Мама

История жизни моей  мамы это почти готовый сценарий для неплохого фильма. Как впрочем,  наверное, и у многих ….

Мама была в семье младшей, назвали ее Зиной в честь бабушки Зиновьи.  Кроме нее еще два брата и сестра. Вот эти самые близкие люди и сыграли в жизни моей мамы  каждый свою, роковую ,   если не сказать,  судьбоносную роль.
 
Когда мама была маленькая,  то  ей  как  и всем малышам, доставалось от старших, особенно от брата Савелия, который был старше ее на четыре года. Играть на улицу не брал, а если начинала плакать и проситься, то мог и тумака дать.

Самому старшему Саше к моменту появления мамы на свет, было восемнадцать  лет, и он уже уехал  в город учиться. А сестра  Алена была девушка лет пятнадцати, которая помогала матери по хозяйству и на нее уже начинали засматриваться женихи.
 
Когда мама училась  в седьмом  классе, то однажды на переменке почувствовала слабость в ногах, присела около теплой печки, а встать уже не смогла. Отец принес ее домой на руках. Полиомиелит тогда свирепствовал.

К учебе мама больше не вернулась. Отец жалел младшенькую ,   что от учебы отстала. Но был рад, что смогла после болезни ходить, хоть и припадая чуть-чуть на правую ногу.

«Ничего, - рассуждал он про себя ,-дочка у меня «баская»  (красивая значит)-в девках не останется»

Зина и правда, была хорошенькая: нежное голубоглазое личико обрамляли светло-русые пушистые волосы ,да еще и волнистые от природы, носик немного вздернут, чуть припухшие девичьи губы.

Сложена была тоже хорошо, ладненько так: росточка среднего, грудь высокая, в талии тоненькая, ножки стройные, ступня маленькая,аккуратненькая такая.

Между тем старший брат Александр работал в городе в приемнике – распределителе для трудных подростков. А сестра Алена жила замужем   в соседней  деревне. Савелий же собирался  в армию, и строго-настрого наказывал отцу и матери следить за Зинаидой, мало ли чего.

Да Зина и не гуляла нигде, если только с подружками на вечерку или в клуб на танцы сходит.

Парни за ней увивались ,   конечно, да ей все не нравился никто, не могла понять себя…
А на вечерках гармонист нежно выводил  «Уральскую рябинушку» ,волновал душу: «Оба парня смелые, оба хороши….Милая, Рябинушка, сердцу подскажи…»

Это случилось поздним декабрьским вечером: к зимней избе  где уже приготовились ко сну Зина с матерью (отца к тому времени уже не было, а брат Савелий, вернувшийся недавно из армии, ходил  в председателях колхоза и в тот вечер уехал по делам) подлетели саночки ,  запряженные в гнедого жеребца.
Из саней бойко выскочила закутанная в шаль Алена и громко постучала в избу.  Дверь открыла мать, впустила в прихожую румяную с мороза старшую дочь. Промелькнула тревожная мысль: «Чего опять придумала эта Мутовка?» Та давно слыла известной на всякие выдумки .

Из комнаты вышла Зина,  и удивленными глазами обе они смотрели  на  Алену,  не понимая спросонья, что происходит.
Алена бодро крикнула: « Зинка , одевайся ,поехали! Жених ждет!»

А матери объяснила: «Есть у нас в деревне парень один красивый и работящий: будет Зинке хорошим мужем».

Когда, спустя  много лет после этого случая, я спрашивала маму: » Ты же не знала этого парня, почему ты поехала?» На этот вопрос мама  не могла бы ответить даже себе самой…Затмение…
Колдовство…

Приехали  Алена  с сестрой  прямиком в дом к молодому человеку. Звали его Паша, он смотрел на Зину насмешливо-равнодушным взглядом .  А Алене подмигнул весело ,но Зина этого не заметила.


Потом была ночь… «Стерпится , слюбится»,-подумала Зина. Очень неопытна она была в этих делах.
Жили мирно, так как-то, без ссор и без любви.

Алена частенько в гости к молодым захаживала. Посидит, попьет чайку, посмотрит хитрым глазом не Зинаиду, попросит Пашу проводить ее до ворот   да и уйдет тихонько, как казалось Зине , унося с собой какую-то тайну.

