Первый переходный период VII - VIII династии

Первый переходный период (ок. 2250 – ок. 2050 гг. до н. э.) охватывает правление VII–X династий, но в нем выделяются два этапа: правление VII–VIII династий, непосредственных преемников Древнего царства, и правление IX–X династий, значительно контрастирующее с эпохой Древнего царства.

Обильный царями Манефон покидает нас после того, как его Нитокрида получила трагический конец; с остальными списками на первых порах дело обстоит не лучше. Туринский папирус приводил только немногие из этих царских имен и затем подвел общую сумму первых 8 династий «с Мины» 955 лет. Очевидно, этот период считался законченной частью египетской истории и соответствовал тому, что мы называем Древним царством. Памятников от царей после Пепи II весьма немного у нас: слабые и, может быть, даже номинальные фараоны не имели возможности заявлять о себе ни в Египте – постройками, ни за границей –  экспедициями. Зато многие данные указывают на то, что Египет распался на области с могущественными владетельными фамилиями, которые часто сами стремились к короне и принимали царские титулы.
 
Место представителей VI династии на троне заняли цари VII династии, причем некоторые из них, очевидно, были связаны с предыдущими правителями Египта родством. К примеру, имя Неферкара II было обнаружено на стеле, стоящей рядом с гробницами цариц VI династии. Вероятно, он был сыном четвертой (и последней) супруги Пепи II Пепианхнес. По одному источнику, пять фараонов этой династии правили, в общей сложности, всего 75 дней, по другому источнику, семьдесят фараонов – 70 дней.
 
Секст Юлий Африкан, один из греко-римских последователей египетского историка Манефона, указывает 27 царей из Мемфиса, которые правили в течение 146 лет. Евсевий Кесарийский – другой историк древности – упоминает лишь о пяти царях, которые правили на протяжении одного века. Царский список из Абидоса содержит 17 имен фараонов (или 18, в зависимости от того, в каком месте позиционируется Меренра II – в точности выяснить это сегодня не представляется возможным, так как аналогичные списки царей в Саккаре и из Туринского папируса сильно повреждены в этой области). Археологические находки, относящиеся к этому периоду, почти полностью отсутствуют.

Если судить по Абидосскому списку, то к числу последних царей VIII династии принадлежал Иби Какаура (согласно Туринскому папирусу фараон Иби правил 4 года и 2 месяца). От первого года его правления сохранилась надпись о сопровождении конвоем из 200 воинов, каравана и 200 рабочих, в каменоломни Вади-Хаммамат, куда Иби их послал для доставки камней для его статуй и пирамиды.
 
Какаура Иби был погребен в небольшой пирамиде на юге Саккары. По своему внутреннему строению эта пирамида очень напоминает пирамиды жен Пепи II. Пирамида Иби не ориентирована, как обычно, строго на север, а довольно сильно отклоняется на северо-запад.  В изначальном виде длина основания пирамиды составляла 31,5 м, высота – 21 м, наклон поверхности – 53° 7'. Эта пирамида была выстроена из плохо обработанных каменных блоков местного происхождения и так поспешно и небрежно, что сейчас мало чем уже напоминает пирамиду, и больше похожа на песчаный кратер, возвышающийся не более чем на 3 м. Большинство каменных блоков ныне исчезло, вероятно, они были повторно использованы в более поздних постройках. На некоторых блоках были обнаружены надписи красного цвета, упоминающие «вождя ливийцев», однако их смысл остается неясным. никогда установлена. Интересен также тот факт, что несмотря на то, что блоки для внешней оболочки пирамиды были подготовлены, сама оболочка так и не была никогда установлена.

Выложенный известняком коридор длиной 8 м, с наклоном в 25° вёл вниз и заканчивался у гранитного запирающего устройства. За ним находилась погребальная камера фараона. И коридор, и стены погребальной камеры были исписаны Текстами пирамид. Это последние надписи такого рода, найденные в царских гробницах. Они, по-видимому, были написаны непосредственно для Иби, а не присвоены им. Качество надписей очень среднее, перепутан порядок размещения заклинаний. Потолок погребальной камеры был плоским и украшен звездами. Он, вероятно, был сделан из одного блока турского известняка длиной 5 м, ныне отсутствующего. Сегодня сверху камеру защищает большой бетонный блок. В западной части погребальной камеры находится огромная гранитная глыба, на которой когда-то покоился саркофаг. Над этим блоком видны остатки ложной двери. С восточной стороны к погребальной камере примыкал сердаб для статуи Ка умершего.

