемией управится, кто-ж его знает.
- Бросьте, придумали эпидемию! Что хотят, то и воротят. Распустилось нынешнее правительство! Я, правда, самодержавия не застала, но отец мне порассказывал, и маменька, пока жива была...
- Сочувствую...
- Бросьте! Всё идёт своей дорогой, все уйдём...
- Значит, всё у вас в порядке, Вероника Олеговна?
- Что мне сделается, Геночка. Грех хвалиться, но я ещё, ого-го! А, то! - как говорят в Адессе.
- Да, я помню, вы жили там некоторое время. Но, мне интересно вот что. В последнее время, особенно в связи с вирусной пандемией, а ещё и кризис, девальвация... мы с Леной проводим вроде социологического исследования. Вы как думаете, общество примет все эти изменения? Ведь сколько частников разорилось, сколько работников лишились возможности зарабатывать...
- Перестаньте, Геннадий, старой чертовке уши загружать! Всё я понимаю. Вы хотели с Васей поговорить, а я человек полностью прошлого века, я сейчас уже и не разбираюсь ни в политике, ни в терминологии. Когда страна победила в Великой войне, я надеялась, что возвращается Великая Россия. Но нет, победил партийный дух. Он разделил народ на две части, на тех, кто управляет, и тех, кто в стаде. В одних он высвободил единоначалие, в других стадность. Нынешние цари - а их много в одной упряжке - загнали страну в капкан. Но и они сами там-же. На заграницу надеются? Заграница к русским уважительно относилась сто лет назад, чуть побольше. А сейчас мы для них, что старая дойная корова. И вымя пустое, и шкура дырявая. Не найдут они там пристанища, да и жить им сколько осталось? Ведь в страхе существуют, разве это жизнь, с их мешками денег? А ведь можно и на зарплату хорошо жить, не боясь ничего, она у них - официальная - не в пример нашей! Это вот и есть вирус наш российский, бездумное сребролюбие. Бездумное и безумное.
- Полностью согласен. Да и каждый здравомыслящий человек в стране думает так-же. Но от нас это уже не зависит. Я и о другом хотел спросить. Вы в последнее время, вот, буквально два-три месяца ничего странного не замечали? Я хочу сказать, не о каких-то перегибах, а о сущности. Изменения реальности, так это сейчас говорят квантовые физики.
- Барабашек?
- Ну... я не сказал-бы так гиперболически...
- Перестаньте смущаться, Гена. Жизнь сейчас настолько странная, что уже ничему нельзя удивляться. Слышала от кумушек на рынке много непривычного, но сама нет, не сталкивалась. Да я уже никакой нечисти не боюсь, вот она меня и обходит...
- Забавная старушка, - заметила Баньша, когда они сели в машину, и закурила. - И знаешь, мне кажется, она переживёт всех наших узурпаторов.
- Ей уже под девяносто.
- Ну и что? Её это, кажется, нисколько не напрягает. А ты шутник.
- Ты о чём?
- Когда представлял нас. Моя, говорит, жена! Пока, говорит, гражданская! Зачем старушку в заблуждение вводить?
Лич покосился и ничего не сказал.
- Молчишь? А ведь, кажется, взрослый человек.
Лич нажал на тормоз, свернул к тротуару, остановил машину. Они сидели и молчали. Потом он осторожно, боясь сказать не то слово, начал:
- Ты должна понимать...
- Я всё понимаю, Лич, - печально сказала Баньша. - Ты, такой крутой, вон, пистолет в штанах... И ты просто трус.
- Да! Я боюсь! И здесь, при знакомстве, я сказал так, потому что ты не стала-бы скандалить. Так, ради приличия.
- Ради приличия? Ты оскорбляешь меня ради приличия? Вот как это у тебя называется?
- Оскорбляю? О чём ты говоришь?
- Конечно! Ты издеваешься надо мной! Ты перекладываешь на меня обязанность мужчины решать, и когда я скажу, что люблю тебя и хочу жить с тобой всю жизнь, сколько будет дадено, тут ты и посмеёшься надо мной! Это-ли не издевательство!
- Что... Что ты говоришь такое? Это я боюсь сказать... потому что я, сказав тебе такое, ожидаю высокомерного ответа - посмотри в паспорт, дедушка!
И она вдруг расхохоталась. Она смеялась, стуча кулачком по панели, и стучась головой, она захлёбывалась от смеха, и он со страхом ждал того самого, о чём сейчас сказал ей.
- Вот и кончен день забав, стреляй мой маленький зуав! - вспомнил он Остапа Бендера.
- Ты представляешь, я не думала, что вместе, в одной точке пространства могут встретиться два таких редких идиота! Да, я люблю тебя, Лич! И каждую минуту жду, когда ты скажешь мне это-же! И боюсь, что ты совсем ничего не чувствуешь! И ты боишься того-же самого! Сколько мы с тобой уже в любовниках, и до сих пор не удосужились поговорить о чувствах!
- Что? Подожди, ты это сейчас говоришь серьёзно? Не издеваешься? Но... Годы...
- Какие годы, дурачок! Когда ночью ты на мне, я закрываю глаза и чувствую... будто я с молодым и полным сил, и я боюсь, что тебе меня не хватает, и ты найдёшь себе ещё кого-то...
- Да? - глупо спросил он. - В самом деле? А я... А почему... Ничего не понимаю. Так, заезжаем в лесополосу и закрываемся в салоне... Всё остальное потом.
глава 2. Форты моря и любви.
4.
- Лич, может быть ты что-то забыл, и тебе лет тридцать, а не... сколько там? Ладно, и знать не хочу! Может быть, у тебя были какие-нибудь головные травмы, и ты что-нибудь забыл? - потягиваясь всем мокрым телом, спрашивала полностью удовлетворённая Баньша, и ей было легко и чисто.
- Головную травму я тебе сейчас устрою. Где мои семейные трусы? Может быть, больше сегодня без приключений? Попьём пива, отдохнём? Это у меня уже старческое!
- Я так понимаю, ты хочешь устроить медовый месяц. А медовый, это как? Сладкий, как мёд? Пиво, солнце, никаких забот, только любовь... Целый чортов месяц.
- Это... не надоест?
- Нет! Не знаю... Но несколько дней точно не надоест.
- А потом никакой любви и пива? Я евнухом стану.
- Ты? Не станешь. Давай попробуем?
- Целый месяц сам с собой? А ты? Ужас. Ты в одном углу, я в другом.
- Дурак! - она шлёпнула его по плечу, и ей это понравилось.
- Что-ж, отдых, это хорошо. Только не надолго. И, впрочем, мы можем так-же переезжать, наблюдать, и ты будешь читать мифологию... Подъём! Хватит валяться! Сейчас заедем на рынок, по магазинам, ты пока продумай, какие яства нам нужны, чтобы запомнилось, что-то необычное, не повседневное. Можешь даже подкраситься, а то после вчерашнего купания у тебя и времени не было.
- Я не красивая?
- Не говори глупостей! Ты - женщина, и должна блюсти ритуалы.
- Хорошо. Только ведь у тебя денег не хватит.
- А я, как мужчина, буду брюзжать и ограничивать тебя в средствах!
***
"... Исходя из того, что демоны – падшие ангелы, некоторые демонологи (И.Вейер, Р.Бертон) предположили наличие в Аду системы из девяти чинов, подобной ангельской иерархии Дионисия. Эта система в их изложении выглядит так:
– Первый чин – Псевдобоги, те, кто выдает себя за богов, их князь Вельзевул;
– Второй чин – Духи лжи, дурачащие людей предсказаниями, их князь Пифон;
– Третий чин – Сосуд беззаконий, изобретатели злых дел и порочных искусств, их возглавляет Велиал;
– Четвертый чин – Каратели злодеяний, мстительные дьяволы, их князь Асмодей;
– Пятый чин – Обманщики, те, кто совращает людей лжечудесами, князь – Сатана;
– Шестой чин – Воздушные власти, наводящие заразу и другие бедствия, ими руководит Мерезин;
– Седьмой чин – Фурии, сеятели бед, раздоров и войн, ими правит Абаддон;
– Восьмой чин – Обвинители и соглядатаи, под предводительством Астарота;
– Девятый чин – Искусители и злопыхатели, их князь Маммона...."
