Дорога гроз - 7

7
 
На экране Штефен видел свою спину, зад и ноги,  все двигалось и мелькало с такой скоростью, что было похоже на ускоренное воспроизведение. Робоспасатели тоже шли гуськом, поэтому его запечатлела только камера передней машины. Ханни в кадр не попала. Куда интереснее были съёмки бортовых камер – по ним уже с точностью до миллиметра восстановили трассу. Её прямая линия была прочерчена на крупномасштабной «трёхмерке», выведенной на поверхность стола. Сидевшая рядом за столом Ханни скользила по ней пальцем, сравнивая с результатами спутниковой съёмки, которую прислал Смит почти сразу после их возвращения.
На месте привала никакой новой полянки не было, был обычный косогор. Марианна, накружившись досыта, действительно, в шутку убегала от Васи, он кинулся её догонять, они бежали до тех пор, пока девушка не споткнулась о корень и упала. Штефен сразу пошёл смотреть, где это. Одного взгляда было достаточно – «корень» был не от дерева. Такие «корни» выращивала и тянула по подземным пустотам «мозаика».
- Ты тоже об него споткнулась, когда скомандовала мне: «Стоп»? – спросил он Ханни.
- Я не сказала ни слова, - отозвалась она. – Просто я вдруг увидела Марианну и поняла, что мы у цели.
- Меня твой голос позвал прямо в ухо и приказал остановиться, - пожал плечами Штефен. – Возможно, это была мыслеречь. Интересно, если бы этого не было, я бы так и бежал дальше?
- Конечно, - сказал Патрик. – по моим ощущениям, энергии оставалось достаточно. Я тоже прервал бег, когда увидел ребят.
- Вы очень красиво бежали, - с уважением заметил да Гама. – Как летели…
- Правильный бег – это и есть полёт по земле, а моя родина – Африка – дала миру много выдающихся бегунов, только я себя к ним не отношу, - улыбнулся Патрик. – Но шаман должен уметь и бегать, иначе как убежать от злых духов? Я же не только профессор математики, я – родовой шаман племени Мбаа, а Ханни – дочь верховного вождя племени. Мы с ней немножко умеем бегать.
- Я в страусы никогда не стремился, - проворчал Штефен, ковыряя ногтём чешуйчатую поверхность «корня». Микроскопические чешуйки соскабливались – это означало, что «корень» давно мёртв. На живом «корне» никаких чешуек нет. Он гладкий, и на нём растут «почки», через которые биомасса создаёт муляжи по образам, которые смогли запечатлеть кристаллы. Инженер порывисто встал на ноги. – Как понимаю, нам всем пора в обратный путь? Уставшим я себя не ощущаю.
- Давайте сделаем так, - неожиданно предложил Патрик. – Я останусь, а вы вернётесь, если какие проблемы на обратном пути возникнут, то расскажете. А я хочу добежать до конечной точки, узнать, что ждёт на ней.
Никаких возражений он слушать не стал, просто вскочил на ноги и побежал дальше, сопровождаемый своим роботом.
- Что он задумал? – спросил Штефен у Ханни.
- Не знаю, - пожала она плечами. – Сюда он тоже один прибежал.
- Шею бы только не свернул, - проворчал Штефен.  – Обратно его дроном заберём. Ну, пошли, что ли?
Обратная дорога заняла полтора часа. Все четверо шли за роботом-ведущим, но в паре мест люди не рискнули последовать за машиной и обходили препятствие. Так лихо проскакать по кочкам или каменной осыпи в нормальном состоянии человек был не способен, но спутниковая запись чётко показывала, что скорость движения красной точки (Ханни) и синей (Штефен) в этих местах даже не снизилась!
- Ничего не могу понять! – призналась Ханни. -  Мы словно знали, куда ставить ноги… Просто бежали, как лунатики. Роботы – понятно, они шли по нашим следам, в точности их повторяя.
