Ключ

Эл Эрсбурн
… Осколки, грохот, дым, крики, недоумение, растерянность, глаза, страх и отчаяние, люди, прыгающие вниз из окон и разбивающиеся, вой сирен,.. лица у телеэкранов, слёзы,.. борьба за выживание и храбрость спасателей… Узкий коридор, группа людей на полу, ожидание голоса-команды из мегафона, молчание, страх, в конце концов - бег по квадратной винтовой лестнице вниз, в поисках выхода... У одной женщины отказали ноги, она медленно, как во сне, опускается на ступеньки, просит о помощи... Её менеджер, человек,  с которым она здоровалась по утрам десять лет, бежит вниз и, отводя глаза, говорит: “Sorry, каждый сам за себя”. Сутолока, крутящиеся двери, толпа, глаза, страх, мат, злость, ненависть, ужас, недоумение, прострация. Кто-то бьется о стекло. Крутящиеся двери… Медленно движется людской поток. Вот кто-то вырвался, побежал. Вдруг ему на его голову падает какой-то предмет… Удар! Через секунду он смотрит вниз - это рука человека. Кровь. Дрожь. Смрад, гарь, копоть, и падающие головы, руки, ошметки тел... Взрыв, уханье, осколки… Девушка лет двадцати отчаянно бежит по асфальту, за ней по пятам всёпоглощающие клубы из дыма, обломков здания, дорожных знаков, велосипедов и мусора...Стук в висках, слёзы… Вот справа MacDonald’s. Туда? Там люди, битком, а может пустят? Как втиснуться? Рывок - дверь закрыта, отчаянный голос: “Пустите, пустите, please, Help! Ради Бога!”  Волна уже близко. Совсем близко. Вдруг, как во сне, дверь открывается, и она втискивается вовнутрь - душно, тела, дыхание, жизнь! За окном MacDonald’s’а - смерть! Крик - вот он полетел, тот, кто стоял и плакал на окне 86-ого этажа. Плакал и всё звонил, звонил, чтобы сказать хоть кому-то о том, что он жил и сейчас, через минуту, через секундочку - его не будет, не будет больше уже никогда! Нога, толчок, полет вниз, и всё белое, белое, и больше нет ничего. Ничего? Нет.
Нет, меня там не было в этот день. Задаваться вопросом почему -бессмысленно. Ответ сокрыт где-то очень глубоко в подсознании. Это секрет. Я  знаю его. Но даже, если я и скажу вам его словами, то он не будет раскрыт. Слова  тут бессильны. Итак - меня  - там - в тот день - не было! Не было физически, материально, как многих, но мысленно, телепатически, метафизически - я  там была. Я принимала сигналы-волны,  и от них холодела кровь. Я была в ступоре обреченности. Порой мне кажется, что всё, что происходило в тот день, было всего лишь кошмарным черно-белым сном.
За десять дней до этого я, как всегда,  проходила в крутящиеся двери, шла по зеркальной поверхности мраморного пола, проводила карточкой по детектору, вызывала лифт,  поднималась на 21-ый этаж. Работа, полуденный lunch, парк... Вопрос: “Почему наше здание без антенны, а рядом, подобное ему, с антенной?” Ответ: “Это чтобы ты отличала первое здание от второго”. Теперь я знаю - моё второе. Иду обратно. Вестибюль, мрамор, вертушка, детектор, полицейские и собаки. Что-то случилось? Ответ: “Никто не знает. Скорей всего ложная тревога…” Еду на лифте вверх. Беспокойство. Люди. Недоумение. Что-то ищут? Ложная тревога. Смех... 31 августа. Завтра отпуск и первый день осени. Запланирована долгожданная встреча с мамой в Париже. Пухлое лицо менеджера - ирландки, голос как из рупора: “Вам положено официально только 10 дней отпуска, no more than that!” 10-го обратно. 11-го в 8 утра на работу. Телефон. Гудок. “Мама, здравствуй. Всё в порядке. Прилетаю 1-го , 10-го обратно”. Мама: “Постой, но 10-ого из Парижа в Москву самолётов нет”.
Ну что же делать? Решено: “Ты останешься в Париже одна. Одна всего лишь на один день. Я должна быть 11-го в 8 утра, как штык, на работе”. “Да доченька, понимаю - крупная фирма, ответственность. Деньги. Твоя судьба…” Кладу телефонную трубку. Мысль: “11 сентября - 30 лет со дня свадьбы моих родителей.  Мама одна - в этот день - в Париже? Без знания языка? Одна в комнате? Слёзы?” Телефон. Туристическое агентство. “Простите, не знаю что делать...” В трубке незнакомая женщина. “Дайте совет, как быть, ведь мать одна. Менять или не менять билет? Остаться или вернуться?” Голос в трубке: “Решайте сами. Ваш выбор”. Выбор. Мать или карьера? Мать или Деньги? Решила: “Меняйте билет. Нет, постойте. Я перезвоню”. Иду как в бреду. Менеджер. Немой вопрос: “Что надо?” Мольба в глазах: “Простите, можно взять 11-ое без содержания?” Пауза. Понимаете… Мать. “Ну, давай подпишу, только денег не будет, лети!” Всё получилось, радость, завтра отъезд! Надо только сложить portfolio. Ещё раз просматриваю за минуту годы - Россия, Япония, Китай, мысли, планы, мечты, бессонные ночи, competitions - всё здесь. Задвигаю ящик, последний взгляд на стол...