***
- Лич, ведь у тебя были женщины? - Баньша ела оставшийся со вчерашнего дня банан, и щурилась на солнце. Она сдвинула сиденье назад, насколько возможно, и положила ноги на панель. У неё было настроение пошалить.
- Только не спрашивай, сколько. Ведь если я скажу, что ты у меня первая, ты подумаешь, что я больной, или что я обманщик... Или что я больной обманщик. Почему все женщины задают такой вопрос? Им хочется быть первыми у большого мальчика? Вот глупость!
- Ну, что ты не больной, я знаю точно, и даже не спрашивай, откуда мне это известно. Насчёт обманщика я ещё не решила.
- Значит, сейчас ты спросишь, было-ли мне с ними так-же хорошо, как с тобой. Нет, не было.
- Вот теперь я знаю, что ты обманщик. Ведь мне не восемнадцать, и даже не двадцать пять...
- Ты самая молодая из них. Учти соотношение возраста. Так что, мне с тобой лучше, чем с любой из них.
Озадаченная Баньша задумалась.
- Так не честно. У тебя есть жизненный опыт, которого нет у меня, и ты этим пользуешься.
- Но я не единоличник, давай пользоваться вместе.
- Банан кончился.
- Всё хорошее... прости, это пошлость. Но мы уже у рынка. Теперь прояви фантазию. И учитывай наши возможности и размеры холодильника.
- Да, размеры, учитывая мой аппетит, микроскопические.
- Это какой-то намёк?
- Нет, это прямая речь о размерах, которые имеют значение. И они меня огорчают.
- Всё, будь серьёзной, развлечения отложим, выбор продуктов на рынке - дело, не терпящее легкомыслия.
- А чего думать? Купим пряной травки, овощи, фрукты и молодого барашка! И бутылочку острого соуса. Самого острого.
Так они и сделали. Только за отсутствием барашка ограничились свининой.
Вот в продуктовом магазине пришлось поломать голову, ведь хотелось праздника, а это сложно, глядя в кошелёк и сравнивая его содержимое с ценниками. Но и здесь кое-как управились. Холодильник был забит до отказа.
- Думаю, испортиться не успеет, будем есть за троих.
- Это я умею. Теперь куда?
Лич задумался. Опять на речку, или на какое-нибудь озеро не хотелось.
- Знаешь, на заливе, на этом берегу есть такое местечко, "Чайка"?
- И что там?
- Песчаные дюны, сосны, залив, и никаких комаров. Середина недели, вирусные ограничения, народу не должно быть много. И кафешка есть, с музыкой и танцами.
- Бесплатно?
- Увы, что сейчас бесплатно!
- Танцы я тебе при луне устрою, музыка у нас своя есть. И далеко это?
- Не очень. Отсюда километров шестьдесят.
- Я этого не понимаю.
- Сейчас соображу... Между Большой Ижорой и Лебяжьим.
- ?
- Да. Трудно тунгусу на Красной площади... Дамбу знаешь?
- Дамбу знаю. Как-то проезжали на автобусе.
- Хорошо. Чайка, проезжая мимо дамбы, ещё километров пять.
- Теперь поняла, далеко.
- Тогда поехали. Нам ещё в Левашово где-нибудь надо будет у остановки автобусной покрутиться.
- Ладно, я почитаю пока. А ты ехай, не думай о плохом.
- Я не поеду по КАД, не потому, что там платить надо, мне хочется посмотреть, что творится в городе, как себя ведут люди и копы.
- Это здорово, я тоже давно не была в городе. Люди и нелюди... Представляешь, какое-то время на земле будут существовать две расы, как в допотопные времена. "... В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди. И увидел Господь [Бог], что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время; и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем...." * Похоже?
- Только сейчас непонятно, кто исполин, а кто человек. А главное, что лучше.
- Раз воздействуют на человека, значит, он и есть зло. "Велико развращение человеков."
- Для природы, да, понятно, а для человеков? По Божески смотреть, мы с тобой прелюбодействуем.
- Мне это нравится. Но и Адам с Евой не расписывались в ЗАГСе.
- Ты ещё и богохульствуешь. Адам и Ева были безгрешны. До известного момента.
- И они не совокуплялись, пока Бог их не изгнал? Вот тоска.
Лич закашлял.
- Почему-же? Грех, это состояние души. Животные вон, не думают об этом. Но они невинны.
- Не изворачивайся, Лич. Теперь понятно, откуда взялись все те толпы, которые встретили после Эдема семейку Адама! Арифметическая прогрессия. А ещё люди крутили амуры с ангелами и нарожали исполинов. А у нас с тобой будут исполины, или мы уродов нарожаем?
- Не сходи с ума. А то кастрирую.
- Не дождёшься! Воспроизводство себе подобных, самое естественное дело. И заповедь Божья! Съел?!
Они уже ехали по Ленинскому проспекту, поглядывали на тротуары. Трупы на земле не валялись (или их оперативно убирали?), люди в панике не прятались в подворотни, некоторые даже смеялись. И без масок было примерно половина.
- Чтобы что-то увидеть и понять, надо жить среди людей. Из окна автомобиля, как и из Думы, в жизнь людей не вникнешь. Но, на земле чисто, значит, город убирается, дворники работают, мётлы не простаивают.
- Ты права, страх не ощущается, с транспарантами никто не бегает. Этот народ так просто не поймёшь.
Они свернули на Дачный, и в районе станции метро "Проспект Ветеранов" уже увидели скопление народа. Но это не были митинги, не было видно ни плакатов, ни ораторов. Если здесь кто-то и возмущался, со стороны всё выглядело культурно. Не было видно ни полиции, ни госгвардии. Баньша посмотрела на Лича и пожала плечами.
Проехали район Сосновой поляны, и скоро остановились перед автобусной остановкой, на встречной стороне.
- Что ты здесь хочешь найти?
- Я хочу поговорить с кем-то, кто едет из пригорода, желательно, из водителей. Надо узнать обстановку на дорогах, есть-ли посты ДПС, и где. И останавливают-ли.
- Хорошо, - Баньша снова погрузилась в ноутбук. - Только не ввязывайся ни во что.
Минут через пятнадцать Лич вернулся, сел за руль, пристегнулся ремнём.
- Посты стоят перед Петродворцом и Ораниенбаумом, ничего страшного, прорвёмся. Не нальёшь ещё кофе? Пробок, вроде, нету, за час доедем.
- Дрова мы там найдём? Хотелось-бы костерок развести.
- На пляже обычно много сушняка валяется, да и в кустах можно кое-что собрать.
***
"Искусством создан тот великий Левиафан, который называется государством (по-латыни Civitas) и который является лишь искусственным человеком".
Гоббс. Вводный параграф из "Левиафана" (приведено "Моби Дик или Белый кит" Герман Мелвилл)
***
Место привело Баньшу в восторг.
- Это-же Мальдивы, Багамы, Гавайи! Только пальм не хватает, но сосны красивее. А это там Кронштадт? И острова, как корабли!...
- Это форты...
- Не умничай, я-же вижу, что это острова. Как Монте-Кристо. Ты молодец, Лич, что привёз меня сюда. Здесь можно просто бродить вдоль берега и ни о чём не думать! То, что нам надо! Я сейчас загорать буду.
