Подвиг Шелтар

***

Среднего роста одетый в строгий костюм черноволосый мужчина остановился в дверях таверны. Окинул помещение взглядом пронзительных серых глаз и решительно направился к менестрелю, что лениво перебирал струны гитары, сидя на стойке.
- Шелтар, отвлекись, пожалуйста. Надо поговорить, - тихо проговорил вошедший.
Менестрель лениво потянулся:
- Я на работе, не мешай.
- Шелтар, решается судьба этого мира! – зашипел мужчина. – И я сейчас не преувеличиваю! Ты же меня знаешь…
Шелтар вздохнул, спрыгнул на пол и пошёл к дальней кабинке со столиком.
- Звукоизоляцию ставили несколько магов. Накладывали свои на другие. Пока выполняет свои функции. Можешь поверх свою наложить, если не веришь.
- Не верю, - бросил мужчина и проскользнул в кабинку.
- Я тебя в кабинку провёл не потому, что хотел наш разговор защитить от посторонних ушей, просто ты по местному дресс-коду не проходишь. Посетители тревожатся. Видят тебя со мной. Меньше денег дают. – Шелтар уселся в углу, пристроил на колени гитару, и начал наигрывать что-то вальсовое.
Гость плавным взмахом руки соткал из воздуха зеркало, придирчиво себя осмотрел, остался удовлетворён результатом и рассеял предмет.
- Шел, заканчивай дуться. Есть вещи, которые делать не то, чтобы запрещено, но не разрешено.
- Но себе же ты сделал? – проговорил Шелтар, не отвлекаясь от игры.
- Себе можно. Высшие только над собой и позволяют ставить эксперименты, как истинным учёным.
- Чего пришёл? – мелодия резко прервалась, оставив в воздухе ощущение незаконченности. Черноволосый поморщился. Шелтар улыбнулся уголком рта, показывая, что действие было намеренным.
- Говорил же, решается судьба мира, - в серых глазах пришедшего заплясали весёлые огоньки. – И только ты можешь помочь.
- А сам?
- Мне уже нельзя. Узнают и даже в мир тот не пускают…
- Лев, - оборвал знакомого менестрель, - начни с начала. Время сэкономим.
- Хорошо, - разулыбался гость. – А здесь сносно кормят?
- Никто ещё не умер.
- Попроси нам ужин подать, я оплачу.
Шелтар ненадолго вышел, вернулся с чайником чая, двумя кружками и жестяной коробкой:
- Печенье для меня, пока будешь рассказывать.
- Хорошо… Когда создавали мир для Академии, в основу его заложили механизм, который отвечает за то, чтобы всё, что ты видишь не разлетелось в первые же мгновения. Смену времён года тоже поддерживает. Защиту по границе. Баланс в целом. И кое-что по мелочи. Но его надо иногда подпитывать. Механизм магический, поэтому питается тоже магией. Но простейшей. Поэтому сильной и долгоживущей.
- И что же это?
- Признание.
- Просто признание? Где подвох?
- Признание в любви…
- Лев, - протянул Шелтар, снова берясь за гитару. – Тут тебя никому не переплюнуть.
- Я же говорил, - скривился маг, - меня узнают и не пускают в мир, где это признание нужно получить.
- В Академии Высшего Магического Искусства перевелись студенты?
- Можно сказать и так. Самых прохиндеев чуют, а порядочные закончились. Получив признание, они не могли так оставить и уйти только с признанием, поэтому переженились.
- А я к кому отношусь? - сощурился менестрель, заиграв еле слышно то ли марш, то ли фокстрот.
- Ты у нас наиидеальнейший кандидат! Самый искренний из всех.
- Ещё чего, - нахмурился менестрель, наклонил голову так, что волосы закрыли лицо. Стал играть чуть громче всё-таки фокстрот.
- Не спорь. Ты влюбляешься по несколько раз на неделе. Магии в тебе жители того мира не учуют, лжи тоже. А остальному я тебя обучу. Ты только дай своё согласие.
- А я думал играть позовёшь на бал посвящённый окончанию года, - обиженно скривился Шелтар.
- Да никакого бала может и не быть, - вздохнул Лев. – Идёшь?
- Что мне за это будет?
- Раз ты у нас герой, идущий на подвиг, то исполню любое твоё желание.
- Два. Одно перед исполнением «подвига». Оно мне поможет в скорейшем исполнении.
- С тобой опасно иметь дело! – рассмеялся маг. – Но иного выхода нет. Думаю, Высшие пересмотрят своё предыдущее решение и новые обстоятельства.
- А вот и ужин. Всё как в сказке. Сначала едим, а потом – за дело.
- Отдых опускаем?