- Мгм, - согласился инженер, мучительно размышляя, что сказать Смиту, который вот-вот начнёт связь по «трёхмерке». Туда – полчаса, обратно – полтора… Если первый обход дался сравнительно легко, то второй высосал все силы не только из людей, а даже из роботов!  Двум машинам приказали следовать по прежнему пути на автопилоте, с ними ничего не произошло, а те две, которые шли за людьми в обход, в итоге показали «низкий уровень заряда», а сами люди шатались от изнеможения. Женщин посадили на машины, которые сохранили заряд, от них же немного подзарядили истощённые аппараты, и  Штефен с да Гамой остаток пути брели, опираясь на боковые поручни платформ робоспасателей.  Достигнув круглой полянки, люди попадали в её траву и некоторое время лежали, пытаясь восстановить силы. Энергия на сей раз от полянки шла очень слабо. Василия и Марианну Штефен отправил отсыпаться, а сам с Ханни, выпив  стакан бодрящего витаминного напитка из меню робоповара, отправился на  сеанс голографической связи со Смитом.   С Патриком он уже поговорил.  Шаман благополучно добежал до конечной точки – там оказались  заброшенные и затопленные водой старинные ямы, в которых в глубокой древности искали самоцветы. Штефен про них раньше знал, в одну даже сам лазил. За Патриком и его роботом-спасателем  уже полетел дрон.
Когда раздался голос академика, Штефен вздрогнул от неожиданности.  Рядом с академиком он неожиданно для себя увидел Тамару Ричи и бывшего боцмана с Ю-станции Адриана Жирова. Обоих Роберт давно не видел. Тамара помахала рукой, а Жиров лукаво подмигнул. Найдя на Земле своё личное счастье в лице девушки-археолога Михалины Снежик, Жиров решил не испытывать судьбу разлуками и остался на Земле. Чем он конкретно теперь занимался, Штефен не знал, а Тамара вместе с мужем Мигелем и директором Ю-станции Гиннером развивала исследования гравитационных тоннелей.
- Лель среди нас не вижу, - сразу заявил Смит, - пригласите Марианну, дело и её касается. Профессора Мбаа ещё не привезли?
Ханни отрицательно покачала головой и вышла за Марианной.
- Как прогулялись? – спросил Смит у Штефена.
Инженер честно признался, что пока не готов обсуждать «вылазку».
- И не надо, - махнул рукой Смит. – Полянки-погулянки сейчас только отвлекают от главного.  Поймите меня правильно – приходится расставлять приоритеты. Заброшенные нами зонды показали аномальное поглощение энергии, снова собирается сильная гроза.
- «Полянки-погулянки» как раз и могут дать ответ, - возразил ему инженер. – Вы проверили состояние тех, кто ставил зонды? Нам стоило отклониться от пути, как все превратились в выжатые тряпки. Даже роботы. Испытали на себе аномальное насыщение и поглощение энергии, если так можно сказать.
Арка входа засветилась и впустила  Ханни с Марианной. Девушка села за стол и устало всем улыбнулась. Смит нахмурился. В это время арка засветилась и впустила Миха с близнецами Петерсами. Михаил держал в руках большую кожаную папку, сильно похожую на ту, которая всегда лежала на рабочем столе у Юры Кивина. Кашин сел рядом с Марианной и положил папку перед собой на стол. Ион и Зет разместились напротив.
- Ну, Михаил Михайлович, вам слово, - пригласил Смит.
Мих пригладил свои рыжие вихры, расстегнул застёжки и вытащил из папки старинную толстую тетрадь в сильно потёртом бархатном переплёте. В тетради торчало несколько закладок из видеобумаги. Раскрыв тетрадь на первой из них, Мих взял в руки закладку, пробежал глазами текст на ней и сказал:
- Я вам зачитаю несколько переведённых фраз из этого документа, а потом дам пояснения, хорошо? Так, первая: «От местных жителей и пастухов несколько раз слышал предания о том, что были такие «грозовые» гонцы-скороходы, которые умели с необычайной скоростью бегать по горным тропам во время гроз».  Вторая фраза… - Кашин немного замешкался, было видно, что иметь дело с бумажным раритетом и закладками ему непривычно. – Вот, нашёл:  «Рассказывали, что после сильных гроз на «треугольнике» неизвестно откуда появлялись мёртвые люди, порой странно одетые   или совсем голые, со странной красноватой кожей. Через несколько дней, если их оставить на солнце, от них остаются бурые пятна жижи с болотным запахом… Самому мне видеть тела не пришлось, видел только высохшие пятна на камнях…» - Михаил поднял голову и посмотрел на слушателей. –  «Треугольник» - упоминается в рукописи несколько раз, где это место, мы не знаем, но я предполагаю, что оно находилось где-то  на одной из внутренних долин между Соловьём и Загорным... Почему «треугольник» - сказать сложно, может, три горы обступили, может, наоборот, возвышенность такой формы…  На современных снимках ничего похожего не находится.   