Заупокойный храм этого комплекса был построен из сырцового кирпича и примыкал к пирамиде с восточной стороны. Вход в него с севера. Непосредственно у стены пирамиды расположена зала с жертвенником, тут же находился фундамент стелы или ложной двери, а также каменный бассейн. Здесь были найдены поднос из алебастра и ступка из обсидиана. Южную часть храма занимали кладовые.  Никаких следов дороги к храму в долине и самого храма до сих пор не обнаружено, поэтому, вполне вероятно, что их никогда не существовало.

«Провинциализация» искусства, начавшаяся в правление Меренра, усиливалась на протяжении Первого переходного периода. У каждого отдельного нома появилась собственная художественная школа. Художникам и ремесленникам, трудившимся при дворах номахов, недоставало мастерства выдающихся мемфисских мастеров, но для их произведений, в первую очередь росписей, сохранившихся в некоторых гробницах (в Шейх-Саиде, Дейр-эль-Гебрави, Дешаше, Бени-Хасане, Эль-Берше, Миалле, Фивах, Асуане и Асьюте), несмотря на некоторую примитивность, характерна естественность, которой нередко не хватает искусству Древнего царства. По сути, это народное искусство, но именно в этом и заключается его обаяние.

До нашего времени сохранилось совсем немного царских памятников, датируемых Первым переходным периодом. Однако благодаря изменениям в погребальном обряде в нашем распоряжении оказалось множество полных жизни статуэток, изображающих людей и животных. Они заменили собой изображения сцен повседневной жизни, покрывавших стены мастаб. Этот процесс начался в конце Древнего царства, а в Первый переходный период такие статуэтки получили очень широкое распространение. Модели изготавливали из камня (алебастра или известняка) либо, чаще, из покрытого грунтом и раскрашенного дерева. Подобно рельефам и росписям, на смену которым они пришли, эти статуэтки должны были магическим образом помочь покойному получить все необходимое для загробной жизни. Именно поэтому большинство из них представляет собой изображения слуг, размалывающих зерно и готовящих пиво; мясников, убивающих животных; плотников; ткачей; женщин, делающих подношения. Среди статуэток встречаются изображения солдат, которые должны были охранять душу умершего; пехотинцев, вооруженных метательными копьями и щитами; лучников с луками и стрелами. Как правило, с эстетической точки зрения большинство этих фигурок кажется весьма неприглядным, однако их авторам прекрасно удалось передать движение человека, выполняющего ту или иную работу. Но иногда среди них встречаются и истинные произведения искусства, к числу которых относится, например, фигурка мужчины, несущего приношения, найденная в одной из гробниц в Асьюте и хранящаяся в настоящее время в Лувре.
 
Внутри гробов египтян (прямоугольных деревянных саркофагов, получивших распространение начиная с этого периода), которые не могли позволить себе заказать эти модели, стали изображать различные предметы, необходимые покойным в загробной жизни. Нередко такие изображения сделаны с большим вкусом.

В Первый переходный период на юге Египта появилось другое нововведение – стелы с вырезанными и раскрашенными изображениями и текстами. Подобно рельефам и росписям, покрывавшим стены мастаб, и моделям из гробниц, они были призваны обеспечить умершего всем необходимым. Покойного изображали (нередко весьма неумело) сидящим за столом, ломящимся от всевозможных подношений.
 Немногочисленные портретные скульптурные изображения, относящиеся к этому периоду, выполнены из дерева и нередко имеют довольно скромные размеры. Скульпторы делали все возможное для того, чтобы передать выражения лиц своих заказчиков. Изображению их тел уделялось гораздо меньше внимания, из-за чего они выполнены несколько грубо.

Во время VIII династии Мемфис все еще являлся формально государственной столицей, однако административный центр располагался в Абидосе. Даже господствующие номархи в Фивах, по крайне мере, номинально, подчинялись Мемфису. Но в Верхнем Египте появляются могучие правители города Ха-Нинсу (Гераклеополя, по-гречески, и Ихнасия эль-Медина, по-арабски), которые захватывают власть над богатыми землями вплоть до 20-го верхнеегипетского нома. Во многих районах Нижнего Египта в это время происходит борьба со вторгшимися азиатскими захватчиками.