***

- До границы мира я тебя доведу и буду ждать в межмировом тумане, - инструктировал Лев новоявленного героя у портала в роще. - Не верь тем, кто говорит, что в тумане могут встретиться только те, кто вместе зашёл. Тут главное – сноровка. Поэтому, на обратном пути тебе нужно будет только через первый слой пройти. Я тебя сам найду. А мир тот большой и насквозь магический. Его жители или наделены даром к магии, или сами являются магическими существами. Поэтому признания оттуда самые сильные. К тебе, только его получишь, оно само прицепится. В подвале Академии я его заберу без остатка. Выбирай помоложе. Они легче признания раздают. И также легко переживают внезапное расставание. И не такие злые ещё – проклятие не полетит вдогонку. Но это мы с тебя легко снимем. Ты только вернись с признанием. И помни, что времени мало. Дней десять-пятнадцать. Не можем мы раньше узнать, что «топливо» заканчивается. Огрехи строителей. И заранее заготовить нельзя. Требуется только свежее признание.

***

- Десять дней, - вздохнул менестрель.
Он посмотрел по сторонам, сверился с картой и пошёл к ближайшему поселению. Он решил остаться собой, не примеряя никаких ролей – просто странствующий менестрель. Тем более, первым желанием к исполнению Львом было небольшое изменение внешности. В кармане был миниатюрный чехольчик с гитарой, которая принимала свой истинный размер, стоило достать её.

Три дня он пел в таверне выбранного поселения. Красивые лицо, голос и песни стали входным билетом и ключом к сердцам хозяйки таверны и постояльцев. Каждый день появлялись новые лица, привлечённые слухами о новом менестреле. А Шелтар пел. Весёлые песни, плясовые, баллады и такие печальные, что рыдали всей таверной. Он ни разу не повторился, хоть и перепел все свои песни и большую часть из тех, которые мало-мальски помнил, в некоторых местах импровизируя.
В этот же день было больше тревожных, мятущихся. Серый свет просачивался в окна, с раннего утра моросил дождь. Волновался и Шелтар, погружаясь в мысли. Мир АВМИ – его вторая родина. Новая жизнь. Не мог он так просто вернуться.
На самом пике отчаяния песни, когда мелодия была на грани надрыва, а хозяйка таверны замерла, не закончив вытирать тарелку, она просто стояла и комкала полотенце, ожидая развязки, в таверну вбежала дюжина девушек, скрываясь от дождя. Самая старшая попросила хозяйку приготовить чай с ягодами и травами – согреться, и расселись обсохнуть поближе к камину. У Шелтара отлегло от сердца. Теперь-то можно доставать и другие песни: о любви, немного сказок, светлых, весенних, наполненных надеждой. Он плавно закончил мелодию, окинул взглядом девушек и взял новый аккорд. Старался сыграть помелодичнее, без резких переходов, чтобы не спугнуть разноцветных птиц. А сам сквозь опущенные ресницы рассматривал девушек. Их предводительницу откинул сразу, слишком суровый взгляд. Будь у него побольше времени, и с ней бы справился. Но добыча нужна быстрая и лёгкая. Чувство должно захватить, как костёр в засуху.
Вскоре все сомнения были отброшены – рыженькая девушка, смешливая, конопатая с восторгом слушала его истории, широко распахнув ярко-голубые глаза. Опираясь на её реакцию, Шелтар начал выбирать и следующие песни.
Но девушки ушли.

