Наместник

- Теперь ты можешь благословлять! - сказали мне.
- Кто, благословлять? Я, благословлять?
- Ты, благословлять... Иди и благословляй. Вон ту, например.
- Чем?
- Словами... Ну можешь ещё рукой…
- Рукой – это хорошо. Рукой – это я с удовольствием!

И, доложу вам, действительно, волшебные ощущения.
До этого, в основном, благословляли меня. Не часто, конечно, но случалось.
Монах один, помню, спрыснул мокрым веником. Буддист... Лысый такой. Весь в хламиде и в «партаках», будто на нашей зоне чалился.
Хотя, может и чалился. Иначе откуда такой авторитет, что народ к нему аж на коленках ползает...

Вот и я, подхромав, получил от него веником. Промяукал он мне что-то на своём, на буддийском. И отполз я, рукавом отираясь. Благословлённый.

Раввин потом ещё один, помню. Тоже очень уважаемый.
Я сквозь толпу к нему пробился, претендентов на благословения локтями расшвыривая, и  черепушкой под ладонь праведную подсунулся. Аккурат, маковкой.
Ну и наложил он на меня...

А тут МНЕ накладывать дозволили.
Да что там дозволили, вменили в обязанность.

- Ты, - говорят, - внука на руках при обрезании держал?
- Держал...
- На стуле Ильи пророка сиживал?
- Сиживал.
- Всё. Значит стал его наместником. Дуй теперь раздавать благословения.
- А епитимии?
- Что, епитимии?
- Ну, епитимии можно накладывать?
- А что такое епитимии?
- Не знаю... Что–то церковное...
- Да ты чего?! Причём тут церковное? Ты ж в синагоге находишься! Иди, благословляй страждущих! Вон та, на тебя уже, видишь, как хищно поглядывает.
- И что мне ей сказать?
- Жениха обещай!
- Так она же замужем.
- Тем более... Иди, размазня. Хватит рефлексировать.

И пошёл я, руку вытянув.
Как Илья пророк пошёл...
Стул же всё-таки. Сидел, значит расхлёбывать.
И вы знаете, так понравилось!

Полюбила меня паства с первого мгновения.
Сами подходить начали. Даже ручку целовать и лбом к перстам прикладываться.   
И подумал я: «А зачем мне собственно,  стоять? Наместник я или кто?!».
Пошёл и сел на свой стул пророческий. И, руку возложив на подушечку, стал прихожан перстом подманивать.

Поначалу, конечно, немного в словах путался.
А потом подумал: «Нам же, наместникам, слова не главное. Главное - накладывать».
Ну и первой, конечно, наложил на замужнюю.

Пошептались о том, о сём...
И подумал я: «А на кой мне, вообще, замужние?».
И стал уже выборочно... Приглядываясь.

- Вот ты, - говорю, - подойди... Да не ты! А ты, румяная... Подойди, приблизься... Ну? Признавайся, чего тебе хочется?.. Да не красней, не скромничай... Шепчи, давай, на ушко наместнику... Порешаем, покумекаем... 

В общем, аж взопрел от усердия.
Приятно ведь, когда не на тебя, а ты – накладываешь. Волшебные ощущения. Жаль недолгие.

Жена моя, безбожница, не выдержала. Раскричалась, дескать – не тем, не то и не туда накладываю. И наложила на меня пятернёй епитимию.
И ею же стащила с наместничества.
Ибо сказано в писании: «Нет пророка в своём отечестве!».
Подтверждаю - истина!