И вся оставшаяся жизнь... Глава 10. Трудности

Дочку назвали Ольгой. Это имя подсказал в поздравительной телеграмме Максим, и Оксана всем с гордостью твердила: «Москва приказала так назвать, из Москвы приказ пришёл!».

Девочка была на загляденье: плотненькая, сбитая, словно мячик. Пухленькими ручками с ниточками перетяжек на запястьях водила она по Ритиной груди, смотрела своими огромными тёмными глазами ей в лицо, словно внимательно изучала облик матери. И был этот взгляд настолько осмысленным и серьёзным, что порой Рите становилось не по себе.

А Оксана смотрела на внучку и разъедала её досада: «Урвала-таки от моего сына, самое лучшее урвала. Для того и вышла она за Василя замуж, чтобы ребёнка красивого родить». Этой своей мыслью она и не замедлила поделиться с сыном. Материна догадка опять попала на благодатную почву.

Ожидал Василь, что теперь Рита снова станет пылкой женой, а она что-то куксилась, ссылалась на какие-то недомогания, и на его ласки отвечать не спешила. «Так вот оно что! – размышлял он, - дело я своё сделал, теперь не нужен стал, вот и отталкивает она меня!». И чувство горькой обиды, ощущение обманутости и некчёмности поедали его.

Рита действительно чувствовала себя не особенно хорошо. Напоминали о себе родовые травмы, к тому же что-то нехорошее творилось с грудью. Когда стало ясно заметно, что её вид безобразно изменился, Рите пришлось обращаться к врачам, а те срочно уложили её в больницу. Вовремя пришла, мол, через день-два медицина была бы бессильна.

Когда Рита вошла после операции в свою палату, на отведённой ей кровати она увидела свёрток. Василь принёс девочку в больницу, потому что дома заниматься ребёнком было некому. Рита не знала, что ей делать. Как в больнице, не приспособленной для новорождённых, обеспечить необходимый уход? Как купать, где стирать пелёнки? Как уберечь девочку от возможной инфекции, ведь в палате лежали женщины с незаживающими, запущенными ранами.

И Рита стала приучать дочку к этим условиям. Едва только кроха собиралась заплакать, мать тихо, но внушительно говорила: «Тише, не кричи. Тут больные тётеньки, им нужен покой». И малышка замолкала. Купание пришлось заменить обмыванием ребёнка под краном. А чтобы стирки было по возможности меньше, Рита держала девочку над старенькой кастрюлькой, которую Василь принёс из дома, благо Олечка всегда сообщала о своих надобностях кряхтеньем.

Но вот опасность миновала, Марго с дочкой вернулись домой. Правда, ежедневно приходилось ходить в больницу на перевязки. Рита, глядя на своё тело, перекрещенное бинтами, вспоминала матросов с Авроры.

Едва Олечке исполнилось полтора месяца, Василь завёл с Ритой разговор:

- Мы с мамой посоветовались, и решили, что тебе нужно выходить на работу.

- Как на работу? – опешила Рита, - у меня ещё декрет не закончился, да к тому же по больничному листу он продляется. Мне ещё не меньше месяца можно с ребёнком побыть.

В комнату энергично вошла Оксана. Видимо, стояла у дверей и ждала, когда нужно будет поддержать сына:

- Ну и что, что можно побыть! В семье лишний рот появился, его кормить нужно. Выходи на работу.

- Лишний рот??? – поразилась Рита, - Будь по-вашему, я пойду на работу.

Директор предприятия, где работала Рита, был удивлён этим решением не меньше самой Риты:

- Но ведь вам декретный отпуск оплачивается. Вы ни на чьей шее не сидите.

- Я буду работать, - устало ответила Марго.

- Хорошо, я договорюсь с яслями для девочки. Мест там нет, да и таких маленьких детей не берут, но для вас сделают исключение. Раскладушку поставят. Работать будете неполный день.

Но свекровь была категорически против яслей:

- Нечего позорить нас, ещё чего удумала – в ясли! Няньку наймём.

И Рита вышла на работу. С Оленькой сидела старушка, жившая на соседней улице. Приносила она с собой бутылочку, наполненную чаем, и целыми днями поила им девочку. Совала ей в рот тряпочку с нажёванным хлебом и искренне удивлялась, когда Рита протестовала против такого ухода.

Марго после работы бежала на перевязки – болезнь никак не хотела отпускать её. Приходила домой – и находила зарёванную, мокрую по самые уши дочь, которую нужно было кормить. Но свекровь оставляла целый список дел, и кормление откладывалось. А малышка плакала, и тянула к Рите ручки, она скучала по маме, по ласке, ей нужно было общение. Только вот на ласки и на общение времени и сил совсем не оставалось.

Прошёл месяц, а Оксана не заплатила старушке-няньке ни копейки. Смириться с этим Рита не могла. Не в её правилах было обманывать. Получив зарплату, отсчитала она нужную сумму, вручила её бабушке. По старой традиции заработанные деньги молодые отдавали свекрови. Оксана, увидев, что денег меньше обычного, очень удивилась.

- Но вы же не заплатили няньке. Поэтому я отдала ей со своей зарплаты, - объяснила Рита.

Хороший дала она повод свекрови для очередного скандала. А в итоге нянька была изгнана, и Олечку решили оставлять одну. На веранде. Почему не в доме, а на веранде, Рита не знала. Но изменить она ничего не могла. Василь всегда поддерживал мать, а мнения Егора никто не спрашивал.

Чтобы малышка днем спала, Рита вставала в четыре утра, будила дочку, кормила, играла с нею. Потом все уходили на работу, а девочку оставляли в кроватке на веранде. Рита старалась укутать дочь потеплее. Хоть и конец мая, а в Сибири настоящего тепла ещё нет. На солнышке пригревает, а в доме стылость не проходит. Не простудилась бы! Но приходя после работы домой, находила дочку раскрытой, с холодными ручками и ножками. Марго с Василем даже пытались затягивать одеяло потуже, и завязок делать побольше и покрепче. Да всё бесполезно – раскрывалась Олечка непонятным образом, и лежала на холоде почти раздетая. А свекровь щурила глаза и говорила: «Хорошо это, очень хорошо. Это ангелы её развязывают. Ангелы с ней играют, пока нас нет».

Рита и не догадывалась, какие «ангелы» развязывают малышку. А Оксана надеялась, что простудится девчонка, умрёт. И ничего общего у Василя с Ритой не будет, и снова станет он свободным. И не жалко даже сил для этого, чтобы отлучаться с работы каждый день. Ничего, у неё в столовой помощницы есть, заменят. Ох, как ненавидела сейчас Оксана этого ребёнка! Словно всё зло её жизни сосредоточилось сейчас в нём. И ведь крепкая какая девчонка, замерзает, но не болеет. Пожалуй, нужно найти другое средство.

Взгляд Оксаны упал на яблоньку во дворе, обильно усыпанную колобочками завязей. Вот и средство, усмехнулась Оксана. Не всякий взрослый переварит эту кислятину, куда уж грудному ребёнку! Накормить малышку яблоком было делом двух минут. Оставалось немного подождать.

Продолжение следует...