Именем Космоса. Часть 1. Глава 5

Глава V

Итрей прилетел на Землю пятнадцатого мая. В Западной Сибири, где находился Синий Луч, была весна. Итрей спрятал корабль в лесу, свёл эмблему группировки со скафандра и пришёл в город другим человеком. Он и правда был сейчас другим. Душу заполняла радость. Он редко бывал на Земле и сам не знал, как соскучился по весне с её буйным цветением, по городу, по приветливым людям. Оказывается, ему просто необходимо было на некоторое время уйти от полной напряжения жизни, которую он вёл в группировке.

Несколько часов он бродил по городу, среди мира и безопасности, с удовольствием вдыхая живой, напоённый весенними ароматами воздух. Ему не хотелось браться за дело, по которому он прилетел. Но он задержался в пути, а работы предстояло много.

Первым делом Итрей отправился в Справочное. Он назвался вымышленным именем, предъявил безупречно изготовленные им документы, наплёл историю о том, что он – студент Института физики на Луне и занимается солнечной энергией, и ему нужно встретиться с Анатолием Лангом, о котором он знает от преподавателей как о специалисте, работающем в этой области. Его терпеливо выслушали, вникли в ситуацию, и вскоре Итрей шагал к флаерной станции с адресом Елизаветы и Анатолия Лангов, учёных-«солнечников», то есть людей, о которых говорил ему Капитан.

Улица, где стоял дом Лангов, широкая и тихая, была засажена шиповником. Стены дома, окна и даже крышу затянул усыпанный розовыми и голубыми цветами плющ. Всё здесь было таким ухоженным, чистеньким и аккуратным, что Итрея передёрнуло.

Из дома на террасу вышла девушка в лёгком платье и с толстой, небрежно заплетённой чёрной косой за плечами. В руках она держала только что вымытую, ещё с каплями воды банку. Она мельком глянула на Итрея огромными чёрными глазищами, улыбнулась ему и проскочила в сад.

Через пару минут она появилась снова, и банка в её руках была полна крупной, ярко-алой ранней земляники. Девушка легко взлетела на крыльцо и хотела уже скрыться в доме.

Тогда Итрей включил в кармане диктофон и подошёл к калитке.

– Извините, иркмаан, – окликнул он девушку.

Она обернулась и сбежала с крыльца.

– Я слушаю вас, иркмаан, – сказала она, озарив Итрея светлой улыбкой.

– Вы, наверно, Женечка?

– Да. – Её улыбка исчезла, и лицо стало вдруг тревожным. – С кем я говорю?

– Моё имя – Леонид Семёнов, – назвал Итрей первое попавшееся имя. – Могу я увидеть Майрана?

– Ма... – девушка побледнела, банка выскользнула из её опустившихся рук и упала на траву, просыпая ягоды. – Простите, но его нет.

– Он скоро вернётся?

– Он... я... я не знаю, – пролепетала девушка, а её глаза испуганно и жалобно вглядывались в Итрея.

Открылась дверь, на крыльцо вышла высокая темноволосая женщина средних лет. Она кивнула Итрею и прошла в сад. Женечка проводила её взглядом и снова обернулась к Итрею.

– Кто вы? – тихо спросила она. – Вы ведь что-то знаете о нём, я вижу! Где он? Ради Бога, скажите, что с ним? Он жив?

– Ну что вы, Женечка, с чего вы взяли... – заспорил было Итрей, но она перебила его:

– Не обманывайте меня! Если что-то знаете – скажите! Ведь мы что и подумать, не знаем! Мама за один этот год постарела на десять, папа места себе не находит, а я... Это же из-за меня всё произошло, вы понимаете? Если бы не моё глупое упрямство, он никогда не подрался бы с этим Ги'млоттом и не убил бы его! – Она сжала руки и, подавшись вперёд, глянула прямо в глаза Итрею: – Я виновата перед ним. А вы знаете, иркмаан, каково это – жить, если виноват?

– О чём вы? – попробовал отбиваться Итрей. Он не ожидал такого напора и такой проницательности от совсем юной девушки. – Я не понимаю!

Но она смотрела ему в глаза.

– Я вам не верю! – тихо, с силой сказала она. – Вы не просто так появились. Вы знаете, где он!

– Я клянусь вам...

– Нет, прошу вас! – вскрикнула она. И добавила: – Вы только передайте ему, когда увидите, что мы все его любим. И ждём. Этот Макс был таким подонком, что никто не осудил Майрана. Если бы он только справился со своей гордостью и раскаялся!

– Женечка! – окликнула её мать. Та стремительно оглянулась. Елизавета Ланг только что вышла из сада. – Почему ты разговариваешь с человеком через ограду? Приглашай гостя в дом.