О постоянном ослаблении власти мемфисских царей свидетельствует ряд царских указов, вырезанных на стенах храма в Коптосе. Изданные последними царями VIII династии, они свидетельствуют о том, что эти правители пытались заключить союз с неким Шемаи и его сыном Иди, которые, в свою очередь, были номархами Коптоса, наместниками Верхнего Египта и визирями. Перед нами свидетельство того, что к правлению VIII династии завершился процесс превращения номархов из чиновников, которых можно было снять с занимаемой ими должности, в некое подобие феодальных правителей, власть которых передавалась от отца к сыну. Пытаясь заключить союз с подобными «князьями», царь всего лишь признавал данный факт.
 
Культура и искусство пришли в упадок, памятников этого времени почти не осталось; почти нет надписей царей; вместо них появляются имена и титулы местной знати, в скальных гробницах и в каменоломнях. Эти надписи чрезвычайно интересны для представления о развитии самостоятельности номархов и истории этого времени. Так, два владетеля упоминают, что они «спасли свой город во время великого грабежа и ужасов, что от царского дома» («Ну, знаете ли!» – воскликнул бы Хуфу).
 
Авторы сказок не стеснялись показывать царя в самых унизительных ситуациях. Так в «Сказке о Неферкара и военачальнике Сасенете», в которой описываются события самого конца VI династии, царь вместе с военачальником и некоторыми высокими сановниками плетет интриги против «тяжущегося из Мемфиса». Этот житель Мемфиса подослал шпионов к своему господину и узнал, что отношения царя и военачальника Сасенета носят весьма щекотливый характер: «Царь прибыл в дом военачальника Сасенета. Он бросил камешек и пнул ногой [дверь]. После этого к нему опустилась лестница. Он поднялся по ней… После того как его величество сделал то, что хотел, с ним [военачальником], он отправился в свой дворец. Так… он провёл четыре часа в доме военачальника Сасенета». Конец истории утрачен, но нам известно главное – «сделать то, что хочет, с кем-то» в древнеегипетском языке имело определённо сексуальный подтекст. На этом примере становится очевидно, каким образом сходил на нет престиж царской власти.

Яркую картину жизни тогдашнего общества рисуют надписи внутри гробницы, расположенной вблизи Моаллы, в 30 км южнее Луксора. Гробница принадлежала некоему Анхтифи, гордо сообщавшему, что «нет ему равных». В молодые годы Анхтифи занимал должность начальника войска в Нехене, а позднее, после смерти своего отца, унаследовал его должность «великого начальника Нехена», одновременно занимая важные посты, которые все вместе делали его князем Нехена. За ¬тем он подчинил своей власти соседний Эдфу. Анхтифи, несомненно, переоценивал свою роль среди тогдашних князей. Что же касается его методов, то они не выдерживают никакой критики с точки зрения морали. Он, например, не брезговал разбоем и грабил соседей, если требовалось обеспечить своих подданных хлебом: «Когда весь Юг умирал от голода и каждый съедал своих детей, я не допустил, чтобы кто-нибудь в моей стране голодал». Любопытно, что Анхтифи взял на себя одну из основных функций, в прежние времена принадлежавших царю: на всей территории от второго порога до Абидоса он раздавал взаймы зерно на посев.

