Шедевр

Сидоров крепко зажмурил глаза и притворился спящим, чтобы Баюн поскорее ушёл и не мешал думать над квартальным отчётом. В наступившей тишине были отчётливо слышны тиканье старинных часов на стене, торопливая пробежка капель дождя по стеклу, равномерный скрип кровати этажом выше и столь же мерное биение сердца самого Сидорова. Всё вместе создавало атмосферу медитации...
Вдруг гармоничный ритм всевозможных биений нарушил чей-то нежный печальный вздох.
— Кто здесь? — Мелькнула мысль в голове Сидорова.
— Ах, какая разница! Всё равно я никому больше не нужна, — прошелестел голос. Сидорову показалось, что голос всхлипнул.
— Мы все кому-то нужны, — мысленно попытался он утешить незнакомку. Сидоров был уверен, что это женщина.
— Вы очень добры, — вздохнул голос.
Из угла, откуда шёл голос, начало разливаться какое-то бледное сияние, и Сидорову показалось, что он увидел призрачную, но фактурную даму, лежащую на письменном столе кверху... эм-м-м... полушариями нижнего бюста, скажем так. Ножки её были согнуты в коленках и скрещены в лодыжках; голова дамы покоилась на ладошках, подпирающих прозрачные щёки; локотки дамы симметрично расположились, — один в пепельнице, второй в полупустой конфетнице. Слезинки из глаз прелестницы равномерно капали в стакан с остатками чая, добавляя медитативности в бархатную ткань ночи.
— Понимаете, сейчас развелось столько писателей, писак и графоманов, что мои услуги кажутся чрезмерными. Настоящих писателей мало. И самое смешное, что чем больше писателей, тем меньше читателей. Мои таланты больше не нужны. Я вообще скоро потеряю квалификацию! — И ночная гостья зарыдала.
— Так вы — Муза? — Догадался Сидоров. — Богатая будете, сразу не признал.
— Конечно, — сварливо ответила Муза, разворачивая и запихивая в рот уже пятую конфету. — У меня булимия на нервной почве, я растолстела, и никто меня не узнаёт!
Она попыталась вспорхнуть на люстру, как делала это ранее неоднократно и легко, но не долетев до потолка метр, плавно упала на ковёр, придавив массой одиноко пасущегося дежурного барана.
— Вы можете вдохновить меня, если хотите, — с напускным энтузиазмом произнёс Сидоров, пытаясь сгладить неловкую ситуацию.
— Ах, оставьте! — Махнула рукой Муза. — Вы же не писатель.
— Как это я не писатель? — С фальшивым негодованием воскликнул вполголоса Сидоров. — Да я столько пишу!.. Отчёты - квартальные и годовые; докладные, заявления, справки, доверенности, объяснительные и пояснительные записки, списки покупок... А сколько я пишу в соцсетях!.. Нет, мне определённо нужен вдохновитель. Вдохновительница!
— Да! — Воскликнула обрадованная Муза. — Это я! И сегодня мы с вами напишем шедевр!..

Если бы за квартальный отчёт давали литературные премии, Сидоров наверняка получил бы Пулитцера. Когда он закончил читать своё ночное творение, публика (в лице руководства конторы) неистовствовала. И даже домашний тапочек на босой левой ноге докладчика ничуть не испортил впечатления.

  04.10.2020 г.