Поляна памяти

1942-й. Война. Недалеко от Туапсе, в горном селении оборудовали полевой госпиталь. Выбрали для этого дом Аревик. Ей  всего восемнадцать, но война каждому найдёт работу: кому воевать, кому лечить. Аревик постоянно находится среди лежащих на траве раненых солдат.
Раненых в селении и на поляне у реки много. Идут жесточайшие бои за Кавказ. Немцы рвутся к морю. Мимо селения, по горной дороге, днем и ночью идут войска на передовую. А оттуда на подводах и носилках - раненые.
Госпиталь – дом Аревик и несколько палаток на поляне. Раненых складывают прямо на поляне, в траву.  Аревик,  Галина Георгиевна, несколько санитаров – вот и весь медицинский персонал. Остальных врачей и фельдшеров отправили на передовую.
Девушка серьёзна и сосредоточена. Ей, не имеющей никакого медицинского образования,  военврач Галина Георгиевна  доверила делать перевязки раненным красноармейцам. За несколько дней девушка научилась не только перевязывать раненых, но и делать уколы. Бинтов не хватает, приходится рвать нательное белье, рубашки, домашние простыни. Сначала Аревик  боялась вида ран и крови, а теперь привыкла. Юная и хрупкая, она стойко переносит невзгоды. Спит урывками, привыкнув к бомбежкам и взрывам на краю поляны. Бойцы улыбаются, когда видят девушку и  ласково называют её  Алёнушкой.
Подходя к только что поступившей партии раненых, Аревик издалека ещё обратила внимания на седого бойца.
«Наверное, этот солдат пожилой уже» – подумала она –«нужно к нему первому подойти».
Аревик склонилась над солдатом и ахнула. На траве лежал молоденький лейтенант, совсем мальчишка. Когда то черные волосы стали белыми, как будто  покрылись инеем, и только по корням волос можно было определить их первоначальный цвет. Юноша, увидев склонившуюся над ним красавицу в белом халате, с трудом улыбнулся.
- Вот и ангел ко мне прилетел! – прошептал он - я в раю?
- Да нет – засмеялась девушка – ты в госпитале. Потерпи немного, сейчас я тебя перевяжу и сделаю обезболивающий укол.
Аревик  быстрыми движениями достала из сумки всё, что нужно для обработки ран. Когда она увидела зияющую рану на животе юноши, сразу же поняла, что в их полевых условиях  помочь ему невозможно. А до Туапсе он не доедет.
- Если вылечишь, красавица, - стараясь сдержать стон, прошептал лейтенант, - я на тебе обязательно женюсь. Ты только дождись меня.
Аревик закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться.
- Обязательно дождусь!- ответила срывающимся голосом, - только вот имени твоего не знаю.
- Меня Ваней зовут. Иван Матвеевич Гордеев. А тебя то как зовут?
- А я Аревик.
- Аревик! Какое красивое имя. А что оно означает?
- Аревик  значит Солнце.
- Ух ты – Солнце. Я буду звать тебя Солнышко – и еле слышно добавил – Поцелуй меня, Солнышко. Пожалуйста! Меня еще никто не целовал. Я детдомовский.
Аревик наклонилась к солдату и ласково прикоснулась к его губам.
- Меня тоже никто не целовал. Я дождусь тебя Ваник, когда-нибудь мы с тобой обязательно встретимся.
Силы оставили  солдата, губы дрогнули в  слабой улыбке  и он закрыл глаза. Слёзы катились из глаз Аревик, но она не замечая этого,  судорожно пыталась закрыть  рану на его теле. Пожилой санитар дядя Коля, проходя мимо, заметил их и подошел.  Он сочувственно положил руку на плечо  Аревик  и, сняв с головы пилотку, тихо сказал:
- Не поможешь ты ему уже ничем, отмучился бедолага. А бинты ты побереги, вон их солдатиков  сколько лежит, - кивнул  санитар на раненых бойцов.
Погибших от смертельных ранений и потери крови бойцов хоронили на поляне.
Пережитое оставило неизгладимый след в душе девушки, и она поклялась тем солдатам, которых хоронила здесь же, что никуда не уйдет.
