Кошачьи истории

               
                БОЛЕК
Для жителей села кошки – как тени, им мало уделяют внимания. У них даже имена стандартные: Васьки да Мурки. Стоит ли изобретать велосипед?

В нашем совхозе многие жители держали по несколько котов. Некоторые из этих животных всю зиму проводили в сарае, не давая крысам разгуляться. Если кошка  в сарае, то крысы дисциплинированно сидят по своим норам и лишь возмущенно попискивают. Но есть и коты, «приближенные ко двору»: им разрешается ночевать в доме.

Летом же коты гуляют сами по себе, неизвестно где. Наши коты собирались во дворе лишь к вечеру, за несколько минут до того, как мама начинала доить корову. Сидели и терпеливо дожидались молока. И как они только догадывались, что их время пришло? Видели, что корова уже во дворе? Или у них имеются какие-то внутренние часы?

Но запомнился мне один наш кот – Болек. Почему Болек? Да потому что взяли мы у кого-то сразу двух котят, которых моя сестра и назвала: Болек и Лелек, по именам мальчиков из польского мультфильма. Но Лелек не выжил, а вот Болек, несмотря на свое «болезненное» имя, оказался крепким котенком.

И какой это был красавец! Мордочка белая, а на глазах – черная маска! И сам черный, но с белой грудкой и белыми кончиками лап! И остренькие ушки!
С годами, конечно, Болек поистрепался, а мыть его никому и в голову не приходило. Мы сами мылись в большой миске или же ходили в совхозную баню.

И ушей своих Болек лишился довольно скоро: в нашем суровом климате стоит коту лишь на несколько минут выскочить зимой на улицу – и его уши сворачиваются в трубочку. Многие наши совхозные коты гуляли без ушей и при этом неплохо себя чувствовали. По крайней мере, никто из них не жаловался.

Но не потому запомнил я Болека, что он был красавцем – он еще был умнейшим котом! Например, он никогда не лежал на диване и тем более на кровати: моя мама ему не разрешала. Хотя  я не припомню ни одного случая, чтобы мама Болека ударила. Она лишь ему грозно выговаривала. Но и этого хватало.

Иногда отец смеха ради укладывал Болека на кровать и держал его. Болек громко орал, требуя, чтобы его спустили на пол. Разожмет отец руки – и Болек моментально спрыгивал на пол.

Но с годами пол для Болека становился все жестче и жестче, неудобно на нем было спать. И он стал потихоньку перебираться на диван.

Но только в те часы, когда мамы не было дома. Едва же хлопнет входная дверь – и Болек вновь на полу. Потом он стал прислушиваться: а кто вошел в дом? Если мама – на пол, если кто другой – можно лежать.

Потом Болек настолько осмелел, что уже лежал на диване и при маме. Когда же мама повышала на него голос и требовала покинуть диван, Болек отрывался ото сна и внимательно на маму смотрел. Убедившись, что мама шутит, он снова сворачивался клубком.

Да что там диван! Болек позволял себе спать и на кровати! Но на мамину кровать при этом – ни-ни! Не введи нас, господи, в искушение, но избавь нас от лукавого!
Интересные сложились у Болека отношения с нашим дворовым псом Дружком. Дружок Болека на дух не переносил, как, впрочем, и всех остальных котов, а Болек Дружка игнорировал. Да и чего бояться собаку, которая сидит на цепи? И Болек прекрасно изучил размер этой цепи. Проходил мимо Дружка сантиметрах в пяти, Дружок, кажется, уже вот-вот ухватит Болека за шерсть, но Болек даже головы не повернет.

Как-то напали на Болека соседские коты, и Болек бросился за защитой к Дружку. Но опять же – на безопасном расстоянии, все те же пять сантиметров. Улегся возле собаки, повернувшись к ней спиной. Дружок клацает от злости зубами: и совсем рядом кот, а достать его нельзя! Соседские же коты подойти так близко к собаке не рискнули.