- Только не полностью, здесь трасса рядом, могут неожиданные гости нагрянуть, - Лич сидел на подножке и пил пиво из горлышка. Ветер трепал волосы, вдали над полосой воды виднелась тёмная полоска пляжей Солнечногорска. Всё было далеко, и не имело к ним никакого отношения.
- Подожди, проедем ещё метров двести, там, вижу, камни, наверное, там разводят костры. И дрова должны быть.
- Поезжай, я пешком пройдусь.
Она пришла, волоча пару толстых сухих палок, и Лич достал топорик. Началось обычное обустройство бивуака, но без спешки, с перекурами и заплывами. Это было похоже на счастье, но счастье обманчиво, и Лич был настороже. Баньша нашла в дисках медленную, задумчивую музыку, занялась шашлыком, который взяли готовым, надо было только нанизать мясо и лук на шампуры и выставить над углями. Лич разжёг бездымный костерок между двух геометрических камней, стал нарезать овощи для салата. Когда кожа накалилась, сплавал на глубину, но для этого пришлось брести метров пятьдесят по колено в воде.
Потом он вспомнил об одной важной вещи, подозвал Баньшу. По его голосу она поняла, что дело серьёзное, подошла, вытирая руки.
- Видишь вот этот камень? - Лич показал на плоский булыжник за правым задним колесом. - Запомни, я под него кладу эту штуку, - он показал пистолет в целлофане. - Это может быть очень важным. Взводить его не надо, просто жми на курок. Если раньше не стреляла, то и целиться не старайся, всё-равно промажешь. И он мощный, отдача сильная, поэтому не напрягай руки, можно вывих получить. Надеюсь, это не понадобится, но Гатчинский случай обязывает держать ушки на макушке. И это на самый крайний случай. Да, чтобы стрелять, не обязательно вытаскивать его из пакета, целлофан не помешает.
- Я всё поняла, Лич, - без шуточек проговорила Баньша. - Я постараюсь...
***
- "... Анархия началась с того, что глуповцы собрались вокруг колокольни и сбросили с раската двух граждан: Степку да Ивашку. Потом пошли к модному заведению француженки, девицы де Сан-Кюлот (в Глупове она была известна под именем Устиньи Протасьевны Трубочистихи; впоследствии же оказалась сестрою Марата и умерла от угрызений совести) и, перебив там стекла, последовали к реке. Тут утопили еще двух граждан: Порфишку да другого Ивашку, и, ничего не доспев, разошлись по домам.
Между тем измена не дремала, явились честолюбивые личности, которые задумали воспользоваться дезорганизацией власти для удовлетворения своим эгоистическим целям. И, что всего страннее, представительницами анархического элемента явились на сей раз исключительно женщины..." **
***
- *- Бытие, гл.6, ст.4-6.
-**- "История одного города"
5.
- Лич, почему люди разрушают свой дом? Ведь мы упорно губим планету, и сами знаем это, но продолжаем?
- Наверное, потому что мы слишком любим себя. Это правильно, но мы гипертрофируем это чувство. Мы СЛИШКОМ любим себя. При этом мы входим в противоречие с самими собой. Мы думаем только о своём благополучии, презирая будущие поколения, так проще и дешевле жить и действовать. Забота об экологии, это утомительно и затратно. И она не приносит прямой выгоды. Мы пользователи. Это так интересно, грести всё под себя. Но люди упускают из виду, что постоянное потребление, потребление СВЕРХ необходимого, это ещё бОльшие заботы и затраты.
- Посмотри, как красиво вокруг. И как жаль, что мы лишаем этого великолепия наших потомков. По сути, мы обкрадываем их. А ведь они будут знать, что мы у них украли, останутся картины и фильмы.
- Да, нам - нам всем! - придётся здорово повертеться в своих гробах. Шашлык готов, выпьем по рюмочке и пойдём ещё поплаваем? Потом будет уже прохладно.
- Маркизова лужа мелкая, вода долго не остынет.
- Нет, Маркизова лужа там, за Кронштадтом, а здесь уже открытое море. Да, и здесь глубины небольшие, но ветер приносит прохладу. - Лич взял с камней шампур, подал его Баньше, потом из бутылочки разлил по рюмкам коньяк. - Его не полагается пить с мясом, но мы-же дикари, нам закон не писан.
Баньша плотоядно хмыкнула и зубами стянула с шампура кусок мяса.
- Хороший шашлык, мягкий! - проговорила она с набитым ртом. - Дай мне соус.
Подкрался вечер и было хорошо. Баньша прямо на земле разостлала одеяло, лежала, глядя на огонёк, в который Лич иногда бросал кусочки дерева.
- Лич, расскажи что-нибудь интересное.
- Из моей жизни?
- Из чужой не интересно. Что-нибудь не понятное, загадочное...
- Хорошо. Попробую... В последнее время мне часто снится один сон. Он никак не связан с моей обычной жизнью, или с тем, что когда-то происходило в ней, с чем-то прочитанным, когда-то увиденном, или услышанным. Иногда он приходит часто, несколько раз в неделю. Потом я начинаю скучать по нему, он начинает представлять для меня какой-то интерес, и я думаю, не дежа-вю ли это? Может быть, это что-то дорогое, связанное с каким-то человеком, важным для меня, сыгравшем в моей жизни особую роль, может быть, даже трагическую. И, по каким-то причинам, я забыл об этом событии, или человеке, ведь бывает иногда, что память изо всех сил старается избавиться, стереть нечто угнетающее, постыдное, или наоборот, очень дорогое, но утраченное по вине самого человека.
Я иду по пустой улице, какими они бывают очень ранним утром, когда обыватели только начинают просыпаться перед трудовым днём, и в окнах светятся первые светлячки, освещающие кухни, где готовится завтрак и кипит чайник. Но на улицах ещё никого нет, ни единой одинокой души, даже фанатов утренних пробежек, только в лабиринтах перекрёстков дребезжат первые трамваи. Я иду, сам не зная куда, потому что в это время обычно никуда не хожу, незачем мне ходить куда-бы то ни было по ночам. Но во сне я бреду к неизвестной цели, бессмысленно и бездумно, и знаю только одно - где-то впереди, может быть, за ближайшим углом меня ждёт нечто угрожающее, чего нет возможности избежать, что неотвратимо и обязательно встанет передо мной лицом к лицу, настигнет меня, как закон природы, так-же, как смерть. но главное, что заставляет ёжиться и вздрагивать, это бессмысленность ожидания кары неизвестно за что, чего я и представить не могу. Нет в моей жизни таких проступков и грехов, которые оправдывали-бы моё неприятие угрозы, она просто существовала, и не нуждалась в мотивировке, как стихийное бедствие, удар молнии, волна цунами. А потом вдруг я различил близкие зуки шагов, мерных, неторопливых, кто-то шёл впереди меня, но я никого не видел, спешил, заворачивал за углы, проходил под арками, мимо низких стрельчатых дверей и пустых окон, и мне всё казалось, что сейчас, свернув за очередной угол, увижу человека и спрошу, зачем он преследует меня, как-бы нелепо это ни звучало, ведь он был впереди и уходил от меня. И всё-же я чувствовал, что он здесь из-за меня, он связан со мной неведомым замыслом, от которого зависит наше существование. И наконец в какой-то миг я сумел увидеть его фигуру, тут-же исчезнувшую в следующем проулке. И его шаги стихли. Больше я ничего не слышал, но вышел вдруг на широкий проспект, где, кроме ветра, ничего не двигалось... Потом я проснулся. Но сон пришёл снова, и в этот раз в конце проспекта я увидел уходящую фигурку. И в каждом последующем расстояние между нами всё уменьшалось. Были и другие сны. Однажды я очутился на холодной скале в северном море. Недалеко на свинцовой глади торчали другие камни, как остатки челюстей древних левиафанов, покрытые мхом и пятнами ржавчины, без каких-бы то ни было следов человека, но моя скала отличалась. На высоком каменном выступе возвышалась высокая сторожевая вышка с огороженной площадкой наверху. Мне срочно понадобилось увидеть, что скрывается за чертой низкого горизонта, и я полез по крепким, но изъеденным непогодой перекладинам наверх, к серому небу, и это оказалось неожиданно высоко. Но ничего неожиданного я не увидел, только далёкое еле различимое пятно земли, может быть, такого-же заброшенного островка. Достав папиросу, я закурил, облокотившись на высокое ограждение, потом, опустив глаза на доску, прибитую поверх ограждения, обнаружил кривые буквы, вырезанные ножом:
- "Надеюсь быть".