Глубокие воронки от взрывов саперы превращали в братские могилы. Могилы наполнялись очень быстро. В одной легли ребята из морской пехоты  - почти четыреста  человек. Саперы определили им место на берегу реки - все же, моряки. У сада, где цвели яблоньки, уснули вечным сном пехотинцы. Самая большая братская могила - напротив дома Аревик. Здесь было захоронено свыше шестисот бойцов. Аревик  безутешно плакала по умершим солдатам и отмечала могилы: то камень у подножья положит, то осколок от снарядов воткнет, то каску поставит.
И когда удалось погнать врага с Кавказа, Аревик  осталась в селении, из пяти домов  которого остался только один - дом Аревик. Ваню Гордеева (Ваника) Аревик похоронила под своим любимым деревом, раскидистым орехом,   который рос напротив  окна её комнаты. Рядом с деревом застыл  когда-то скатившийся с горы большой валун. Аревик попросила родственников привезти краску. На валуне  написала «ВАНИК ГОРДЕЕВ». В любое время года здесь лежит букет: весной ветки цветущей яблони, летом полевые цветы,  осенью гроздья калины, а зимой веточки ели с шишками.
Родственники  звали её переехать к ним в город, но Аревик отказалась. Замуж не вышла и детей не нажила.  Их заменили сотни солдат, лежащих в ее земле…  Она ухаживала за могилами как могла, ставила памятники - валуны из горной реки. Так и жила она все эти годы в лесной глуши, в старом каменном доме без электричества. Топила дом дровами. Воду носила из речки. Кормилась дарами леса, охотилась — еще в юности отец научил ее держать в руках ружье. Смирившаяся родня помогала продуктами.
Прошло много лет. Больше пятидесяти. Не бывает в жизни, чтобы всё было неизменно хорошо. Пришла беда и к Аревик. На красивую местность  рядом с курортным городом положил глаз  местный предприниматель. Задумал  построить здесь  особняк для себя, а рядом, на поляне  -  элитный гольф-клуб. Но мешал дом Аревик.  Стали к ней приезжать из города разного рода «парламентёры». И так и сяк уговаривали продать дом. Но Аревик  отказала этим непрошенным  гостям.
  Однажды подъехал к дому Аревик шикарный автомобиль. Вышел из него импозантный мужчина в белом костюме. Вежливо поздоровался, напросился в гости. Чайком, мол, не угостите? За чаем всё, что хотел, узнал. Поахал, поохал  о прошедшей войне и похороненных солдатах. А потом предложил «помощь». Он покупает Аревик красивый дом в городе, да и за этот дом заплатит двойную цену. А солдатикам поставит памятник на въезде в ущелье, у дороги.  Поняла старая женщина, что оборотень к ней приехал,  и улыбка у него и слова сочувствия   фальшивые. Схватила она первое, что попалось под руки, а это вилы оказались, которыми она траву  на стожок бросала и  бросилась на предпринимателя с криком:
- А ну пошел вон отсюда, фашист недобитый! А то я  тебя на вилы  надену, как эту траву!
Мужчина со страху кинулся бежать. Мало ли что на уме у старухи, ещё проткнёт его вилами.  Уже из окна своего мерседеса прокричал:
- Хотел по-хорошему решить, дура старая! Еще пожалеешь!
И началось!  Какие только попытки не предпринимались: и уговаривали, и припугнуть пробовали, и подсылали людей, которые ночью под её окнами выли по волчьи, и поджечь дом пытались. Но дом, построенный еще дедом Аревик из местного камня, как будто заговоренный был, выстоял.  Не поддавалась женщина ни на угрозы, ни на уговоры.
 Но после тёмной ночи всегда приходит рассвет. Весть о затяжной войне простой армянской женщины с бездушным и нахрапистым предпринимателем дошла до  губернатора  края  Гордеева. Эту непростую историю рассказал  ему  один из командиров поискового отряда «За Родину».  История о простой женщине, всю свою жизнь охраняющей целую поляну  с похороненными красноармейцами,  поразила его.  Ведь в этих местах воевал и его дед, дошедший с боями до Кенигсберга и пропавший без вести в 1944.  Гордеев решил лично побывать на поляне смерти и познакомиться с Аревик. Ведь ни в районе, ни в краевой столице о массовом захоронении погибших солдат власти ничего не знали. 