Аэропорт. Радость. Странно - никто не улыбается. Все ждут. Что-то не так. Отрешённые лица стюардесс. Air-France. Что-то с самолётами? Голос из диктофона: “Люди, сегодня полётов не будет, всем выдадим ваучеры на проживание в отеле этого города”. Как? Невозможно! Мне надо лететь! Ведь мама уже в Париже! Слёзы. Поймите, ведь у меня только 10 дней! Отчаяние, просьба, мольба, опять слёзы. Француз, капитан самолёта. Смеётся: “Русская?” Да! “Мест нет”. Быстро пишу адрес гостиницы в Париже. “Передайте ей деньги. Она там совсем без денег!” Постойте, а, сколько ж у меня денег? Слёзы… “Ну ладно посадим вот эту, что рыдает, и нашу, француженку, СFО”.
Париж воздушный! Мой Петербург лишь его зимняя копия. Мама. Время летит быстро. И вот уже расставание близко. Последний вечер вдвоём с мамой. Улица. Вечереет. Она смотрит вверх на высокое здание. Вопрос: “А как же самолёты?”. Ответ: “А наше здание ещё выше. На нём огни - не опасно!”. Аэропорт. Две разные двери. Мама летит раньше. Я ухожу быстро, не оглядываясь, с трудом сдерживая слёзы.
“Ваш билет?”, багаж, самолёт. Я сажусь у окна. Даль неба. Земля. Рядом садится мужчина. Мне как-то не по себе. Пульсация мысли: “Террорист, Террорист.” Лысый с усами, араб.  Телепатия, несовершенное восприятие волн? Пауза, взлёт, еда. Я так люблю еду в самолёте. А мой сосед говорит стюардессе: “Я буду спать. Принесите, пожалуйста, еду, когда я проснусь”. Ну и ну. И опять в голове: “Террорист, террорист”. Что со мной, что?! Он просыпается. Кнопка вызова стюардессы. Принесите еду. Она уходит. Через минуту. Шёпот над ухом: “Простите, но еду принести не могу. Случилось… Ну, в общем, .. катастрофа в нашем городе. Пожалуйста, никому не говорите. Мы не хотим паники”. Но я-то всё слышала. Я-то всё слышала! Катастрофа?! 11 сентября - усекновение главы Иоанна Крестителя. А он взял и сказал: “Произошло…”  Но что, что, что?!! Телефоны, глаза, талмуды, молитвы, немецкий, французский, английский, арабский, русский…Услышали новое имя - Bin Laden. “Пожалуйста, одолжите телефон на минуточку”. “Нет, не могу, мне самой надо звонить”... “А вы? Вы?! Пожалуйста. Мужчина. Пожалуйста! Ради Бога!” “Окэй. Только быстро”. “Алло, папа? Да, я жива. Но я потеряла работу. Да, моё здание”. Ответ: “Глупая, но ты же жива!!!” Мы над Канадой. Мест для посадки в Ванкувере нет. Ну, что ж, садимся на остров Newfoundland, город St. John’s. Аэропорт under construction. Аплодисменты. Бабочка. Зелёное поле, лес, озеро, холодный океан, маяк, сувениры - всё это там.
 Здесь - суета и растерянные лица. “Русская? В другой зал! Ожидайте!” Арабы, негры, дети, зелёные стулья, кафельный пол. “Ваш паспорт”. “Вот”. “Ждите”. Жду. Час, два, три… Женщина-канадка в иммиграционном окне. Красный паспорт. Удар. Штамп. “Проходите”. Слёзы. Люди. Человек 200. “Куда?” Очередь. “Вам в церковь”. Захожу. Пол. Спальник. И люди, люди, лица, тени. “Я король Нигерии и должен быть на заседании ООН... А это моя жена... А вы симпатичны... Ложитесь рядом…” Слёзы. К стенке. Лицом в спальник. Клубком, калачиком. Крест. Не могу спать. 2-ой, 3-ий, 4-ый, 5-ый час утра. Где я? Это сон? Что же будет теперь? Телевизор. Вопрос: “Что вы плачете?” “Я работала там. Мои друзья? Враги? Живы ли?” “Смотрите, ваша фирма на экране. Все живы!” “Нет, постойте - вы в списках погибших”. Телефон. “Hello. Yes, I am alive… in Canada…” Как жить теперь? Бездна недоумения. “Но вы живы!” Жива? Аэропорт. Прощай суровый St.Johns и добрые гостеприимные люди, что шьют одеяла в помощь далёким и неизвестным сибирским семьям. Жизнь. Больше репетиций нет. Голос:  “Вы только одна тут из всего самолёта, кто работал там! Вы родились в рубашке! Считайте  - второе рождение”.
Перебираю вещи. Связка ключей. От входной двери, от квартиры, от почты… и этот серебристый с надписью:  “World Trade Center Do Not Duplicate”. Дымка, дождик, сентябрь. Do not duplicate…  Полёт, посадка. Квартира. Интересно засох ли цветок? Я дома. Дома? Или на планете Земля? Или в жизни? Кто я? Как жить? Моё portfolio и все документы сгорели, я там их оставила, в столе. Ответ: “Будь честной”. А в руке ключ. Вы живы! Солнце, закат, образы. А завтра рассвет, и снова движение, образы, жизнь. Я научилась молиться: “Господи дай всем людям на этой планете минуточку счастья, но только всем, понимаешь всем!” Разбираю вещи. Кладу ключ в коробочку - на память. Туннель в пространстве и времени: годы, лица, расстояния. Приятель: “Да поставь ты этот ключ на eBay, хоть что-то заработаешь”. Ответ: “Не могу, это ключ к новой жизни”.

(Нью-Йорк, 07.07.2007)