Ограбить мертвеца

- Ванюха!? Неужели это ты, я сразу-то и не признал, - обрадовался сосед Колька. Он пристально вглядывался в лицо Ивана, искал знакомые черты.
- Никогда бы не поверил, ты же на два года моложе меня. Седой весь, словно снегом присыпанный. Что с тобой случилось, расскажи? – Интересовался Колька.
Парень лишь отмахнулся рукой, сделав вид, что недосуг. Прибавив заметно шаг, старался быстрее скрыться от глаз любопытного соседа.
- Что привязались? Каждому надо узнать, отчего стал таким. Вам бы туда, не дай Бог никому. – Поднимая юфтевыми сапогами дорожную пыль, он бодрым шагом приближался к конторе. Одет Иван в военную форму, грудь гимнастерки украшена множеством значков, на голове фуражка зеленого цвета. Вчера вернулся из армии, три года отслужил на пограничной заставе в Забайкалье. Был призван осенью районным военкоматом, сам напросился в пограничники. С детства любил лошадей, из книг и фильмов знал – на заставах без них не обходятся.
Начальник заставы, старший лейтенант Бартош, заметив искреннюю любовь к лошадям, через месяц определил парня на конюшню. Иван по-прежнему ходил в наряды, свободное время отдавал уходу за любимыми животными. Обучал молодых жеребцов, учил ходить под седлом и не бояться воды и выстрелов. Вскоре молодой пограничник ввел в программу обучения прыжки верхом через препятствия.
Один из сверхсрочников, старшина Казарук, преподавал вольтижировку. Как бывший кавалерист учил молодых ребят на скаку пролазать под брюхом коня, доставать с земли предметы и рубить шашкой соломенные манекены. Старшина мог мчаться во весь опор, разрубить пополам тыкву, насаженную на палку. Да так умело, что половинка овоща не падала на землю. Весь погранотряд любовался Казаруком, едва он садился в седло. Иван Шадрин за короткое время освоил все, что умел фронтовик-кавалерист.
В трех километрах от заставы стояла деревня, жители были частыми гостями у пограничников, особенно мальчишки. Иногда группами приходили девушки, издалека наблюдая за солдатами.
Через два года службы Иван стал отличником пограничных войск, стрелял без промаха, с легкостью освоил все спортивные снаряды. Начальник заставы иногда разрешал ему объехать вокруг деревни, поговорить с людьми. Сельчане – бдительный народ – о прибытии нового человека докладывали на заставу. Ходили слухи о краже скота, из нескольких ближайших деревень, стал пропадать скот. Нападали на пастуха, избивали и привязывали к дереву, стадо перегоняли через границу в Китай. Несколько раз на соседних заставах ловили нарушителей, появились спиртоносы. Несли питьевой спирт в железных запаянных «банчках», продавали на территории Союза.
Иван присматривался к жителям, запоминал разговоры обо всех происшествиях, докладывал политработнику. В один из осенних дней объехал деревню, спустился к реке Аргунь напоить коня. Навел резкость на бинокле, внимательно осмотрел берег. Заметил девушку, поднимающуюся на крутой склон, решил подъехать ближе. Издалека разглядел русую косу, большую корзину в руке, сверху прикрытую тряпкой. Иван дождался, едва девушка начала вскарабкиваться наверх, подал ей руку.
- Здравствуйте, - приложил руку к козырьку фуражки. – Меня зовут Иван Шадрин, служу на заставе. Вроде бы всех в деревне знаю, вас вижу в первый раз. Кто вы? – Девушка скромно ответила:
- Валя…. Я полгода назад приехала в деревню, у дяди проживаю. Тихон Иванович Шумилин, может, знаете? Отец мой недавно помер, из родных только дядя остался.
Иван сразу вспомнил Тихона Шумилина, появился он год назад, молодой мужчина лет тридцати пяти:
- Что-то он больно молодой для дяди, - заподозрил пограничник, но вслух не сказал. Девушка, словно читая его мысли, виновато опустила серые глаза, тихо произнесла:
- Младший брат отцов, живет здесь тоже недавно. Выбора у меня не было, пришлось в тайгу ехать.
Иван потянулся рукой к корзине, видя, что ноша тяжелая:
- Валентина, давайте помогу, тяжело, наверное?
Девушка решительно отдернула корзину в сторону, поставила на землю:
- Не надо, Ваня, я привыкшая. Белье здесь женское, полоскать ходила. Это мое любимое место, вода чистая, да и красиво очень. Посмотри вокруг – благодать….