С развалом центральной власти развалилась и огромная ирригационная система – она, держалась только на центральном финансировании, а разобщённые номы не имели физической возможности поддерживать её в функциональном состоянии. Страна быстро, стремительно погрузилась в голод, разруху и междоусобицы. Нищие, голодные, озлобленные люди сбивались в банды и шайки – после чего невозбранно не только убивали соседей и друг друга, но и разоряли всё, что только попадалось под руку, включая дворцы действующих правителей и усыпальницы правителей прошлого. Мастабы и погребальные камеры пирамид Древнего царства были разграблены вооруженными бандами и алчными одиночками. К началу Первого переходного периода пустовали почти все пирамиды, усыпальницы наследников престола и высоких сановников. Правда, добыча доставалась нелегко, но найти ее труда не составляло, огромные постройки указывали на местоположение манящих находок, кроме того, путь к ним знала стража. В папирусе, найденном в некрополе Саккара, записано «Речение Ипусера»: «Воистину, ожесточились сердца, а бедствие разлилось по стране, кровь повсюду и [... ...] смерть. Взывают пелены погребальные, но никто не хоронит усопших. Воистину, множество мертвецов нашло погребение в реке. Река стала могилой, местом бальзамирования стали воды реки… Воистину, строители стали пахарями, а царские корабельщики впряжены в плуг, не плавают ныне больше на север, в Библ. Как нам быть без кедра для мумий наших, ведь погребались жрецы в саркофагах из него, бальзамировали сановников смолою кедровой вплоть до самого Кефтиу. Но не привозят больше его. Золота не хватает. Кончился материал для всяких работ… Воистину, выброшены покойники из мест бальзамирования, и тайны бальзамировщиков раскрыты… Смотрите, ввысь поднялся огонь, он направлен против врагов страны! Смотрите, свершилось не случавшееся доныне – захвачен царь бедняками! Смотрите, погребенный, как сокол, он лежит на носилках, и сокрытое в пирамиде опустошено. Смотрите, горстка невежд посмела лишить страну царских останков! Смотрите, осмелились поднять руку на урей [...] Ра, умиротворяющего Обе Земли. Смотрите, тайна страны, пределы которой неведомы, стала достоянием черни. Царская гробница осквернена за какой-то час». Ипусер верит, что рано или поздно все вернется на круги своя: «Но это будет хорошо: когда руки людей будут строить пирамиды, будут копать пруды, будут создаваться сады из сикомор для богов». Увы, ждать этого пришлось долго.

В Верхнем Египте знать сохранила свою власть. В Нижнем Египте в результате продолжавшегося мятежа возникли новые государства, правители которых боролись за власть над всей страной.   Около 2160 г. до н. э. номарх Мерибра-Хети (античным авторам он был известен под именем Ахтой) открыто восстал против мемфисского царя Джемдж-иб-Тауи и принял полную титулатуру правителя Верхнего и Нижнего Египта.

Столица нового фараона и основанной им династии, которую греки назвали Гераклеополем (Нен-несут, современный Ахнас-эль-Медине), была важным центром еще в додинастический период. В тексте Палермского камня этот город связывается с царской властью благодаря одному своему названию. Название Нен-несут можно перевести с древнеегипетского как «царское дитя». Там египтяне поклонялись богу в облике барана Харсафесу (по-египетски это имя звучало как Херишеф, дословно «Тот, кто на своем озере»), культ которого восходит к Тинитскому периоду. Таким образом, местный номарх мог использовать в своих интересах как политическое, так и религиозное значение города. Со стратегической точки зрения положение правителя Неннесут также было превосходным: рядом с Фаюмским озером простирались одни из самых богатых земледельческих угодий в Египте. Город располагался недалеко от Мемфиса, но в то же время его территория находилась в достаточном отдалении от захваченной иноземцами Дельты. Наконец, он находился достаточно далеко от юга, чтобы его жители (по крайней мере, приблизительно в 2160 г. до н. э.) не боялись воинственных кочевников, обитавших в окрестностях Фив и Элефантины.
Мы знаем о IX династии совсем немного. Её представители оставили после себя лишь несколько памятников, из-за чего основными источниками, из которых можно почерпнуть сведения о них, остаются сочинение Манефона и Туринский папирус.
 
До нашего времени полностью сохранились имена лишь четверых из 13 царей, входивших в эту династию: Мерибра-Хети I, Неферкара; Небкаура-Хети II, Сетут. Такие имена, как Неферкара и Небкаура, свидетельствуют о стремлении представителей IX династии подчеркнуть связь с Мемфисом. Кроме того, несмотря на то что Гераклеополь был царской резиденцией, административный центр страны, очевидно, остался в прежней столице.
 