Как-то донеслись до Зины слухи, что еще до ее замужества, когда  муж Алены, уходил на завод в ночную смену, то Алена с Пашей ездили в лес дрова рубить. Зина слухам не поверила: мало ли болтают из зависти…

А тем временем Алена  вместе с мужем своим начала строить в городе дом. Любопытным объяснила так: « Для Зинки с Пашей стараюсь, молодым в городе лучше будет»

Дом построили быстро, и за два дня перевезли на лошади нехитрый скарб.
 Стали обживаться, дом небольшой, но светлый, уютный такой: как заходишь, сначала крытая ограда, потом несколько ступенек в  дом ведут, а там маленькая кухонька с русской печью, спаленка, да  гостиная . А еще и огород есть, и банька,  само-собой.

Дом стоял, правда, на берегу лога… Люди говорят: « Нехорошо это, в логах всякая нечисть водится».

Зина вскоре устроилась работать на почту, но его величество случай распорядился по своему: подменилась как-то раз с напарницей, а та подвела: не вышла на работу. Маму сразу уволили, тогда долго не разбирались.

Перед самой войной одна знакомая позвала Зину на работу в районный финансовый отдел.
Форму почти как у военных выдали , и на курсы бухгалтеров пообещали послать.

Недолго прожили в новом доме Зина с Пашей… Грянула война.
Пашу сразу в народное ополчение забрали, потом на фронт и во время боев под Сталинградом он погиб. Осенью пришла похоронка.

Алена прочитала протянутую ей Зиной бумагу, взглянула на сестру сухими отрешенными глазами, и сказала: « Выметайся из дома , сами будем тут жить». И не глядя на ошеломленную Зину ,прикрикнула:» Слышала ,что я сказала? Живо!»
 Но «пожалела»  сестру: сроку дала три дня.
   
Обратно в родительский дом Зину брат Савелий не пустил: « Опозорила ты нашу семью ,  Зинка : ушла «убегом замуж…»

 И пошла Зина скитаться, взяла с собой небольшой чемоданчик с кухонной утварью, да узел с вещами.

Мать тоже ушла из до му, в поддержку бедной дочери. Савелий и не возражал: «Места в доме будет больше» ,  -к этому времени у него уже была своя семья ,и детишки подрастали.

Сняли мать с дочкой комнатенку на первом  этаже двухэтажного дома, но хозяин сразу предупредил: »Ненадолго, уж извиняйте».

Прошел месяц ,  надо было думать ,где жить дальше. Подсказал им добрый человек , что в соседней улице живет в домике одинокая старушка.
Вот к ней – то и пошли мои скиталицы.
Женщине этой было далеко за восемьдесят, жила она действительно одна, и жиличкам оказалась рада, только об одном попросила: не бросать ее в старости и болезнях. Да и дом пообещала на них переписать.

Как рассказывала потом мама, старушка была настолько невредная, что  не смотря на непростой характер бабушки, они вместе хорошо уживались под одной крышей, мало того, в одной маленькой комнатке.

Мария, так звали хозяйку дома, прожила с Зиной и ее матерью почти два года. Перед смертью попросила у своих жиличек, ставших родными, прощения, и перед рассветом тихо отошла.
 
Маленький домик на улочке ,  ведущей на железнодорожную станцию, стал принадлежать моим маме и бабушке.

А тут и радость великая: конец войне. Все пережили и голод, конечно. Но и бабушку мою и старушку - хозяйку  поддержал мамин хлебный паек: побольше был , чем у неработающих.

Работа  мамы была связана с командировками по всему району. Как она потом рассказывала: «Из одного Сельского совета в другой  , где на лошадях добирались, а где и пешком, всякое бывало, иногда  приходилось по десять верст  отмахать. Это если летом, еще хорошо ,  а зимой и в пургу попадали и по колено в снегу шли ,если дорогу переметет.

Вскоре маму послали на  обещанные еще до войны курсы бухгалтеров в красивый город на Волге, который потом будет сниться ей по ночам и вспоминать этот город она будет всю жизнь.

Вот так моя мама жила и работала в небольшом уральском городке. Сказались на ее здоровье   командировки ,  и работа по ночам(акты проверок писали, днем времени не хватало). Стала часто болеть: то одно то другое.

