Про смерть

В детстве я начал размышлять о смерти довольно рано, года в 4-5. Помнится, эта мысль появилась неожиданно, словно ниоткуда: однажды все умрут. И мама, и папа, и бабушка, и я. Мысль о том, что все должно закончиться, наполняла меня тоской и страхом, главным образом оттого, что я не представлял, как могу жить без родителей, если их вдруг не станет. Каждый вечер, ложась спать, я размышлял над этим, прикидывая и эдак, и так. Думал: «Ну, ладно, папа с мамой еще молодые, поживут… А вот бабушка – она же такая старенькая! Может умереть в любой момент!». Бабушка была старше меня на 60 лет.
«Ну, наверное, она умрет не совсем скоро,» - продолжал поддерживать я себя, - «Может, только через несколько лет… Я тогда уже пойду в школу, буду большой – 7 лет, это вам не хухры-мухры! – и смогу справиться с этим. Давай бабушка, только не сейчас». Так мысленно колдовал я каждый вечер. Смерть пугала меня своей непонятной неотвратимостью, и, хотя я часто думал о ней, о том, что все умрут, и в том числе я, я никак не мог представить собственную смерть, просто от этой мысли становилось страшно и дальше она не шла.
Родители часто отвозили меня к бабушке на выходные. Она жила в Дзержинском районе города Новосибирска на улице Поселковой в старом двухэтажном доме, построенном в начале 40-х, на первом этаже. Дом был окружен палисадником, в котором росли яблони в виде ранеток, рядом с ними стояла деревянная скамейка, весь двор был застроен сараями, в которых жильцы хранили картошку и разный хлам, а на углу, правее дома, был гараж Александра Ивановича, нашего соседа. В нем находился мотоцикл «Урал» с коляской, а в будке подле гаража жил красивый и большой пес Джульбарс, овчарка. Я, трехлетний, замирая от восторга, стоял рядом с Джульбарсом, которого на поводке держал Александр Иванович, и осторожно трогал его голову и уши, смотрел на пасть со свисающим влажным розовым языком и слушал, как он дышит.
Бабушка прожила долго, умерла в 1991 году, в декабре. Ей было на тот момент 89 лет.