Лицо

  Витает идея создать группу "Небесный Челябинск", где можно было бы единомышленниками порассуждать на тему вечного города.
  Боже упаси, рядить за власть или бесхозность, всякие уродства и нелепости - итак достаточно.
  Наоборот, попытаться найти уникальное, чего ни у кого кроме Селеби нет. 
  Ландшафт, архитектуру, виды, ансамбли, звук. Выговор, акцент, сленг или жаргон. Самобытные названия, таинственные пути и волшебные места.
  Поговорить о самости и становлении, бытии и времени, и отбросив предвзятость, явное несоответствие современным канонам, дизайну или картинке, попытаться увидеть в сумраке печей и кладок, железа и воды, собственное лицо.
  Философы, поэты, писатели, историки, архивисты, этнографы, антропологи, все те, кто верит в бессмертие, кто хочет нащупать незримое, прикоснуться к сути, почувствовать миф или услышать онтологический колокол, короче, копнуть логосом фюзис.

  Понятно, природный ландшафт всегда уникален - Миасс и его берега, лес - Городской и Каштакский, Монахи, Шершни, Первое, Смолино и Карьеры, Игуменка и Челябка.
  Что осталось от первозданности и как приподнять ее на поверхность, пусть уголком, тенью, намеком - поэзией и прозой, философией или музыкой.
  Ансамбль на площади Революции - магическое перекрестье, городок МВД, Политехнический, Торговый центр и Дворец спорта, мосты, телевышка и Кировка, Труда и Свободы, Публичка, Табачка, Ликерка и Чаеразвесочная, филармония, театры, парки и скверы.
  Понимаю, уникальных проектов не так много, скорее, совсем мало,  но ведь есть ансамбли и виды, то, что определяет атмосферу, в том числе, "техно".

  И если учесть "обрезание" - то, как в середине пятидесятых порезали этажность  у Политеха или дома на площади Революции, того самого Аэрофлота, хотите, Управления ЮУЖД, или пересмотры начальных планов, как это было с территорией вокруг кинотеатра Пушкина, изменения генпланов, дурацкие проекты вроде метро или несостоявшегося делового центра на Миассе, застройку Заячьего острова или перенос центра за реку, можно попытаться представить горизонты  и возможности - то, как город мог выглядеть, если бы не...
  Как в согласованные и утвержденные планы вторгались случайность и необходимость, честь мундира или управленческое чванство.
  Как и зачем пожертвовали лесом, реками или природными ландшафтами. Не для критики или поиска виноватых, для понимания. Это задача.
  Что-то всегда мешало по-полной воплотить проектную красоту - и хорошо бы узнать что, и почему это "что" всегда рядом.

  Поэзия и литература, театр и музыка. Классика, филармония, джаз и рок, Ариэль и Диксиленд, Манекен и Драма, Опера и ТЮЗ.
  Но вот найти в большом творчестве следы Челябинского мифа, выявить метафизический, небесный аспект, думаю, не помешало бы - суть, идею, закон, соответствие.

  Даже поверхностного взгляда достаточно, чтобы увидеть как минимум три разных города.
  Крепость 1736 года - гарнизон с понятной задачей.
  Бурное развитие с момента появления железной дороги - храмы, биржа, торговля и фабрики, включая революцию и гражданскую, вплоть до строительства ЧТЗ.
  1934 год - начало новой, промышленной эры, строительство ЧТЗ, которое совпало с войной и эвакуацией, и старый город уступил место Танкограду.
  Заводские поселки и слободы, поначалу почти феодальные, постепенно расселялись в "хрущевки" и "брежневки".
  Или снос частного сектора, переселение в многоэтажки и наступление эры сероватой застройки.

  Согласитесь, коренная смена привычного уклада, прям из варяг в греки, из утопии в науку.
  От военной крепости к уездному городку, а затем моментально в промышленный гигант, забравший под себя лес и воду, воздух и время, людей и выбор.
  Очевидно, столь резкие и масштабные перемены не могли не сказаться на людском сознании, поведении и речи, в том числе, на состоянии среды, городской атмосферы, архитектуре или поэтике.

  Так же очевидно, что влияние центра и центров, сперва русского - Санкт-Петербург,   Москва, Екатеринбург, а затем советского Москва, Ленинград, Харьков, Свердловск, министерств и ведомств, большой металлургии или меченного атома, оборонки и машиностроения, внесло существенный вклад в формирование городского ландшафта, житейских укладов и поведенческих разворотов.
  У Челябинска в знаменателе всегда страна - Россия, СССР, Россия.
  Мы есть, потому что так нужно - защищать рубеж, соединять Европу и Азию, делать металл и танки, ракеты, снаряды и бомбы. Спарта для Афин.
  В какой-то степени мы - средство, опора, котел. Завод и фабрика, лаборатория и полигон, и только потом обычные люди с житейской повесткой - машина, дача, квартира и огород.

  Даже культурные успехи, порывы и прорывы связаны с вовлеченностью в большое - жизнь огромной страны и оборонную сверхзадачу - войну и покорение космоса, послевоенное возрождение и снова войну, только холодную.
  Мы не выбирали себе соседей и жилье, воду или воздух. Все было подчинено главным задачам - отстоять и вытянуть, покорить или победить, а мирную жизнь держали в сумерках, прихожей, малосущественном - уж точно не возвышенном, громко выговоренном или, упаси господь, поэтизированном.   
  Все для фронта, все для победы.   

  Поэтому бытовой аспект, микросреда, комфорт и удобства, салоны, бульвары, катание на лодках под зонтами - больше картинка пожелание, нежели факт.
  Нет, конечно, по отдельности было - и то, и другое, и третье с десятым. Но сага о Форсайтах - Англия, буржуазный стиль, парижские бульвары и венские кофейни - истории из другой жизни. Уголок отдыха, но не повседневность.

  У города есть возможность дать старым производственным площадкам новую жизнь - брошенные заводы превратить в интересные территории. Рестораны и кафе, выставки и музеи, спортзалы и магазины, научные и творческие лаборатории, художественные и ремесленные мастерские.
  Пусть там процветают алхимики и художники, кокетки и кавалеры, фитнес и спа, пикейные жилеты и карнавальные этюды -   Колюха, Элеватор, Фарма...

  Но сперва нужно понять кто мы, почему здесь и что за фокус в этом здесь.
  Миссию, сверхзадачу и природу места, его мифологию, топику, траекторию движения и найти наконец дорогу к вечности