Выкидывал Болек и более рискованные трюки: отвлекал Дружка, а затем, метнувшись в другую сторону, выхватывал из собачьей миски какой-нибудь вкусный кусок. После чего на глазах Дружка, который бесился от бессилия, этот кусок демонстративно съедал, урча от удовольствия или, быть может, подзуживая собаку.

И я уже тогда пришел к выводу, что кошки умнее собак. И никто уже не сумеет меня переубедить в обратном.

Как-то отец решил подшутить над Болеком и сделал цепь собаки несколько длиннее.
Тут-то Болек, совершая очередной свой демарш, и попался! Дружок немного потрепал кота, но Болек все-таки вырвался из железной хватки. И хотя цепь тут же снова укоротили, Болек теперь обходил собаку по маленькому заборчику, который отделял от дома нашу «плантацию» помидоров и огурцов. Шел, пошатываясь, аккуратно переступая с одной штакетины на другую…

Хотя и был Болек великим математиком, но иногда и он сам допускал ошибки в своих расчетах. Зарезали мы зимой свинью и разделывали ее. Болек, естественно, крутится рядом и время от времени получает свой кусочек мяса.

Наконец, Болек наелся. Решил вернуться домой, но калитка была закрыта. Болек прыгнул на забор, но… Он ведь совсем забыл, что вес его значительно изменился! И до забора Болек не долетел и плюхнулся в снег. Сидел, переводя дыхание, и только его отмороженные уши торчали из сугроба.

А вот охотником Болек был никудышным! Как-то во дворе я пытался вместе с ним ловить мышь, но Болек ее никак не мог учуять. Закончилось тем, что эту мышь поймала курица и понесла куда-то в своем клюве. Зато я вдруг узнал, что куры тоже ловят мышей!

С крысами было еще хуже! Бросал я Болека в сарае прямо на крысу, но Болек разворачивался и уходил. Что удивительно, но и крыса при виде Болека не бросалась наутек.

Впрочем, однажды я сам видел, как Болек поймал крысу. Та сидела под свиным корытом, и Болек, завалившись набок, достал крысу лапами. Но был Болек уже старым котом, лишился своих передних клыков и долго не мог перекусить у крысы шейный позвонок. Но все же справился и в итоге крысу съел.

Но я давно уже заметил, что только кошки ловят крыс и мышей постоянно, даже когда есть не хотят. А вот для котов охота – дело настроения.

Прожил Болек долгую жизнь и, когда настал его час, ушел из дома. Я потом нашел его тело в темном углу пристройки к сараю и похоронил во дворе под яблоней.
И от дома того остался теперь один только фундамент, и яблоня давно высохла, но где-то покоятся там Болека кости. 
      
                МАРУСЬКА
Вы не замечали, что в черных кошках есть что-то мистическое? Была у нас одна такая черная кошка по имени Маруська.

После смерти Болека мы на какое-то время остались без котов. Вот мама – а она к тому времени уже сильно болела – и попросила меня:

- Принеси котенка! А то у нас в доме появились мыши.

Но мама еще уточнила:

- Только обязательно кота! Кошку не надо, а то принесет она котят – и что мы с ними будет делать?

Что делать с ненужными котятами, в селах прекрасно знают. Но мы их никогда не топили.

И взял я котенка у своих знакомых. Кошечку – всех котиков они успели раздать.

- Я ведь просила котика, - упрекнула меня мама. – А кошка котят принесет!


- Не принесет, - ответил я.
- Она тебе сама об этом сказала? – улыбнулась мама. – Ладно, пусть остается!

И ведь не привела Маруська котят, словно слышала мое обещание, данное  умирающей маме. Конечно, когда пришло время, Маруська  окотилась, но сделала это на сеновале. И даже не на нашем, а на соседском.

Соседи потом требовали, чтобы я забрал котят. Но все-таки решили оставить их себе. Котята были дикими, людей боялись и предпочитали находиться в сарае. А такие  коты – лучшие  крысоловы! Они ни на кого не надеются и привыкают самостоятельно добывать себе пищу.