Буквы были скандинавские, кривые, похожие на руны, надпись я понял, хотя этого языка не знал, смысл сам собой сложился в мозгу. Но ситуация от этого нисколько не прояснилась, я по прежнему не понимал, зачем и почему торчу на холодном ветру, в месте пустом, как карман Бога.
А потом я увидел далеко внизу, севернее по берегу, одинокую чёрную фигуру. Было различимо в надвигающихся сумерках только, что фигура медленно передвигалась параллельно линии прибоя, сунув руки в карманы короткой куртки и надвинув на уши широкополую морскую шляпу.
Бежать за ним, оступаясь на скользких камнях и пытаясь что-то кричать, глядя на его бесповоротно удаляющуюся фигуру? Я знал, что не это от меня требуется, я должен здесь быть и видеть - что? - но время для этого ещё не наступило. Я сел на вытертые доски, прислонился к ограждению, поднял воротник и заснул. Проснулся я дома с ощущением последующего продолжения.
- И оно было?
- Нет. Я тогда жил в... другом месте, далеко, самый юг Приморского края, на берегу Японского моря. А потом я переехал сюда, поселился в Сиверской, я ждал продолжения этих снов, но всё ушло. Может быть то была чужая жизнь, чужая память... Кстати, сегодня, или вчера ночью... Дай ноутбук, открой рисунки из мифологии, мне нужен один... Я вспомнил поразительную вещь... В моих недавних видениях, о которых я тебе рассказывал, присутствовали живые машины. Боевые машины. Я видел такое! И я вспомнил - где! Вот, смотри, иллюстрации к мифологии Америки, Австралии, Океании. Рисунок i_067. Это точно оно. Правда, рисунок не чёткий, но сомнений нет!
- А у меня есть. Не может быть так, что ты когда-то увидел картинку, а потом воспроизвёл её в своём сне?
- Возможно. Но ведь я не знал раньше, что это такое? Нет, я уверен, что майя (или ольтеки?) видели эти штуки воочию.
- Но тогда они видели и что-то ещё из твоих снов?
***
Среди ночи Лич проснулся и ощутил одиночество. Баньши не было и на переднем сиденьи.
- В кустики приспичило!
Но когда она не появилась и через пятнадцать минут, он обеспокоился всерьёз. Исследование показало, что нет и ноутбука.
- У костра сидит, трудоголик! Я ей всыплю!
Поворочавшись, он натянул шорты и вышел в ночь, пахнущую сыростью и звучащую плеском прибоя. Увидел он и колеблющийся огонёк костерка. Там в самом деле виднелись тени... двоих. У них гости? Он приблизился быстрым шагом и облегчённо вздохнул, напротив Баньши сидела хрупкая девушка, костюм её, похоже, был сделан из грубой рыбачьей сети, и под ним ничего не было. Короткая причёска и браслеты, похоже, каменные, дополняли облик.
- Лич! - обрадовалась Баньша. - Я не хотела тебя будить! А посмотри, кто к нам зашёл! Это Васса. И она берегиня.
- Очень приятно, Васса, доброй ночи вам. И кого вы оберегаете? - Лич присел на корточки и закурил. При этом он отметил, что гостья явно не любит курильщиков, очень её взгляд был неприязненным и... выдавал страх? - Берега?
- И берега тоже, - чуть хрипло ответила девушка и принуждённо улыбнулась.
- Лич, ты не понял! Берегиня, это разновидность морского народа... Ну, русалки, по простому.
- И давно у вас эта идея? Родные не боятся?
- Перестань грубить, Лич. Вот что написано в мифологической зоологии: -"... морской народ состоит из особей обоего пола, причем половая система устроена так же, как у дельфинов. На близость этого народа к людям указывает возможность скрещивания (interfertility), о которой свидетельствуют многие легенды; не исключена также возможность обмена генами. Таким образом, Пикетт и Долфин считают морской народ разновидностью людей и называют его Homo sapiens marinus."
- Простите меня, бывает, я не сразу понимаю ситуацию, - извинился Лич. - Значит, вы происходите от дельфинов? Я читал о такой гипотезе, но не думал, что это правда.
- Мы не происходим от дельфинов. И мы появились недавно. Нас критически мало, по крайней мере, в Балтийском море. Дельфины рассказывали оркам, а те нам, что в Тихом океане нас уже целый народ. Но и те появились тоже совсем недавно, лет пятьдесят-семьдесят назад. Нас это очень удивляет.
- Васса, а ты знаешь, кто такой Йамму?
- Я прочитала уйму книг, и встречала это имя. Это аналог древнефиникийского Посейдона? Это интересно. Похоже, наша раса существовала и в древности, но вымерла. Да и сейчас наша жизнь тяжела, чистой воды очень мало, и становится всё меньше... А в Африканских морях на нас охотятся специально...
- Понятно... Экология, мать наша... Скажи, Васса, а ты не знаешь о других народах... Не людей, а таких, как вы, недавно появившихся? - осторожно спросил Лич. Не обиделась-бы! Но она обиделась.
- Мы - люди. Только морские люди. А другие? В море не слышала, а на земле - очень много. Мы часто заплываем в реки... которые почище. В Луге были, и в вашем Оредеже... По ночам мы гуляем по земле, и видим разных. На нас они не обращают внимания, но людей обходят. Вот они точно не люди, хотя, говорят, и были ими. Они могут и снова стать людьми, если захотят. - Васса говорила медленно, с каким-то неуловимым акцентом, но понимать её было легко. - Я не знаю, откуда они берутся, а общаться они не желают. Я не понимаю вообще, зачем они и чего хотят. Как будто их бросили на землю, и не объяснили, для чего.
- А ты сама как думаешь, они могут быть опасны?
- Я не знаю. О них ничего нельзя сказать. Я знаю, они убили некоторых людей, но не знаю, почему. Может быть, защищались. Мы никого не убиваем...
- А вы, вы чем-то занимаетесь у себя в воде? Строите... дома? У вас есть семьи?
- Конечно, у нас есть мужчины... Но мало хороших... У них много занятий, которые женщинам не интересны. Конечно, у нас рождаются дети, говорят, что и от дельфинов тоже... Мы просто живём. И... нас мало. Поэтому мы и общаемся с людьми... Только мы при этом меняемся, чтобы нас не боялись.
- Меняетесь? - оживилась Баньша. - Как это, покажи, Васса! Мы не испугаемся, мы-же знаем, кто ты.
Лич не поверил глазам, стройные, худоватые ноги Вассы незаметно для глаз вдруг слились, на месте ступней сформировался хвост, похожий на дельфиний. Руки почти не изменились, только приобрели фиолетовый оттенок, и между пальцев появились перепонки. Лицо вытянулось, и глаза оказались на месте ушей. Это было, как в сказке, и забавно было видеть на голове всё ту-же короткую причёску. Через минуту Васса возвратилась в свой обычный облик.
- Тоже хочу! - решительно заявила Баньша. - Это мне нравится! Лич, как ты думаешь, можно это устроить? Ну, пожалуйста, подумай!
- Только тритончиков мне в ванной не хватает! - отозвался Лич. - За хвост оттаскаю!