- Пять дней, - прошептал менестрель, беря первый аккорд. Он работал до самого закрытия, заставил себя уснуть ненадолго и с рассветом спустился в зал таверны из комнаты, которую оплачивал музыкой.
- Тебя ждёт, - прошептала хозяйка, ложкой указывая на вход.
Там, на самом краешке стула примостилась девушка. Рыжие волосы спрятаны под светло-голубым платком, голубое же пальтишко. Только веснушки горят на всём лице. И смотрит прямо.
Шелтар прошёл к ней, сел рядом:
- Что хочешь услышать?
- Ту песню, что пел, когда я с подругами сюда зашла. Про полёт и утро.
- Обычно я не повторяюсь, - тихо проговорил Шел, - но тебе спою.
Девушка не шевелилась всю песню, боясь упустить, а по окончании спросила:
- Что будет, когда у тебя закончатся песни?
- Я уйду.
- Это можно хоть как-то отсрочить?
Оно!
- Конечно. Здесь только ты можешь это сделать…
Менестрель встал, заиграл вступление к новой песне и пошёл вглубь зала. Он плавно шагал, огибал столы и стулья, пел не в полную силу, но этого было достаточно. Мелодия и слова делали за него всю работу. Паузы и взлёты. Обещания. И так до самого вечера. Почти без пауз. На последних силах. Когда подводил голос, спасала гитара. Подруга, извечная спутница из жизни в жизнь. Единственный настоящий друг. Дитя. Шелтар чувствовал, что ещё немного и он упадёт без чувств, но заставлял себя улыбаться и петь. Последний рывок оказался оправдан.
Шел пытался выпить весь кувшин с водой, что заботливо поднесла хозяйка. Она о чём-то догадывалась, но всего, на удачу, не поняла. Менестрель сделал последний глоток, поставил кувшин на стойку, потянулся за гитарой и замер… Она стояла перед ним.
- Ты мне нравишься.
- Я многим нравлюсь, - горько усмехнулся Шел.
- Я… я не могу. Я скажу те слова, если ты пройдёшь испытания. Иначе я не могу. Мне не дозволено. Старшие узнают…
- Что за испытания? - Шелтар опустился в изнеможении на стул. Где-то вдалеке он почувствовал свет победы. Хоть он и на самом начале пути к ней.
- Их будет три. Сначала мне нужен коготь чудища. Оно в лесу живёт. Пойдёшь по тракту на север, лес будет слева.

***

- На испытание отправили? – прогудело из чащи.
- Сначала покажись, - ответил Шелтар.
В чаще захрустело и на поляну вышло чудище.
- Меня ищешь?
- Погоди, - менестрель поднял вверх указательный палец и начал наговаривать считалку, сверяясь: - Чудище синее, рога лосиные, морда волчья, торс человечий, тело бычье, хвост маирша. Вроде, ты.
- Я тут один. Остальных из этого леса разогнал.
- Лапы чьи? – Шелтар продолжал критически рассматривать чудище.
- Грифона, - гордо пробасило чудище.
- А, - протянул Шел. – Красивые. Как у льва прям.
- Да ты хоть раз грифона-то видел?
- Нет, - поспешил «признаться» менестрель.
- Красивое существо. Клюв, с моей полруки! – в восхищении зачастило чудище. – И я горжусь тем, что у меня его лапы! Другим существам достаются части от неразумных тварей. А моему роду - от грифона!.. Зачем пришёл? Рога не дам! У меня гон скоро. Отбиваться надо будет.
- Ты же всех разогнал, – усмехнулся Шелтар и присел на ствол упавшего дерева.
- В лесу своём разогнал. Пойду в большой.
- Интроверт, значит, - кивнул Шелтар.
- Кто?
- Ну… Индивидуум, который не любит долго находиться среди представителей своего вида, предпочитая проводить свободное время за любимыми занятиями дома в одиночестве. Это я в общих чертах.
- Хорошее слово. Запомню. И буду своим говорить, что я не странный, а интроверт. Поэтому в лес свой не впущу. Если не рога, то что?
- Коготь, - пожал плечами менестрель.
- Это я запросто! Но с лап не дам. С хвоста! И без корня. Обломаю рядом. Твоя дама сердца не уточняла же способ добычи, часть тела? Вот и славно! Юная совсем, значит. Не нахваталась. А то приходят некоторые, на битву зовут. Тьфу, мороки с ними… Смотри какой у меня хвост! Но, признаюсь, маирша я не видел. Ты видел?
- Видел. У знакомого иногда гостит.
- Страшный зверь?
- Очень!! Все его боятся. У него эти когти ещё по позвоночнику идут. Свирепый – жуть! И ядовитый.
- Порадовал ты меня, - чудище присело на задние лапы и начало перебирать шерсть на кисточке хвоста, выбирая коготь. – Сколько испытаний тебя ждёт?
- Три. Это первое.
- Второе по сложности примерно аналогичное, а вот на третьем импровизируют, чтобы посложнее, - деловито заметило чудище. – И одна девушка другую переплюнуть хочет, чтобы потом хвастаться. Год назад всей округой смеялись над парнем одним. Третьим испытанием было что-то про баню. Пошёл он туда с дедом возлюбленной. Дед вышел, а тот не мог. Дед одежду прихватил. Просидел полночи, прикрылся ковшичком, да выбежал. Хохотали над ним всем селом, - чудище вздохнуло. – С юмором у них очень плохо. А ты, я вижу, не местный. Что привело в наши края… Ты же не из тех, кто только за признанием приходят? – чудище свирепо зыркнуло на менестреля, тот замотал головой в ответ. – Из-за них же испытания придумали, чтобы искренне всё было. А мне страдай.
Коготь отломился с глухим звуком.
- Бери. Мой не ядовитый. А жаль…
Шелтар вспомнил сказки своего мира, которые читал в детстве и ответил:
- Спасибо тебе, чудище, век не забуду!
- Лучше забудь, - проворчало чудище, - дорогу сюда тоже забудь. Много вас таких, испытаний алкающих. Устал я очень, нигде покоя не найду.
Менестрель достал чехольчик, вынул оттуда гитару и начал играть и петь колыбельные. Чудище легло рядом, почти обвив человека своим телом, и прикрыло глаза. Шелтар играл всю ночь. Но чудище не спало, только мурчало в понравившихся местах.
С первыми лучами солнца чудище поднялось:
- Дважды ты меня порадовал. Проси, чего хочешь!
- Приди мне на помощь, когда позову.
- Пусть так будет, - прокричало чудище, убегая с поляны.