Второй раз Маруська окатилась уже у других соседей…

Весной мы купили цыплят. В это время их помещают в доме: огораживают место доской и вешают над ними большую лампу. В сарае им не выжить: и холодно, и крысы.
Но я сразу должен был показать Маруське, что цыплята – табу. Пустил я одного цыпленка перед Маруськой, и кошка тут же приняла боевую стойку. И моментально получила по морде. После третьего раза Маруська уже убегала от цыпленка.
Как-то зашел я потом в дом, а Маруська сидит в цыплячьей перегородке. Цыплята бегают вокруг нее, а кошка на них – ноль внимания.

Зато как любила Маруська воробьев! Сама она их ловить не умела, но вместе со мною ходила на охоту. Стоило мне достать «воздушку», как Маруська поднимала дикий крик и даже пыталась допрыгнуть до ствола винтовки. Думала, видимо, что оттуда и вылетают воробьи.

Я выходил на улицу и прицеливался в воробьев, сидящих на яблоне. Маруська, как охотничья собака, сидела возле моей ноги. И следила за воробьями.
Если я промахивался, она так и оставалась сидеть. Если же выстрел был удачным и воробей падал вниз, Маруська срывалась с места и бежала разыскивать добычу. Найдя воробья, она по лестнице взлетала на чердак. Почему-то именно на чердаке дома она предпочитала поедать воробьев. Может быть, опасалась, что я могу предъявить свои права на добычу…

Потом мы с женой получили в совхозе отдельный новый дом и переехали. Маруську же я оставил отцу, чтобы ему было не так одиноко. Он сам попросил оставить Маруську: сильно уж он привязался к этой черной кошке…

                ЛЮСЬКА
Люську – трехцветную кошку – привезла нам из города тетка моей жены, подобрала кошку где-то на даче, сама же и придумала ей имя.

- Будет ловить вам мышей, - сказала тетка. И ведь как в воду смотрела!

Другой такой охотницы я в своей жизни не видел! В нашем новом сарае крысы еще не успели поселиться, а потому Люська рыскала по соседским сараям. Принесет во двор убитую ею крысу, похвастается и лишь затем начинает есть.

Я ее хвалил, естественно:
 
- Хорошая кошка! Какая умница!

 Думаю, Люське было приятно.

Потом первая крыса появилась и в нашем сарае. Я занес Люську в сарай и закрыл дверь. Но Люська, не понимая, чего от нее хотят, выскочила через окошко.
Тогда я закрыл и дверь, и окошко. И начал рубить дрова. Через полчаса открыл я дверь – и Люська пулей вылетела из сарая.

- Крысу надо ловить! – крикнул я ей вслед.

Но зря я предъявлял претензии своей кошке: на полу уже лежала крысиная шкура. С такой кошкой на крысу не наступишь!

Ловила Люська и мышей. И еще как ловила!

Сидел я как-то на веранде, а Люська рядом со мной. И вдруг из-под рукомойника выскочила мышь. Увидела она кошку – и снова под рукомойник. Но и кошка увидела мышь и сломя голову бросилась в атаку.

Но под рукомойником было узкое пространство, я еще успел подумать: а как туда пролезет Люська?

А вот Люська не думала. Она знала. Не останавливаясь, она упала на бок и по инерции заехала под рукомойник. И вылезла оттуда уже с мышью в зубах.
По ночам Люська гонялась по дому за мышами, только и слышно было, как она топает. Тяжелый у нее был шаг.

Люська, если хотела попасть в дом, никогда не мяукала под дверью. Она просто прыгала на окно той комнаты, в которой горел свет. Мы даже пугались иногда: темнота за окном – и вдруг чья-то тень! Но узнав «своих», я шел открывать Люське дверь.

Потом нам привезли из города еще одного кота, как будто у нас был кошачий приют. Это уже был кот дяди моей жены. Грозный такой котяра: стоило ему показать два пальца – и он кидался на человека.

