Белуга

       Море вертело перед зеркалом неба своими просторными юбками, обшитыми блёстками  планктона. Их неброское благородное мерцание достойно смотрелось в любое время дня. В ночи оно становилось много заметнее, а при свете солнца касалось взоров нежными случайными тонкими нитями, маня, волнуя и временами исчезая в никуда.
   Внезапно просыпанные из невидимой горсти струи килек, обтянутые тонкими лакированными трико, то гонялись сразу за несколькими  яркими мячами гребневиков, то, побросав их все разом, исчезали куда-то.
   Мелкая белуга, больше похожая на зреющую белёсую шишку сосны, гуляла одна. Обкусывая мелких улиток с жёстких веток водорослей, словно виноград, она мечтала об осени, о коей только слышала, но, в силу младости, в которой ещё не понимала ничего.
   Ея мечты столь явно читались на курносом лице, что проплывающая мимо сельдь не смогла удержаться, дабы не остановиться и не полюбоваться открытым выражением восхитительно наивной глупости набирающегося, вместе с подкожным жиром, ума.
- Сударыня, - Обратилась она к белуге,- мне показалось, или вы и впрямь порхаете промеж водорослей, мечтая об осенних пейзажах?
- Да, вы правы! - Охотно отозвалась белуга.- Говорят, что они чудо, как хороши!
Сельдь опустила глаза в сторону бурой глубины, перевела взгляд на милое, чуть длинноносое лицо белуги и, не желая её тревожить понапрасну, проговорила так деликатно, как умела:
- Видите ли, моя дорогая, я искренне желаю вам пятнадцати пядей меры от носа до красного пера под брюхом, но в вашем роду так принято, что, чем вы младше, тем ценнее. А для того, чтобы дожить до положенных вам судьбой лет, требуется много сноровки и удачливости. Я уж не знаю, что, где и от кого слышали про осень, и как понимаете об себе, но вы - самая важная рыба изо всех тут живущих.

   Белуга недоверчиво поглядела на внушительных размеров селёдку, но из вежливости решила не перечить, а с видимой готовностью и почтением принялась слушать.
- Кто-то вас будет пытаться заманить в сети, в надежде заполучить волшебный безоар. Иной, - Прошу меня простить за бестактность,-пользуясь вашей неразборчивостью, станет зазывать к себе лакомствами и разными посулами... Заклинаю вас! Не соглашайтесь ни на что!
- Но про осень... - Робко возразила белуга. - Вы, кажется, что-то говорили про неё.
- Ах... это... - Зевнула селёдка. - Осень приносит с собою полные карманы холода, и мы, рыбы, вынуждены уходить в глубину, в темноту, подальше от берегов.
- И даже я?
- Даже вы, моя милая! Вы отойдёте от берега, вон в ту темноту, которой теперь так страшитесь, отыщете уютную расщелину на дне, покроетесь белой рыхлой слизью и будете спать до весны.
   Белуга внимательно поглядела на селёдку. Судя по всему, у той не было никаких причин лгать.
- Спасибо вам. Я запомню всё, о чём вы мне говорили.
-Ну и славно, - Улыбнулась сельдь. - И да, есть ещё кое-что.
Не надо ждать осени, живите настоящим. Оно прекрасно, пока оно есть.
   Белуга послушно кивнула и, решив не мешкая последовать совету, принялась кружиться, походя ероша мохнатые чубы камней, перемешивая заодно струи воды с чайной заваркой солнечного света. По всему было видно, что всё, сказанное сельдью, она поняла верно, и перестала ожидать то, чего могло и не случиться, а находила причины для радости в том, что происходило теперь.