Парень, словно впервые окинул взглядом осенний пейзаж, удивился красоте здешней природы. В верховьях Аргуни вода кристально – чистая, видны подводные камни и валуны, даже небольшие стайки мелкой рыбешки, греющиеся у берегов. Золотом отражаются в водной глади желтые листья берез, багровые ветви калины и рябины, плывущие по небу рваные кучевые облака.  Иван, будто боясь голосом спугнуть первозданную красоту, тихо произнес:
- Правда, очень красиво, я раньше не замечал.
Валя улыбнулась, на щеках появились симпатичные ямочки:
- Эх, ты, пограничник, не туда смотрел. Пойдем, до деревни проводишь.
Парень спрыгнул на землю, взял лошадь под узцы. Медленным шагом они двинулись по тропинке, расспрашивая друг друга. Около дома Шумилиных простились, Иван вскочил на коня, затянул под подбородком ремень от фуражки и, поправив карабин, рысью пустился на заставу.
С этого дня часто приезжал на берег реки, иногда там заставал Валентину. Они стали встречаться, но девушка никогда не приглашала к себе в дом. Зимой виделись редко, с приходом весны свидания стали чаще. Иван думал о свадьбе, но Валя согласия не давала. Служить оставалось три месяца, старший лейтенант Бартош предлагал Ивану остаться на сверхсрочную службу. Парень медлил, не знал, что ответить. Валентина до сих пор не решалась на брак, Иван не знал, как поступить.
Недавно на заставе произошло ЧП, недалеко от границы дозор обнаружил два мертвых тела. К молодой березе были привязаны китайцы, руки, и ноги крепко связаны, также сплетены между собой длинные косички.
Следы от трупов вели в деревню, но вдруг собаки потеряли след. Кинолог не мог понять, в чем дело. После тщательного осмотра определили – отпечатки засыпаны неизвестным порошком, отбивающим обоняние у животных. Прибывшая окружная комиссия понюхала и ничего не нашла, лишь наказала составу быть более бдительными.
Время не стоит на месте, три месяца пролетели, словно один день. Начальник заставы вызвал Ивана:
- Ну что, Иван Шадрин, не надумал остаться?
- Никак нет, товарищ старший лейтенант. Решил уйти в запас. Если здесь женюсь, вернусь к вам. Возьмете?
- Иди, Иван, женись. Буду ждать, - с надеждой произнес командир. – Если что, обращайся. Со свадьбой поможем.
В полдень следующего дня, простившись с сослуживцами, Иван направился к Валентине. Одет был в шинель, на голове по-прежнему зеленая фуражка, в руках – маленький дембельский чемодан.
Открыл калитку, смело постучал в двери. Изнутри раздался голос девушки:
- Входи, Ваня, я тебя в окно увидела.
Хозяина дома не было. Иван разделся, присел к столу. Валя поставила сковороду с жареной картошкой, налила чаю. В сенях послышались тяжелые шаги, открылась дверь,  на пороге появился Тихон Иванович. Протянув руку, поздоровался и как-то недобро спросил:
- Ты, что ли в зятья набиваешься?
Иван не успел произнести и слова, как хозяин приказал:
- Ну-ка, Валентина, ставь выпивку на стол, знакомиться будем.
Валя выскочила в сени, вернулась с большим графином. Тихон налил три стопки:
- Давайте за встречу.
Выпили, у Ивана перехватило дыхание. Хозяин поставил перед ним кружку воды:
- Запей, жених, это чистый спирт, - произнес он с иронией.
После трех стопок вышли на крыльцо, у парня закружилась голова, но он все- таки спросил:
- Спирт-то, где достаете, у китайцев, наверное?
- Не твое дело, - грубо ответил Тихон. – Угощают – пей.
Зашли в дом, Иван отодвинул стопку со спиртом:
- Я больше не буду, слишком крепкий.
Валентина принесла бутылку домашней наливки:
- Давай, Ваня, выпьем, она слабенькая.
После стакана наливки Иван резко захотел спать, хотел подняться из-за стола, но не смог. Сквозь сон услышал приказ Тихона:
- Убирай со стола, скоро Чума явится. Я пойду коня запрягу. Как стемнеет, так выедем. Сейчас я его на пол брошу, кинь полушубок.
Очнулся Иван в темноте, под руки его вел Тихон с каким-то мужиком. Впереди с факелом в руках шла Валентина. По очертаниям деревьев парень догадался – они в тайге далеко от деревни. Ноги не слушались, тело было слабым, его качало из стороны в сторону. Остановились перед глубокой ямой. В свете факела Иван увидел на дне гроб с крышкой.
