Глава 4

С двумя небольшими остановками, меняя лошадей, она преодолела двеннадцатичасовой путь за девять часов. Уже в сумерках проехала через открытые ворота постоялого  двора. Залаяли, сидящие на цепи собаки. Из дверей добротного каменного строения вышел молодой парень, коренастый, с широкими плечами и сильными длинными руками. Увидев сидящую верхом худощавую женщину с длинной светлой косой и рукоятью меча, выглядывающей из-за правого плеча, чуть улыбнулся и склонил голову в коротком приветствии.                
    —  Фрё Габриэлла. Рад вас видеть.                
    — Здравствуй, Камиш.                
   
Она спешилась и отдала ему поводья.                
    — Как ваши дела? Как отец, жена?                
    — Благодарение богам, всё благополучно. Иза рада будет вас видеть. А френьён Гай?                
    — Он... будет чуть позже. Камиш, у вас сегодня остановился один человек: черные волосы до плеч, усы и бородка, с ним в свите эльфы. Богат.                
    — Да. Они часа два назад приехали. Ваши друзья? — осторожно поинтересовался    молодой человек.                
    — Скорее партнеры. Хорошо, боялась, что не догоню.                
    — Я позабочусь о лошадях. Проходите. Там Иза, она приготовит вам комнату.               
   
Габи кивнула и направилась к двери. Она попала в приятное тепло. Горел камин, и по зале плыл одуряющий запах жареной крольчатины. Женщина сглотнула и тут же наткнулась взглядом на Алка. Не обращая, казалось, никакого внимания на то, что     происходит вокруг, он увлеченно, с изяществом аристократа отправлял в рот кусочки мяса, запивая их вином. Габриэлла развесила свой плащ на оленьих рогах, прибитых рядом с камином и направилась к столу Тар'Траса.                
Темноволосый мужчина женщину заметил сразу, как она вошла, и даже не удивился, лишь едва заметно усмехнулся. Но взгляд от тарелки оторвал лишь тогда,    когда она опустилась на табурет напротив, а на стол перед ним лёг его же кошелек. Алк поднял взгляд и в удивлении изящно изогнул бровь.                
   
    — Габриэлла? Ты захотела присоедениться к нашему маленькому походу или решила,  что тебе мало заплатили?                
    — Где Гай? — Габи старалась сохранять хлоднокровие.                
    — Спит. В повозке на дворе, — Заметив, как дрогнули у неё пальцы, Алк предостерег:                
    — Не советую. Заклятие может снять только тот, кто его наложил. Можешь, конечно, забрать своего напарника и любоваться, хоть до скончания века, на то, как он спит. И никто не  даст никаких гарантий, что ему там, во сне, очень хорошо.                
Наступила тишина. Он маленькими глоточками пил вино и ждал. Она о чем-то мучительно размышляла, пожевывая нижнюю губу. Алк поставил стакан на стол.                
    — Ну что, присоеденишься?                
Габи посмотрела на него немного отрешённым взглядом, словно еще не полностью избавилась от своих сомнений.                
    — Я хочу обменять Гая на себя.                
Тар'Трас хмыкнул, но ничего сказать не успел. Позади женщины раздался до боли знакомый голос, который припечатал её к месту не хуже хорошего удара кувалдой.             — Габриэль, солнце мое ненаглядное! Какими судьбами?                
    — Не поверишь, по тебе соскучилась.., — буркнула Габи, не глядя на присевшего  по левую от нее руку эльфа.                
    — Точно — не поверю.                
    — А вы оказывается  знакомы? — с легким, теперь не наигранным,  удивлением, вопросил Алк, увлеченно прикидывая, во что же теперь выльется данная ситуация.                
    — Да-а, — с каким-то воодушевлением протянул Лайлах, — можно сказать, выросли вместе.                
    — Серьезно?                
    — Эль — моя кузина,— ласково пояснил эльф.                
   При этом у Алка создалось впечатление, что Лайлах мысленно стискивает шею Габриэллы. Становилось всё интереснее, особенно, если кое-что уточнить.                
    — А-а..? — многозначительно протянул Тар'Трас, ткнув пальцем куда-то вверх, вдоль своей щеки.                
    — Габриэль — моя троюродная сестра.., — начал пояснять эльф, но женщина его перебила, зная, в какие дебри родословной может залезть помешанный на своей         знатности кузен.                
    — Я — полукровка.                
   Коротко и ясно.                
   