- Наверное, мне пора оставить вас. Спасибо за разговор, - через некоторое время сказала Васса грустно. - Но вы запишите мой телефон, может быть как-нибудь буду у вас в Оредеже, созвонимся.
- У вас есть телефоны? - поразилась Баньша.
- Не такие мы уже и отсталые. Вот с зарядкой приходится трудновато, надо ходить на трассу, в какую-нибудь автозаправку, или кафешку, и подзаряжать.
Достав из кармана, висящего на поясе, она показала смартфон в целлофановом пакете.
- Это здорово! Но это может быть и опасным!
- Не опаснее, чем переходить дорогу.
- А вы долго можете обходиться без воды?
- Но ведь мы дышим воздухом. Только... кожа пересыхает, стареет. От этого только солёная морская вода помогает, а для этого надо выплывать в Северное море, Балтийское слишком пресное...
- Понятно, как на курорт.
- Природа делает своё дело, - задумчиво сказал Лич, когда Васса ушла в воду залива.
- Мне это кажется привлекательней, чем то, что мы знали до сих пор.
- Это уже не нам решать. Ведь морской народ возник от целенаправленной мутации. И, скорее всего, на эмбриональной стадии. Не думаю, что взрослый человек может так трансформироваться. Хотя, Бог его знает.
***
-"Ситуация с заболеваемостью вирусом в Москве - на грани критичной - заявил мэр Москвы С. С. Сурянин. - Правительство разрабатывает ряд более жёстких мер для овладевания ситуацией. Сюда входит строгий контроль за передвижениями граждан, ограничение коммуникаций, ряд ограничений на городском и пригородном транспорте и дорогах региона. Также последует ряд ограничений в пользовании сетью связи и интернета."
- "Как главы регионов вы наделены ОСОБЫМИ полномочиями и ответственностью по обеспечению эпидемиологической безопасности..." - заявил президент В. В. Шустрин на встрече с губернаторами...*
***
-*- ещё раз подчёркиваю, что приведённые документы как реальны, так и придуманы мной в соответствии сюжету.
6.
- " В молодости я любил спать. Правда, мешали книжки (интернета тогда ещё не было). Сон... это было убежище от беспросветной запрограммированности бытия, обязательной череды серых подробностей, ЗНАНИЯ будущего до каждого года и дальше.
В сне можно было прожить и прочувствовать год, два, пол-жизни неизвестного, не поддающегося прогнозу и законам природы. В сне жили причуды и фантазии призрачного мира ЗА СТЕНОЙ. То, что здесь было неприличным, выходящим за рамки этикета - там жило своей полноценной жизнью и расцветало всеми красками. Помню сон в синих тонах - это была ночь в неком нереальном лесу, на берегу лесного озера, окруженного чащей кустарника, и вода в озере была синей и кристально прозрачной. Мы ныряли и занимались любовью под водой, не заботясь о последующем вдохе, и наши тела переливались сине-голубыми, лунными сполохами, скользя в колышущихся зарослях водорослей ...
Но последние год-два я стал засыпать всё менее охотно. Мне стало жаль тратить часы на фантазии моего мозга, хотя альтернативой им были фантазии других людей - книги и фильмы. И меня не заботило, что чужие фантазии не более ценны, чем мои собственные - ведь это были чужие жизни... Сон отделяет личность от тела, которое даёт ей энергию жизни. Оболочка личности становится уязвимой, слабой, и душа свободно взаимодействует с энергией космоса - это известно всем, кто хоть раз в жизни спал.
Это была ночь прихода зимы, потому что вечером моросил дождь, сменившийся с полуночи мелким, тёплым снежком. Может быть это ночное слияние двух сезонов повлияло на вещую направленность сна? Что он показывал - прошлое или будущее? Скорее, будущее, потому что прошлое не имеет значения и названия, оно уходит неразгаданным, и мы без сожаления думаем о стародавних временах, и только свои годы больно ранят душу НЕСБЫВШИМСЯ.
Картина была чёткая, резкая, но центральная область иногда затуманивалась, теряла определённость границ, будто стремясь оторваться от реальности, но границы переходов держались фиксированно, чуть меняя конфигурацию, но снова восстанавливаясь.
На Земле горели три войны, одна светилась мощно и ярко, ровным алым светом, не разгораясь и не угасая, но две другие, одна далеко вправо, другая чуть выше центра - еле тлели, покрываясь грязными разводами и разбрасывая клочья тёмного, дымящего огня, которые некоторое время тлели и шипели в лесах. Придут незнакомые люди, о которых никто ничего не знал, они будут всюду и отовсюду, из канализационных коллекторов, со страниц грязных изданий, с экранов ТВ и дисплеев компьютеров, они будут никто, но они станут силой, потому что не выступит против них ни государство, ни сообщество, ни один человек, но они будут делать своё дело неотступно и непрерывно, не встречая противодействия. Зло будет злом, и добро будет злом, и не будет разницы между ними.
Это будет страшно, но не страшнее всего, что творило человечество всю свою историю, только сейчас это будет страшнее, потому что будет идти против Бога, но Его именем, и Бог не будет против, потому что это в Воле Его.
Будет пролито много крови людской и людьми, но не будут знать, во имя чего, а будет только злоба и отчаяние, и встанет вопрос : "Господи, зачем ? Ведь во Имя Твоё !" Но не будет ответа, только красное небо будет гореть там, где было две войны, и великая страна исчезнет с лица Земли, и другая великая страна станет ничем, будут чужие языки на ней, и незнакомые люди будут равнодушно убивать всё живое. Правители, как безумные, будут плакать и бросаться в огонь, но не будет им сочувствия, а только презрение народов их, потому что обещали, пряча в сердце злобу и корысть. Знание будет развенчано, и останутся только мятые страницы, запятнанные пустыми словами, а люди будут смотреть, но не знать, и будет это от гордыни людской, и будет это в воле Божьей, потому что отвергли, но не от знания, а от спеси и невежества, и снова надо будет идти и нести крест.
А потом спросится :
- Люди, вы ли, сотворившие это?
- Нет, не мы это, но неизвестные пришли из разных мест.
- Разве не из душ ваших возникло зло? Посмотрите.
Страх поселится в их душах, они увидят, что сделали добро злом и не различили их.
- Это сотворили вы. Но чьим именем вы это делали?
- Твоим, Боже, именем мы творили, но не знали этого...
И люди увидели, что нет незнакомых людей, но есть они, и они беззащитны, потому что Бог ушёл от них, оставив их в голой пустыне, без всякой надежды на новую жизнь. И они стали жить на пустой земле.
А я не знал, то ли сон мой был таков, то ли душа моя, освобождённая от тела, посетила пределы наших тайн, заглянув в глубину несбывшихся надежд и наших страхов, куда нет пути и откуда нет выхода..."
***
- Так. Пишет здесь что-то в уединении, как схимник, - Лич вздрогнул, Баньша, незаметно подкравшись, заглядывала через плечо, и он чуть не выругался. - Ты что творишь! Ведь, действительно в гроб загонишь!
- Что? Вижу, что-то настукиваешь, наверное, интересное, не захотела отвлекать. Вижу, залез в дебри и не можешь выбраться, захотелось помочь. Рассказ сочиняешь? Написал-бы о народе морских людей, или пока не надо, только хуже можно сделать?
- Баньша, всё должно идти естественно... И ты больше не подкрадывайся, могла подождать и потом спросить, не собираюсь я от тебя ничего утаивать. Просто проснулся в кошмаре, и вот, фиксирую. Это было не видение, а будто размышления во сне. Хочешь, прочитай.
- Сейчас, я только в кустики сбегаю...
Вернулась быстро, принесла веточки ягод боярышника:
- Вот, пожуй, кисленько и вкусно. Давай ноут сюда!