Итрей был рад приглашению, оно многое обещало.

– Мама... – сказала девушка, нервно подбирая слова. – Мама, я... сейчас приду. Этот человек спрашивает, как пройти на Тенистую. Я сейчас...

Она снова обернулась к Итрею.

– Уходите, прошу вас, – прошептала она. – Мама сразу догадается, кто вы, и ей слёз будет на неделю, а горя – и вовсе... Уходите!

Итрей ещё раз окинул девушку долгим взглядом и сказал только:

– Прощайте, иркмаан.

Он сказал это с сожалением.

Она вдруг поймала его за руку и снова поглядела в глаза:

– Прошу вас, – одними губами, чтобы не слышала поднявшаяся на крыльцо мать, прошептала она. – Когда увидите Майрана, передайте ему... Его не осудят, не осудят! Пусть он вернётся!

– Женечка, – сказала мать.

– Уходите! – шёпотом приказала Женечка и, отвернувшись, взбежала к матери на террасу.

Уходя, Итрей слышал, как мать спросила:

– Что-то произошло?

– Нет, – явно через силу ответила Женечка. – Меня окликнул прохожий, а я от неожиданности уронила банку. Всю ягоду просыпала! Идём в дом, мама...

...Итрей поверил Женечке сразу. Если бы по возвращении на Терцию не надо было идти к Капитану, он удовлетворился бы разговором с ней одной. Но Капитана это не устроило бы, ему нужны были факты и доказательства. Приходилось расспрашивать соседей.

Отойдя от дома Лангов, Итрей снова включил диктофон и обратился к пожилому человеку, который бодро шёл ему навстречу:

– Извините, пожалуйста, иркмаан.

Старик остановился, посмотрел на него живыми, умными глазами.

«Балагур! – понял Итрей. – То, что нужно!»

– Простите за любопытство. Вы не на этой улице проживаете?

– Именно на этой, – ответил старик и указал на дом неподалёку. – Я, между прочим, молодой человек, живу здесь с того момента, когда была только заложена эта часть города.

– Да? – в самом деле заинтересовался Итрей. – Значит, вы давно здесь живёте?

– Полвека.

– Срок приличный. И вы, конечно, всех здесь знаете?

Итрей тут же понял, что совершил ошибку. Надо было подтолкнуть старика, чтобы он сам заговорил об этом. А тут, хоть и балагур, а не дурак, сразу понял, в чём дело.

– Кого-нибудь разыскиваете, иркмаан?

Подобных ошибок у Итрея не было давно. Позволил себе расслабиться – и вот результат. Пришлось напружиниваться и срочно изыскивать выход – так, чтобы не получилось заминки.

– Вы правы, – признался он. – Я – корреспондент еженедельника «Вегос» и собираю материал для статьи о людях, которым пришлось в жизни совершить преступление. Я знаю, что где-то на этой улице ещё недавно жил человек... э... преступивший закон.

Старик взглянул на Итрея очень проницательно.

– Да, в самом деле. Здесь жил один молодой человек, который совершил убийство.

Итрей насторожился. Старик заметил это.

– Но, – продолжал он, – убитый едва ли был хорошим человеком, а убийца – плохим. Так что не спешите с выводами, иркмаан.

– И где же он сейчас, этот... э...

– Убить человека – это не запросто, иркмаан. После этого надо как-то жить и ладить со своей совестью. Я знал бедного юношу. Он гордый, и ему нелегко примириться с тем, что он сделал, – тем более что каяться он станет едва ли.

– Так где же он? – повторил свой вопрос Итрей.

Старик развёл руками.

– Понятно, – пробормотал Итрей, аккуратно закруглил разговор, поблагодарил словоохотливого старика и пошёл прочь.

Из этого неудавшегося разговора он всё-таки кое-что узнал, а именно: во-первых, люди правильно предполагают, куда делся Майран после убийства, а во-вторых, никто всерьёз не ожидает, что он вернётся. Чтобы получить прощение, нужно раскаяться в совершённом, а Майран каяться не станет – Итрей был согласен с этим мнением, он немного знал Эсгебешника.

Время перевалило за полдень, а Итрею предстояло ещё расспросить других людей, живущих на этой улице, съездить в Космическую Школу и послушать, что скажут ему преподаватели, разыскать семью убитого инструктора – теперь Итрей знал его имя, Макс Гимлотт, получить официальное подтверждение его преждевременной кончины... Словом, нужно было ещё встречаться со многими людьми и много разговаривать, держа ухо востро, чтобы не повторить ошибки. К тому же он действовал по фальшивым документам, что создавало дополнительный риск.