А в городке  фельдшер был, придет мама к нему: то на голову, то на живот жалуется. А он немолодой уже человек посмотрит на нее задумчиво поверх очков ,   запишет что-то в своем журнале и скажет с доброй усмешкой: «Замуж тебе, Зинка ,надо»

Зина и сама понимала, что плохо одной ,да и время уходит ,а она о семье, о детках мечтала…

Брат мамы Александр со своей женой Елизаветой частенько приглашали маму к себе в гости. Жили они в большом городе, и мама любила бывать у них.

Вскоре случилась беда: Александр умер внезапно от кровоизлияния  в мозг, произошло это  в  городской бане. Лиза одна осталась с дочкой Нинкой. Теперь мама стала еще чаще бывать у них, чтобы хоть как-то утешить бедную Лизу.

Лиза с мамой вели задушевные разговоры, и тему маминого замужества «стороной не обходили…»

Лиза  работала в ту пору в городском отделе народного образования, и у нее было много знакомых педагогов.  Она  и познакомила маму с моим будущим отцом.

Звали его Моисей Павлович, он был старше мамы на пятнадцать лет.
Невысокий , лысоватый, худощавый, но понравился маме с первого взгляда: энергетика мощная от него исходила, рядом было тепло и надежно.

 Моисей же едва взглянув ,на Зинаиду, понял: вот от этой женщины он хочет ребенка.

Как потом оказалось ,   Моисей был образован, начитан, интересный собеседник.
 Но в жизни ему как-то не везло: с первой женой разошелся , со второй жил с конца войны, но детей не было, а ему хотелось дочку…

Первая встреча моих родителей произошла в одной из пустых аудиторий педагогического университета, где Лиза  после смерти мужа, по совместительству занималась архивными делами.

А потом Моисей с Зиной гуляли по городу,  незаметно для себя проходя огромные расстояния, и только очутившись на другом конце города, спохватывались. Говорили, говорили….

Потом было почти три года встреч и переписки…

Зина все не  давала согласия на совместную жизнь, да и как это было возможно?

Ее мать ,   узнав о том ,что дочка общается с женатым человеком, очень расстроилась: « И тут Зинаиде не повезло».

Но когда Моисей приехал знакомиться с будущей тещей, то та хоть и поругала Зину перед этим, а в дом впустила.
А мама приготовила вкусный рыбный пирог, она была на это мастерица.
Посидели хорошо, выпили по стопочке водки, и  моя бабушка заметив как Моисей смотрит на ее дочь, поняла , что намерения у него серьезные.

Когда бабушка узнала ,что мама беременна, то и  встревожилась и обрадовалась одновременно…

«Все хорошо,-думала она,-у Зинаиды время уходит, рожать пора да и  Моисей мужчина приличный, вот только женат…грех-то какой». Не спала ночами бабушка, ворочалась на печи, вздыхала.

А в чреве молодой еще и очень счастливой женщины подрастал и начинал активно заявлять о себе младенец.

У Зины по-прежнему частенько прихватывало желудок, но сейчас внимания на это она как-то не обращала. Или провиденье дало возможность выносить ребенка, а там будь что будет.

Девочка родилась в начале августа, хорошенькая с темными густыми волосиками, похожая «как две капли воды» на Моисея. Радости его не было предела…

А назвать решили Леей, так звали мать Моисея.

Девчушка росла крепенькой   здоровой- бабушка души в ней не чаяла.

А Зине становилось все хуже:  пришлось идти все к тому же фельдшеру просить направление в областную больницу.
 Приговор врачей был единодушен: операция и чем быстрей…

Все это Зина выслушала чисто внешне спокойно, а в душе что творилось: «На кого дочку оставлю, ведь бабушке уже около восьмидесяти, а что до Моисея, так у него своя семья»

Но делать нечего, матери сказала все как есть, а Моисею письмо как всегда…

Операция прошла успешно, теперь надо было поправляться.  Восьмимесячная  дочурка с фотографии  глядела на маму любопытными глазенками ,  помогая выздоравливать.

Моисей в больницу через сутки приходил, приносил соки и фрукты, но  она боялась: вдруг снова живот заболит.

Через три недели выписали Зину домой, очень слабую, бледную, но счастливую: теперь будет рядом с дочкой.

Ела по-прежнему плохо и слабела. Выручил опять опытный фельдшер: «Ешь,    Зинка, все ,  что хочется». И оказался прав: организм сам все знает и чувствует, надо только его уметь слушать.

