Глава 7

Габриэлле стоило огромных усилий подавить вспышку ярости. Красный туман застил глаза. Пальцы подрагивали от кипящих эмоций. Она пометалась по комнате и, не найдя способа выпустить пар, решила спуститься.                
   
Ещё на ступеньках она увидела Алка, что-то жующего и, как всегда, запивающего это вином. Сегодня к нему соизволили присоединиться эльфы из свиты Лайлаха.                
   
Заметив подошедшую Габи, Тар'Трас c вялым любопытством поинтересовался:                
    — Как ночка?                
   
Обратив внимание на его бледноватый цвет кожи и покрасневшие глаза, женщина           парировала:                
    — Выспалась, в отличие от некоторых, — И ядовито поинтересовалась: — Кто-то            мешал?                
   
Алк поморщился, словно глотнул уксуса, но промолчал. Габи попросила у трактирщика стакан, а потом отобрала у Тар'Траса кувшин. Налила себе.                
    —Ты же вино не пьешь? Или тебя всю ночь кодировали?                
    — С вашей компанией поведешься и не таким гадостям научишься!                
   
Габриэлла оставила в покое кувшин, посчитав, что тащить его с собой будет излишним и выбралась на улицу.                
   
Погода решила порадовать. Воздух был теплым, покров из туч истончился, и, возможно, к обеду должно было проглянуть солнце.                
 
Во двор влетела лошадь и замерла, остановленная умелой рукой всадника. Но когда Габи присмотрелась повнимательнее, поняла, что это всадница, одетая в мужской костюм. Она уверенно сидела верхом, свысока окидывая взглядом местность. В ворота въехал ещё один всадник. Он спрыгнул и поспешил к своей госпоже, чтобы помочь ей  сойти.

Оказавшись на земле, женщина отступила на шаг и стегнула юношу гибким коротким хлыстом по лицу. Кожа на его щеке лопнула, и капелька крови сбежала по подбородку. Слуга не увернулся, не попытался закрыться рукой, хотя движение женщины легко было уловить — делала она это с неспешной уверенностью в своей силе и безнаказанности. Но юноша лишь вздрогнул и прикрыл глаза.                
   
    — Нерасторопный увалень. Отведи лошадь в конюшню. И позаботься об остальных, когда они прибудут.                
   В голосе женщины ни намека на агрессию — похоже было, что это её естественное поведение, как для Габи смахнуть палкой раскинувшуюся на дороге паучью сеть, что мешает пройти.                
   
Женщина поднялась по ступенькам и, толкнув дверь, исчезла в помещении. Габи отпила вина и опёрлась о высокие перила открытой веранды. Слуга, которого она видела только левым боком, развернулся и посмотрел вслед своей госпоже, скользнул взглядом по Габриэлле и, взяв лошадей под уздцы, увел их. Его длинные, по лопатки, волосы пепельно-серого оттенка были стянуты в хвост, оставляя лицо открытым. И очень хорошо можно было рассмотреть две татуировки на его лице. На лбу — клеймо         вора, на щеке — стилизованный герб, означающий, что этот слуга — собственность какой-нибудь знатной семьи. В её клане тоже практиковалось подобное — брать себе в услужение раскаявшихся преступников, на перевоспитание.                

С утра пораньше вино на голодный желудок — плохая практика. Но теперь, ощущая лёгкое опьянение, Габи по крайней мере смогла утихомирить свои чувства. С такими  бурными эмоциональными всплесками надо что-то делать. Если она сорвется — загубит  и себя и Гая. Ладонь просто выжжет её, а Лайлах от своего не отступится и всё-таки  запихнет в Лабиринт вора. Но если всё время полагаться на выпивку, то даже за такой короткий срок можно спиться, что тоже не выход из положения.                
   
Во двор въехала карета. Её сопровождали трое вооруженных всадников. Вновь появился юноша-слуга с клеймами-татуировками. Дверца кареты распахнулась, и из неё     выбралась девочка лет четырнадцати. Увидев парня с пепельными волосами, подбежала к нему. Голосом, полным жалости, протянула:                
    — О! Яро! — Тонкими пальчиками коснулась его подбородка. Достала кружевной платок и хотела отереть кровь. — Опять? Да?                
    — Ничего страшного, Тайли. Не стоит так обо мне беспокоиться.
    Он ласково улыбнулся, словно младшей сестренке, но руку девочки остановил с достаточной твердостью.                
   
Трое всадников, сопровождавших карету, явно охрана, своих скакунов не решились доверить никому. Сами повели в конюшню. Девочка-камеристка и парень-слуга принялись разгружать карету. На удивление, вещей оказалось немного. Они прошли мимо Габриэлы. 
   
Габи уже допила вино, но уходить не хотелось. Спустя немного времени вышел слуга с клеймами и занялся каретой. Немного понаблюдав за этим процессом, женщина решила, что стоит наконец-то чего-нибудь поесть. Но промедлила с осуществлением задуманного и была наказана. Во дворе внезапно появился Лайлах. Спешившись, он бросил поводья   сопровождавшему его эльфу. Стремительно поднялся по ступенькам и остановился почти  вплотную к Габриэлле.                
   