Но у Люськи уже были котята. И она сразу набросилась на этого кота, обратив его в бегство. Кот сбежал из дома – и больше мы его не видели.

Но и Люська прожила у нас недолго - всего один год или чуть больше. Кто-то из соседей травил в сарае крыс, и наша кошка съела эту отраву. Я пытался Люську спасти: разжимал ей зубы и заливал в рот молоко. Но у Люськи уже шла изо рта пена…

Как жалко мне было эту кошку! Где еще найдешь такую охотницу?

Остались у нас Люськины котята. Они подросли и тоже потихоньку стали ловить крыс. Но куда им было до матери!..

                БЕЛКА
Мы с женой переехали в город, и я пошел работать в школу. И однажды в учительской услышал, как одна учительница жаловалась на свою кошку: ободрала в доме все обои! Специально прыгает на стену и дерет!

- А в чем проблема? – удивился я. – Кошке пинок под зад и пусть гуляет на улице!

- Что вы! – возразила учительница. – Ведь она член нашей семьи!

Мне были непонятны эти ее слова.

Но потом и мы взяли кошечку. Красивая была кошечка: пушистая и с голубыми глазами. Цветом же белая, но с пепельным оттенком. А  для белой кошки имя придумалось легко – Белка.

Но и с характером была эта Белка! Жена часто с Белкой играла. И не играла, а, правильнее сказать, дразнила, доводя кошку, извините за каламбур, до белого каления. Но Белка не рычала и не шипела, как другие коты, а возмущенно фыркала: фыр, фыр, фыр. А потом бросалась в атаку. Но при этом кусала очень осторожно.
 
И выросла Белка в достаточно агрессивную кошку. На домашних, впрочем, ее агрессия никак не распространялась: Белку можно было гладить, сажать себе на колени, таскать на руках, а я ее иногда укладывал себе на шею, когда у меня болело горло – и Белка воспринимала это, как должное. Жена же продолжала Белку поддразнивать. Белка возмущенно фыркала: фыр, фыр, фыр. А потом бросалась в атаку. Но при этом кусала очень осторожно.

Но стоило кому-нибудь чужому хотя бы протянуть к ней руку!.. Белка сначала предупреждала незнакомца фырканьем, а потом могла ударить лапой или даже наброситься на человека.

Некоторое время жил у нас мой двоюродный брат. Возможно, он однажды Белку пнул или что-то ей высказал не очень приятное, но Белка его очень не любила: устраивала на моего брата засады и нападала на него. И делала это отнюдь не для забавы.

Я однажды сказал жене:

- Такая у нас строгая кошка, а польза от нее минимальная! Пусть хотя бы квартиру от воров охраняла!

- Это как? – спросила жена.

И я объяснил:

- Ну, вот пусть залезает, допустим, на верх прихожки, куда я шапку кладу. Если же кто-то зайдет чужой, когда нас дома нет, всего-то и требуется: прыгнуть ему на голову!

И Белка меня услышала. Когда я по вечерам возвращался с работы, она часто встречала меня, сидя на верху прихожки.

Мы ждали рождение второго ребенка и опасались: а как его примет Белка? Не придется ли кошку удалять из дома? Но кому же ее отдашь с таким-то характером?
Но когда приехала жена из роддома с нашим младшим сыном, Белка сразу же улеглась под детской кроваткой, всем своим видом показывая: буду охранять, со мной он в полной безопасности.

Сначала мы боялись, что Белка залезет к ребенку в кроватку и уляжется прямо на него: она любила спать у кого-нибудь на ногах или на груди. Но в детскую кроватку Белка никогда не лезла.

Когда жена первый раз стала купать сына, он расплакался. Белка тоже подняла страшный крик и пыталась прорваться в ванную. Я открыл для нее дверь. Белка встала на задние лапы и заглянула в ванную: что это мы делаем с ребенком? И не ушла, пока купание не закончилось.

