Пунцовые щёки

     Говорят, может быть сами японоведы, что в Японии каждый школьник знает не менее полутора десятков названий оттенков каждого цвета.А цветов спектре солнечного света, то есть в радуге, не в той, что у ЛГБТ-сообщества, а в той, что от Бога, - семь.
     Каждый охотник желает знать, где сидит фазан. Красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий и фиолетовый цвета. И это значит, что в Японии школьники, на своём, конечно, языке, знают не менее ста пяти названий оттенков разных цветов. Такая высокохудожественная нация, эти японцы! Жаль, что хотят возвращения себе Северных Территорий, наших самых Южных Курильских островов, -Итурупа, Кунашира, Хабомаи и Шикотана.Не получат! Самим нужны! Ведь такой ценой к нам возвращены! Вместе с Южной половиной Сахалина.
    И ещё у японцев,- американская венная база на Окинаве! Вот вам и Хоккайдо, Хонсю, Сикока и Кюсю! Несчастные они люди, - японцы, хотя и высокохудожественные. Свенельд Иванович Пирогов иногда ощущал себя несчастным, как и некоторые японцы, но у него, Свенельда, не было такого эстетического образования, как у них.
     Свенельд Иванович никогда не был японским школьником, он был отечественным преподавателем. И сто пять оттеночных названий не знал! Знал таких названий он гораздо меньше: алый, бурый, кобальт, кофе с молоком, мокрого асфальта,морской волны, цвет мурены, пунцовый, пурпур, розовый и сиреневый или лиловый.Может быть, Свенельд Иванович знал и ещё несколько названий оттенков, но редко применял. Забывал, когда нужно обозвать какой-то оттенок именно к нему относящимся словом.
    Свенельд Иванович Пирогов, как человек с гуманитарным образованием помнил, что из всех оттенков, названия которых он знал, самым благородным бул пурпур. Ещё со времён Древнего Рима! В него красили мантии императоров, наверное. Но столкнуться вплотную Свенельду Ивановичу пришлось не с пурпуром, а с пунцовым оттенком.
    У того студента, который был активистом, и никогда не ходил на его, Свенельда Ивановича, лекции и другие занятия, действительно были пунцовые щёки. То ли от большого здоровья, то ли, наоборот, - от какого-то заболевания. Например, гипертензии, как у Юрия Богатырёва, очень известного в СССР актёра.
     Умные знахари в медицине, начитавшиеся по ней книг и наслушавшиеся таких передач, как у Елены Малышевой, говорят, что пунцовые щёки, и вообще, - красная морда, извините, лицо, есть признак приближающегося к мозгу этого лица апоплексического удара. Может быть, действительно, - признак этого самого удара?! Инсульта, что ли? Не дай Бог такого! Никому!
     Но пунцовые щёки студента были признаком возможного удара, не апоплексического, надеемся, не у студента, который не всё время освещал тёмныё аудитории и коридоры Большереченского института сценической культуры, визуальных искусств и кинематографии своими щеками. А только тогда, когда приходил, очень редко, на лекции и семинары. Нет, удар мог случиться со Свенельдом Ивановичем Пироговым, который не хотел ставить зачёт, по своему предмету, носителю пунцовых щёк.
     И, как уже сказано выше, Пунцовые Щёки были активистом. Этот активист освещал своими щеками эстрадные площадки города, актовые залы, пикетные пятачки асфальта, где мимо проходит народ. Потому что носитель пунцовых щёк был техническим гением, предоставлял организаторам акций, мероприятий, флешмобов свои личные услуги, радиомикрофоны, усилители и другие, поднимающие настроение зрителям и, главное, - слушателям, устройства.
     Занятия в институте пунцовые щёки Мирона Васильевича Шлепкова не посещали потому что им некогда было! Они творили прекрасное в звуковом пространстве города Большереченска. Когда Пунцовые Щёки, то есть Мирон Шлепков пришёл на единственное занятие к Свенельду Ивановичу, он попросил последнего, поставить ему, Шлепкову, зачёт по дисциплине автоматом. То есть без ответа на вопросы и без отработки пропущенных занятий!
     Шлепков пропустил почти все, кроме одного, занятия, считая преподавание Свенельда Ивановича полным, совсем ему, Мирону, ненужным г...ном. Но от своих сокурсников Мирон Васильевич всё-таки знал, что какой-то предмет Свенельд Иванович преподает их студенческой группе. Мирон Пунцовые Щёки не знал даже названия дисциплины Свенельда Ивановича. Но всегда здоровался с ним, если всё-таки попадал в институт не для занятий, столкнувшись со Свенельдом Ивановичем в коридора и на лестницах института, и демонстрируя свои пунцовые щёки.
     Эти щёки почему-то раздражали Свенельда Ивановича!
     Мирон был двухметрового роста, упитанный, с большими кулаками, на которые он, скорее всего, и надеялся, когда сказал Свенельду Ивановичу:
     - Иван Аскольдович, поставьте, пожалуйста, мне зачёт по вашей дисциплине автоматом.
     Когда Свенельд Иванович услышал эти слова Мирона Шлепкова, у него самого стали пунцовые щёки, хотя обычно, лицо Свенельда Ивановича было бледным, даже желтоватым каким-то.
     - Во-первых, моё имя, - Свенельд Иванович, а не Иван Аскольдович. Во-вторых, вы не ходили на мои занятия, по-видимому, считая их совершенно лишними для себя. В третьих,  у меня нет никакого желания вообще, - вам ставить зачёт, не то, что автоматом. Никакого зачёта, если если не отработаете все пропущенные занятия!
     -Ну, вы сами напросились, господин преподаватель! - сказал Мирон Шлепков, открыл дверь в аудиторию и крикнул за дверь:
     - Входи, Потап, нужна твоя помощь!