Путешествие в прошлое 15

Заручившись поддержкой Дмитрия Михайловича, Алёна позволила себе немного расслабиться, однако, слишком напряжённый и беспокойный взгляд Павла Лаврова заставил себя вновь почувствовать на минном поле.

«Почему он так смотрит на меня?» - подумала Алёна, убедившись, что объектом для столь пристального взгляда служит именно она, а никто другой. Проверила это, посмотрев ему в лицо пару секунд, затем отвела взгляд. А через секунду вновь взглянула. Их взгляды пересеклись. Лавров определённо смотрел неё, а не на бравого ротмистра Прутченко и сановитого помещика графа Ростовцева, которые после танцев продолжили ухаживания.

Если бы она не была уверена, что красавчик Павел предпочитает смазливых мальчиков, то сочла бы его поведение за проявление нешуточной заинтересованности к ней.

«Да он, верно, действует по указке старшего братца, чтобы задурить мне голову», - решила Алёна и переключила внимание на ротмистра, который уже несколько минут ей рассказывал какую-то страшную мистическую историю.

- Батюшка мой, Михаил Борисович — бывший в ту пору губернатором Псковской губернии, возвращаясь домой из поездки, попал в метель. Он сам управлял маленькими санями в одну лошадь саврасой масти. Спешил домой, чтобы вернуться к празднику и вместе семьёй встретить Новый год.

(Алёна поняла, что дело происходило зимой, а сейчас Золотая осень. Но останется здесь и до зимы, если будет медлить).

- Едва выехал на равнину, как подул сильный ветер, а снег засыпал дорогу.

Ни зги не видно. Заблудился. Остановился, чтобы прислушаться. Вьюга и не думает прекращаться, продолжает лютовать. А затем раздался вой волков. Отец был человеком смелым, но холодок страха пробежал по спине. Ни ружья, ни пистолетов, ни сабли.

И снова вой, только уже гораздо ближе. Лошадь нервно задёргала ушами. Куда ехать? Держась за вожжи, спрыгнул с саней, а ноги увязли в снегу.

Неожиданно метель улеглась, выглянула луна и стала видна едва заметная полоска дороги. Запрыгнув в сани, отец направил лошадь туда.

Показалось село. Странно, но батюшка полагал, что оно должно было быть совсем в другой стороне.

Однако лошадь понеслась, словно её сам чёрт подгонял.

Уже подъезжая к селу, удивился, не слыша лая собак, и креста на церкви не заметил, впрочем там такие глыбы снега, что и не мудрено. Окна изб тёмные. Спят, поди наверное. Только в одной покосившейся избушке горел огонёк.

Привязав Савраску, постучал в дверь.
Открыла дряхлая старуха с седыми волосами и выцветшими от старости глазами. Кутаясь в шерстяной, грубо заштопанный платок, она проскрипела:

- Заходи, милок!

Стряхнув снег, батюшка последовал приглашению.

Сняв шапку, по привычке хотел перекреститься. Только икона в красном углу была завешана, а оттуда выглянула голова большого кота.

Огляделся по сторонам. Печка, стол с лавкой, а на стенке простенькие настенные часы — ходики.

- Куда я попал, как село называется? - спросил, перебирая в уме ближайшие деревни.

- На Кудыкину Гору. Село Незнамово, - прошамкала старуха.

«Выжила из ума, старая! - с досадой подумал отец, - решив дом старосты найти и его расспросить. Потому что вздор хозяйка несла. Нет в округе села с подобным названием.

В голову мысли полезли, сколько дел предстоит, столько всего сделать нужно.

Глянула на него старуха и зашлась от смеха.

Спросил тогда он её, почему та смеётся.

- Не суждено вашим думкам сбыться. Через две недели Псковским губернатором назначен будет тайный советник барон Александр Александрович Икскуль фон Гильденбандт, до этого бывший Харьковским губернатором.

- Новый губернатор займёт моё место?! А меня куда?

- Так помрёте, ваше благородие, этой ночью.

Услышав это, отец выскочил во двор. Отвязал лошадь, прыгнул в сани и умчался прочь от сумасшедшей старухи.

Дома он рассказал эту историю нам своим домочадцам. Все вместе посчитали, что сказанное - всего лишь бред выжившей с ума. Мали что в голову полоумной взбредёт. Посмеялись, только мне в голову пришла ужасная мысль и я спросил у отца...

- Что же вы спросили? - невольно захваченная рассказом, поинтересовалась Алёна..

- Я спросил, а откуда крестьянка знает барона, да и все его регалии?

- Может где слышала о нём, - предположила Алёна.

- Так оно так, только ночью батюшка скоропостижно скончался, а губернатором Пскова стал упомянутый старухой барон. По высочайшему приказу он был отозван из Харькова.

Было батюшке на тот момент пятьдесят три года, и на здоровье никогда не жаловался.

- Прямо мистическая история, - тихо проговорила Алёна, продолжая чувствовать на себе взгляд Павла Лаврова. Зато Дмитрий Михайлович принимал участие в беседе с помещиком Балавенским, в имении которого открыты целебные минеральные воды.

Пётр Петрович ему, господину Фан-дер-Флиту и графу Сиверсу, что-то оживлённо рассказывал.

Алёне стало досадно, что барон не обращает на неё внимание.

Она заблуждалась. Дмитрий Михайлович не выпускал её из виду. И не только её.