После рождения сына стала приходить к нам медсестра из детской поликлиники. Она очень любила кошек и мечтала Белку хотя бы погладить. Но Белка лишь однажды позволила ей сделать это. Медсестра и сама удивилась:

- А что это с вашей кошечкой? Почему она сегодня такая добрая?

Но потом заглянула в свою сумку, которую оставила возле дверей, а колбасы-то и нет! Белка все съела.

Нам было очень неудобно за нашу невоспитанную кошку, но медсестра нас успокоила:

- Я все равно для уличных котов колбасу купила. Но хотя бы вашу Белку погладила!
Белка начала «гулять», ей требовалось кота. Она не орала диким голосом и даже не мяукала. Она вообще никогда не мяукала, а если просила есть, то лишь скромно подавала голос: мурр, мурр. Вот и теперь она каталась по полу и так же тихо сообщала: мурр.

Медсестра, зайдя в очередной раз в нашу квартиру и увидев эти кошачьи страдания, сообщила:

- Я тут хожу в одну молодую семью к ребенку, и у них есть красивый белый кот. Его можно будет взять на время. Я договорюсь.

И договорилась. Пошел я к этой молодой семье и взял кота. И какой же это был красавец! Еще пушистей, чем Белка, и абсолютно белый. Наша кошка рядом с ним выглядела замухрышкой.

Но, к сожалению, он оказался еще и джентльменом, решил сначала за Белкой поухаживать: ну, там цветы, конфеты, вино и прочее. А Белка, как выяснилось, не терпела подобных сантиментов и стала гонять кота по квартире. Закончилось тем, что они оба окончательно озверели: мимо них страшно было проходить. В общем, свадьбу отменили, а драка все равно состоялась.

Когда я относил кота-неудачника обратно, он пару раз укусил меня за руку.

Вернув кота хозяевам, я их предупредил:

- Будьте с ним поосторожнее! Все-таки у вас маленький ребенок!

- Он у нас спокойный, - ответили мне.

- Был спокойным, - сказал я и поспешил ретироваться.

Потом медсестра посоветовала нам другого кота. Обычный такой кот: ничего выдающегося. Но он уже церемониться не стал: Белку за шкирку - и весь разговор. Одно слово – опыт!

Честно вам признаюсь: я позавидовал этому коту! Никогда я не умел так запросто обращаться с женщинами, а все больше ходил вокруг да около.
Белкиных котят мы раздали достаточно быстро. Если мне память не изменяет, за ними даже очередь выстроилась.

Сама Белка была домашней кошкой, на улицу мы ее никогда не выпускали. Первый раз она оказалась на улице, когда шли мы к родственникам отмечать Новый год и собирались там заночевать. И решили взять кошку с собой. Не оставлять же ее в одиночестве на праздник!

Но уже возле нашего дома подошел к нам мужчина кавказской национальности.

- Продай кошку! – и не попросил, а потребовал он.

- Не продается! – ответил я.

- Продай! – настаивал он. – Я хорошие деньги дам!

В деньгах мы тогда действительно сильно нуждались, как, впрочем, почти все граждане нашей страны. Мне и на сигареты постоянно не хватало, приходилось покупать их поштучно, в то время такая торговля еще не была запрещена. Но как можно продать члена своей семьи? Я и спрашивать не стал, что в его понимании означает «хорошие деньги».

Второй раз Белка оказалась на улице, когда я ее нес в ветеринарную клинику: наша кошка упала с седьмого этажа. Мы не видели, как это произошло, но просто утром ее не оказалось в квартире, а балконная дверь на ночь оставалась открытой. На улице я Белку и подобрал, она лежала возле дома. И сразу понес ее в ветеринарную клинику – работа подождет!

И снова пристал ко мне какой-то мужчина:

- Куда кошку несешь? На улице хочешь оставить? Отдай ее мне!

Я от него отмахнулся. Как можно свою кошку выгнать на улицу? С ума вы сошли, что ли?

Ветеринар Белку осмотрел, она даже разрешила себя потрогать.
 
- Переломов нет, - сказал он. – Ничего страшного!

