Драконы глава 4

    Холода подступали всё ближе, хотя осень подобралась лишь к своей середине. За это время Локи пришлось выдержать целую битву со старейшинами племени, и если бы не Тутен, к чьему голосу всегда старались прислушиваться, плохо бы ему пришлось. Вслед за мужем Лакамы за него вступилась женская часть поселения. Тяжёлые роды страшили многих, особенно молодых и незамужних. А у местной ведьмы хватало иной работы: как скрыть племя от оборотней и нежити, уберечь от наводнения, голода и пожаров. Она не опускалась до бытовых проблем отдельно взятого тролля. Лицом к лицу с новой колдуньей не решался ещё встречаться никто, но потихоньку самые смелые стали передавать через Локи просьбы о помощи в лечении и подношения.
   
    Жизнь переменилась сильно. Укрепившаяся за ним слава помощника новоявленной колдуньи отгородила Локи ото всех понадежнее самого высокого и неприступного забора. Шуку стал смотреть на него, как на чокнутого. Сам он теперь ни за что на свете не подошел бы близко к Тере, предпочитая тихую, спокойную жизнь без новшеств и глупых приключений.

 ***  

    Ранним утром Тера сидела у закрытого окна, бездумно глядя сквозь стекло на косые струи дождя и на то, как ветер трепал лапы елей. Чувствовала себя так, словно дождевая вода напитала весь дом, и эта сырость окутывала её, проникая через все поры. Тролля она почуяла ещё до того, как он подошёл к кольцу деревьев, окружающих поляну. Локи промелькнул за стеклом, почти сразу скрипнула открываемая им дверь. Встал на пороге, слегка склонив на бок голову, промокший, но не потерявший хорошего настроения, в одной безрукавке из волчьей шкуры, мехом наружу, полотняных штанах и, как всегда, босой.
    — Тебе плохо?
   
    Видимо Тера выглядела не очень хорошо, если он спросил, хотя и не чувствовала себя больной. Вот только настроение было каким-то никаким. Как и любая хорошая травница, она знала растения, способные улучшить самочувствие, взбодрить, даже вызвать эйфорию, но в детстве, живя у своей бабушки, слишком часто наблюдала последствия этой, слишком легко становившейся пагубной, привычки. А сейчас, в ответ на заданный вопрос, лишь пожала плечами и сонно произнесла:
    — Нет. Нормально.
   
    Локи подошел к печи и, присев на табурет к теплу спиной, раскинул руки в попытке просохнуть.
    — Знаешь, в этом году зима будет ранняя и многоснежная. Я всё думаю, хватит ли дров до весны?
    — Хватит, — меланхолично успокоила его колдунья. — Всего хватит: и дров, и припасов. А если бы я могла впасть в спячку, как ежик или медведь, на всю зиму, то и припасы можно было растянуть на два сезона. Может подходящее заклинание подыскать или очень сонное зелье сварить, а?
    — Это все осенняя сырость — тебе просто не хватает солнечного тепла. Вот если бы у нас был драконов камень...
    — Это что такое? — вяло поинтересовалась женщина.
    — Ты никогда не слышала о драконах? — удивился тролль.
    — Я слышала о драконах, но никогда сильно не интересовалась ими. Так что же это такое? — рассказывай, если уж начал...
    — Ну.., говорят это особый минерал. Драконы охраняют эти камни, как свои сокровища и могут одарить одним из них того, к кому хорошо относятся. Камень нужно закалить в огненном дыхании этой зверюги, чтоб он впитал в себя жар и частицу драконовой силы. Поэтому камень будет жить и одаривать теплом своего хозяина до тех пор, пока жив тот, кто пробудил его.
    — Да-а? — задумчиво протянула Тера. — А ты знаешь, где обитают эти ящеры?
    — Конечно! Это все в лесу знают: на западе, в двух днях пути отсюда начинается... А-а-а... тебе это зачем? Ты что, хочешь отправиться поискать драконов? С ума сошла?! Хочешь, чтоб они тебя сожрали? Они же людей на дух не переносят!
    — Но ты-то тролль!
    — Ты что, считаешь, что я на столько ненормальный, чтобы иметь желание сгореть заживо?
    — Я думаю, мы сможем с ними подружиться.
    — А я не уверен вовсе!
    — Значит, я сама отправлюсь к ним, тут я быстрее помру от тоски, ты только дорогу мне объясни.
   