Манефон сообщает, основатель IX династии «Ахтой – самый худший из всех своих предшественников. Он причинил много зла всем жителям Египта, был охвачен безумием и убит крокодилом». Из этой назидательной истории вывели много заключений: так, например, будто гераклеополиты были чужеземные завоеватели, которые велели взломать пирамиды и предали уничтожению мумии. Известное количество каменных изваяний из Дельты, стиль которых действительно производит странное впечатление, происходит должно быть от их эпохи.  Даже постановка большого сфинкса в Гизе приписывается им: он, будто бы, постановлен на этом месте до известной степени наперекор строителям пирамид. Действительно, сфинкс вызывает подобное впечатление; вероятно происходили с длинными перерывами времени также и азиатские нашествия. Но краткие сведения вряд ли годятся для таких обширных выводов. В действительности имел место лишь один факт: очевидно, власть Хети I признавали по всему независимому Египту – от Асуана до территории, расположенной к северу от Мемфиса. В источниках не говорится о том, что происходило в тех частях страны, которые расположены на севере, в Дельте, где правили азиаты. В письменных источниках, датируемых временем правления царей IX династии, упоминаются войны и голод, охватившие страну в правление Неферкара и продолжавшиеся позднее. Мы ничего не знаем о том, как прервалась IX династия.
 
Частично восстановленное единство страны было быстро разрушено или, по крайней мере, потревожено из-за вражды между отдельными номами. Первые представители правившей на севере X гераклеопольской и царствовавшей на юге XI фиванской династий соперничали друг с другом за власть над всем Египтом.
 
Диодор, вслед за Гекатеем Абдерским, сообщает и о правителе по имени Ухоревс, основавшем Мемфис и построившем большую плотину для защиты от наводнений (I. 50. 3–5). Вероятно, Ухоревс – это солнечное имя фараона из X (Гераклеопольской) династии Хети III (W3h-k3-R), а указание на основание Мемфиса именно Ухоревсом можно объяснить тем, что египетские источники Гекатея хотели возвысить мемфисских правителей и принизить роль фиванских владык.

В период Древнего царства Фивы состояли всего лишь из двух небольших деревень, соединенных вместе и стоявших на правом берегу Нила. На территории первой из них в наше время находится Луксор, а на месте второй – Карнак. Столицей нома, в который входили Фивы, был Армант (так название этого города звучит по-арабски), который греки называли Гермонтисом, а египтяне – Иун-Ресит. Там находился главный храм бога Монту – покровителя нома, которому также поклонялись в Фивах. После десятилетий войн фиванский номарх Интеф Великий (XI династия, ок. 2125–2112 гг. до н. э.), взял верх над другими, овладел шестью южными номами и объявил себя «Великим верховным правителем Верхнего Египта», записав свое имя в царском картуше и присвоив себе титул царя. Он также построил для себя огромную гробницу сафф – длинный и глубокий двор, украшенный вереницей (по-арабски сафф) вырубленных в скале колонн по обеим сторонам, которые вели к погребальной шахте – это был откровенный разрыв с погребальными традициями Древнего царства, который знаменовал формирование новой, фиванской культуры. Брат самозваного царя Интеф II (ок. 2112–2063 гг. до н. э.) развязал войну против царей X династии из Гераклеополя, захватил Абидос, ключевой центр администрации Верхнего Египта, а потом двинулся к Асьюту в Среднем Египте. Между Абидосом и Асьютом начались военные действия, растянувшиеся на несколько десятилетий, однако мы крайне мало знаем о подробностях этой войны. Окончательная победа Фив над Асьютом стала началом конца владык Гераклеополя, чья власть рухнула, когда местные правители соседних номов разорвали союзнические отношения.
 
Длинная череда междоусобных войн, занявшая весь промежуток между 2130-2040 гг. до н. э., была изнурительной для номархов. Что же касается простых людей, то анархия привела к настолько неблагоприятным экономическим последствиям, что египтяне были вынуждены бедствовать. В письменных источниках того периода встречаются многочисленные упоминания голода, разразившегося из-за гражданской войны. Иераконпольский номарх Антифи также упоминает страшный голод, охвативший Верхний Египет. Ситуация, судя по его надписи, была настолько тяжелой, что имели место случаи каннибализма. В ряде других текстов упоминается не менее сильный голод.
 Очевидно, весь Египет очень устал от постоянных войн, что только помогло Фивам достичь своей цели – объединить страну. Фивы действительно играли основную роль в объединении страны, но значительный вклад в него внесли и гераклеопольские цари. Вероятно, именно они вернули Египту Дельту. Несмотря на сложность текста «Поучения гераклеопольского царя своему сыну Мерикара», в нем отразился и этот факт. Хети III заявляет: «Я усмирил весь запад вплоть до приморских дюн… Восток богат [азиатами-] лучниками, чьи подати… возвращают Срединный остров и каждого человека в его пределах… Смотри, разрушенная ими [азиатами] страна [вновь] обустроена в виде номов, и каждый большой город… власть одного в руках 10 человек. Назначены чиновники, приставленные к податям [работников, занесенных в] списки, и ко всяческим повинностям; жрецы, приставленные к пахотным наделам, дают тебе поставки, как единое соединение, и значит, не случится меж них строптивцев… Но [столь же истинно, как] я живу и существую, эти лучники были [неудержимы], как секира в отворенной крепости, когда я [начинал] их теснить. Но я повелел, чтобы избивало их Низовье, я захватывал их домочадцев, я отнимал их скот, так что стали питать азиаты отвращение к Египту. Не переживай из-за него! Азиат – это крокодил на отмели: он может цапнуть на прибрежной тропе, но не поживиться ему в окрестностях многолюдного города».
 
