Модернизм и Истина

Алла Тучкова, журналист, анализирует исповедь иеромонаха Андроника.
Своим  разумением судит священника, предстоящего пред Богом как посредника между исповедником и Богом.
Социальный заказ руководствуется Аллой? 
Вот исповедь, которую Алла осуждает.
«- Батюшка, я плохая (христианка, жена, дочь, человек - нужное вставить)
Я отвечаю:
- Вот смотри, если по какому-то вопросу будет два мнения, твоё и Господа Бога, то какое мнение нам выбрать?
- Господа Бога, - говорит.
- Вот и славно. Скажи, а у Бога есть плохие?
- Нет.
- Значит ты какая?
Пауза... Потом медленно:
- Не плохая...
- Не плохая, а..?
*невразумительно мычит*
- Говори...
Она поднимает глаза и говорит:
- Хорошая? - и ревёт. Довольная такая стоит, радостная, и ревёт».
Скажите алла, что криминального в этой исповеди? Женщина говорит о том, что она плохая. Значит, во всех отношениях. Так не может быть. Это лукавый наводит уныние к погибели. Чисто общественной жизни она, возможно, хорошая мать, жена, дочь заботливая, хороший работник, хорошая хозяйка, в понимании светском.
Она же просто говорит, что плохая. В чем плохая?
Гордость не может одолеть, обижается, лукавит иногда, вступает в осуждения (чего сама Алла имеет с преизбытком). Священник Андроник разъясняет, что есть определенные грехи (действия, поступки), есть помыслы. Но это не весь человек. Это его часть. С этим нужно работать. От этого избавляться.
Далее Алла пишет:
«Приведя этот шокирующий диалог, иеромонах Андроник (Пантак) пишет: «А дальше уже нужно объяснить человеку, что мы для Бога все хорошие, но временами придурки. То есть у нас есть проблемы, есть грехи и ошибки, да. Но Господь смотрит на нас как на любимых детей. Глупых, с придурью, но любимых. И вот после такого осознания, что для Бога я хороший, но у меня есть проблемы, уже можно говорить о какой-то адекватной духовной жизни».
Хотела бы спросить Аллу, что монернисткого она увдела в мировоззрении свщ. Андроника:
«Для меня святоотеческие тексты — это не про монахов (только), а про людей. Потому что, как справедливо писал Игнатий Брянчанинов: «Евангелие написано для всех, не для монахов (только)».
. Человек обычно как читает отцов? Через призму каких-то наших представлений о словах или о том, что святые отцы должны писать Я вижу, в чем проблема, когда мы говорим про святых отцов для XXI века, для современности. Я очень не люблю эти формулировки, потому что я, может быть, плохой философ, но мне кажется, что это история постмодернизма — когда, знаете, прошлое никуда не деть, надо с ним как-то мириться, давайте его иронично переосмыслим.
Это не про святоотеческое богословие.

Для меня это очень важно, потому что если мы хотим читать отцов,
надо понимать, в какой терминологии они писали.
Это даже не столько касается терминологии выхолощенной, сколько
касается понимания сути.
Мне кажется, очень важно нам читать святоотеческие тексты именно с отношением послушания, в том смысле, в котором это слово изначально преподносится в святоотеческих трудах —
послушание как прислушиваться.».
И этого священника, который заговорил о неправильном понимании греха у исповедников, неправильного построения исповеди, который говорит об ускользающей сути, сущности святоотеческих трудов – будут мне втолковывать, что он модернист?
Модернисты те, кто не дают звучать его слову о возврате к практике познания сути святоотеческих трудов. И сколько бы современные священники ни бились над исправлением душ и очищении сердец их прихожан, без святоотеческого пути  - всуе протрудитесь. Потому что у святых отцов путь покаяния и очищения через Иисусову молитву. А ее а Церкви не практикуют.