Борщ в троллейбусе

Аллочка сварила борщ. Это был классический... Нет. Это был классный украинский борщ. На кошерной курочке, выращенной где-то в арабской деревеньке, и проданной на шуке Кармель - самом большом базаре Тель авива. Все остальные ингредиенты полностью соответствовали рецепту украинского борща, хотя и были выращенны, как вы сами понимаете,  на земле обетованной.

Семья садилась  ужинать в шесть вечера. Рановато, конечно, но в семь  начиналась бомбежка. А хотелось спокойно покушать, поговорить, обсудить новости и мировые проблемы.

Пятница вечер, шаббат. На дворе 1991 год. Первый Аллочкин год в Израиле. Свёкор достал  бутылку Смирновки, плеснул мужчинам для аппетита. Тост за хозяйку дома. Ну что ж, кошерный украинский борщ освящён, и семейство приступило к трапезе.

Свёкор ел да нахваливал,  просил добавки. Аллочкин муж медленно смаковал наваристый шедевр. Трехлетняя дочка нехотя ковырялась в тарелке пытаясь выудить кусочки картошки среди многообразия вареных овощей. А шурин Антон начисто забывши о борще, с упоением рассказывал о новой компьютерной игре

После борща , начался магический ритуал приготовления кофе а ля турки. Кофе в шесть вечера? Ой, ну это же Левант! Да и бомбежка впереди

К бомбежке, после двухнедельного обстрела все семейство было готово. Вот только сирена пока ещё не звучала достаточно громко во всех районах Тель Авива. Поэтому приходилось больше рассчитывать на телевизор или звонки родственников, оповещающие о начинающемся обстреле.

Обстрел обстрелом, но страна опасалась химической атаки. Поэтому в каждой квартире или доме семья собиралась в заранее подготовленной комнате, а процесс герметизации комнаты проходил как на учениях морских котиков.

Аллочка командовала подразделением состоящим из дочки и свекра, а также отвечала за готовность противогазов. Свекр Иосиф был дежурным по туалету - приносил пустые вёдра в комнату и выносил из после бомбежки. Антон командовал двумя соседскими котятами, подброшенных на время войны. Аллочкин муж герметично задраивал дверь после того как вся толпа дружно влетала в комнату.

Кофе выпит. Кастрюля борща оставлена на плите остывать. Посуда вымыта, телевизор включён. Все сидели в комнате ожидая атаки. Шли минуты... ничего не происходило... программа  новостей более походила на современную стэнд-ап комеди, чем на серьёзное освещение событий в период Войны в Персидском Заливе.

Новоприбывшие из Эфиопии оказались в полной изоляции во время нескольких последних дней. Они не понимали почему воет сирена, также они на знали как надевать противогазы. Но наибольшиц конфуз оказался с женщинами. В пакете необходимых вещей на время военных действий  были гигиенические прокладки. Женщины не могли понять какой стороной их клеить и куда. Получился конфуз.

Часы показали девять вечера, затем десять. Антон ушел спать, малявка тоже заснула. Свёкор дремал в кресле.
-Папа, иди спать. Па,- Аллочка слегка потрусила свекра за плечо. Отвела его в спальню, убедилась что окна отрыты, и сама отправилась отдыхать.

Проснулась среди ночи от стука в дверь. Медленно  пыталась открыть глаза и понять что происходит. В дверном проемеме темнел силуэт свекра, а на улице гремел гром и полыхали неистовые молнии

Лёгкой змейкой Аллочка скользнула мимо Иосифа и помчалась задраивать окна. Небольшие лужи в каждой комнате , но обошлось. Иосиф нервно бегал за Аллочкой.
-Алюся, бомбят!!!
Сирена не выла, телефон тоже молчал.
-Кто бомбит, папа? - спросила она.
-Немцы.... немцы, Алюся. Бери малышку, бежать надо.

Она взяла свекра за руку и повела на кухню. Включила свет, зажгла газовую номфорку. Стала спокойно жарить яичницу... Нарезала лучка и редисочки, села рядом

-Папа, мы в Тель Авиве. Немцев нету. То есть они есть, у себя там, в Германии. А вот те самые немцы, они сейчас очень далеко. В прошлом. Ты  со мной на кухне, и у нас все будет хорошо. Мы победили в той войне, и в этой тоже победим.
Свёкор макал хлебную мякоть в растекающийся желток.

-Ты извини, девочка, старый я дурак. Сон мне приснился, будто бомбят нас. А мы с матерью и братьями по полю бежим, подальше от поезда. Взрывы кругом, взрывы. А тут ещё гроза на улице, гром и молния. Настоящий тебе Donnerweter! (Нем ругательство - в переводе: гром и молния)

Аллочка обняла свекра, чмокнула в щеку.
-Иди спать, Па.
Убрала со стола и тихонько скользнула в свою спальню.

Сон не шёл. Гроза стала стихать и Аллочка как партизан прокралась на кухню. Налила себе стопку водки. Улыбнулась. Из нычки достала длинную тонкую сигарету с ментолом. Прикурила от газовой конфорки и вышла на крошечный балкончик.

Тиха  украинская ночь, прозрачно небо, звёзды блещут...
Тропическая ночь обволакивала ее запахами, звуками, динамикой мегаполиса. Аллочка затянулась с наслаждением. Выдохнула. Глотнула водки. Весь стресс, гормоны, страх... все постепенно вытеснялось из ее худенького тела. Ещё затяжка... где-то вверху запели птицы. Горизонт стал светлеть. Ещё Глоток  обжигющего напитка - и все проблемы стали уходить вдаль.

Пожалуй только сейчас Аллочка почувствовала как же она устала. День за днём быть опорой для семьи, когда ты сама ещё по сути девочка. быть мамкой, нянькой, психологом... Но это ee семья. Это ее мужчины. Она вздохнула, достала ещё сигарету.

Деревья во дворике постепенно приобретали четкие очертания, звёзды гасли. Почему то вспомнился Киев. Рассвет после  выпускного вечера. Звуки просыпающегося города. Первый троллейбус отправился в рейс где то совсем недалеко.

Аллочка затянулась. Все правильно, пять утра. Тель Авив, город который никогда не спит. Похоже что троллейбус только отошёл от остановки. Мягко гудели провода. Через минуту Аллочка остолбенела. В Тель Авиве ведь нет троллейбусов, и никогда не было. А этот звук... Oh shit!!!

Держа в одной руке стакан с  глотком водки на дне, а в другой сигарету она пинком ноги открыла дверь в одну спальню, затем в другую. Смачно затянувшись, выпустила сигаретный дым и сказала буднично:
-Вставайте мужики. Сирена. Нас бомбят.