Библиотека жизненных сценариев

     Часто некоторые
 учёные говорят, что им не только плевать на магию, но они её уже давно превзошли. На самом деле они думают о магии совсем другое. И не только думают, а и делают нечто такое, за чтобы из высмеяли просвещённые коллеги, а люди религиозные назвали бы это страшным грехом.
     Олег Петрович Греков, двадцати четырёх лет от своего рождения, не догадывался даже, что та библиотека, которую он напросился посетить, составлена из трудов именно тех учёных, которые втайне, часто, - от самих себя, - завидовали магии!
     Тут надо заметить, что у магии и у науки есть общее. И та, и другая занимаются тем, что учёные называют внушением (суггестией) или гипнозом, левитацией, телекинезом, телепортацией или трансгрессией в пространстве, трансформацией или превращениями, защитой от сглаза или от тёмных сил, как у Гарри Поттера, и продлением человеческой жизни или бессмертием. Самого Олега Петровича Грекова больше, чем какие-либо общие с наукой магические проблемы, интересовали левитация, телекинез и телепортация или трансгрессия.
     Левитация была самой привлекательной для Олега Грекова составляющей магии или парапсихологии, этого стыдливого научного названия того, что на поверку оказывается махровой магией. Разве это не привлекательно, - взять и мгновенно подняться над землей, в воздух, без всяких летающих устройств? Привлекательно, но в Большереченске никто не занимался не только левитацией, но и телекинезом, это когда силой взгляда или ещё какой энергией, не дотрагиваясь, передвигают разные предметы. И телепортацией никто не занимался в Большереченске, по крайней мере, - так думал Олег Греков. Потом он поймёт, что ошибался, когда его старший брат начнёт сотрудничать с Центром Энергонавтики.
     А вот бессмертием, правда, не его эликсиром, в Большереченске занимались! В Институте Человеческого Мышления, который несколько лет тому назад закрыли, точнее, - реорганизовали в в Центр Энергонавтики, а вот библиотека от института мышления осталась. Библиотека жизненных сценариев. Содержащиеся в ней труды оказались соединением науки о бессмертии и магии.
     - Олег Петрович, надеюсь на ваше благоразумие, - сказала молодому человеку Грекову хранительница библиотеки Леопольда Гурьевна Зоркоглазова, женщина лет шестидесяти, в очках и строгом, почти мужском, но с юбкой, тёмном костюме и белоснежной блузке.
     - В чём должно заключаться моё благоразумие? Поясните, пожалуйста! - поинтересовался Олег Петрович Греков, и уже этот интерес был вполне благоразумным.
     - Поясняю, Олег Петрович! Все тексты здесь- это не просто записи чьей-то памяти, это ещё и основание для продолжения существования чьей-то энергетической индивидуальности в новом, для неё, теле. Благоразумие означает, - не надо реализовывать указания на последней странице каждого труда, если не хотите, чтобы ваш собственный организм стал прибежищем, пристанищем чьей-то, нежелательной вами, энергетической индивидуальности, - прочитала мини-лекцию о благоразумии в библиотеке жизненных сценарием Леопольда Гурьевна Зоркоглазова.
     - Вы так понятно объяснили, что я, мне сейчас так думается, стал ещё более благоразумным. Посоветуйте, пожалуйста, с каких трудов мне начать ознакомление с жизненными сценариями? - сказал так, будто попытался взять инициативу в свои руки, Олег Петрович Греков.
     - Я вам приготовила, для начала, три жизненных сценария - учёного, предпринимателя и одного актёра, Большереченского драматического театра. Всех троих уже нет в живых. Они прекратили своё земное, физическое существование. Вот, берите три переплетённых труда. И помните, если не хотите подселения в свой организм чужих энергетических индивидуальностей, будьте осторожны! Не выполните, случайно, подселяющие рекомендации! - опять напомнила о благоразумии госпожа Зоркоглазова.
     - Вы так хорошо назвали, - "подселяющие рекомендации"! Это свидетельство того, что вы плотно знакомы с темой! - порадовался чужому таланту Олег Греков.
     - Да, это я придумала термин "подселяющие рекомендации". Сама придумала! Но обозначает он то, что в науке называется преодолением разрыва между прежней жизнью человеческой индивидуальности и её будущей жизнью, в новом, для индивидуальности, здоровом теле. Ну, знакомьтесь, молодой человек, читайте, не забывая, ни на мгновение, об осторожности, - сказала, передала три труда Грекову,  и пошла в свой кабинет библиотекарь Леопольда Гурьевна Зоркоглазова.
