Дорога в деревню Артемьево от Белых Столбов

В деревне у хозяйки Веры Ивановны с добрым мужем-алкоголиком Михаилом Ивановичем мы продержались в жильцах три  года с разными приключениями. Внешне мы квартировали в доме, который снаружи умудрялся выглядеть невероятно деревянным. И только подойдя к нему ближе, становилось ясно, из чего он изготовлен в деталях. Тогда становилось удивительным, как ему удается не рухнуть столь долгое время. И на ум приходила сказка о поросятах с их избушками. Но еще больше про  Петуха с Лисицей и их домами лубяным и ледяным.

Однажды летом нас вздумал проведать  дед  моего мужа, который тогда еще проживал на этом свете.   Ужас его описать не берусь культурными словами. Таких дач в его понимании просто на свете существовать не могло. А нам там было довольно уютно все эти  годы. Но внезапно мы получили предложение от одной конкурентки из соседнего дома, которая  тоже нам гордо посулила проживание в отдельном доме на своей территории за меньшую плату. И она при этом поклялась ее не поднимать. А так как подъем летней платы нас как раз ожидал в хоромах Веры Ивановны с мужем, то мы и переместились чуть выше на горку, в соседний двор.

Там отдельный дом. Это тоже оказалось нечто особенное и уникальное. Но там честно имелось аж два этажа. Правда, на этот ее второй этаж вела некая хлипкая лестница снаружи дома. И пользоваться этим самым вторым этажом она нам сама честно очень никогда не советовала.

 У нее, как и у многих в деревне, проживала и другая команда отдыхающих. Уже в самом ее хозяйском доме. Но с отдельным входом в жилье. Это был откровенный подвал, который с земли уходил куда-то  круто вниз. Но отдыхала там с внуком только его бабушка, поэтому в подвал они никогда не спускались, а старались оставаться повыше к земле.

 Мать этой нашей новой хозяйки  почти постоянно пребывала в сумасшедшем доме в Барыбино. Поэтому особо встречи с ней нам не приходилось бояться. Хотя помню точно несколько раз, как старуху отпускали на побывку домой на несколько дней. Вот тогда всегда делалось страшно.

Но у прежней хозяйки Веры Ивановны тоже вторая пара жильцов отличалась такими странностями дикими. Что уже сумасшедшая старуха на фоне другой бабушки с внуком, которые каждое утро начинали с выпивания своей свежей мочи для разминки. А потом только что-то там ели на  завтрак. Так уже никакая старуха из дурдома нас не слишком могла напугать.

Зато там уже моя бабушка очень часто выступала во всей  своей красе по продлению жизни. У Гали с  мамой в дурдоме за забором имелись соседи по деревне. Это мужик очень уже зрелого возраста там проживал за забором с сестрой незамужней примерно тех же лет, что и он. А теперь нарисуйте себе картину маслом. Раннее очень утро. На порог дома выходит моя бабушка совсем без ничего на своем теле. Бодро подходит к забору, где к щели в нем припал глаз  соседа зрелого возраста. И опрокидывает бабушка на  себя с  головы ведро с ледяной водой, доставать которую ей из колодца стало святым долгом моей мамы каждое утро. Потом шел сеанс виброгимнастики для ног.  И ходьба нагишом по участку для моциона. Потом бабушка тоже уже была совсем готова вкушать завтрак, готовить который  тоже входило в мамино расписание дня.

Но в целом вся эта деревня отличалась очень выгодным свойством. Станция Белые Столбы находится и сейчас в самом близком Подмосковье. Там до станции Барыбино еще  только одна станция, на которой не останавливается почти  ни одна электричка с названием 52 км. А теперь подсчитайте. По  Москве электричка идет по Москве от вокзала 22 км до МКАД. Так на каком расстоянии точно от Москвы может быть этот 52 км? Там от Домодедово  рукой подать. Это же Барыбино относится  к городу Домодедово.

В деревне Артемьево очень многие ушлые москвичи давно уже все перестроили  под свои особняки. А другие, еще более одаренные, там просто поселили на проживание во все сезоны  своих родителей на все сезоны года, оставив себе для своих нужд их московские квартиры.

 Моя же мама очень сама полюбила все лето до осени жить на любого вида даче со своими внуками в виде моих детей. Пока они еще были дошкольного возраста, она там с ними жила до наступления заморозков. И весь октябрь ежедневно водила их  купаться в пруду. Люди диву давались. А моим детям не было холодно.  Мой сын там и плавать научился в очень юном возрасте. И нырять. Однажды он вынырнул,держа в ладошке натуральное золотое обручальное кольцо женского размера. Но искать владелицу было совсем бесполезно, хоть поначалу я и делала попытки его кому-то вернуть Так и осталась у нас эта добыча со дна.

В доме рядом с Верой Ивановной уже жила такая пара немолодых родителей, которых сын переселил  в это Артемьево.  А еще через дом проживала большая семья милиционера. Он  сам женился на женщине с двумя детьми от прежнего мужа. От милиционера  у нее тоже уже двое на свет появилось. И он сам себе дал слово, что этих-то он точно воспитает совсем по-другому.

 Вот как-то еще летом я сама по утру мчалась на дачу. В мои обязанности входило туда еду привозить. Там к ним по средам приезжала автолавка. Хлеб там они всегда покупали надолго. Но из еды чаще главный товар - это консервные банки с килькой в томате. Но на воздухе и суп из этой кильки тоже шел хорошо, если редко  готовить. Но остальные продукты лежали на мне. Хоть и в магазинах их почти не было тоже. Но если сильно стараться и попасть в нужное время, иногда все же удавалось. Котлеты купить. По 6  копеек или по 12. Это уж как повезет.

Так что главный мой груз обычно составляли котлеты. Но в этот раз я умудрилась ухватить нечто особое. И в сетке я деткам перла. Здоровенный арбуз. Уже без нитратов, потому что сезон начался.

Так в тамбуре  той электрички я столкнулась с милиционером из соседнего дома. Он  тоже ехал домой. Наверное, с ночного дежурства. А на платформе можно. Спрыгнуть с платформы. Или нырнуть под нее. Дождаться, пока электричка уедет, и шпарить пешком два км на дачу в деревню. Я сама всегда ждала отъезда электрички внизу под платформой.  Уж очень я труслива, чтобы прыгать с платформы. А прыгала я так, только когда была не одна, а с мужем или друзьями мужеского рода.

Тут вдруг милиционер мне руку подал, чтобы я спрыгнула. Пришлось себя превозмочь и прыгать. Пошли на деревню к детям  своим. Он бодро идет, хоть и после ночного дежурства. А мне бодрый темп совсем не дается, потому что арбуз очень сильно меня тянет вниз, поближе к земле. Но я стараюсь поспеть, как могу. А этому милиционеру и в голову совсем не приходит понести самому мой тяжелый арбуз. Он себе вышагивает молча. И говорит о чем-то своем, ему интересном. Как он воспитает нынешних детей лучше, чем получились у жены прежние. А я все волоку свой арбуз, и стараюсь никак не отстать от милиционера.

 А он все себе идет налегке. И рассуждает о воспитании детей. Будь он моим мужем, уже бы точно убила. А тут стараюсь семенить легкой походкой, хоть арбуз все тяжелей меня гнет.

Наконец, дошли до развилки, где стоит его дом.

И там уже я сильно не легкой походкой дошла и до нашего отдельного дома за сносную цену.