    Локи хотел сказать в ответ что-то резкое, но лишь скрипнул зубами, вскочил и зашагал по комнате, похожий на зверя, пойманного в ловушку. Тера сидела за столом, подперев голову кулаками, и с монотонностью маятника водила за ним глазами: туда-сюда, туда-сюда. Пока у нее не заболела голова.
    — Прекрати!
   
    Локи замер на месте с немного растерянным выражением на лице, словно уткнулся носом во внезапно возникшую стену. Похоже, он настолько ушел в свои мысли, что забыл, где находится. Немного постоял, затем повернулся к колдунье и спросил:
    — Ну, и когда мы выходим?
    — Решил рискнуть?
    — Знаешь, если ты пойдешь одна искать драконов камень и пропадешь там, то троллы, узнай они, что я к этому причастен, разорвут меня на куски. Я думаю, что сгореть заживо — не более болезненная смерть.
   
    Тера усмехнулась и почесала макушку.
    -- Значит до гор два дня... А там снег... Думаю, за сегодня мы можем собрать всё, что нам может понадобиться, чтобы утром, еще до восхода солнца, можно было отправиться в дорогу. Ты пойдешь в поселение?
    Тролль замотал головой.
    — Я часто подолгу отсутствую. Никто не интересуется, где я бываю.

    Вышли еще до восхода. Убывающая луна могла бы освещать им дорогу, вот только тучи и не думали расходиться. Дождь прекратился, но влага, покрывающая растительность, отнюдь не создавала ощущение комфорта. Тера оделась в мужскую одежду. В той, прошлой жизни, часто ездила верхом, отдавая дань не дамскому седлу и юбке, а штанам и сапогам, чтоб удобнее было стоять в стременах. Эти её предпочтения были еще одной темой для пересудов среди благовоспитанного общества. 

    С тех пор, как ушла в лес, от сапог успела отвыкнуть и сейчас волновалась, как бы не натереть ноги еще до середины этого дня. На всякий случай взяла заживляющий бальзам и настойку, придающую сил и согревающую в самый сильный мороз. Из одежды — лишь два теплых плаща и сапоги для Локи, которые тот нес сейчас за спиной, привыкший по лесу передвигаться босым и обувавшийся только тогда, когда наступали  зимние холода со снегом; немного мяса и сухарей.
   
    Когда Локи под утро разбудила поднявшаяся раньше него Тера, он увидел лежащими на столе  дальнобойный лук в его рост, тулу со стрелами и запасную тетиву. Он трепетно провел рукой по основе, украшенной искусной резьбой и защитными надписями. Тера встала в дверях, внимательно за ним наблюдая.
    — Справишься?
    Тролль взял в руки оружие, упёр в пол один конец, согнул и накинул тетиву на ушко другого, неспеша обернулся вокруг себя, прицеливаясь.
    — Конечно!
   
    Сейчас же он нёс лук за спиной. Тера вооружилась охотничьим ножом. Пока они находились на своей территории, вероятность опасности была очень небольшой. Локи шёл впереди, выбирая дорогу и задавая темп, достаточно быстрый, чтобы это могло оказаться маленькой местью за вынужденное участие в данном походе. Тера чувствовала, что так оно и есть, но шла молча, не допуская даже мысли о том, чтобы первой заговорить о привале.
   
    На отдых остановились в полдень. Тера вымоталась. В первую очередь сняла сапоги и смазала ноги. Локи насмешливо посматривал на неё, тщательно пережевывая кусок мяса. Участливо поинтересовался:
    — Не сильно устала? Ты не волнуйся. Скоро откроется второе дыхание, и сразу станет легче!
    Женщина не выдержала:
    — Будешь ехидничать, я тебе и первое прикрою!
    Тролль фыркнул, но предпочёл промолчать.