- Ну, вот и пришли, - сказал Тихон Иванович. Ударом кулака в спину столкнул парня в яму. Иван свалился на крышку гроба, ударился об доски.
- Теперь выбирай, жених, коли хочешь жить, снимай крышку. Нам кое-что из гроба надо забрать, - скомандовал Шумилин. В угол ямы он скинул гвоздодер. Иван взглянул вверх, у мужика по прозвищу Чума  в руке блестел револьвер.
- Что же делать? – лихорадочно соображал парень. – Если не буду исполнять требования, наверняка здесь же и закопают. А жить-то охота…. Надо снимать крышку. Пальцами нащупал щель, вставил конец гвоздодера и дернул вверх. Доска легко поддалась, омерзительное зловоние ударило в нос, мгновенно заполнив яму. Стоявшие наверху, невольно отскочили в стороны. Невыносимая вонь вызвала приступ рвоты, Ивана полоскало, как никогда….
- Чего стоишь, давай снимай. Сейчас дождь пойдет, - крикнул Тихон.
Парень еще раз заломил крышку выдергой, просунул пальцы и поднял.
- Выкинь крышку наверх, - услышал он.
В гробу лежало черное тело мужчины, черви облепили лицо, вылезали из носа и рта. Ивана опять начало рвать, казалось, что эта пытка не кончится никогда. На вытянутых руках поднял крышку вверх, Чума подхватил и отбросил в сторону. Тихон взял у Вали факел, осветил яму.
- Слышь, служивый, посмотри у покойника в головах, под соломенной подушкой, должен лежать кожаный планшет. Вытащи, он нам очень нужен. – Превозмогая отвращение, Иван взял за волосы мертвяка, чуть приподнял и сунул руку под подушку. Пальцы ощупали дно гроба, наткнулись на грубую кожу планшета. Захватив его, с силой выдернул руку, швырнул под ноги мародерам. Чума попытался расстегнуть замок, но Тихон резко выхватил его из рук:
- Не лезь вперед батьки, идиот.
Порывшись в планшете, вытащил вчетверо сложенную бумажку. Развернул и поднял к свету:
- Вот она! С ней мы пройдем где угодно, здесь даже все маршруты обозначены. Молодец, Удав, угодил! Жаль, подох по-дурацки. Будешь лежать один среди тайги.
Из черного неба на землю хлынул крупный дождь, через минуту в могилу потекли ручьи. Иван сразу вымок до нитки, шинель осталась в доме Шумилина. Сверху раздался голос Тихона:
- Ну что, фраерок, жениться не расхотел? Я тебе подарок приготовил, забирай. – Он громко захохотал и произнес:
- Снимай костюм с мертвеца, да живее….
Иван твердо сказал:
- Не буду покойника раздевать.
- Будешь, если жить хочешь, - Чума дважды выстрелил над головой парня. - Третья пуля будет твоя.
У бывшего пограничника от безысходности потекли слезы, он глотал их вместе с каплями дождя.
- Господи, помоги мне. Сделай что-нибудь,- шептал солдат, никогда до этого момента не веривший в Бога. – Это очень большой грех, прости меня, Господи….
Из последних сил кое-как снял с мертвеца новый бостоновый костюм. Сапоги по щиколотку были в воде, вместе с дождем в яму стекала жидкая глина. Иван еле стоял на ногах, силы таяли с каждой секундой. Незаметно дождь перешел в крупный снег, парня трясло от холода. Тихон зажег еще факел, склонился над ямой:
- Теперь, последнее желание. Выдерни у покойника золотые зубы. Ему уже не надо, а нам пригодятся. Лови плоскогубцы….
Инструмент глухо упал на грудь покойного. Парень склонился над усопшим, мысли о смерти не выходили из головы:
- Наверное, и меня здесь закопают, зачем я им живой. А если оставят жить? Хоть какой-то есть шанс...
Он снял ремень, пряжкой разжал зубы мертвеца. В свете огня блеснули желтизной золотые мосты. Зажав плоскогубцами презренный металл, резко рванул на себя. Мосты легко вышли из полости рта. Иван с ненавистью положил золото в карман пиджака, в эту минуту он ненавидел себя за слабость и малодушие. Швырнул костюм наверх, стал ожидать, что же с ним решат. Оставят в могиле или помогут выбраться….
А снег продолжал идти, засыпая мокрую траву и кроны деревьев. Иван посмотрел по сторонам, стало светлее. Мародеры, сбившись в кучу, что-то обсуждали. К яме подошел Чума, опустил вниз толстую палку:
- Обделался, наверное, от страху? Ладно, решили мы тебя вытащить. Хватайся за дрын, я помогу.