Итрей снова вдохнул полной грудью весенний воздух – воздух Земли – и пошёл к флаерной станции. До конца рабочего дня следовало побывать хотя бы в половине мест, чтобы не задерживаться на Земле слишком долго.


* * *

Тэад запер пирата в каюте корабля, на котором прилетел на Аниоту, и вернулся в дом. Аифаш, бледная, поднялась ему навстречу. Она приложила палец к его губам. Фарите лежала неподвижно, по самые уши укрытая тёплым пледом. Её долго знобило, а теперь она была без сознания.

Тэад сказал шёпотом:

– Ей осталось продержаться совсем немного. Медикологические э'ртрулы – пожалуй, самые скоростные корабли Галактики.

– Этот пират прилетел так вовремя! – ответила Аифаш. – Я благодарна ему и за аптечку, и за накорд, пусть даже от этой аптечки мало толку.

Тэад подумал, что тоже благодарен пирату: догадайся он высадить дверь чулана – и последствия тошно было представить. Но он не стал озвучивать таких мыслей.

– У этого негодяя не аптечка, а прямо-таки медикологический комплект Спасателей! – чуть усмехнулся он. – Впредь буду запасаться так же.

...Медикологи прилетели перед полуднем. Тэад поднял «Бию», встретил их в Космосе и провёл на космодром.

Стоя у иллюминатора, Майран видел, как с э'ртрула вышли трое человек в светло-зелёных скафандрах, к ним подошёл Тэад. Они быстро переговорили о чём-то и пошли по тропинке к дому. Через несколько минут с трапа спустились двое медиков с носилками.

Появление носилок встревожило Майрана. Значит, состояние Фарите ухудшилось настолько, что она не могла идти.

Дела Фарите и правда были плохи. Войдя к ней в комнату, медикологи обменялись тревожными взглядами.

– Вызывайте носилки, – сказал старший из них, пожилой рутиец.

Внешне рутийцы и земляне мало чем отличались друг от друга. Но рутийцы, более сухощавые, все имели пепельно-серый цвет волос.

Рутиец обернулся к Аифаш и Тэаду:

– Расскажите, что произошло?

Аифаш рассказала и, выведя медиколога из дома, показала растение, ставшее причиной болезни Фарите. Медиколог вынул из укладки приборы.

– Хорошо, что вы не тронули его для исследования сами, – сказал он. – Идите в дом, ваша помощь может понадобиться, – обратился он к Аифаш и сделал знак Тэаду задержаться.

– Простите за бестактность, мне сейчас не до церемоний, – тихо сказал он, когда Аифаш ушла. – Кто вы этим девушкам? Брат?

– Я друг.

– Это лучше. Мы постараемся забрать обеих сестёр – после всего пережитого старшая нуждается в медицинской помощи не меньше, чем младшая. Но до тех пор не оставляйте Аифаш одну. Ей необходима будет ваша поддержка.

Встревоженный таким предупреждением, Тэад вернулся в дом. Медикологи оказывали Фарите первую помощь и одновременно проводили диагностику. Вскоре к ним присоединился пожилой рутиец.

Некоторое время спустя рутиец отозвал Аифаш и Тэада в сторону. Они прошли на кухню.

– Присядьте, – обратился медиколог к Аифаш.

Она покачала головой и встала поближе к Тэаду.

– Говорите, доктор! Что с Фарите?

– Мы должны забрать её.

– На Землю?

– На Антлоиту.

– Значит, всё так плохо?

Медиколог помедлил.

– Плохо, – сказал он наконец. – Судя по всему, у вашей сестры обширное поражение ЦНС.

Аифаш качнуло. Тэад обнял её за плечи, прижал к себе.

– Это настолько серьёзно? – спросил он.

– Очень серьёзно, – тяжело сказал медиколог.

– Но если вы здесь, то она уже не может умереть.

– Смерть – не всегда самое худшее. Да, так, – сказал медиколог и обратился к Аифаш: – Вы исследователь и, соответственно, знаете, какие проблемы несут иной раз малоизученные планеты. Ваша сестра не умрёт, но на всю жизнь может остаться инвалидом.

Аифаш закрыла глаза.

– Какие функции... – с трудом подбирая слова, выговорила она, – могут оказаться нарушены?

– Боюсь, больше всего пострадала кора больших полушарий.

Тэад почувствовал, как Аифаш судорожно стиснула его руку. Ему показалось, что она упадёт, но она распрямилась, сказала глухо:

– Это ошибка.

– Мне бы хотелось, чтобы вы оказались правы. Будет лучше, если вы полетите с нами, иркмаан. Когда ваша сестра очнётся, надо, чтобы рядом с ней был близкий человек.