- А трёхгранник на «мозаике»? – спросил Штефен.
- Тогда он будет слишком большой по площади  - ответил Кашин. – Ладно, мне придётся пояснить, что я вам зачитываю. Эту тетрадь Ион с Зетом нашли в сейфе в Марсианской автономии вместе с другими  бумагами, уцелевшими при катастрофе. С ней работал Ростислав Петрович, есть его заметки,  закладки, которые, собственно, и определили наш интерес. Купол Автономии сильно пострадал, но тому тайнику ничего не сделалось: при взрыве все сейфы были автоматически опущены в глубокую шахту и закрыты в ней. Шахту обнаружили случайно, думали, что это простой могильник для отходов. По содержанию тетрадь похожа на путевой дневник странствующего лекаря. Ростислав Петрович был  убеждён, что это тетрадь того самого магистра-масона, который пропал из старой гостиницы в Загорном, но никаких признаков, что это именно его документ, эксперты не нашли. Там куча всяких рецептов средневековой алхимии и магии…
- Я добавлю, что никаких указаний на владельца в тетради нет, - вставил Смит. – Извините, Михаил Михайлович, что перебиваю. С генералом мы успели до его гибели обсудить версию, что «странные мёртвые люди»  могут быть муляжами, которых воспроизвела наша «мозаика» в далёком прошлом. Муляжи мы видели, они реальны.
- Клоны тоже, - подал голос Зет.
- Да, клоны тоже, - согласился Смит. – Только в аномальной зоне, которую мы наблюдаем, воспроизводились муляжи - оболочки. Клоны, строго говоря, не создавались.  Между клоном и муляжом есть разница. Мне кажется удачным сравнение, что муляж – это материализованное отражение.  Если вы помните, мы видели муляжи не только мэра посёлка Загорный Вячеслава Серёгина, но и самого генерала. Сохранить ни один муляж не удалось. Клоны нам пока что удаётся сохранить, поместив их в биомассу, она на них действует как мёд на тело Александра Македонского.
Марианна при этих словах невольно улыбнулась, вспомнив лекции Смита в академии. Смит это заметил, понял, что «заболтался», и снова извинился перед докладчиком.
- В нашей аномалии было всё прекрасно и спокойно, пока не случилась авария в Церне, и не возник хроносдвиг, - напомнил Михаил. – Возможно, что нынешняя грозовая активность способна необычным образом повлиять на аномалию, и мы снова увидим муляжи.  Давайте посмотрим последнюю запись в тетради. Извините, но она не такая короткая.
Кашин нащупал пальцем последнюю закладку и перекинул на ней страницы. Прокашлявшись в кулак, он начал читать.