     Олег Греков стал читать. Жизненные сценарии учёного, даже предпринимателя, казалось бы, что в памяти последнего должны были остаться захватывающие, сногсшибательные приключения, не увлекли Олега Петровича. И он стал читать, с действительным увлечением, взахлёб, жизненный сценарий драматического актёра. И не заметил, как дошёл до последней страницы с "подселяющими рекомендациями", как что-то кольнуло его в палец, скорее всего, до крови. Наверное, иголка какая-нибудь!
     Греков так и не узнал, что для подселения к себе индивидуальности учёного нужно было бы ущипнуть себя, ощутимо, за левое плечо, а чтобы ходить с предпринимателем в себе, нужно было бы удариться головой об стол, в том месте, где лежала бы последняя, рекомендательная, страница предпринимательского сценария. То есть через неё. 
     Когда из своего кабинета к Олегу Грекову вернулась госпожа Зоркоглазова, она сказала, обратившись к Олегу:
     - Молодой человек! Сдавайте труды! Рабочий день подходит к завершению. Библиотека закрывается.
     Олег посмотрел на неё очумелым взглядом и сказал Зоркоглазовой каким-то чужим, не своим голосом:   
     - Нет, Зоя, на ваш счёт я ехать не хочу, а чем я могу быть полезен в этом деле, я не представляю.
     - Ай-яй-яй, молодой человек! Говорила я вам: будьте осторожны и благоразумны! А вы расслабились, наверное, увлеклись, и теперь к вам подселился актёр старого Большереченского драматического театра. Тот самый, который исполнял роль Обольянинова в "Зойкиной квартире" по Михаилу Булгакову.
     - Я эту роль не разучивал, и её текста не знаю! - свои голосом сообщил Олег Петрович Греков.
     - Теперь знаете, потому что ваш внутренний мир делит с вами, хорошо ещё что актёр, игравший Обольянинова, а не какой-нибудь злой бес или взбалмошный, сумасшедший демон. Имя актёра,  - Генрих Полуэктович Позумент-Кривляев. Кривляев - это не псевдоним, это его подлинная фамилия. А вот Позумент он сам придумал к фамилии прилепить, - терпеливо, к неудачнику Грекову, пояснила госпожа Зоркоглазова.
     - Это я уже понял, я ведь жизненный сценарий читал, что Кривляев - это фамилия, а Позумент, - псевдоним. Но что мне-то теперь делать, - Олегу Грекову?
     - Что вам делать теперь, - я не знаю. Я знаю, что делать мне! Я  должна обработать иглу, о которую вы имели несчастью уколоться. И спрятать сценарий Позумент-Кривляева в сейф, никому его не выдавать. Хватит, этому актёришке, одного организма, - вашего, для подселения! - опять, как будто мини-лекцию прочитала, сообщила Грекову Леопольда Зоркоглазова.
     - Во-первых, я не актёришка, а вполне приличный актёр. А во-вторых, - ничего страшного не произошло! Надо только нам, с вами, молодой человек, разработать правила совместного пользования нашим общим телом! - твёрдо, но голосом Позумент- Кривляева, сообщил Олег Греков.
     - Молодой человек! Я дам вам два телефонных номера. Одного старичка, который интересуется историей нашего театра, но настолько стар, что не может себе позволить подселения Позумента. И одного учёного, который разрабатывает технологию перемещения индивидуальности того, чья жизнь продлевается, не в чьё-то тело, а в виртуальную, компьютерную реальность. Перед тем, как позвонить учёному, может у него, что и получилось, поговорите, пожалуйста, со старичком. Мне хотелось бы, чтобы он дописал свою историю нашего городского театра! - успокоила, как могла, Грекова, госпожа Зоркоглазова.
     Так Олег Петрович Греков узнал о трёх способах решения проблемы человеческого бессмертия, - эликсире, подселении в организм и перемещении продлеваемой индивидуальности в виртуальную действительность. Перед тем, как позвонить учёному, Позумент-Кривляев, устами Олега Петровича Грекова, долго, несколько раз, разговаривал со старичком,театральным историком.