Будем болеть вместе

       Как же гибок, многогранен и выразителен родной русский язык!  Накануне   вечером недавно пополнившая ряды российских пенсионеров Александра, Саша, как звали ее родные и друзья,  долго не могла уснуть:  усевшийся на диванчике у дверей их женской палаты какой- то больной восточной внешности битый час  громко говорил на незнакомом  языке, и почти в каждой  фразе понятными были  только фамилии, названия лекарств и …слова на русском матерном. Сон все- таки победил и  умчал Сашу в родной дворик с отцветающими розами, медленно падающими на дорожки  рыже- красными листьями и каким-то укутанным в клетчатый  плед  мужчиной  «60+»  в  ее любимом кресле- качалке. Приснится же такое!

За окном многоэтажного корпуса областной больницы было совсем темно, и Саша надеялась еще хоть часок понежиться в казенной койке. С большим трудом она попала на плановое лечение в стационар, но уже на следующее утро начались неожиданные и неприятные для больных события. Спустившись в холл больницы в аптечный пункт со списком указанных врачом медикаментов и прикидывая, в какую сумму выльется покупка, Саша почти споткнулась о заслонившего ей выход в вестибюль охранника.  Оказалось, областное руководство в составе двух ухоженных дам и импозантного мужчины средних лет осматривают помещение и перекидываются  короткими фразами типа «срочно убрать»,  «закрыть», «отселить», «завтра  доложить»… А вскоре выяснилось, что лекарства и покупать-то не стоит: через 3 дня здание покинет последний пациент, а лечебный корпус, насчитывающий более десятка отделений, в том числе хирургическое  с большим количеством коек и соответственно больных,  превратится в «красную зону».  Подлечилась, нечего сказать…

Задремать не удалось.  В  больничном коридоре в пятичасовую рань  жизнь забила ключом. Ночной  медперсонал перетаскивал   мебель ,  и этот процесс сопровождался изумительно красочным и многоэтажным матом, произносимым милыми женскими голосами. Видимо, какой- то диван никак не хотел протиснуться в узкую дверь ординаторской, и после небольшой паузы раздался шедевр, достойный  пера глубокоуважаемого Даля и его последователей. Одна фраза вместила упоминание  о губернаторе и иже с ним, всякой растакой матери, диване, криворуких коллегах и еще остававшихся в палатах больных, которым надо поставить капельницы и провести другие разэтакие процедуры. А еще вот –вот явятся врачи, чтобы  отпечатать и подписать выписки и вручить  их  разъезжающимся по областным далям больным. И  вот тут милый голосок медсестрички ойкнул и сообщил, что рабочие компьютеры в ординаторской отключены и унесены в неизвестном направлении. Последовавшая за таким известием фраза на родном и могучем превзошла все услышанные раньше…

В процедурной  медсестра с сорокалетним стажем  ставила капельницы лежащим и сидящим,  успевая в паузах  делать уколы и комментировать ситуацию, давать советы по медикаментам и лечению и даже поддерживать словесно совсем сникших представителей сильного пола. Один худенький  мужчина лет за 60 на топчане слева от Александры тихо произнес: «Я  без лечения скоро умру… А пожить еще немного очень хочется»… Пораженная сказанным Саша, повернув в его сторону голову, увидела стекавшую  по впалой  мужской  щеке слезу.  Услышала  эти  слова и медсестра. Вынимая из вены иглу, она чуть коснулась  его плеча и напутствовала: «Сашок, не дрейфь! Тебе дома надо с хозяйством попрощаться, пусть молодежь поработает. А тебе пусть купят аппарат…» Дальше следовало название медтехники,  где ее  лучше купить и что стоить это будет тысяч 50- 60.

В палате Саша собрала вещи и прилегла на кровать. Мысли и события отнюдь не радовали: ее болезнь была не из простых и требовала постоянного наблюдения и лечения, что она и делала ежегодно в областном стационаре.  В ее селе больничку закрыли давным- давно, в райцентре терапевт только разведет руками…  Да еще не выходил из головы Саша- Сашок со своими нерешаемыми без медицины проблемами.  Когда позвали  на прощальный завтрак, она  вроде бы случайно оказалась  в раздаточной за ним в очереди, они поговорили, вернее он немного поделился фактами своей нерадостной жизни. Живет в селе из двух десятков дворов (ну надо же, совсем недалеко от Александры!).  Жена  долго и тяжело болела, прежде чем уйти в мир иной, а теперь пьющий сын отбирает пенсию и купить жизненно необходимый аппарат нереально. Да и хозяйство только  на нем держится, животина и сад- огород сыну как говорится «до лампочки»…

Выписки принесли на удивление быстро. Александра попрощалась с медсестрой и санитаркой, чуть подсластив конфетами и добрым словом непонятки в их дальнейшей работе,  вошла в лифт, где уже было несколько человек  с объемистыми сумками. Тоже домой…  Молодая очень бледная женщина стояла, держась за рукоять, а на ее светлой блузке под распахнутой курткой  явственно проступила кровь. Поймав изумленный Сашин взгляд, пояснила: «Мы все из хирургического,  со швами домой выпроводили. Меня только позавчера прооперировали . Как домой доберусь,  дальше что делать- одному Богу известно. А эти из администрации… и последовала короткая, емкая и конкретная фраза на нем же. русском матерном.

Дома  Александра  немного отдохнула, разобрала вещи и  вывела  из двора в проулок свой старенький и заслуженный  мотоцикл, на котором  лихо гоняла с юности. Проверила, заполнен ли бак, бросила в коляску куртку и старые сумки. Немного подумав, вернулась в дом, вынула из серванта шкатулочку,  спрятала ее содержимое во внутренний карман кофты и подстраховала ценные бумажки большущей английской булавкой. Откладывала  « на всякий непредвиденный». Ладно, какие наши годы! Скоро пенсию повысят, больше десяти тысяч получится, снова «заначку» соберу!

Сашок сидел за кухонным столом с изорванной клеенкой и пытался размочить в остывшем чае сухарь. Вот балда, ведь предлагала утром раздатчица взять хлебушка побольше, а он постеснялся- выписывают, домой уезжаю. А   дома вусмерть пьяный сын, в холодильнике мышь повесилась и- самое страшное- со двора исчезла коровка- кормилица.  Неужели и ее пропил?! Е-мое!

Грустные мысли нарушил остановившийся у косых ворот видавший виды мотоцикл с коляской. Невысокая ладная женщина в вязаной кофте вошла в дом, протянула изумленному Сашку сумки: «Собирай вещи! Нам в райцентр в медтехнику еще надо успеть, аппарат твой там тебя ждет. Будем болеть вместе!»