– Я, безусловно, полечу! – сказала Аифаш. – Я сама хотела просить вас об этом.

Медиколог сделал согласное движение.

– До проведения более детального обследования я едва ли смогу что-то добавить. – Он помолчал и сказал с прорвавшейся досадой: – Нам надо было оказаться здесь тремя днями раньше. Тогда у нас было бы больше шансов помочь ей!

– Мы вызвали вас, едва появилась возможность! – стараясь защитить Аифаш, сказал Тэад. – Я не знаю, кто разрешил отключить для перенастройки оба имеющихся накорда одновременно. Тем, что мы вообще смогли вас вызвать, мы обязаны пирату! Вам не кажется это абсурдом?

Аифаш закрыла глаза и прижалась лицом к плечу Тэада. Но всё-таки справилась с отчаянием.

– Я поняла вас, доктор, – сказала она.

...Прошло полчаса. Майран по-прежнему ждал у иллюминатора. Наконец на тропинке появились два человека. Они поднялись на корабль. Майран видел, как они меняют ступенчатый трап на покатый, готовясь принять носилки.

Майран огляделся. Нет, задраенную дверь каюты и иллюминатор можно было высадить разве что метеоритом. Теперь он действительно был пленником. Но ему хотелось выяснить, что с Фарите, – беспокойство было сильнее доводов разума.

Майран достал диктофон. Из корпуса выдвинулись две тонкие пластины-уловители. Майран поднёс их к иллюминатору, и они прилипли к прозрачному креаниту. Он снова посмотрел в иллюминатор и, увидев, что из-под завесы деревьев на космодром выходят ещё несколько человек, включил запись.

Сначала показались носилки на силовой подушке и заскользили к эртрулу. Ими управлял шедший позади медиколог-рутиец. Накрытая зелёным медицинским покрывалом, создающим, подобно скафандру, необходимый пациенту микроклимат, на носилках лежала Фарите – неподвижная, бледная. Следом вышли Аифаш и Тэад, за ними – ещё двое медикологов.

Сохраняя горизонтальное положение, носилки поднялись по трапу на корабль, медикологи вошли следом за ними. Тэад окликнул рутийца, тот задержался.

– Иркмаан, – спросил Тэад, – есть у нас две минуты?

Медиколог взглянул на часы.

– У вас шесть минут, – ответил он и тоже скрылся в люке.

Тэад взял Аифаш за плечи. Она прижалась к его груди.

– Мне страшно! – прошептала она. – Повреждение коры! Это худшее, что могло случиться!

– Аифаш, – возразил Тэад мягко. – Медикологи любят сгущать краски. Сейчас сильная медицина.

Аифаш кивнула.

– Ты полетишь с нами? – спросила она тихо.

Тэад помедлил. Больше всего ему хотелось сказать «да». Но он покачал головой.

– Вы улетите. Аппаратура, дом и корабли останутся без присмотра. Надо всё здесь привести в порядок и сдать СГБ под охрану, раз возле Аниоты появились пираты. Ну, и один из них сидит в каюте у меня на «Арабне'».

Аифаш не ответила – на глаза ей навернулись слёзы.

И снова в душе Тэада всё восстало против того, что он говорил.

– Я мог бы заставить его улететь. Да он и сам, я думаю, рванул бы сейчас отсюда во все двигатели. Понимает же, что его ждёт теперь Тиргма. Но надо разобраться, кто он и зачем прилетел. Он не обычный пират. Тут что-то другое. Ну и, кроме того... Я улетел сюда без предупреждения. О моём отлёте знает только Поль, а послезавтра у нас начинаются дежурства.

– Значит, мы долго теперь не увидимся, да?

– Через двое суток я прилечу к вам на Антлоиту.

Аифаш улыбнулась сквозь слёзы:

– Ты не успеешь.

– Успею. Улажу все дела на Аниоте, завезу на Тиргму пирата, договорюсь с экипажем, чтобы подать рапорт о выходе с дежурств, и прилечу.

...Майран не слышал этого разговора. Он рассчитывал узнать о его содержании позднее, обработав запись. Но он видел их лица, слёзы на глазах Аифаш. Он понял, что они прощаются.

Из люка вышел на трап один из медикологов, что-то сказал. Тэад обнял Аифаш, помог ей подняться в переходник и вышел.

Трап втянулся, закрылся люк. Ещё несколько мгновений корабль был неподвижен, потом мягко оторвался от травы космодрома и пошёл вверх.

Тэад стоял возле самых деревьев и провожал корабль взглядом.


