К выходу книги Россия-Русь

Вышел в свет сборник моих стихов, который открывает изложенная ниже статья "ОТ ИЗДАТЕЛЯ".

*          *          *
В новую книгу поэта и прозаика Ивана Варфоломеева «Россия-Русь» вошли стихотворения и поэма, в которых автор создает образ современной России и осмысляет её прошлое. Для его поэзии характерны прямота суждений и открытость нравственного и гражданского чувства.

Новым в развитии злободневной темы  России-Руси, в разделах: «Вера», «Надежда», «Любовь» и «Гармония природы» - не покушение на исторические факты или их переосмысление, а собственный жизненный опыт автора, во многом, как и у большинства его соотечественников, трагический. Озабоченно, нередко даже и не без эмоциональной прямоты, автор пытается осмыслить противоречия между героическим нашим прошлым и трагическим настоящим в контексте татаро-монгольского нашествия («На блок-посту»), смутных времён («Царь Борис») и наших дней.

Рождённый в переломный год Великой Отечественной войны, большую часть жизни проживший в СССР, а теперь оказавшийся в постсоветской России, автор сосредотачивается на сложных и взаимоотрицающих страницах этих двух периодов отечественной истории. Профессиональный (по роду службы – военный) журналист-публицист, половину своей творческой биографии отдавший военной периодике, он как в своей нынешней прозе, так и в поэзии, не стал изменять пушкинской традиции в своей гражданской позиции. Но, увы, оглядываясь на родные небеса и земные просторы, он, в отличие от многих современных поэтов, не утративших рубцовское мироощущение, одаривает нас не пейзажной лирикой, а вот этим горестным размышлением:

Перестроечный ор, он с тоскливым концом:
Про реформы, свободу и братство…
С разрешенья властей, своры бойких дельцов
Жадно грабят земные богатства.

(«Время. Земля. Человек»)

Тем не менее, большая часть его стихов ищет спасительного родства и единения с тем, что остаётся не изменчивым в нашей жизни – с самой русской природой:

Уходит время зимних грёз,
Морозные уж тают сны,
В весну врастут стволы берёз,
Метелью сплошь побелены.

(«Не ради моды»).

И, конечно же, ничто, никакие заговоры не могут порушить его внутреннюю, возле сердца, жизнь, его волшебную любовь к женщине:

Собою ты, как юный день, мила.
И юность безвозвратна, так светла,
Так манит нас огонь её извечный,
Как манят пламенеющие свечи,
На исповедь, к святыням благодатным
Но для меня из всех святых – одна ты.
А я, как грешник, выйдя с поля битвы,
Стихи тебе читаю, как молитвы,
О верности, о нежности, любви.
О том, как трелят в рощах соловьи.

Какие бы бури не шумели за окном, сколь бы ни гнусными и оскорбительными были последствия этих бурь, а Иван Варфоломеев остается верным классическому, с чёткой рифмовкой, напевным размером строю своих поэтических строк. Он не чужд совсем уж по нынешним временам забытой романтики («Баллада о корвете»). В стихотворениях, включенных в раздел «Вера», он погружается в эти вот привычные для русского человека, даже и на уровне лексики, духовные пространства: «ектинья», «литургия», «благовест», «риза», «акафист»… От умиротворенной тональности: «Переходит зной в прохладу, //Блики зыбкие Луны //Зажигают в ночь лампады //Звёздно-синей тишины», – он органично, не нарушая внутреннюю гармонию своего лирического героя, может себе позволить и вот эти гневные строки: «Продавшись нынче все и сразу,// Пропагандистов подлый мир// Сливает нечисти заказы// В печать, на сцену и в эфир». Он и ироничен: «День будто замер, тих, невзрачен, //Глядит в простор, раскрывши рот. // Ворона лишь по крыше, скачет: //Подвижность жизни придаёт». И самоироничен: «Случается, в мечтах и наяву, // Жизнь принимая, данную мне Богом,// Затворником среди людей живу,// То сносно, то достойно, то убого».

В качестве изобразительных средств Иван Варфоломеев использует нередко самые неожиданные метафоры («Луна камлает тёмный лес», «Родник и зима», «Циклон»...), а также и антитезы:

Мир в проклятьях и во славе –
Всё сплелось в его летах.
Чем ужаснее он в яви,
Тем прекраснее в мечтах.

Мудр, лукав, своекорыстен,
Чтоб в аду с тобой не быть,
Отыскать бы тайну истин,
Как по-божески всем жить

Славой мук ты просвещённый,
Из идей, костров и книг…
Научи встречать достойно
Каждый жизненный твой миг.

И во всех его поэтических строках, как в воинских шеренгах перед самой решительной битвой, ощутим дух высокого патриотического настроя, готовность в наше безответственное, продажное время постоять за судьбу своей страны и её народа. Рубцовское завещание: «Россия-Русь, храни себя, храни…» у Ивана Варфоломеева из поэтического миропонимания превращается в основу национального самосознания. С особой остротой он воспринимает Россию в бездушном и агрессивном океане мирового пространства, и потому для него возвращение Крыма в пределы прежних российских границ становится самым важным событием последней трети века: «Принимаю к сердцу близко, – утверждает он, – Нашу Русь, в размахе крыл:// От свинцовых вод Балтийских// До Камчатки и Курил.// От просторов в Заполярье //И до Крымских южных вод,// Где веками проживает// Православный наш народ».

О настрое автора говорят и строки стихотворения «В битву за Русь»:

Серебристые пики восхода
Устремляются в синюю грусть,
Будто ныне, как прежде в походах,
Рать готовится в битву за Русь.

Вновь уходит на Русское море,
На Непрядву, за Доном-рекой:
Коль война, коль народное горе,
За народ надо встать головой.

Об отношении автора к своей стране России говорит и это  четверостишие:

Не уронить, не опорочить
Твой Крест, что выпало мне несть.
Люблю и днём, и в сумрак ночи,
Тебя такой, какой ты есть.

(«Ночные мысли»).

Важно подчеркнуть, автор акцентируется не только на советском периоде российской жизни. Напротив, как бы компенсируя однобокий, подчас тенденциозный, а то и искажённый показ нашего жития-бытия во времена коммунистического правления, он правдиво воосоздаёт и то, что в ту пору скрывалось. Его горячо волнует вся, более чем тысячелетняя, история нашей Руси-России.

Николай ДОРОШЕНКО,
директор издательства «Российский писатель»,
заместитель Председателя Союза писателей России.