Скорость

Рассыпались по плоскогрудой площади люди, крепкошейным быком шмыгнула носом толпа, завизжала резаными порасями и побежала безголовым тараканом, голося направо и налево. Замелькали в моём окне чистые, как новенькая кастрюля, пустынные острова - лысины, аккуратненько, старательно выстриженные кустики, соблазнительные лесные полянки и густые непроходимые джунгли - красота неописуемая. Сплюнул я в кружку останки цикория и скоро оделся - загорелся адским огнём во мне интерес - жизненно важно для молодого человека побывать на значительном историческом событии. Ловко, почти что духом бесплотным, слетела с накаченных плеч вешалок потрёпанная одежда, не хуже кокона зажала меня в мясистой ладони - иди, гуляй, господи... Оскалилась саблезубая расчёска, кинулась кровожадной рысью на меня, с рёвом вцепилась в косматые волосы, искусала, распрямила растительность, потом, нежно урча, удалилась со значительным клоком. Сцапали ноги  кроссовки - кандалы цвета горных вершин, прикусили слегка пальцы, вижу, голодны!
Не следую я древним традициям - не присел на дорожку - камнем вылетел в расписанный разрушением - узорами подъезд. Крякнула от негодования, закатила глаза, завизжала подъездная дверь, разминая позвоночник. Что - то смачно стукнуло - попало деду в тёртом соболе.
-Куда бегут - то все, а? -поинтересовался я.
-А! - махнул рукой старик и побежал дальше по переулку, нещадно теребя ушибленное плечо.
Подняло брови на лоб моё удивление, отбросило резиновую челюсть - запахло рвотой. Думал - образ, оказалось - оборванец с такой плешью, что даже самый пустой на свете пустырь слёзно бы ему завидовал.
-Убью за друга! - умирающим пропел он и бросился на меня.
-Дружочек того деда, - по - секрету, игриво, шепнула мне на ушко мысль.
Что, и мне бежать придётся?
Но спасло меня провидение в лице капризной двери: не заснула мёртвым сном щеколда, не поставила в челюсть бронзовые коронки. Решил побегать с людьми и разгильдяй - ветер, задел полным тазом кривой краюшек, подставил подножку старой: поскользнулась старушка и грозным массивом полетела на асфальт. Хрустнула кость, то ли двери, то ли берсерка - схлестнулись воины насмерть. Не долгой была битва, испугались мощи неожиданного противника соперники: убежала, с хрустом захлопнулась обратно, в подъезд, старая дверь, сбежал и воин - сбежал в неисследованные глубины сознания. Наклонился я над павшим: трепыхались слегка тоненькие ножки, как у полусъеденого кузнечика.
-И во сне бежит, проказник! - отметил я про себя, и отметил его разочек ногой - действительно спит...
-Пойдём на площадь, а? - вмолились ободренные ударом ноги - работать по природному назначению жаждут. Что поделать? Пошли сивым мерином, чуть ли не галопом, на желанное скопище...
-Р-р-р-а-а-а! - воплями дикарей встретила меня новая улица, указала на площадь порванным рукавом - убийственно, жестоко, зря, но серьёзно и справедливо - иди, хлопец, смотри! Ещё агрессивней летала толпа: гремели железом мозолистые ступни, трещали по венам - швам неудачники - ботинки.
-Бегин - беган - бегун! - спрягал глаголы на лавки школьник.
-Куда все бегут - то? - курочкой на насест присел я к нему с таким курьёзным вопросом.
Хлопец пожал плечами, скорчил испуганное лицо, смотрю - ноги дрожат. Хотел запихнуть очередною коробку с вопросом в бритую головку моего товарища, не успел - бежал школьник. Билась в агонии на земле дешёвая сигарета. Нарушитель закона! Притомился от беготни я, пошёл обратно, домой. Мелькали мимо пёстрые туши, летели трубовые звуки. Остановил меня труп пухлого бизнесмена: разложился он звездой прямо передо мной, ухмыльнувшись, нежится на солнышке - фирму свою посмертно рекламирует. Оступились несколько человек, расквасили красные носы, но скоро зайцем вскочили и помчались дальше - нет дела до нестандартной рекламы. Устроился я поудобней на мягком - премягком пузе - пала на голову градина -  тоска. Подскочил, зыркнув по сторонам зрачок, поймал крепким щупальцем - нервом карман пиджака. Забрались шаловливые пальцы в напузный пакет - с головы до ног прошерудили его. Поймала ладонь - удочка дохлого карася - потрёпанную коробку, спасла из выгребной ямы - сигареты. Подальше, с ногами, забрался я на пузо: глубже впустил меня самодельное кресло, обволок жир серебряные туфельки - не отпустит. Зашипела змея - зажёгся, заплясал неприличным танцем развратник - огонь, обвил стан сигареты. Закурили паразиты - аскариды в теле бесфигурной девушки - деградирует, нищает колония! Вырос посреди площади дымок одинокой избы - заклубил я маленьким паровозиком дорогой табак...