***
Передав коготь рыжей, Шелтар пошёл за бусиной – слезой Девы Луны. Он поднялся на невысокую гору, где, как говорили, проводит эти ночи Дева Луна. Расстелил одеяло и уснул.
Он проснулся от того, что внезапно стало холодно. Менестрель сел и открыл глаза. Но тут же заслонил их рукой. Источник яркого света был в нескольких шагах от него. Когда глаза немного привыкли к свету, Шел смог различить тонкий девичий силуэт в лёгком длинном платье. Дева Луна сидела на земле и наблюдала за Шелтаром.
- Здравствуй, гость, - медленно проговорила она.
- Меня зовут Шелтар, я менестрель.
- За бусиной пришёл?
- Да, - вздохнул Шел. – Нас много?
- Каждый раз, спускаясь на эту гору, я кого-нибудь встречаю. Сегодня ты только один. Обычно приходят по трое-четверо. И все за бусинами. С введением в обычай обязательных испытаний перед признанием, многим волшебным жителям этого мира приходится нелегко. Рассветные птицы совсем повывелись. Или прячутся где-то, берегут свои перья. Многие виды, кто может, уходят за пределы. Скоро наш мир станет совсем другим, чем был раньше. Останутся только те, кто привязан к нему. И к нам станет приходить больше на выполнение испытаний. Но уже сейчас, когда я спускаюсь, я могу угодить в ловушки, меня пробовали пытать, чтобы побыстрее получить слезы. Так происходит всё чаще. И они уходят ни с чем. Простые смертные зачастую бессильны перед верховной богиней этого мира. А ты не наш. Я впервые тебя вижу. Раз ты менестрель, пой мне свои песни. Возможно, тебе улыбнётся удача. Я даже не буду противиться в благодарность за то, что ты пришёл с миром.
Дева Луна подошла и села на валун рядом с Шелтаром, чуть приглушив свечение.
Первым порывом было извиниться и уйти. Остановило только то, что от него зависело дальнейшее существование его мира. Шел извинился, но и достал гитару. Для Девы Луны менестрель выбрал песни-сказания о поисках счастья, нахождении смысла, своего места и дома – о том, что искал он в прошлой жизни и никак не мог найти. Он так увлёкся, что не заметил, как к его рукаву прикоснулась Дева Луна, прося остановиться.
- Мне нужно идти. Вот, возьми, - она высыпала перед ним две горсти бусин. – Спасибо.
Дева Луна растаяла, а Шелтар всё собрал и невесело пошёл к таверне. Но только одну бусину вручил он поджидавшей его рыжей.
- Почти всё, - улыбнулась она. – Чтобы закончить амулет, мне нужна прядь твоих волос.
- Амулет?
- Да. Мне же нужно будет быстрее забыть тебя. Я догадалась зачем ты здесь.
Пристыженный менестрель без лишних слов отхватил прядку под корень. Рыжая тут же скатала из неё тугой шарик, ловко насадила на гибкий прутик к когтю и слезе и продела в петельку шнурок.
- До следующей луны поношу, и можно будет снимать. А ты готовься бежать, откуда пришёл. И так быстро, как только сможешь. Мой отец и старшие братья бросятся в погоню. Но я тебе дам две вещички, - рыжая вынула синюю ленту из волос и гребешок: - Когда погоня будет совсем близко, бросишь через левое плечо ленту – и станет река. А если гребешок…
- То лес.
- Откуда знаешь? – удивлённо взглянула на менестреля рыжая.
- Классика, - пожал плечами тот.
- Готов? Все вещи с собой? – лукаво улыбнулась девушка.
Шелтар грустно улыбнулся в ответ:
- Прости меня.
- Я думаю, у тебя была веская причина на это.
- Спасение мира.
- Большого?
- Не очень. Но он дом для многих. И мой тоже.
- Тогда держи крепче… Менестрель, я люблю тебя. А теперь беги!