Замерзшими руками парень ухватился за палку, с трудом подтянулся. Едва голова показалась над ямой, Чума рукояткой револьвера со всех сил дважды ударил Ивана по голове. Пальцы разжались, тело парня безжизненно свалилось на покойника.
- Ну, вот и все. К утру окочуришься. Патроны на тебя жалко тратить, сам сдохнешь, - произнес Чума, повернувшись спиной к могиле.
Этих слов солдат уже не слышал. Не видел, как двое мужчин и женщина сели на телегу и, понукая лошадь, поехали в деревню.
Долгое время Иван лежал без сознания, очнулся от нестерпимого холода. Голова разламывалась, кровь коростой запеклась на ране. Он не чувствовал рук и ног, кое как поднялся, оперевшись на домовину. Начал разминать затекшие пальцы, но боли не было. Соскреб снег со стены ямы, стал растирать руки. Вскоре пальцы заныли, появилась нестерпимая боль. Иван догадывался, что до рассвета еще далеко. Огромным усилием вытащил ноги из глины, начал ощупывать стены, пытаясь найти выступы. Могила оказалась ровной, некуда было поставить даже носок сапога.
- Что же делать, надо вылезать, иначе – смерть, - думал он. Голова соображала плохо, хотя возникла лихая идея. Иван протиснулся между гробом и стеной, просунул руки под самый низ, пытаясь его перевернуть. Вязкая глина держала, домовина с трудом поднималась, становясь на бок. Вдруг резко оторвалась от густой жижи. Иван качнул гроб, покойник пошевелился и медленно вывалился наружу. Опять появилась вонь, но парень уже не обращал на это внимания. Ухватившись руками за острые углы домовины, резко дернул вверх, подняв один край. Поставил гроб вертикально, несколько раз шумно вдохнул смрадного, спертого воздуха и попытался вскарабкаться по доскам вверх. Руки скользили по мокрому дереву, занозы впивались в кожу, но Иван упрямо пытался вылезти. Наконец вцепился в край доски, другой рукой ухватился за торчавший из земли корень, рванулся всем телом вперед….
Распластавшись на земле, отдыхал какое-то время и плакал горючими слезами. Плакал от счастья. От того, что удалось освободиться от неминуемой смерти. Поднялся на ноги, запнулся обо что-то твердое. Нагнувшись, увидел запорошенный снегом дембельский чемодан. Снег перестал валить, небо вновь было чистым.
По расположению звезд догадался, в какой стороне погранотряд. Нетвердыми, но уверенными шагами пошел на заставу. С рассветом подошел к КПП. Караульный, увидев Ивана, немедленно связался с командиром.
Застава была поднята «в ружье», личный состав пограничников окружил деревню. У дома Шумилиных началась короткая перестрелка, в которой был убит Чума. Незамедлительно в отряд прибыли сотрудники КГБ. Валентину и Тихона под конвоем вывезли в Читу.
Лишь через два дня отдохнувшего и поправившего здоровье Ивана отвезли до ближайшей станции, посадили на поезд. Приехав в Бийск, перед выходом из вагона он решил снять с головы бинты. Стоя перед зеркалом, снял повязку и обомлел – перед ним стоял совершенно седой Иван Шадрин. Ночь ужаса наедине с мертвецом, навсегда обелила голову молодого парня. Иван ухмыльнулся:
- Недаром поседел Хома Брут. У меня хоть гроб не летал.
Намного позже от Бартоша пришло письмо. Начальник заставы сообщил:
- Валентина твоя оказалась членом банды, Тихон – ее сожитель. Они угоняли скот, грабили контрабандистов, занимались мародерством. Хотели уйти за границу, но мы вовремя подоспели. В планшете была карта, на которой обозначены все заставы Забайкальского округа, наиболее лучшие места переходов границы.
Мертвец оказался контрабандистом, во время схватки с другой бандой был смертельно ранен. Схоронил Удава сообщник, не успев закопать, Тихон застал его врасплох. Перед смертью, признался, что в гробу находится карта Забайкалья. Бандит никогда не оставлял свидетелей, ошибся один раз, поверив на слово Чуме и не проверив.
- Да, хорошую жену я приглядел, чуть было жизни не лишился, - подумал Иван.
С тех пор он стал сторониться женщин:
- Не дай Бог, вдруг агентом ЦРУ окажется.
Отработал несколько лет водителем на большегрузной машине, распрощался с родным Алтаем и завербовался на Крайний Север.
Эта история подлинная. Рассказал ее наш земляк и бывший пограничник Иван Шадрин.