* * *

Южный космодром Аполлона славился своими ремонтными бригадами, и Тэад привёл подбитую «Грозу» сюда. Он знал, что на Южном часто случаются угоны, но рассчитывал сам проследить за кораблём. Отсюда и позвала его Аифаш. Воспользовавшись присутствием здесь своего друга, Поля Арда'на, Тэад препоручил заботу о «Грозе» ему, взял его корабль и улетел, а Поль остался – обдумывать случившееся и наблюдать за ремонтом.

Со времени отлёта Тэада прошли почти сутки. Работы по ремонту двигателей и пульта были окончены. Осталось заделать пробитый в двух местах борт и заново окрасить его. На этом дело застопорилось. У ремонтников не оказалось синей краски нужного тона, а перекрашивать весь корабль Поль не дал, не зная, как отнесётся к этому Тэад. Теперь три человека из бригады вяло латали борт – спешить было некуда, до подвоза краски оставалось ещё несколько часов, – а Поль лежал на трапе, щурясь сквозь шлем на солнце и размышляя, куда бы деть массу свободного времени.

За этим занятием его и застали двое землян в таких же скафандрах с задраенными шлемами и с такими же эмблемами на рукавах, как и у него. Они издали заприметили «Грозу», а обнаружив на её трапе Поля, переглянулись и бесшумно поднялись к нему. Один осторожно опустился рядом с Полем на колено. Занятый своими размышлениями Поль этого не заметил.

– Руки вверх! – встав, словно держит паллер наизготовку, приказал другой.

Поль дёрнулся.

– Тихо-тихо, – придержал его за плечи первый. – Зачем же так непрофессионально-то? Вспомните, что учит делать в такой ситуации иркмаан Но'эр Ниа'н?

– Ну, черти! – рассмеялся Поль. – Жаль, что Ноэр Ниан не учит вас хорошим манерам! Откуда вы здесь оба?

– Не уходи от ответа, Поль! – сказал тот, что стоял с «паллером».

– Да? Так знайте же, несчастные, что в такой ситуации он учит не сопротивляться властям, – Поль ткнул в эмблему на плече того, который прижимал его к трапу. Так что я вёл себя правильно. Убери оружие, Уил! Будем считать, что задержание прошло успешно. Зевс, пусти меня.

– Моё имя – Алексей Перун, – прорычал тот, которого назвали греческим божеством. – Перун, а не Зевс, ясно вам, шевалье?

Поль поднял руки к плечам открытыми ладонями вперёд:

– Сдаюсь!

Уил и Алексей рассмеялись. В Галактике этот жест обозначал приветствие.

– Мы привезли командиру приказ, – сказал Уил.

– Какой? – заинтересовался Поль.

– Вот это точно! – рассмеялся Уил. – Сейчас вскроем пакет и узнаем.

– Где Тэад? – спросил Алексей.

Поль неопределённым жестом указал куда-то в небо.

– Улетел ещё вчера и больше не появлялся.

– Улетел? – изумился Уил. – Но если не ошибаюсь, мы стоим на трапе его «Грозы».

– А вы не стойте, садитесь, – предложил Поль.

Парни приняли приглашение и расселись на трапе. Уил прислонился к перилам, стукнувшись о них шлемом, и чертыхнулся сквозь зубы.

– Так на чём улетел Тэад и куда? – осведомился Алексей.

– Куда – трудно сказать. А на чём – это легче. На моём «Арабне», естественно.

– Не понимаю, какой смысл меняться кораблями.

– И в кои-то веки Тэад согласился лететь на чужом корабле, когда есть «Гроза», – добавил Уильям.

– Согласился? – хмыкнул Поль. – Да он едва не умолял меня дать ему «Арабне».

– Ты интриган, Поль! – не выдержал Алексей. – Скажешь ты по-человечески, что случилось?

– Извольте. Мы с ним были на «Грозе», когда у него засигналил накорд. Он подключил «связничок» к шлемофону...

Алексей и Уил переглянулись.

– Не будет ли дерзостью с нашей стороны перебить вас, шевалье, – произнёс Уил. – Но мы не поняли. Неужели не проще было надеть наушники? Алексей – специалист в области связи, и он утверждает...

– Да, я утверждаю, – поддержал Алексей, – что процесс надевания наушников в пять и две десятых раза короче подключения «связничка», как вы называете неэфирно-импульсный передатчик двустороннего действия, к шлемофону.

– Вполне возможно, – согласился Поль. – Но видите ли, в чём дело: для того чтобы надеть наушники в наших условиях, пришлось бы снять шлем, а этот процесс не только в несколько раз длиннее...

Уил и Алексей снова переглянулись.