За спиной осталась широкая река, которую преследовали перемахнули в один прыжок, словно у них были крылья. Лес тоже ненадолго их остановит.
- Чудище синее, рога лосиные, помоги! – звонко крикнул Шелтар на бегу.
И в тот же миг синей молнией из подлеска выскочило чудище. Зубами схватило Шелтара за куртку и закинуло себе на спину.
- Куда бежишь, добрый молодец?
- К порталу, - ответил Шел, вцепившись в чудище.
- Обманул ты меня. За признанием приходил, - в обиде посетовало чудище, Шелтар вцепился ещё сильнее, опасаясь, что его сбросят. Чудище это почувствовало, - Я слово сдержу.
Чудище резко затормозило у портала и пригнулось. Шелтар перелетел через него и больно приземлился по ту сторону в тумане. Спешно нащупал чехольчик в кармане и побежал в противоположную от входа сторону.
- Лев, ты где? – заметался он, потеряв направление. – Лев!
Спустя, кажется, вечность он перестал звать, а также ругаться, проклинать, пытаться найти путь к Академии. Но зато он вышел обратно. Было слышно, как преследователи ждали его по ту сторону портала, переступали с ноги на ногу, хрустя мелкими ветками, и тихо переговаривались.
- Оставлю себе это признание. Попробую вернуться в таверну к чудищу и рыжей. Начну играть песенки по второму кругу, напишу новые, вымаливая прощение у всех. Лет через триста кто-нибудь да вытащит, - пробормотал он и вспомнил о Богине Осени. Она начнёт его искать, как только мир Академии разлетится. И найдёт. И узнает всё его приключение. Подвиг… Шелтар снова побежал в направлении от портала и закричал: - Лев! Найди меня уже! Подключай свою магию и вытаскивай меня.
- Если бы ты меньше метался, это случилось бы намного раньше, - раздался знакомый голос из тумана. – Иди за мной.
- А это точно ты?
- Где твой музыкальный слух? – возмутились из тумана. – Голос мой? Мой. Призраки тут есть, но они или совсем бессловесны или шёпотом могут повторять только одни фразы.
И Шелтар услышал голоса, много голосов. Еле слышимый шёпот тысяч. Но самым жутким были лёгкие прикосновения множества рук.
- Кажется, я зря это сказал, - сконфузился Лев. – Иди на голос. Скоро выйдем. Я разведал короткий путь. И поторапливайся, он может закрыться.
Времени в межмировом тумане нет. И «скоро» Льва некоторым могло показаться мгновением, другим – несколькими днями. Шелтар был ни из одних, ни из других. Погружённый в свои мысли, он слепо следовал за голосом друга. Постепенно туман поредел и впереди и вверху можно было угадать солнце.
- Показывай, что у тебя, - схватил Лев менестреля за рубашку и выдернул из портала. - Признание жар-птицы! – глаза мага максимально округлились, руки дрожали от волнения. – Шел… Это настоящий подвиг! Топлива хватит надолго. Мы спасены, Шел! Шелтар! Что с тобой? Хочешь, отворот сделаю?
- Само пройдёт, - насупился Шелтар. – Забирай его уже. Давит.
- Ох, прости, - засуетился маг. – Шел, ты молодец! Будешь у нас главным исполнителем. И не только на этом балу, а на всех. И Шел… У тебя ещё одно желание. Ты помнишь?


Рецензии