Бабье ли дело боговать

Об особенной русской духовности и высокой религиозности русского народа сказано и написано было немало. Так, в XIX веке была особенно популярна идея особой миссии русского народа как «держателя империи» и центра этнического притяжения не только славян, но и сопредельных народов. Отсюда плавно выросла теория о сверхзадаче России в современном мире.
Автором теории официальной народности стал министр народного просвещения граф С.С. Уваров, который вывел три основных начала, «без коих Россия не может благоденствовать, усиливаться, жить»: православная вера, самодержавие и народность.
Эта тезис появился как запоздалый противовес девизу Великой французской революции «Свобода. Равенство. Братство» (Libert;, ;galit;, Fraternit;), ведь самодержавие не могло признать никакого равенства и допустить братства между абсолютно разными частями разношерстной империи.
Эту идею тут же подхватили и развили провластные историки и публицисты. Так, в конце 1830-х годов в работах историка и писателя-беллетриста Михаила Погодина были выдвинуты тезисы об утверждении особенности славянского мира и присущих славянским народам высших духовных ценностей и истинной веры - православия. В славянофильской идеологии важное место занимал тезис о главенствующей роли России среди славян, об ее объединительной миссии. Славянофилы много и активно рассуждали об упадке Европы и об отличительных особенностях России (православие, община и т. п.).
Проекты политического объединения славян под эгидой Российской империи разрабатывались еще в XVIII-XIX веках Андреем Самборским, Василием Малиновским и другими. Славянофилы были сторонниками освобождения славян от османского и австрийского владычества и создания славянской федерации.
В результате русские националисты стали питать весьма призрачные надежды на то, что стоит только России начать войну на Балканах, как все тамошнее славянское население разом поднимется на борьбу против османского владычества и с радостью перейдет под власть русского царя. Точно такие же мысли овладевали умами наших военных, когда началась Первая мировая война – мол, стоит нам только надавить, и «лоскутная» австро-венгерская армия развалится как карточный домик.
Как мы знаем, подобное амбициозное самомнение привело в итоге к печальному результату. Пытаясь вступиться за «братьев наших меньших», Россия ввязалась в войну, в результате которой рухнула империя, исчезла армия, а царя расстреляли (как лично и единственно ответственного за все те безобразия и мучения, которые свалились на голову трижды богоносного народа).

****

Но вернемся к религиозности. Несколько примеров. В книге замечательного этнографа и фольклориста Татьяны Александровны Бернштам «Приходская жизнь русской деревни» приводится один довольно любопытный разговор, записанный корреспондентом П. Фоминым в Севском уезде Орловской губернии.
Он вполне характеризует так называемую русскую «религиозность» конца XIX – начала XX вв.
«… Две крестьянские женщины приходят в город Орел на Страстной седмице и видят в одной из церквей богато украшенную плащаницу. Помолившись, они прикладываются к плащанице, удивляясь аромату, который от нее исходит. Выходят из церкви и рассуждают:
- А, что, правда, кумушка, что говорят – Бог умер? – спрашивает одна.
- Да, бабы говорят, что Он этто самое время и умер, - заключает другая.
- Ох, тих-тих, горя, - вздыхает первая, - ну, хто ж теперь-то будет у них боговать?
- О, хто! Да Божья Мать, - отвечает вторая.
Но, что ты говоришь-то, Божья Мать, да рази это можно! Ну, бабье ли дело боговать! Скорее Егорей, у него даже и свой коняка есть, - заключает первая.
Обе тяжело вздыхают и идут в следующую церковь кланяться плащанице…» .

Вот так!
БАБЬЕ ЛИ ДЕЛО И “КОНЯКА ЕСТЬ»!

Понятно, что крестьянки смутно понимали соотношение ипостасей «Бог» и Христос, путая Смерть Спасителя со смертью Бога-Отца. Не ясно также, знали ли эти женщины вообще о Воскресении Христа.
Еще пример. В пространной статье, написанной по материалам Владимирских и Вологодских епархиальных ведомостей за 1867 год, анонимный автор приводит следующий пример:
Батюшка спрашивает мужика-прихожанина:
- Сколько у вас богов?
- Да Бог их знает!
- Назови хоть одного.
- Саваох. Еще: Господь, Владычица, Казанская, Михаил Архангел, Рождество, Пасха, Святки.
- А масленица?
- Нет, масленица не Бог, - сказал, подумавши .
И чем в данном случае, отличалось «православие» этого русского мужика от «католицизма» индейцев майя, которые в храмах отрезали голову курицам?
О том, кто есть Бог, ярко свидетельствует диалог ярославского священника с молодой девушкой-прихожанкой по имени Дарья:
- Кому же ты молишься?
- Кому, известно, Богу!
- Может быть, ты знаешь, сколько и богов?
- У нас дома три, а в церкви много.
- Да ведь это иконы… а Бог у нас один.
- - Я не знаю, - апатично заметила Дарья.
При дальнейших разговорах выяснилось, что девушка не знала решительно ничего – не имела никакого понятия об Иисусе Христе, не знала ничего из Священной истории, не понимала богослужения. А девица была взрослая, лет 20, и неглупая .

****

У Высоцкого в “Инструкции перед поездкой за рубеж” есть такие строки:

Там у них уклад особый —
Нам так сразу не понять,
Ты уж их, браток, попробуй
Хоть немного уважать.

«У них»… А у нас?
Русская народная вера зародилась в низших социальных слоях, где Евангелие усваивалось преимущественно «на слух». А еще чаще пересказывалась на свой лад неграмотными «старцами» или уважаемыми членами общества, которые по-своему понимали смысл Священного Писания (совсем как у протестантов).