Прочитала быстро, как она умела - важнейший навык учителя, призадумалась.
- Знаешь, что ты записал, Лич? Это или апрельские тезисы, или апокалипсис.
- И на то, и на другое это слишком дохло. Так, впечатление от настроения. Очень что-то мрачное снилось. Помню только, что и ты присутствовала.
- Если ты от моего присутствия в унынии и депрессии, я лучше в берегини подамся.
- Вот я и думаю, куда тебе подастся.
- А что случилось?
- Надо в магазин слетать, а это означает, или лагерь сворачивать, или ехать кому-то из нас.
- Чего заморачиваешься? Лагерь свернём, а потом приедем к чужому счастью. Отпадает. Мне здесь нравится. И ещё прими во внимание, вдруг Васса придёт, а здесь чужие? И ведь не факт, что это будут хорошие люди. Поезжай-ка ты сам, как министр-администратор, а я поработаю. И обед надо готовить, творчески так. Вали!
- Может, лучше ты? В машине, и там, на людях - безопаснее...
- Я помню, где лежит камень. Ка-а-к пальну!
- И попадёшь в тюрьму на триста лет. Или себе палец отстрелишь...
- За дурочку держишь? Я у них над головой пальну. Сразу штаны потеряют!
- Ты не знаешь, как вести себя... Что я несу! Короче, этот фокус у тебя не пройдёт. Никто никуда не поедет!
- А хлеба уже нету. И пивка не плохо-бы... Давай тогда я поеду. А ты обед сделаешь.
В мужиках иногда проявляется непонятный ослизм, замешанный на авось, и тогда здравомыслие покидает их не на долго.
- Смотри! Я постараюсь туда-сюда, минут на двадцать, ещё и подзаправиться надо-бы, много бензина ушло на телефоны и ноутбук... Ладно. Не выпускаешь из вида дорогу, и, чуть что, прячешься в кустах, наверное, так лучше и правильнее будет...
Лич уехал, а Баньша, подумав, надела джинсы, сунула тяжёлый пистолет за пояс, взяла миску с овощами и пошла к воде.
***
Уже, выскочив на шоссе и подъезжая к магазину, Лич понял, какой он дурак. Он-бы тут-же развернулся и рванул обратно, но тот-же мужской ослизм заставил его представить насмешливые глаза Баньши, она, конечно, ничего не скажет...
На стоянке у магазин он едва не сбил парня с двумя пакетами, и тот, широкоплечий, в грязной майке, плюнул ему вслед и громко выкрикнул нечто нецензурное. Чёрт с тобой!
В магазине он чуть-ли не бегом пробежал по кругу, взял пакет картошки, бутылку водки, пива и кваса, хлеба и ряженки, приплясывал перед кассой, держа наготове деньги, выскочил на улицу, и... "Форд" стоял, осев на переднее колесо... Та сволочь в кепке проткнула шину, видимо, отвёрткой... Что за машина там была? Кажется, нечто убитое... Да если-бы он помнил, разве бросился-бы в погоню? Пока сменишь колесо, они будут в Питере, и что?
Колесо он менял показательно, как на ралли Париж-Дакар... Ещё заправка... Нет, это подождёт, потом, несмотря ни на что, съездят вдвоём...
Подъезжая к пляжу, на песчаном кусочке дороги он увидел следы колёс, перекрывающие его следы, значит, кто-то проехал к пляжу, пока его не было. Лич сжал зубы. На пляже, увидев чужую машину, он резко развернулся, чуть не опрокинувшись, выскочил и замер, оглядывая обстановку. всё было тихо. Старая "Лада" стояла пустая, с открытыми дверками, да, именно её он видел на стоянке у магазина, но где приехавшие? И ещё его поразила тишина, которой быть не должно было. Он преодолел прыжком метры до чужой машины, обогнул её и замер, увидев метрах в трёх в стороне лежащего на спине человека. Это был мужчина, и Лич пошёл к нему, ничего не понимая. Это был тот самый парень, на которого он чуть не налетел. И он был явно мёртв, никто не выживет с пулей во лбу.
Да что-же здесь было?!
Пройдя ещё несколько шагов, Лич увидел и фигуру, стоявшую у кромки воды... И это была Баньша! Медленно он пошёл к ней, пытаясь совладать с мыслями. Она была цела, это главное! С остальным разберёмся, главное, это она!
- Лич! Наконец-то!
- С тобой всё в порядке? - он ощупывал её, заглядывая в глаза. - Всё хорошо? Рассказывай, что здесь произошло? Это я, старый дурак, сволочь! Как я мог оставить тебя! Говори, чего ты молчишь?
- Что говорить? Да, это я , и со мной всё хорошо. Я убила того гада, не знаю, как у меня это получилось, ведь я стреляла над головами. А их было трое. Наверное, случайно попала. И я ранила второго, он тоже устал, но он кричал, и пытался ползти...
- Но я никого не вижу! Где они?!
- Ты знаешь, это наша берегиня! она... Она появилась неожиданно, знаешь, какая она, оказывается, сильная. она утащила в воду третьего, а потом и раненого. Не знаю, что было-бы, если-бы не она. А почему ты так долго? Я услышала звук их мотора, и подумала, что это ты возвращаешься. Хорошо, что перед этим я сунула пистолет за пояс, но всё-равно один успел схватить меня за руку, мог и оторвать. И тут Васса!
- Прости меня. Теперь всё будет хорошо.
- Но что мы будем делать? Васса сейчас и этого спрячет в воде. А машина?
- Пусть стоит. Если кто спросит, скажем, что хозяева пошли в магазин. А если днём никого не будет, ночью я её отгоню подальше на трассу, пусть их ищут в другом месте... Просто, сейчас я поставлю её ближе к кустам, чтобы издали не видно было...
К ним подошла мокрая Васса, она тяжело дышала, и Лич предложил помощь. Она благодарно кивнула, и они вдвоём отволокли убитого в воду.
На этот раз она вернулась быстрее.
- Я привязала их в яме к затонувшему баркасу, чтобы не уплыли. Мертвечину рыбы быстро съедят... Водки нету?
- Ты пьёшь водку?
- Пробовала как-то. Помогает забыть нехорошее. А курить тошнит. Ладно, кажется, грязная работа сделана. Я много утопленников видела, привыкла.
- Хорошо. Водки я купил, Баньша, сделай что-нибудь закусить, а я пока машину спрячу.
***
Через пол-часа они уже перестали думать о случившемся, такова природа человека. Тем более, никакой вины они не чувствовали, и только Лич всё поглядывал на Баньшу с тревогой и виновато. А она с увлечением зачитывала привлёкшую её тему из "Мифологической зоологии":
- "Итак, каждый из нас — это половина человека, рассеченного на две камбалообразные части, и поэтому каждый ищет всегда соответствующую ему половину. Мужчины, представляющие собой одну из частей того двуполого прежде существа, которое называлось андрогином, охочи до женщин, и блудодеи в большинстве своем принадлежат именно к этой породе, а женщины такого происхождения падки до мужчин и распутны. Женщины же, представляющие собой половину прежней женщины, к мужчинам не очень расположены, их больше привлекают женщины, и лесбиянки принадлежат именно к этой породе. Зато мужчин, представляющих собой половину прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому... Возмужав, они любят мальчиков, и у них нет природной склонности к деторождению и браку...".
В некоторых мидрашах (теологических трактатах, толкующих Библию и Талмуд) платоновская история А. повторяется лишь с незначительными изменениями. "Адам и Ева созданы были как единое существо, что срослось плечами спина к спине; затем Господь разделил их, ударом топора рассекши их на мужчину и женщину".