    — Как верный телохранитель волнуешься за своего ла'дрэ? — в голосе какие-то неясные интонации — то ли сарказм, то ли раздражение.                
   
Мгновение помедлив, женщина опустила глаза и склонила голову, тут же почувствовала, как сильные холодные пальцы сомкнулись на её шее сзади. И если  Габриэлла, как полукровка, не смотря на кажущуюся хрупкость, по силе превосходила большинство мужчин, то хватка Лайлаха была железной. Если бы эльф захотел, мог бы,  не особо напрягаясь, сломать сейчас ей шею. А так только синяки остануться.                
   
Не делая попытки вырваться, Габриэлла почувствовала на грани  подсознания нечто, отдаленно напоминающее недовольство — ла'тах сейчас ощущал угрозу для своего носителя, следовательно и для себя. Ибо они были настолько тесно связаны, что смерть одного так же означала и окончание жизненного пути другого. Последние дни Габи почти постояно приходилось контролировать симбиота. Это выматывало.                

Лайлах развернул её голову так, что ухо женщины оказалось рядом с его губами.           
    — Попрошу с этого дня без моего разрешения ни капли спиртного. Мне бы не хотелось, что бы ты спилась... От горя.                
   Он разжал пальцы и вошёл в дверь гостинницы.                
   
Габриэлла втянула носом воздух и задержала дыхание на долгих пять секунд. Когда выдыхала сквозь стиснутые зубы, подняла голову и натолкнулась на внимательный  взгляд паренька с клеймом. Он тут же сделал вид, что случайно проходил мимо. Габи резко развернулась и толкнула тяжелую дверь.                
   
Эльфы испарились, но Алк всё так же продолжал дигустировать любимый им напиток. Увидев её, хлопнул ладонью по столу и развязно махнул рукой.                
    — Присоеденяйся!                
   
Габи села напротив. Возле стола тут же появилась дочь хозяина. Получила заказ на жареного зайца и новый кувшин вина и быстро умчалась на кухню, не забыв перед этим стрельнуть в Тар'Траса озорными глазами. Вернулась она довольно быстро. Кувшин тут  же загреб себе Алк. К зайцу прилагались большой пук зелени и теплые сырные лепешки.         

Тар'Трас дёрнулся было поделиться вином с Габи, но та тут же отняла у него свой стакан. Быстро проглотила полупрожеванный кусок мяса.                
    — Я не буду пить.                
   Алк откинулся назад, упершись спиной в стену.                
    — Что, хозяин запретил все удовольствия, оставив на замену лишь себя, любимого?            
   Габи не отреагировала на подначку.                
    — Может и тебе хватит? Такими темпами ты к вечеру напьёшься, как последний  подмастерье, а утром либо на своей лошади не усидишь, либо она подохнет от твоего перегара.                
    — А вот и нет, — состроив довольную морду, не согласился с ней Алк. — У Лайлаха планы изменились. Он столкнулся тут с одной знакомой. Ты должна была её видеть. Дамочка в мужском костюме. Из высшей знати, судя по её манере поведения.                
   
    — Судя по твоей манере поведения, ты — раззорившиийся дворянчик, пропивающий  последние папины денежки, а я — воровка, родившаяся в квартале бедняков. В нас с тобой высшую знать рассмотреть довольно-таки трудненько, — ехидно парировала  женщина, желая поддеть Алка.

Но тот не повёлся. Видимо с повышением градусов в его организме повысилось и благодушие настроя.                
    — Кто бы она не была, — он зевнул и потянулся, — мы задерживаемся тут денька  на два, а то и на три.                
    — А разве Лайлах не торопится завершить свое дело? — женщина вновь едва не подавилась,спеша проглотить очередной непрожеванный кусок превосходно  приготовленного зайца.

Ей не хотелось находиться под Договором ни одной лишней минуты, а тут неизвестно сколько дней придется проторчать на одном месте.                
   
Раздались голоса. Габи и Алк одновременно повернулись в одну сторону. По лестнице спускался Лайлах. Одет он был так, словно собирался присутствовать на королевском балу. Габриэлла и не подозревала, что он таскает с собой в походных баулах подобный хлам. Сама она привыкла обходится самым необходимым.

Эльф галантно  поддерживал под руку любительницу хлыстов, которая тоже успела принарядиться в более подобающее её положению платье. Темно-вишневый бархат тяжелыми складками спускался до пола, прибавляя своей обладательнице возраста и солидности. Черные густые волосы убраны под сетку из красного золота, украшенную россыпью крохотных голубых алмазов. От этого создавалось впечатление, что в её прическе вспыхивают запутавшиеся звёздочки. Парочка, тихо беседуя, заняла отдельную  комнату, предназначенную для таких персон.