- « … на горе стоит замок. Его владелец, как утверждают местные старожилы, заколдован, одержим демонами или сам демон, но совсем не стареет.  Он может надолго куда-то исчезать, потом вновь появляется.  Местные в замок не ходят – боятся, он открыт, никакой охраны нет. Проводником для меня быть никто не согласился. Я использовал все свои обереги и пошёл сам. В замке совершенно пусто, нет никакой обстановки, видимо, когда-то  был сильный пожар и всё выгорело,  копоть на стенах и  около окон чёрные полосы от ударов молний. Верхняя площадка сторожевой башни оказалась вся чёрная, выжженная. Мне показалось, что ходил я недолго, но провёл в замке весь день. Когда возвращался в деревушку, то в дом меня не пустили – сказали, что я «свечусь» и прогнали на маленькое круглое озеро сидеть до утра, дав с собой кошму. Да, моя одежда и волосы на голове ночью слабо светились, утром все исчезло. Хозяин сарая сказал, что мне повезло, что не было грозы – молнии «бьют» по «светлячкам» и посоветовал скорее уехать и не распространяться, где я был», - Мих остановился и перевёл дыхание. Перевод продолжения был на обороте закладки. Кашин вытащил её из тетради, перевернул, вложил на место и продолжил чтение. -  «В замке мне ничего не попалось, но у местных камнерезов попадаются шестигранные амулеты из горного хрусталя, один я приобрёл. Смысл амулета мне толком не смогли объяснить, но моё дальнейшее путешествие неожиданно его раскрыло. В одном из распадков после второго перевала встретилась очищенная от камней круглая площадка, на которой стояла прекрасная пирамида, сложенная  из кристаллов, точнее – две пирамиды, из которых одна была надета на другую. Такой рисунок  был изображён на моём новом амулете…»
Мих прервался и показал всем раскрытую тетрадь, в которой под рукописным малоразборчивым текстом с наезжающими друг на друга строчками был довольно чёткий контурный рисунок площадки, гор и пирамиды.
- А замок он не нарисовал? – поинтересовался Штефен.
- Замка нет, к сожалению, - ответил Кашин. – Мы думаем, что зарисовки он делал в отдельном альбоме или тетради, которые до нас не дошли. В этой тетради рисунков почти нет. Считаем, что нам повезло, что он поленился доставать альбом и нарисовал сюда.
- Лень иногда очень полезна, - не удержался от иронии Смит.
- Знать бы только заранее, когда полезно полодырничать, - улыбнулся Кашин. – Я обращу внимание вот на что. Рисунок выдаёт графика с очень твёрдой рукой и острым взглядом. Видите, в линии гор есть «трезубец»? Почти такой же контур есть на одном из наших перевалов, мы даже прикинули место, с которого он нарисован. От былого распадка там сейчас остались после обвалов одни воспоминания, но вдруг под завалами найдётся та пирамида?
- Ростислав Петрович редко ошибался, - задумчиво проговорил Штефен Роберт. – Интуиция у него была потрясающая. Он не оставил пометок, что именно он здесь ожидал увидеть?
Ион и Зет одновременно отрицательно покачали головами.
- Нет, Штефен, прямых указаний мы не нашли, - сказал Зет. – «Трезубец» вообще Михаил сам  узнал, у него зрительная память на места хорошая. 
- Тот распадок по пути к нашему, кашинскому,  хутору находится, - признался Мих. – Трудно не узнать, если с детства мимо неё пролетал. По земле там пройти трудно. И как раз «трезубец» был ориентиром. Кстати, он только с земли и издалека «трезубцем» кажется, на самом перевале такого не найти, там просто три скалы стоят отдельные.
- И ты все детство летал и поленился спуститься разок посмотреть, что внизу?! – притворно возмутился Ион.
- И не говори, - развёл руками Мих. – Если бы я не был бы рыжим, то сгорел бы сейчас на месте от стыда. А раз я рыжий, то вы этого не увидите…
- А что нам стоит взять лопатки и совочки, да поехать самим покопать и покидать камешки? – поддержал дружескую перепалку Зет.
- Молнии там, - остановил их Смит. – Мои туда сбросили четыре зонда, и вот только что последний прекратил работу - прямое попадание. Нужны новые аппараты с изоброневой защитой. Им молнии не страшны.
- Послушайте, всё это интересно, но для чего собираться ночью? – не выдержала Ханни и кивнула на прильнувшую к её плечу. Девушка сидела с закрытыми глазами, прижав пальцы к вискам. На её лице было какое-то странное мучительное ожидание.  – Мы вымотаны до предела, нужен элементарный сон. Соберёмся утром на свежую голову…
- Я не сплю, мама Ханни, - вдруг, не открывая глаз,  громко прошептала девушка. – Утром может быть поздно. Слушайте все…  Из мира Вебсика предупреждают нас об опасности. Они вынуждены блокировать наш сегмент. Вебсик… Вебсик…
Все затаили дыхание, ловя каждое слово.