Утвердился тезис, что смысл этих отношений не в продлении рода, а в стремлении к воссоединению и достижению таким путем совершенства. Один из немецких философов писал: «...андрогин существовал в начале времен и появится вновь в конце времен... Человек станет подобен ангелам, андрогинам». Однако ангелов скорее следовало бы считать существами бесполыми; правда (судя по Библии), однажды, прельстившись дочерьми человеческими, они повели себя, как мужчины, но в роли женщин не выступали ни разу.
Уже в начале XX в. сходные идеи высказывал русский религиозный философ Н. А. Бердяев. По его мнению, разделение на мужское и женское присуще всему космосу. "Но мировая дифференциация на мужское и женское не в силах окончательно изничтожить коренную исконную бисексуальность, андрогиничность человека, т. е. образ и подобие Божье в человеке".
- Это правда, я таких знаю. - говорила подвыпившая Васса. - Есть такие и среди нас. Но какое совершенство, еали занимаешься этим с себе подобным, особенно мужчины с мужчинами? Это уже распущенность и свинство, а женщины вынуждены идти к дельфинам! Это неуважение к естеству своему!
Потом она сходила в осиротевшую "Ладу" и притащила ещё пару бутылок водки:
- Всё-равно пропадёт. А у нас есть право на трофеи...
- В самом деле, Лич, ведь недавно ещё в стране была уголовная статья за мужеложство, и где оно? Ведь это не только против Божьего творения, это болезнь такая головная, как ты смотришь?
- Но ведь вот в твоей книжке отмечено, что в Древней Греции, да и в других странах, такое было частью культуры? КУЛЬТУРЫ!
- Вот видишь, и за такую культуру мы сейчас расплачиваемся. Я смотрела хорошие голливудские современные молодёжные сериалы, и чуть не в каждом - лесбиянки, и это подаётся сочувствующе, как нормальное, рядовое явление! Не понимаю я этого, Лич, и не хочу понимать...
***
7.
Когда стемнело, Лич поднялся. Его немного качало, но он себя знал, и всё было в порядке.
- Я брошу машину километра три дальше за магазином. Баньша, едешь за мной, метров десять, не больше. Здесь нам трупов больше не надо.
- Есть, капитан, - приложила руку ко лбу ехидная Баньша.
- Васса, мы будем быстро, ты пока посиди у воды, если подъедет кто-то проблемный, не надо, чтобы тебя видели.
- Я поняла. То-есть, есть, капитан!
- Уже темно, вряд-ли кто-то приедет. Но жди нас в течение пятнадцати минут, мы нигде не будем задерживаться. Ты стёрла с ручек свои отпечатки пальцев?
- У меня нет отпечатков пальцев.
- Выгодная особенность.
- Да, капитан!
- Перестаньте придуряться! Баньша, поехали.
Он поморщился, услышав уже привычное, но ничего не сказал. Девчонки развлекаются, ощущение безопасности после преступления настраивает на лёгкое восприятие жизни...
Всё прошло по инструкции, и они вернулись на пляж во-время. Веселье продолжилось до рассвета, были обсуждены все виды секса и их извращения. Васса при этом показала себя настоящим экспертом.
- Тебе пора становиться содержателем публичного дома! - не удержался Лич.
- А, что? Да вы знаете, какой у меня дом? Каменный дворец! Три этажа, подвалы, море вокруг...
- Не в Дании? Или Шотландия?
- А в самом деле, Васса, где ты живёшь? - поинтересовалась Баньша.
- А вон там, - показала Васса. - Форты видите? Людям там делать нечего, мокро там, и капитальный ремонт требуется, а у меня такие апартаменты, даже ванну притащила! Вот, без электричества пока, но думаю генератор купить... И воду хорошую приходится с материка привозить, для этого есть надувная лодка с мотором.
- Но за всё платить надо.
- За всё море платит! Там сундуков с драгоценностями...
- Лич, мы и из тебя русала сделаем, будешь мне сундуки таскать! - было, кажется, последнее пожелание, что запомнилось Личу...
***
Когда они проснулись, было уже точно не утро. День обещал быть хмурым, и Лич уныло умывался водой залива, которая была свинцово-холодной. Баньша вывалилась из салона на свет Божий, и чуть не закопалась носом в песок. Даже стонать у неё не было сил.
- Не знаешь, Васса, случайно, не утонула? - жалобно спросила она, пристраиваясь рядом с Личем.
- Не надо жадничать, - отозвался тот. - Излишества всегда боком выходят. Кофе надо. Горячий, чёрный, без сахара.
- Будет тебе белка, будет и...
- Как, лифчик надеть? Нету желания?
- Трусики на месте, условия соблюдены. Отстань ты с такими темами, домостроевец!
- Значит, сегодня кефир и чтение сутр.
- Волюнтарист!
- Что там за мусор в волнах прибоя?
- Это не... не мусор. Кажется, это Васса. Не помнишь, как ты ей предлагал её сутенёром стать?
- Врёшь.
- Ну, вру. А похоже на правду.
- А правда такова - Екатерина I в своё время издала указ "О небытии кулачным боям без позволения полицмейстерской канцелярии". С 1726 г. строго запрещалось проводить бои без согласования с полицией. Однако власти не вмешивались и в несогласованные бои, так как просто напросто боялись не справиться с толпой разгоряченных драчунов. Так что, кулачных боёв не жди, даже и с попустительства полиции. Хватит уже развлекаться.
- Значит, медовый месяц окончен? - разочарованно проговорила Баньша.
- Не плачь, маленькая, всё у нас будет, впереди много хорошего. Только чтобы с утра голова не болела.
***
Психология толпы.
Психология толпы — раздел социальной психологии, изучающий поведение групп людей и отличия поведения групп от поведения отдельных индивидуумов.
Под толпой в психологии понимается бесструктурное временное скопление людей, не имеющее чёткой цели, члены которого обладают схожим эмоциональным состоянием и объектами внимания. Одна из ярких черт толпы с точки зрения психологии это то, что в толпе может раствориться любая индивидуальность, каким бы образованным и интеллигентным ни был индивид в отрыве от толпы.
История знает много примеров, когда большие группы людей способны производить драматические и неожиданные социальные изменения, действуя в обход привычных механизмов и паттернов. Такие события часто приводят к конфликтам. Учёные разработали несколько различных теорий, объясняющих психологию толпы.
Два механизма предположительно объясняют эмоциональный и иррациональный характер толпы:
утрата ответственности вследствие анонимности; впечатление всеобщности...
Гюстав Лебон объяснял духовное единство толпы механизмом заражения — механического распространения аффекта от одного члена к другому по типу инфекционного заболевания...
***
Мучения продолжались до обеда, когда к ним присоединилась и страждущая Васса.
- Что это было, вчера? - спросила она, выпив пол-бутылки минералки.
- Вчера была причина сегодня, - пояснил довольный Лич, - всё-таки, русалка ты, или не русалка, но блюсти себя надо. А вам утопление по причине пьянства не грозит?
- Ещё как! Ребята, я там в одиночестве поразмышляла... С вами мне интересно, здесь ведь почти никого нет, большинство удирает в Западную Балтику, или вообще на Средиземноморье... Может быть мне вообще с вами податься, на Оредеж? Мне рассказывали, там вода чистая.
- Вода там прозрачная, а про чистоту не буду говорить. Но там ты без своих вообще затоскуешь.
- Тоска по себе подобным, это хорошо, когда находишься от них подальше... Вот в Питере, в Неве сейчас идёт раздел территорий, такие дураки! Туда в одиночку лучше совсем не заходить.
- Что-ж, мы с Баньшей как раз обсуждали вопрос, не пора-ли нам домой возвращаться.
- Ребята, я обузой не буду! Только подождите меня с часик, надо домой сплавать, деньги забрать, вещи кое-какие... Вы меня дождитесь, я не долго!
- Давай сначала пообедаем.
- Спасибо, ничего в меня сейчас не полезет. По дороге поймаю какую-нибудь рыбёшку.