    Как и обещал Локи, утро третьего дня встретили у подножия горного хребта, тянущегося далеко вправо и влево, через земли, о которых тролли даже и не слышали. По каменистым склонам, покрытым чахлой осенней травой взбирались не очень долго — уже ближе к обеду под ногами захрустел снег. А когда перевалили через невысокую гряду, то чуть внизу и впереди на белом плато им в глаза сразу бросилась черная копошащаяся масса.
   
    — Что здесь делают люди?
    — Охотятся на драконов. — Локи вгляделся внимательнее. — Это самка, и с ней малыш. Ты куда?!
    Но Тера уже спускалась вниз, и ему, бормоча проклятия на древнем языке, осталось лишь последовать за ней.
   
    Отряд воинов, численностью не менее двадцати человек, пленили довольно-таки мощного дракона. На него накинули цепи и прижали к земле, забив в камень через звенья клинья. Устрашающий ящер не подавал никаких признаков жизни. На детеныша пытались накинуть сеть, очень аккуратно, стараясь не повредить ему ничего. Тот пользовался этим, увертывался и шипел, не умея еще плюнуть огнем. Появление женщины и тролля восприняли, как досадную помеху. У самых ног Теры в снег воткнулась стрела, вторая просвистела мимо Локи, едва не задев ему ухо. Оскалившись, тролль вскинул лук, который успел привести в боевое состояние, и один из воинов упал на спину с прошитым насквозь в области сердца нагрудником, следом рухнул второй, пытаясь выдернуть стрелу из шеи.

    Через мгновение Локи мог стать похожим на ежа, но колдунья среагировала быстрее, чем люди из отряда — она повела рукой, вытягивая из них всю силу. На снег падали неподвижные тела. Тера никогда не делала ничего подобного и сейчас ощутила, что собранная мощь готова просто разорвать её изнутри. Дикая боль пронзила голову. Вскрикнув, колдунья выбросила руку в сторону одного из горных пиков. Попавший в него поток энергии взорвал вершину, обрушив вниз тонны спластованного за века снега. Огромная лавина покатилась вниз, сметая на радостях всё со своего пути.
 
    Женщина в полном бессилии опустилась на колени, безразличная сейчас ко всему происходящему вокруг неё. В голове звенело, перед глазами стояла плотная чернота. Тролль опустился рядом с ней и уже успел проститься с жизнью, как вдруг ожила самка дракона. Взревев, она поднялась на ноги, скидывая с себя цепи — когда Тера  выбрасывала из себя так неосторожно собранную энергию, то поток краем слегка задел неподвижного ящера, восстановив его жизненную силу и истончив часть звеньев.
   
    Самка оказалась раненой — кожа на одном из крыльев была разорвана, скорее всего копьем, и висела лохмотьями, — и злой. Резкие короткие взрыки и клекот, издаваемые ею, навевали тоскливые мысли о том, что с посторонними она намерена разобраться раньше, чем до них доберется лавина. Драконенок подковылял к Тере и стал толкать её головой в спину. Она нашла на ощупь плечо тролля и, опираясь на него, поднялась. Прошептала:
    — К его матери, быстрее!
   
    Локи решил, что эта чокнутая колдунья знает всё же, что делает. Когда они все расположились у ног дракона, он обнял их крыльями. Воздух вокруг заискрился и пошел разноцветными всполохами, уплотняясь и образуя защитную сферу, в которую буквально через мгновение ударил снежный поток, пытаясь увлечь её за собой.

    Когда лавина прошла, раздался тихий звон бьющегося стекла — раскололась защита. На голову посыпался снег. Его было немного и он не причинил особых хлопот. Уплотненная снежная масса под ногами не проваливалась, зато вокруг лежала рыхлыми комьями, через которые очень тяжело было бы пробраться, а самка дракона истратила большую часть своих сил, да и рваное крыло не позволяло ей взлететь. Она распласталась на животе, положив голову на передние лапы, и тяжело дышала.
   