Между тем,  битва за поляну памяти продолжалась. В один из дней «оборотень в белом костюме»  появился снова. Но уже в сопровождении  строительной техники. Он твердо решил больше не церемониться и снести дом несговорчивой старухи. А заодно и валун у дерева. Навстречу  ему вышла Аревик со  старым  двуствольным  ружьем в руках.
- Или уйдёте, или похороните меня рядом с моими солдатиками - сказала Аревик  и взвела курок.
Предприниматель усмехнулся:
- И тебя, и твой дом сотрем с лица земли, и никто даже не вспомнит о твоём старуха существовании - и дал отмашку бульдозеристу сносить дом.   Бульдозерист завёл машину.
Аревик дважды выстрелила. Сначала в воздух, потом в лобовое окно бульдозера. Бульдозериста из кабины как ветром сдуло. Быстро перезарядила ружьё и прицелилась в предпринимателя.
В ответ на крики и брань спокойно сказала:
- Тише, тут солдатики спят.
Местные знали - Аревик не шутит, тем более что из допотопного ружья она попадала в блюдечко с 50 шагов.
В наступившей тишине все вдруг услышали звуки сирен и повернулись в их сторону. Через несколько минут к дому Аревик подъехал  кортеж машин  с мигалками и большой черной машиной в центре. Из неё вышел подтянутый мужчина  с  лёгкой сединой на висках в  строгом  костюме и значком «Российский триколор»  на лацкане пиджака. 
- Опусти ружьё, мать. Оно тебе больше не понадобится. А с этим – кивнул он  в сторону предпринимателя – мы разберёмся, можешь не сомневаться.
Так они и познакомились. Маленькая, семидесятилетняя героическая женщина Аревик и губернатор края Гордеев Иван Матвеевич. А вместе с ним вышел из машины  высокий пожилой генерал со звездой героя на груди. Подойдя к старой женщине,  он  стал перед ней на одно колено, обнял за талию, прижался головой к её груди, и сказал:
- Здравствуй, Алёнушка!  Вечная тебе от меня благодарность, что помогла выжить. Не знал я, что ты еще здесь и тебя обижают, а то давно бы приехал.
Аретик поцеловала седую голову генерала, пригладила торчащий завиток  и тихо сказала:
- Как хорошо, что ты тогда выжил… Только Ваник не смог.
 Потом они все вместе обошли те места на поляне, где были захоронены умершие солдаты, подошли и к валуну с надписью «Ваник Гордеев». Узнав о лейтенанте, полным тёзкой которого он являлся, губернатор поклонился его могиле, затем подошел  к валуну,  и долго стоял,  прижавшись к холодному камню. О чём он думал не ведомо, только повернувшись, сказал:
- Сколько времени прошло... Да что ж так рвётся сердце...
- Потерпи – ответила ему Аревик - Это боль за мёртвых и радость за выживших. Ты хороший человек, дай Бог тебе здоровья.
 Потом они все вместе пили чай  с  горными травами, и говорили о будущем  поляны Аревик.
На поляне был построен мемориальный комплекс,  с небольшой диорамой и тремя братскими могилами. Дом Аревик отремонтировали, провели свет  и газ. Внук седого генерала занялся поисками тех солдат, что остались живыми. Нашел только троих и все вместе они приезжали к Аревик. У Аревик появились проблемы со здоровьем, и она не могла уже в полной мере заниматься мемориалом. Приехавшую ухаживать за ней внучатую племянницу назначили директором комплекса. После смерти Аревик благодарные земляки  и губернатор, собрали средства и установили Аревик памятник в сквере курортного города. А дорогу к поляне памяти охраняют стела в виде солдатской винтовки со штыком  и постамент с фигурой раненного бойца. А на арке у въезда людей встречает надпись: «Поляна памяти.  Люди, тише, здесь спят солдаты».