В конечном счете граница между владениями царей Фив и Гераклеополя пролегла в районе Абидоса. Гераклеопольский царь Аухкара-Хети III сумел захватить этот город, но вскоре был вынужден покинуть его. Таким образом, правитель Гераклеополя, очевидно, был вынужден отказаться от идеи захвата юга и смириться с разделением страны на два независимых государства. Об этом нам известно из текста, получившего название «Поучение гераклеопольского царя своему сыну Мерикара», являвшегося, по сути, политическим завещанием царя Хети III своему сыну, предпоследнему представителю гераклеопольской династии. Помимо общих советов, касающихся политики и управления страной, в нем содержится отсылка к событиям, происходившим в правление Мерикара: «Хорошо тебе с южной стороной, когда приходят к тебе с приношениями носильщики сельских податей. Но я поступал подобно предкам, когда не было у неё ячменя, чтобы она его отдавала. Будь и ты благодушен к их бессилию (уплатить) тебе, насыщайся своим хлебом да своим пивом, ведь без задержки прибывает к тебе гранит. Не разрушай чужой памятник, ты можешь выламывать камень в Ра-ay; не строй свою гробницу из обломков (некогда) сделанного, чтобы сделать это (заново для себя). Смотри, царь – владыка радости, [...] ты должен поступать образцово, ты должен созидать своей (собственной) мышцей. Пусть последует твоё сердце за сделанным мной, и не будет нечестивца в пределах твоей границы». Этот совет сопровождается (возможно, для того, чтобы утешить царевича) предложением обращать более пристальное внимание на север. Хети упоминает, что сумел восстановить власть Египта в Дельте, вплоть до ее восточной границы – Пелусийского рукава Нила. Однако в конце он снова призывает сына следовать политике, которой придерживался он сам, то есть сохранять мир с Фивами. Мы не знаем, следовал ли Мерикара этим советам. В любом случае если между севером и югом de facto и было перемирие, то оно продлилось недолго. После смерти Мерикара или незадолго до этого правитель Фив снова перешел в наступление.

Последний гераклеопольский царь, имя которого нам неизвестно, правил на протяжении всего лишь нескольких месяцев, а затем, потерпев поражение в борьбе со своим южным противником, потерял трон. Так, победой фиванского правителя Сеанхибтауи-Ментухотепа II, примерно в 2040 г. до н. э., закончилась борьба за власть над всем Египтом.

Таким образом, именно благодаря действиям правителей X династии на севере Сеанхибтауи-Ментухотеп II, захватив Гераклеополь, распространил свою власть на территорию, простиравшуюся вплоть до Средиземного моря. В Фивах обнаружено братское захоронение воинов, по-видимому, павших при осаде северной столицы, в результате захвата которой и произошло объединение страны. Целостность Египетского государства была восстановлена.
 
Мы не знаем, что происходило на самом юге страны. Очевидно, до объединения Египта Нижняя Нубия в той или иной степени была под контролем южных номархов-союзников. К примеру, в надписи Анхтифи говорится, что он отправлял зерно в Нубию. Незадолго до падения Гераклеополя контроль над Нижней Нубией перешел к Фивам.
 
R 2040 г. до н. э. в состав объединенного Египта входила обширная территория от Нижней Нубии до Средиземного моря. Ливийцы, нубийцы и азиаты были под контролем. У страны появилась возможность восстановиться после нескольких столетий междоусобиц. Фараонам XI династии удалось собрать завоеванные ими земли и, таким образом, положить начало Среднему царству.