    Тролль поднялся, огляделся вокруг и, ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался:
    — Ну, и что теперь? Будем сидеть здесь, пока снег не растает или начнем копать тоннель? Дракон ведь ранен.
    — Ее зовут Тарлин, и она говорит, что до её пещеры не слишком далеко.
    — Как ты с ней общаешься?
    Тера постучала себя пальцем по лбу.
    — Хотя бы с этим проблем не будет, уже радует, — Локи задумчиво осмотрел рану на крыле и повернулся к Тере. — А ты можешь вылечить ее?
    Женщина покачала головой.
    — У меня сил нет.
    Тролль помолчал, затем присел перед колдуньей на корточки и заглянул ей в глаза, тихо сказал:
    — Ты можешь взять  мою...
    Его сердце сжалось и пошло неровными толчками. Полная беспомощность — не самое приятное ощущение. В другой ситуации ему и в голову не пришло бы повторять свой опыт.
    — Уверен? Я выкачаю тебя дочиста.
    Вместо ответе Локи скорчил гримасу и лег на спину, уставившись в бледно-голубое небо.
   
    Прошлый раз все произошло неожиданно, сейчас же ощущения были более чёткими и запоминающимися. Он увидел источник своей жизненной энергии и почувствовал боль от того, что сейчас произойдет. Темная масса, похожая на сгусток плотного тумана, припала к источнику и стала жадно пить его пульсирующее сияние, пока не осушила все дочиста. Тяжесть навалилась на грудь, и тролль вернулся к реальности. Мир вокруг заволакивала чернота. Дольше всего сопротивлялся крохотный кусочек неба прямо над головой, но и он вскоре исчез. Было тяжело даже дышать, и Локи закрыл глаза, проваливаясь в эту черноту полностью.
   
    Тера соединила распоротые куски кожи и водила над местами разрывов рукой. Торопилась; ни одно живое существо с выпитым источником не может прожить более получаса. Залечив крыло, отдала Тарлин почти всю собранную силу. От слабости не смогла подняться на ноги.
   
    Драконица заклёкотала, поднимаясь и взмахивая крыльями. Удовлетворенная результатом, взмыла вверх. Сделала круг, затем, подхватив передними лапами со снега два обессиленных тела, направилась в сторону своего места обитания. Детеныш последовал за её хвостом, как привязанный.

***

    Тера очнулась с чувством полного и беспредельного счастья. Потом поняла, что лежит в теплой воде небольшого подземного озера. Повернув голову в сторону, увидела в метре от себя Локи. Сначала он был неподвижен, но очень скоро его губы растянулись в улыбке, и он открыл глаза, затем сел.
   
    Пещера, где они находились, была достаточно просторной, чтобы в ней чувствовали себя свободно не менее четырех крупных драконов. Вкрапления кристаллов, покрывающие стены, слабо мерцали; этого света было довольно для глаз. Легко просматривались даже самые дальние уголки пещеры. Озеро, метров двенадцати в диаметре, располагалось в центре. Странная какая-то в нем была вода: будто живая; тихая и ласковая — словно в любящих объятьях матери находишься. Хотелось никогда не покидать этого места.
   
    Женщина с сожалением поднялась на ноги. Вода беззвучными ручейками стекала с одежды. Тера вымокла насквозь. Она неуклюже выбралась на берег. В сапогах хлюпало. Следовала привести себя в порядок, только вот позволит ли хозяйка разжечь здесь костер.
   
    Тарлин вместе с сыном мирно дремали здесь же, рядом. Почувствовав пробуждение тех, кто спас её и детеныша, драконица открыла глаза и приподняла голову. Колдунья услышала ее мысленный вопрос:
    "— Как вы себя чувствуете?"
    "— Спасибо! Мы уже в порядке."
    "— Знаете, мы очень строго контролируем свою численность. Чтобы завести малыша, требуется разрешение старейшин. Кутус мой единственный сын. — Она прикрыла глаза секунд на пять, затем продолжила: — Как оказалась в этих краях человеческая женщина, да еще вместе с троллем? Ваши племена издревле не в ладах."
    "— Я живу в Старом Лесу. Лечу людей, которые не боятся ко мне приходить, и троллей."
   
    Тера оглянулась на Локи. Тот сидел прямо в воде, скрестив ноги, и не думал выбираться на берег. Он с любопытством наблюдал за ними, не слыша мысленной беседы, но видимо что-то чувствуя. Тера продолжила:
    "— Я узнала о драконовом камне и хотела его увидеть... Поэтому мы здесь."
   