– ...он к тому же небезопасен, поскольку состав местной атмосферы, как вы знаете...

– Пардон, а почему у Тэада на «Грозе» местная атмосфера?

Как бы отвечая на этот вопрос, у трапа остановилась машина ремонтников, с подножки соскочили двое с пластиковой коробкой в руках и, пройдя мимо парней по трапу, скрылись в люке «Грозы».

– На «Грозе» пробоина? – проводив их взглядом, хмуро спросил Алексей.

– И преотличная. Даже две. Одна – в двигателях, другая – точно под аклетом.

Парни присвистнули.

– Где это его угораздило?

– Хороший вопрос. Жаль, что я не знаю ответа.

– Он не ранен?

– Жив, здоров и отлично себя чувствует.

– И на том спасибо!

– Итак, вот мы уже кое-что выяснили, – снова направляя разговор в нужное русло и задавая прежний тон, сказал Уил. – Продолжайте, Поль Арда'н, мы вас слушаем. Вы остановились на том, как наш командир Тэад Ло'ден подключил «связничок» к шлемофону и...

– Да-да, – подхватил Поль. – Он так и сделал и помаячил мне. Мы вместе аккуратнейшим образом взяли «связничок» с пульта, и Тэад сжал его в руках, чтобы он не развалился во время разговора.

– А почему, интересно, он должен был развалиться?

– Да потому что пират, с которым схватился Тэад, своим великолепным выстрелом не только сделал чудесную пробоину под аклетом, но и расколол «связничок» на тысячу частей. Или, по крайней мере, на десяток. Снайперский выстрел!

– Что в нём особенного? – пожал плечами Уил.

– Особенного?! – вскинулся Поль. – Да вам, штурман, этого никогда не понять! «Связничок» устанавливается впритык к борту под аклетом напротив груди. Под каким же углом к борту, учитывая рельеф обшивки, надо было сделать выстрел, чтобы вдребезги разбить «связничок» и не задеть пилота?! Надо быть именно снайпером, чтобы луч не скользнул по борту и не уничтожил пилота, а только вывел из строя часть ориентационных приборов!

– И «связничок», – едко добавил Уил.

– Да, и «связничок»! – взвинченно подтвердил Поль.

– Тебя, Поль, послушать, – сказал Алексей, – так Тэада прямо-таки намеренно пощадили.

– Когда я увидел пробоину, мне в голову пришло именно это.

– С каким же таким противником он сцепился?

– С пиратом на одноместном вёртком корабле. Чтобы так выстрелить...

Уил возвёл глаза и снова стукнулся шлемом о перила.

– Чтобы так выстрелить, – повторил Поль, – надо самому и управлять кораблём, и стрелять. А поскольку Тэад – боец непревзойдённый (с одинаковой степенью зависти призна'ем это), то подбить его мог только равный на равном корабле. А где вы видели корабль лучше «Грозы»?

– И всё-таки, Поль, – спросил Алексей, – кто его вызывал?

Поль театрально воздел руки:

– Возлюбленная! И сдаётся мне, не с самыми лучшими новостями.

– Что у них случилось? – спросил Алексей.

– Слышно было мало, а понятно ещё меньше. Тем более что после нескольких фраз «связничок» всё-таки замкнуло, и он обуглился в руках у Тэада. Тогда в командире словно какую-то пружину сорвало. Он заторопился, взял у меня «Арабне» и улетел, ничего не объяснив.

– Странно, – пробормотал Алексей.

Уил пожал плечами и ударился шлемом в третий раз.

– К дьяволу всё это! – зашипел он, не выдержав. – Я не переношу шлемы, шлемовые скафандры и самые планеты, где эти скафандры необходимы! Пребывание в шлеме опасно для моей головы!

– Ну так сними его, – невозмутимо посоветовал Алексей.

– И вы потеряете ещё одного члена экипажа. Второго за две недели.

– Мы всё равно рискуем тебя потерять.

– Так-так! – злорадно вскричал Уил. – Я понял вас, Перун, коварное божество!

Алексей склонил голову – его имя не перепутали.

– Вы хотите остаться на «Меридиане» один и единолично править тойером и поэтому избавляетесь от членов экипажа!

– Интересно! – хмыкнул Алексей.

– Сначала вы зверским образом женили нашего второго стрелка Риккардо Ильяни...

– Я? Я его отговаривал.

– Это для видимости. Потом вы покушались на жизнь командира!

– Я?! – вскричал Алексей. – Это подлый поклёп!

– А теперь вы пытаетесь избавиться от штурмана!

– Поль, вступись за меня!

– Что? Так вы заодно?