Стала поправляться понемногу, а через год путевку ей дали в санаторий.  Хоть и жалко было дочку оставлять, а  восстанавливаться после операции надо, да и на работу выходить.

За Леей и бабушкой оставила присматривать  Тетушку, была у них такая еще нестарая родственница.
Подомовничали  хорошо и успели  пока Зины дома не было ,  Лею в церкви  окрестить.

Как потом вспоминала бабушка:  «Батюшка такой молоденький  был  и  девочку  поцеловал в нежную щечку»
А крестик серебряный на розовой ленточке лежал в спичечном коробке, Лея потом видела не раз этот крестик, но мама крестик на нее не  одевала, а потом он куда-то потерялся.

 Вот так они и жили: Моисей все обещал с женой развестись и переехать к Зине с дочкой.
Но тут препятствие было: бабушка не могла допустить ,  чтобы женатый человек с ней под одной крышей жил.

А когда бабушки не стало, то ничего не изменилось: приезжал Моисей к своим «любимым дочкам, старшей и младшей» на праздники и во время отпуска. Лея отвыкала от папы, а потом привыкала снова.

А вот Зинаида… Каково ей было отпускать своего мужчину, зная ,  что едет он к другой женщине…
Что творилось у нее в душе, никто не знал.   От тяжелых мыслей отвлекала работа, да заботы о Лее.

В последние годы Моисей приезжал все реже: много болел.
 
Когда Моисея  не стало, то жена его послала Лее телеграмму: « Отец умер. Приезжай».

Зина на похороны не поехала, а Лее объяснила: «Как телеграмму прочитала, спину пересекло».

Жена Моисея спросила Лею: «Мать  почему не приехала?» А родственник какой-то сказал: «Ну, посудите сами  чего она поедет?» Логично…

Зина уход  Моисея переживала молча, но таким уж она была человеком: на людях свои эмоции не показывала.

 А ночами плакала и думала: ушел любимый, оставив их в такой момент: дочка замуж  собралась   и посоветоваться не с кем.

А замуж Лея вышла неудачно, через три месяца развелась…

И опять матери переживание…И слезы в подушку…
 
Но недаром отец любил дочку: во второй раз Лее повезло, человек оказался хороший надежный и с серьезными намерениями как у папы когда-то.

Только вздохнула Зинаида спокойно: молодые ждали первенца, а ей радость будет внучка понянчить. И вдруг как снег на голову: ребенок больной родился.

Что делать, погоревали, надо жить дальше. Лея на работу пошла ,а Зина стала внучка нянчить.

Мальчик хороший такой, но головку долго не держал, и ходить научился только в два года.
А вот говорить  научиться так и не смог…

А тут Лея и второго сыночка родила. Зина на внучат не могла нарадоваться, хоть и тяжело с двумя было.

Врачи посоветовали устроить старшего мальчика в психоневрологический интернат. Погоревали, но что делать…. Зина с Леей раз в месяц навещали его.
 После таких поездок жить не хотелось…

Между тем родился и третий внук. В детский сад не отдали, Зина согласилась водиться с малышом, так до школы с бабушкой и просидел.

А  старшего внука перевели в интернат, где условия жизни оказались очень плохими, и на семейном совете приняли решение забрать мальчишку домой.
А было ему в ту пору восемнадцать лет ,  а Зинаиде семьдесят девять исполнилось.

И бабушка Зина  ухаживала за больным внуком целых семь лет  пока однажды вечером, еще не уложив его спать, упала на кухне ,  а встать или позвать на помощь уже не смогла.

Утром ее уже остывшую нашел младший внук, а братик его не понимая, что произошло с бабушкой, не раздеваясь, лег в постель.

На похоронах плакал муж Леи, за двадцать лет жизни под одной крышей, ни разу не поссорившийся с тещей. У Леи слез не было, но сердце трепетало и тяжело ухало вниз…

Средний внук на похороны не успел, приехал вечером из другого города ,  и сразу пошел в бабушкину квартиру: не верилось все что ее нет…

Светлый она была человек… Ее любил мой отец Моисей, мои дети, а также многие ее родственники, друзья и соседи и коллеги по работе…

Зла она ни на кого не держала: ни на  сестру Алену, ни на брата Савелия. И старалась никого не осуждать. За то и любили ее люди.

Память о моей маме Зине живет в наших сердцах, и это помогает нам всем  нам идти по жизни…


































































































.






   



 




.