- Мы не ошибаемся? - спросил Лич, глядя вслед уплывшей Вассы.
- Не понравится, вернётся домой, я к ей не собираюсь в няньки.
Время потратили на порядок в машине, Баньша простирнула испачканную одежду, потом сели обедать.
- Лич, я всё чаще вижу в сети посты, восхваляющие работы какого-то историка, академика Хаменкова, которые перевернули наши представления об истории цивилизации. Якобы, он применил математический метод корректировки истории, и всё встало с ног на голову.
- Ещё-бы. В моей библиотеке есть его книжка, "Истинное понимание истории Европы и Азии", почитай, немало повеселишься, и таких откровений у него не мало! Кстати, академик он самозванный, по образованию математик, и в историю влез только из желания набедокурить, покуражиться.
- Сейчас посмотрю... Ага, вот оно... " Оказалось, что в действительности средневековая Русь и Великая «Монгольская» орда — это одно и то же. Конечно, это пока всего лишь наша гипотеза. Но появляющиеся новые данные не только подтверждают, но и все более усиливают ее значение... Предложена схема новой, существенно более короткой хронологии древнего мира. Впервые предложена новая датировка Рождества Христова XI веком н. э., то есть на 1000 лет позднее общепринятой... Выявлен поразительный параллелизм между событиями, описанными в Библии, и событиями истории средневековой Европы X–XVI веков н. э.; рассказано о передатировках многих астрономических явлений, ранее относившихся к глубокой древности. В Приложении по-новому датируется знаменитый Никейский собор и новым независимым методом подтверждается датировка Рождества Христова XI веком н. э..."
- Но ты посмотри, на чём Хаменков строит такие заключения? Вот один из его доводов: - "Сообщая о раскопках царских гробниц в Месопотамии, Л. Вулли рассказывает о серии находок золотых туалетных принадлежностей. И тут неожиданно, по его словам, «один из лучших экспертов заявил, что эти вещи арабской работы XIII века н. э.». И порицать его за такую ошибку нельзя, снисходительно заключает Л. Вулли, «ведь никто не подозревал, что столь высокое искусство могло существовать в III тысячелетии до нашей эры»... Здесь всё до последнего слова фантазия самого математического историка. Что это за "лучший эксперт"? Где его экспертное заключения? В лучшем случае, это только мнение одного из участников раскопок, но Хаменков принимает его за истину, и в последующем такие свидетельства уже ставит в фудамент своих построений. «Большая часть рукописей, на которых основано наше знание греческой науки, - это византийские списки, изготовленные спустя 500-1500 лет после смерти их авторов». "Крестоносцы в конце XI века были убеждены, что карают не потомков палачей Спасителя, но самих этих палачей..."! Всё это игра фактами, датами, идеями... Хаменков объявляет историю полутора-тысячелетия выдумкой, скомпилированной в срок от рождества Христова до 16-го века. Я это даже обсуждать не хочу, здесь не нужно придумывать псевдо-математических методов, достаточно только включить логику и здравомыслие.
Короче говоря, увлечение вот такими новомодными учениями и философиями, как Хаменкова, Левашова, Гурджиева, Кастанеды, я не говорю о совершенно бредовых сказках Елены Петровны, я рассчитываю, как регресс разума, возможно, насаждаемый целенаправленно. Кто-то создаёт историю культуры с чистого листа, но совершенно дилетантски. Возможно, это одно из условий разворачивающейся игры? Вот, хотя-бы из откровений мэтра Ситчина о появлении жизни на Земле: - "...Информация о сотворении мира — в том числе и самого человека - действительно является не памятью ассирийцев, вавилонян и шумеров, а научным знанием аннунаков. Разумеется, они тоже не могли «помнить», как образовалась Солнечная система или как в нее вторглась планета Нибиру/Мардук, поскольку в то время их самих еще не существовало...".
- Про аннунаков я слышала, но я считала это фантастикой...
- Бред это, а не фантастика. Впрочем, можно считать и так, и эдак, разницы нет. По измышлениям Ситчина, таинственная планета Нибиру, которой астрономами до сих пор не обнаружено, раз в четыре тысячи лет приближается к Земле, и её обитатели, аннунаки, посещают Землю в целях озолотиться. Для добычи золота они когда-то понастроили биороботов, потомками которых мы и являемся. Причём, в любовных утехах этих биороботов участвовали обезьяны, так что, здесь Дарвин прав, приматы приложили руку, или что они там приложили? к нашему появлению...
- Лич, но ведь это самое натуральное мракобесие...
- Это наша жизнь, играющая самыми разными красками... Как сказал Конрад Лоренц: - "Недостающее звено в цепочке между животными и настоящим человеком — это, вероятнее всего, мы с вами. "
Васса не задержалась. С собой она приволокла чёрный целлофановый мешок, в котором лежали туфли, сумка и свёрток одежды.
- Если остановят, документы неплохо иметь, - сказал хмурый Лич. Раньше он не подумал, но сейчас сообразил, что могут возникнуть проблемы, если они по дороге нарвутся на дотошную проверку.
- Нет вопросов. - Васса достала из сумочки и протянула, - Паспорт. Немного попорченый, от пребывания в воде, но фото похоже на меня. Галина Николаевна Воропаева, девяностого года рождения. Прописана на набережной Обводного канала.
- Откуда он к тебе попал, спрашивать не надо?
- Ничего криминального. Жалко девушку, конечно, упала с моста, пьяная...
***
Но, к крайнему удивлению Лича, дорога домой прошла благополучно. Только перед самой Гатчиной по трассе шла колонна военных машин, по кабины закутанных брезентом. Колонна растянулась километра на полтора, шла медленно, и пришлось обходить её по второй полосе.
- Целый полк, - пробормотал хмурый Лич. - Куда их чорт несёт? Учения какие-то, или на помощь брату беларусу гонят?
- Что это такое, Лич? И что ты там бормочешь?
- Это реактивные установки. Для уничтожения живой силы и массовой застройки. Здесь их применять просто нецелесообразно, против митингующих из таких штук никто не стреляет. Наверное, у них учения.
- А тогда почему вон там, на таком фургоне с антеннами висит красный флаг?
На это Личу сказать было совершенно нечего. В самом деле, почему? Гатчину они опять объехали по кругу, через Новый свет.
- Тебе в реку? - спросил он у Вассы. - Или дотерпишь до дома, там можно будет в ванной полежать.
- А вы меня познакомите с друзьями? Тогда поехали до дома.
У дома Лич проводил девушек, нагруженных пакетами с продуктами, а сам зашёл к Гибсону.
- Машина у дома, в порядке. Забирай оружие. Четыре патрона использовали, расскажу потом. И с нами приехала новая знакомая, личность весьма примечательная, из новых созданий. Хочешь, придёшь в гости, познакомишься.
- Что в Городе?
- Театр бурлеска. Снаружи порядок, но чувствуется полный развал. Что ты меня пытаешь!? Интернет не смотришь, что-ли? Криминальная обстановка хуже, чем в 90-е. Причём, бытовой криминал, это цветочки, и причины его объективны - это криминал государственный. Здесь уже всё слетело с тормозов. Президент от власти отстранился. Страна отдана временщикам на региональном уровне, и это значит, что государственная правовая система не действует. Губернаторы полу-официально наделены чрезвычайными полномочиями, и это означает дробление страны на удельные княжества. Началась эпоха "городов Глуповых". На этом фоне развал страны выглядит не худшим сценарием, ведь есть возможность позитивных изменений локального характера. И это, конечно, означает развал финансовой системы. Так что, всё висит на ниточке, можешь успокоиться, скоро будут приключения...
***
04.10.2020 г.
Наш родной вирус. кн. 3
© Copyright: Олег Ока, 2020
Свидетельство о публикации №220100400189
Свидетельство о публикации №220100400189
Рецензии