– Тише-тише! – вмешался Поль. – Сейчас мы всё уладим. Вы на чём прилетели? Лайнером?

Уил и Алексей возмущённо переглянулись:

– Неужели за пять лет, отданных Эскадре, мы не заслужили ничего лучшего?

– Какие гордецы, честное слово! Будто лайнер – не самое удобное средство передвижения! Ну так если вы принципиально не пользуетесь лайнерами, могу предложить следующее: корабль, на котором вы прилетели – к сожалению, не знаю, «Велес» это или «Ариадна», – надо перегнать поближе к «Грозе» и перебраться на него. А там, возблагодарив Великий Космос и мою находчивость, Уил снимет осточертевший шлем.

– Только и всего? – удивился Алексей. – А «Грозу» мы оставим без присмотра?

– Последим по аклету.

– Угонят – выскочить не успеешь.

– Посмотри, сколько кораблей вокруг. Хоть один угнали?

– Угоняют, Поль, угоняют. Говорят, Южный космодром – самый крупный поставщик кораблей окрестным группировкам.

– Не всему верь, что говорят. Я провожу на этом космодроме все выходные. За это время здесь случилось четыре-пять угонов. А вокруг тысячи кораблей.

– Лучше признайся, что отлежал бока на трапе «Грозы» и тебе не терпится сбежать к той, ради которой ты сюда прилетаешь.

Алексей не успел договорить, как Поль одним мягким движением выхватил бластер и поднёс к его подбородку:

– Ещё два слова, иркмаан, и вам самому придётся вспоминать уроки Ноэра Ниана, – предупредил он. – Куда бы я ни мечтал сбежать – это касается только меня.

– Не слишком ли ты скрытен? – усмехнулся Алексей. Он отвёл руку Поля с бластером в сторону и встал. – Значит, я иду за «Велесом».

Поль тоже встал, пряча бластер в кобуру.

– Говорите об угонах, а сами оставили корабль без присмотра.

– В этом всё и дело. Мы ушли, чтобы через десять минут вернуться, и попросили знакомого Уила присмотреть за кораблём. Не стоит злоупотреблять его терпением. Я ушёл.

Алексей сбежал с трапа.

Уил и Поль остались вдвоём. Поль застегнул кобуру и присел на перила.

– Как у вас со временем, сэр? – поинтересовался он.

– До вечера я свободен, шевалье, – в тон ответил Уил.

– Отлично! Значит, я могу на вас рассчитывать?

– Рассчитывай. Так и быть, мы с Лёшкой покараулим. Только не задерживайся. К утру мы всем составом должны быть на базе.

– Лёшке привет! – Поль перемахнул через перила и зашагал в ту же сторону, что Алексей минуту назад.

Оставшись один, Уил лениво осмотрелся по сторонам и по примеру Поля присел на перила. Прислонился шлемом к борту «Грозы» и закрыл глаза.

Тем временем в трёхстах метрах от «Грозы» опустился старенький, видавший виды катер, перелетевший сюда с другого участка космодрома. Из него вышли пиол, рутиец и воурианец. Все трое были в шлемах, даже пиол, которому вполне подходила местная атмосфера. Они долго переговаривались, не спеша рассматривая окрестные корабли. Наконец рутиец остановил взгляд на «Грозе». Он насторожился и указал на неё своим спутникам. Пиол, явно главный в этой компании, только обернулся. Ему было достаточно мгновения, чтобы по достоинству оценить корабль. Несколько минут они совещались, бросая по сторонам цепкие взгляды, приметили задремавшего Уила и ремонтников, которые спустились с трапа и, обойдя «Грозу», скрылись за ней. Потом рутиец вернулся на катер и улетел, оставив воурианца и пиола на космодроме.

Через несколько минут прилетел Алексей на своём изумрудном, с ярким отливом «Велесе», оставил его рядом с «Грозой» и поднялся на трап к Уилу.

– Как дела? – спросил он.

Уил открыл глаза, словно и не дремал вовсе.

– Отлично.

– Где Поль?

– Ушёл к той, чьё имя для нас тайна.

– Хоть бы координаты оставлял, – проворчал Алексей. – Ещё и шлемофон выключает. Где хоть его искать-то?

– Он обещал вернуться к вечеру. А где «Велес»?

– Протри глаза.

– Шлем мешает.

– Ну так идём, снимешь его.

Парни сбежали с трапа и пошли к «Велесу», стоявшему с распахнутым в переходник люком.

Тут же из-за соседнего корабля вышел воурианец. На этот раз на плече его скафандра стояла эмблема ремонтных бригад Службы космодрома. Он не спеша поднялся по трапу «Грозы» почти одновременно с Уилом и Алексеем, которые едва успели скрыться в переходнике «Велеса».