    Драконица замолчала. Поднялась на ноги, несколько раз развернула и сложила крылья. Изогнув шею, она приблизила свою голову почти вплотную к женщине, внимательно глядя ей в глаза. Меж треугольных зубов мелькнул раздвоенный язык, словно пробуя воздух на вкус. Тера почувствовала чужую силу, незнакомую и немного тревожащую, и уже не в силах была отвести свой взгляд в сторону. Ей не причинили никакого вреда, и всё же она испытала облегчение, когда Тарлин отпустила ее. 
   
    "— Вы помогли нам, рискуя своими жизнями, и я с большим удовольствием сделаю этот подарок. Но камень может взять только один из вас."
    Тера выслушала и повернулась к троллю. Тот вопросительно приподнял брови.
    — Что?
    — Она спрашивает, кто из нас заберёт камень.
    Локи хмыкнул.
    — Ты все-таки добилась своего! Мне он не нужен.
    Колдунья вновь хотела обратиться к драконице, но та опередила её:
    "— Я слышала. Зайди на середину озера и достань из воды то, что сможешь."
   
    Женщина внимательнее присмотрелась к водоему. Его черная гладь, словно зеркало, отражала в себе сверкающие кристаллы свода, напоминая ночное небо. Дна не было видно нигде, даже у берега. Тера медленно вздохнула и осторожно вошла в воду, которая доходила до середины икры. Теперь ощущения были совсем иными: словно нечто живое настороженно дышало, обтекая ее ноги; ждало. По поверхности время от времени пробегала рябь, но вода, словно покрытая некой пленкой, очень быстро восстанавливала свою неподвижность.
   
    Тера добрела до предполагаемого центра и, опустившись на колени, стала обследовать дно руками. Под пальцы попадались галька, песок, какие-то острые осколки, о которые легко можно было пораниться; и ничего подходящего. Но вот она обнаружила нечто более существенное — небольшую каменную плитку, в четыре ладони площадью и в палец толщиной. Тера поднялась, держа этот камень в обеих руках. Он был гладким, почти идеально прямоугольным, словно его обрабатывали. По черному полю волнистым узором разбегались бело-красно-голубые вкрапления различных минералов. Даже не задумываясь, то ли это, женщина направилась обратно к берегу. Опустила у ног драконицы свою находку и отступила, вопросительно глядя на нее.
   
    Глаза Тарлин, до этого ярко изумрудного оттенка, подернулись сероватой дымкой, быстро сменившей цвет на угольно-черный, по которому разбежались красные всполохи. Тера, как завороженная, наблюдала за этими превращениями. Локи, выбравшийся к этому времени на берег, быстрее сообразил, что сейчас должно произойти — он бросился к Тере, чтобы оттащить её куда-нибудь подальше... Но не успел...
   
    Драконица взревела. Спустя мгновение исторгнутый ею поток пламени ударил в каменную плитку, накаляя её и веером разбрасывая языки огня по всей пещере. Тера и Локи оказались как раз на их пути, но ощутили не ожоги, а тепло. Их словно омыло этим огнем, который, казалось, проник даже в легкие и разошелся по венам вместе с кровью. Одежда высохла; по волосам, не повреждая их, с тихим треском рассыпались крохотные разноцветные искорки. Локи не успел даже глаза закрыть, завороженный этим зрелищем. И не сразу выпустил из своих рук замершую от восторга Теру, после того, как Тарлин полностью опустошила свои легкие.

    Искры, пощелкивая, находились теперь повсюду; они усыпали пол пещеры, одежду, драконов; словно живые, прыгали по поверхности озера. Но в конце концов все они погасли, и пришло время возвращаться домой.
  
    Тарлин перенесла их к границе снегов, не решаясь спускаться ближе к Лесу. Она распрощалась со странной парой и взмыла вверх, стараясь поскорее увести малыша из этих опасных мест.
   
    Всю обратную дорогу Локи был необычайно молчаливым и задумчивым. Тера же шла, мало что замечая вокруг, лелея в себе ощущение тихого счастья, словно обрела долгожданного ребенка. Камень грел не только тело, но и душу. Тролль даже на расстоянии чувствовал исходящие от него волны тепла.