Белка отлеживалась дома дня три. Потом постепенно стала подходить к своей миске и, наконец, окончательно выздоровела.

Но на балконные перила уже не прыгала, хотя раньше смело гуляла по ним.  Я как-то пытался ее туда посадить, чтобы проверить ее реакцию, но она упиралась всеми четырьмя лапами.

Но, видимо, понравилось нашей кошке на улице. Она постоянно дежурила возле входной двери и, когда дверь открывалась, вышмыгивала в подъезд. Мы и не всегда замечали ее побеги. Когда же замечали, я шел разыскивать ее в подъезде. Белка обычно сидела возле двери почти что нашей квартиры. Куда идти, она помнила. Только в этажах путалась.

Но однажды не нашел я ее и в подъезде. К счастью, через несколько дней я подобрал Белку на улице возле нашего дома. Белка к тому времени несколько одичала и ко мне не сразу пошла на руки.

Вскоре Белка окотилась, и жена сказала:

- Выкормит она этих котят и потом убежит окончательно.

Так оно и случилось: Белка снова убежала. Долго искал я ее по всему городу, но больше свою Белку никогда уже не увидел…

И даже котят ее у нас не осталось, успели всех раздать. Одну кошечку я отдал в совхоз своей тете. Красивой она стала кошкой : не белой, правда, а черно-красной. Назвали ее Муркой, естественно.

Но характером Мурка оказалась в мать.

Тетя мне рассказывала: зашел к ним во двор один их знакомый вместе со своей собакой. Мурка сразу же на собаку накинулась и долго гоняла ее по всему двору. В итоге бедная собака, спасаясь от кошки, запрыгнула своему хозяину на руки.
И все другие соседские собаки мимо дома моей тети без дела старались не пробегать. Они уже давно почувствовали на собственной шкуре: здесь живет Мурка, а она спуску собакам не дает!..

                АЛИСА
После Белки долго у нас в квартире не было кошки. Я не хотел. Но потом старший сын уговорил нас взять котенка. Вместе с моей женой и ушли они куда-то на «смотрины».

Я надеялся, что они снова принесут белого котенка, но сын выбрал черную кошечку с маленьким белым пятнышком на груди. Я назвал ее Алисой.

У маленькой Алисы была одна дурная привычка: когда ложились мы спать, она залезала к нам на кровать и начинала кусать за ноги. Нам хотелось спать, а ей надо было играть. И меня это раздражало.

Маленькой Алисе мы давали, естественно, молоко, а когда она подросла, то стали слишком разборчивой в пище. Она ничего не ела, кроме кошачьего корма и рыбы. При этом рыбу еще надо было сварить и очистить от костей. Если нет рыбы, то Алиса могла несколько дней демонстративно держать пост. Суп, кашу кушать она отказывалась.

Из-за того, видимо, что Алиса поглощала так много фосфора, она оказалась удивительно умной кошкой. Кошачий лоток для нее мы поставили в туалете. Дверь туалета плотно не закрывалась, и Алиса поддевала ее лапой и заходила по нужде. Но чем-то не устроил ее этот лоток, и мы вдруг увидели, что Алиса ходит на унитаз. Сначала она как бы выкапывала в унитазе ямку, потом, сделав свои дела, начинал «закапывать», скребя по крышке унитаза. Иногда крышка падала, и Алиса выходила из туалета, довольная собой.

По утрам у нас даже образовывалась к туалету очередь: Алиса всегда успевала раньше других занять место, а мы вынуждены были ждать и терпеть.

Кусать за ноги Алиса перестала, хотя я настолько привязался к этой кошке, что стерпел бы и это. Ночью она спала на моих ногах. Но утром внимательно наблюдала за мной. Стоило мне открыть глаза, как она тут же перебиралась ко мне на грудь и требовала ласки. Я начинал ее гладить, и она переворачивалась на спину. Больше всего она любила, когда ей гладят живот.

При этом она была достаточно бесцеремонной кошкой: уходя с кровати, могла запросто пройти и по моей голове.