Пиол, оставшийся за соседним кораблём, стоя под прикрытием опоры, зорко следил за происходящим, но пока ни во что не вмешивался, ожидая своего выхода.

В переходнике воурианец столкнулся с двумя ремонтниками. Один кивнул ему и прошёл мимо, второй тронул воурианца за плечо.

– Ты из восьмой бригады, друг? – спросил он.

– Из восьмой, – не задумываясь, согласился воурианец.

– То-то смотрю, я тебя не знаю. Мы всё починили, остались две неукреплённые заплаты. Вы проверяйте, а мы пообедаем и придём.

Воурианец как-то странно улыбнулся в ответ:

– Конечно.

И прошёл внутрь.

Уил с удовольствием отстегнул шлем и положил его на столик под большим овальным иллюминатором. Алексей тем временем подсел к пульту, включил обзорные экраны. На них в разных ракурсах появилась «Гроза» и космодром вокруг неё. Всё было спокойно.

Уил присел рядом.

– Давай шлем, – предложил он.

Алексей отстегнул и передал шлем Уилу. Тот покачал его, чуть подбрасывая, в руках.

– Стрясёшь мне голову, – сказал Алексей.

Уил положил шлем себе на колени. Посмотрел в аклет.

– Надо бы нам с тобой находиться одному на «Грозе», другому на «Велесе», – сказал Алексей.

Уил кивнул.

– Пожалуй. И когда только наше отделение получит бесшлемовые скафандры?

– Четвёртое и пятое отделения получили. Мы на очереди. А ты, Уил, не боишься их?

– Кого?

– Кого! Я имел в виду силовые скафандры. Всё-таки между твоим лицом и чужой атмосферой или, того хлеще, Открытым Космосом не будет никакой видимой преграды – одно силовое поле, такое, что можно пощипать себя за нос.

– Ну, главное, чтобы до моего носа не достал никто другой, а уж этого точно не случится. Шлем в этом отношении хуже – если постараться, его можно разбить... Лёха, смотри! – вдруг не своим голосом закричал Уил. – Тревогу, быстро!

Он, словно катапультированный, вылетел из кресла и, на ходу пристёгивая шлем Алексея, бросился к люку. Ничего не понявший Алексей вдавил на пульте кнопку общей тревоги и кинулся было за Уилом, но взглянул в аклет и приостановился.

Обрезанные провода сигнализации, подведённые к «Грозе», валялись на покрытии космодрома, а трап втягивался на корабль.

Алексей понял всё. Он бросился к накорду и принялся вызывать Планетарную Охрану Аполлона.

На свою беду Уил сориентировался раньше. Он выскочил на космодром, когда было ещё не поздно остановить угонщиков. Над космодромом взвыла сирена «Велеса», сейчас сюда прибудет патруль, сбегутся люди. Надо задержать старт всего на две минуты – в Космосе «Грозу», даже с пробоинами в борту, будет не остановить.

Уил бросился к люку «Грозы».

Но угонщики были не новичками. Когда, подпрыгнув, Уил ухватился за край трапа, из-за опоры соседнего корабля выступил пиол. Уверенно и спокойно, как на стрельбах, он поднял бластер. Полыхнул короткий зелёный луч, шлем Уильяма раскололся, и, получив неожиданный и в первый миг безболезненный удар в голову, Уил грохнулся на покрытие космодрома.

В следующее мгновение пиол бросился вперёд, на ходу перепрыгнул через тело Уильяма и, словно подброшенный, взлетел в переходник. Люк закрылся, «Гроза» оторвалась от земли, на миг зависла в воздухе и рванулась вверх.

Но Алексей и не думал преследовать её. Выбежав из «Велеса», он бросился к Уилу.

Тот лежал лицом вниз на тускло бликующем покрытии космодрома, осколки разбитого шлема валялись вокруг, а голова была залита кровью. Алексей отстегнул обломки, сорвал с себя шлем и осторожно надел его на друга. И сам задохнулся от удушливой, тяжёлой атмосферы этой планеты.

Но потерять сознание ему не дали сбежавшиеся на сигнал тревоги люди. Они опустили на его плечи шлем. Алексей закашлялся, замотал головой:

– Не мне, Уилу помогите...

Уила подняли, занесли на «Велес».

За всем случившимся никто не бросился в погоню за «Грозой», и её не перехватили, пока она была на небольшой скорости в атмосфере. А остановить её в Космосе можно было, только уничтожив. Всё произошло слишком быстро, чтобы едва предупреждённая Планетарная Охрана успела что-то предпринять.

«Грозу» упустили.