Эпидемия. На улице. Часть 1. Главы 17-18

17  глава.

Заскрежетал торопливо ключ в замке. Кто??? Глаза женщины оказались в прихожей раньше её тела, каким-то внутренним зрением она охватила пространство – кто???

Это успели вернуться домой её дочь и её муж, им было проще. По заводской улице небогатое движение в этот час, повезло. И далее, далее – всё это промзона, где людей мало, одни автомобильные магазины и промышленные предприятия, склады.

К тому времени, когда они добрались до широкой центральной улицы, по которой где-то сейчас бежал их сын и брат,  от которой до их дома всего 300 метров в сторону, с дороги даже видно, всё там встало намертво, буквально. Потому что всё это было уже заранее мертво, этот чудовищный фарш из транспорта и покалеченных людей был обречён на смерть. Не было спасателей, ничего не было, что могло оказать помощь таким людям. Никто не был готов в этот час к катастрофе.

Никто никому не оказывал помощь, каждый был сам за себя, помогали только тем, кто сам мог передвигаться и просился в квартиры или дома, переждать эпидемию. Все остальные были обречены, безнадёжно обречены. Спасайся сам, и все вокруг тебя спасутся – наиболее подходящий девиз этого часа. Слишком неординарна ситуация, чтобы проявлять благородство: в других катастрофах у тебя были шансы остаться в живых, оказывая помощь, даже в небе, тут же – ни од-но-го, даже миллионного, шанса у тебя не было, что ты выживешь. Поэтому каждый спасался, как мог.

Спасались и отец с дочерью. Они быстро шли по дороге домой, ни на что не обращая внимания, только спасая себя от возможной внешней агрессии. Они, как могли скоро, перебегали улицы, лавируя между остановившимися машинами, или даже перебираясь поверху, или сквозь, через открытые двери – быстрее, быстрее, кратчайшим путём, не тратя время на обходы. Машины гудели, заклинившись, орала сирена, кричали люди, кровь и неподвижные тела – таков был путь домой у каждого.

Отец и дочь шли домой, домой, домой… Дочь могла бы идти быстрее или даже бежать, но отец не мог, только чуть короткие перебежки и он начинал задыхаться и отставать. Дочь тащила его, задыхающегося, пока он не приводил дыхание в норму, и они снова торопливо шли, спасаясь уже и от обезумевших людей тоже.

Наконец, финальные 300 метров. Им удалось перейти широкую дорогу без особого ущерба, но в то же время, с большим трудом. Пришлось полностью передвигаться поверху машин, просветов не было. Машины налезали одна на другую, стоял невообразимый шум, и чтобы услышать друг друга, приходилось кричать, дополнительно увеличивая хаос и ужас.

 Помогая друг другу, ранясь острыми краями искалеченного транспорта, кое-как перебрались они на нужную сторону, где им уже ничто не могло помешать. Ещё чуть-чуть и они будут дома.

Сирена изменила тональность, а это означало, что осталось десять минут, десять минут жизни и ещё две дополнительных и всё: кто не спрятался, я не виноват – лозунг вируса вступит в силу. Механический страшный голос начал отсчёт:

- Осталось десять минут… девять… восемь…

Они торопливо шли, временами бежали, осталось чуть-чуть до дома, осталось чуть-чуть до…

18 глава.

А женщина металась и металась. Сирена изменила тональность и страшный механический голос начал свой страшный, смертоносный отсчёт.

- Госссподиии!!!! Где они, где они, хоть кто-нибудь!!! Нет, мне нужны они все!!! Господи, спаси и сохрани их всех, спаси и…

Ключ в замке провернулся и вошли они – муж и дочь, окровавленные и изодранные, вошли на шестой минуте от начала отсчёта, оставалось четыре и две финальных, финальных для многих, но не для её мужа и дочери. Они дошли, они успели, преодолев последние метры до подъезда с боем. Как это ни страшно, но даже в такой ситуации появились они – мародёры.

Зачем, для чего отнимали они у людей их имущество, как они собирались спасаться сами? Это их дело, но они задержали на целую бесценную минуту отца и дочь. Уже у самого подъезда к ним подскочили гопники, и пришлось принять короткий бой, спасая свои жизни. Зачем на них напали, ведь у них ничего не было, ничего. Кураж безнаказанности владел мародёрами, когда можно было делать всё, всё!... Сволочи.


Если бы женщина знала, что её родные держат бой прямо у родного подъезда, она бы пришла на помощь. Но она не знала, выходить заранее встречать было опасно, но если бы она знала, что происходит, её бы ничто не смогло остановить. А так – она не выходила даже в подъезд, охраняя безопасность своего жилища, чтобы её семье было куда вернуться.

Отец дрался отчаянно, раздавая крепкие удары  всем, кто подворачивался под руку. Его дочь схватил один из гопников, но и она сама была не промах, со всей силы она наподдала ему промеж ног. Ярость придавала ей силы, так же, как и её отцу. Они дрались жутко, молча и беспощадно, но их было всего двое, а гопников… больше их было.

И ещё неизвестно, чем бы всё кончилось, но небо и молитвы женщины хранили их, отца и дочь. За их спинами раздалось пиликанье домофона, это какие-то их соседи тоже успели вернуться домой, и под шум драки открыли двери подъезда. Дочь и отец рванулись на этот звук, на этот шанс, всего три шага, и они сделали их,  и соседи помогли им, придержали двери и пшикнули удачно и ко времени купленным баллончиком от насекомых мародёрам прямо по глазам.

Пока те орали, двери подъезда закрылись, и спасшиеся жильцы разбежались по квартирам.

- Осталось три минуты – сообщил голос, под истошный , уже какой-то истерический вой сирены.

Под этот голос отец и дочь переступили порог квартиры и обессиленно сели прямо на пол. Но тут же подскочили снова, увидев только женщину.

- А сын!!! Дома???

- Нет… нет!!! – прошептала свой крик женщина, потому что всё сжалось у неё в горле, перемкнув связки. – Нет его…