И по вечерам, когда я смотрел телевизор, она забиралась ко мне на руки и сворачивалась клубком.

Жена ревновала меня к Алисе.

- Ты ее любишь больше, чем меня! – сетовала она.

- Ты думаешь, что говоришь? – возражал я. – Как я ее могу любить больше? Я ведь с тобой познакомился гораздо раньше! Так что я вас люблю одинаково!

- Но ты никогда не говорил мне таких ласковых слов, какие говоришь кошке! – не унималась моя жена.

Здесь я вынужден был признать ее правоту. И предложил:

- Ну, хочешь, я и тебя буду называть, как Алису: дура ты пушистая?

Мое предложение жене не понравилось, но вопрос о любви и ласковых словах был снят с повестки дня...

Однажды Алиса едва не упала с седьмого этажа. Жена мне рассказывала:

- Захожу в спальню, а кто-то в окно скребется. Я даже испугалась! Смотрю, а с той стороны Алиса на стене висит. Одно лапой за стену держится, а другой в окно скребется. Видимо, из форточки выпрыгнула и пыталась залезть обратно. Хорошо, я успела окно открыть и снять Алису!..

Алиса была очень миролюбивой кошкой. Так мы, по крайней мере, думали. Но как-то раз жена подобрала на улице белую кошку и принесла в квартиру. И Алиса сразу продемонстрировала, кто в доме хозяин: кошку выгнала, а потом еще и гналась за нею в подъезде.

Но был у Алисы один большой недостаток: когда ей требовался кот, она орала благим матом, не переставая. И делала это исключительно ночью, а днем отсыпалась, набираясь сил для следующей ночи.

Мой старший сын иногда подходил к спящей Алисе и, наклонившись к самому ее уху, громко говорил:

- Мяу!!

Алиса отрывалась ото сна и с удивлением смотрела на него. Делала вид, что не понимает, о чем идет речь.

И приходилось нам по ночам выгонять ее в подъезд. Но и оттуда доносился ее заунывный вой. Удивительно, но соседи ни разу не предъявили нам претензий.
В подъезде Алиса ориентировалась прекрасно. Она знала не только квартиру, но, в отличие от Белки, и в этажах не путалась. Когда она хотела попасть в квартиру, прыгала на дверь, цеплялась за дерматиновую обивку и начинала другой лапой «стучаться». Наверное, будь звонок пониже, она могла бы и позвонить. Для такой умной кошки нажать на кнопку звонка – пара пустяков.

Но однажды случилось так, что в подъезде Алисы не оказалось. Видимо, выскочила на улицу или через какую-то щель проникла в подвал.

Отсутствовала она дней пять, и я уже мысленно попрощался и с этой кошкой. Но вдруг с той стороны услышали мы прыжок на дверь и знакомый «стук». Алиса вернулась!

Потом она еще несколько раз пропадала, но всегда возвращалась.
 
А через несколько лет мы с женой развелись, и мне пришлось съехать с квартиры. С одним моим приятелем, тоже разведенным, мы снимали двухкомнатную квартиру, так выходило дешевле. Да и найти съемную отдельную квартиру в нашем городе проблематично.

Забрать Алису я не мог, этот мой приятель не любил кошек. Но когда я приходил в бывшую свою квартиру навестить детей, Алиса тут же забиралась ко мне на руки. Думаю, она скучала без меня.

Вскоре я женился второй раз, нашел отдельную квартиру и мог бы забрать Алису к себе. Но ее уже не было. Бывшая моя жена успела отдать кошку своей знакомой в какую-то деревню.

Наверное, Алиса забыла меня раньше, чем я ее. У животных, говорят, короткая память.

Больше я кошек не держу, ведь все они рано или поздно уходят. А я с возрастом стал слишком сентиментальным: трудно мне теперь даются такие расставания…
Но я все чаще думаю: если есть жизнь после смерти, то должен быть и кошачий рай. Ведь чем кошки отличаются от нас?