- Боже мой, что они натворили, - выдохнула Марианна и открыла глаза. Моргнув несколько раз, она продолжила нормальным голосом. – Кажется, мне разрешили поговорить со звёздами. Не думала, что это так просто… У нас действительно проблемы. Земля находится в особых условиях контакта со Вселенной как очаг разумной жизни. Исход из Марсианской автономии серьёзно нарушил сложившийся баланс. Они не смогли никуда уйти, они только пробили защиту перехода между Землёй и Марсом, некогда установленную прамарсианской цивилизацией ради оберега жизни на Земле, и утратили свои образы, став «информационным мусором». Возьмите любую фразу и перемешайте все её буквы – вот чем они стали. Теперь это просто вирусы, они могут прицепиться к чему угодно, поэтому сородичи Вебсика приняли решение защитить и закрыть созданный им сегмент  - информационный образ нашей цивилизации. Это наша ценность для Вселенной.
- То есть обращаться к сегменту Вебсика в поисках решений мы не сможем? – уточнил Смит.
- Да, - кивнула ему Марианна.
- Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, - констатировал Штефен. – Так всегда было…
- Не совсем так, Штефен, - раздался из проектора голограммы голос Тамары Ричи. – Защита между Землёй и Марсом в канале пространственно-временного перехода была, но гравитационные взаимодействия оставались, через них Земля имела уникальное положение, способствующее возникновению и развитию жизни. Уже во времена Монтокского опыта в защите появились бреши, мы сейчас имеем математические модели, которые показывают, что со временем защита из непреодолимой преграды превращается в проницаемую мембрану для того, что не чуждо Земле. Очень хорошо, что Марианне удалось получить сведения о закрытии сегмента и мусоре, у нас, действительно, сложная ситуация.  Марсианская автономия – это земная ветвь, она Земле не чужда, мы с ними одной крови. Но собрать их информационные образы из перемешанной каши мы не сможем. Это слишком сложная задача для любого земного супермозга.
Ион о чём-то горячо шептался с Зетом.  Когда Тамара замолкла, он поднял руку, прося внимание.
- Послушайте, у нас тут с братом идея возникла. А что, если мозаика хочет «всосать» в себя  остатки инфообразов «марсиан»? Ей для этого надо совсем немного – иметь зону поглощения энергии, что мы и видим.  Может, та пирамида, про которую читал Михаил, и есть тот замечательный веник, который соберёт «мусор», а нам ему надо просто помочь? Зет вообще говорит, что на Земле должен существовать некий «очистительный механизм» для биоэнергетики, ведь сколько было в истории эпидемий, моров, войн, сколько людей погибало вовсе не от старости, не выполнив задачи своих космических по происхождению душ?
- Идея замечательная, - улыбнулся Смит, - но надо быть прагматиками:  через геокристалл Земли начинается неконтролируемый отток энергии в пространство. Наши грозы – первые ласточки, потом будут засухи и мёртвая планета. Проблема уже вышла за рамки компетенции одного Института Времени. Уже сейчас есть реальные техногенные угрозы…
Как бы в подтверждение его слов в окна влилась вспышка света, и прямо над крышей с жутким грохотом и треском бухнул мощный разряд. Голограмма сразу пропала, и погас свет.
- Надо быть прагматиками, - согласился Штефен Роберт и крикнул:
– Дядя Миша, что аварийку не включаешь?
Не дождавшись ответа, Штефен встал и вышел из кают-компании. Скоро раздался его отчаянный крик. Все повскакали и бросились на зов. В маленькой диспетчерской сильно пахло палёным и какой-то химией, несмотря на раскрытое настежь окно. Голова старого пасечника уткнулась в чёрный от попавшего разряда пульт.

Продолжение http://proza.ru/2020/10/11/656