Помню, как это было письмо - из-за рубежа...

ххх

Помню, как это было: письмо - из-за рубежа...
Ну, конечно, разрезано...  (Эти ли станут стесняться...)
В коммуналке соседи, на штемпель косясь, сторонятся
и швыряют картошку в кастрюли, от гнева дрожа.
Этот странный придуманный мир... Даже чуточку жалко...
Этот люмпенский  пафос то ярости, то  доброты.
Если кто-то помрёт - в шесть ручьёв голосит коммуналка,
и несёт винегрет, и дерётся за стол у плиты....
Где теперь вы, соседки, чьи руки пропахли минтаем,
а песцы - нафталином... Да живы ли? - Ведает кто...
Иль сердца разорвались, узнав, что, хоть в космос летаем,
но в других-то мирах: что ни осень - меняют пальто...
Донеслись ли до вас басурманского Запада ветры?
Вот и нет уже в „Правде“ размашистых карикатур
на чужих президентов...
                Я помню квадратные метры,
По четыре - на жизнь.... (Напасись-ка на всех кубатур...)
Эта горькая честь, эта гордая участь Победы ...
Как блестели медали, и слёзы, и ткань пиджаков...
А ещё был алкаш, он без вилки - руками - обедал,
и мечтал, что весь мир скоро освободит от оков...
Он дверьми громыхал на крамолу моих разговоров ...
Телефон - посреди коридора, прибитый  к стене-
на бордовых обоях среди золотистых узоров,
что поблекли давно и достались дописывать - мне...
Может, так и  пестреют друзей номера... 
Или всё же
Разразился ремонт и явился хозяин всему...
И - конец коммуналке.
И сгинули пьяные рожи.
Как вишнёвый мой сад... 
Так затеплю  хоть строчку ему...