Краем глаза она заметила Камиша, спешащего на верх с её вещами, повернула голову и  наткнулась на внимательный взгляд прищуренных глаз Лайлаха. В них не было ни тени улыбки. Тон голоса был сухим и резким.                
    — Так, какие же дела привели тебя к нам? Не по моей же особе, в самом деле, заскучала? Да и вряд ли ты знала, что я здесь.                
   
Вмешался Алк. Очень своевременно, так как у Габи всё сильнее нарастало желание           провалиться хоть в преисподнюю, лишь бы быть подальше от "обожаемого" братца.             
    — Габи, — почти промурлыкал Тар'Трас, — подружка нашего Гая. Предлагаю ей присоединиться к нам, но она хочет его обменять.                
   Эльф очень заинтересовался:              — Есть на что?                
   Габриэлла беспомощно взглянула на Алка, мучительно пытаясь выдавить из себя вразумительный  ответ. Тар'Трас впервые видел её такой, он пригладил аккуратную  бородку и решил помочь:                
    — На себя.                
   
Лайлах выдвинул губы трубочкой. Обвел взглядом помещение, затем с поскучневшим видом повернулся к кузине. Весь его вид красноречиво говорил о том, что он не заинтересовался её предложением, скорее, даже был разочарован.                
    — Ты хорошо владеешь мечом, — твой отец, не спорю, позаботился об этом, — но  не более того, Гай же — первокласный вор. Ты же не станешь отрицать очевидное? Ты     слишком умна для этого. Что бы достать то, что мне необходимо, нужен именно вор, а  не  боец. Можешь присоединиться, но меняться...                
   
     — Я все же убеждена, что лучше справлюсь с работой, чем Гай, не смотря на твой скептицизм, — глухо отозвалась на его слова Габи. — Ты прав насчет моего напарника. Но он всего лишь вор. А я...                
   
Она замолчала, и эльф в заметном оживлении наклонился в её сторону.                
    — Да-а? И кто же ты?                
    — Я — хаал'ла'тах.                
   Алк ничего не понял, он впервые слышал это слово, но видя, как переменился в лице эльф, решил, что это нечто необычное и весь обратился в слух. А Лайлах с такой  стремительностью подался к Габриэлле, что та невольно отшатнулась. Его жёлтые глаза  вспыхнули так, что казалось, их заполнило расплавленное золото.                
    — Я хочу это видеть!                
    — Что... прямо здесь? — ошарашенно выпалила Габи.               — Ты права. Пошли!                
   
Лайлах поднялся и чуть ли не взлетел вверх по лестнице. Женщина поплелась следом. Алк даже не допил свое вино и теперь нетерпеливо топтался позади  Габриэллы, подстраиваясь под её скорость.                
   
Комната, которую снял Лайлах, была довольно просторной. Эльф замер у окна. Алк с непринужденностью беспардонного человека уселся на кровать. Габи остановилась посреди комнаты. Вздохнула и прикрыла на секунду глаза. Услышала напряженный голос кузена:                
    — Я слышал, что всё происходит очень-очень быстро. Но ты можешь это замедлить? Хочу рассмотреть во всех подробностях.                
   
Её передернуло. Даже при мгновенном обтекании бронёй ощущения не из приятных, если  не сказать похуже. А если послушаться Лайлаха, то отдача будет такой, что хорошо, если  наизнанку не вывернет. Но не возразила, лишь слегка кивнула головой. И разбудила симбиота.                
Алк являл собой абсолютную невозмутимость. Лишь внимательно присмотревшись,  можно было заметить, как подрагивают его пальцы. За скукой, написанной на его лице,                скрывалось возбуждение в ожидании небычного. Но когда из одежды женщины, вдоль её  позвоночника, выметнулись сотни тончайших белесых, извивающихся, словно черви, нитей и стали медленно расползаться по её телу, закутывая его, словно личинку в кокон, маска Алка дала трещину. Мужчина отшатнулся и вжался в стену, словно желая раствориться в ней. Эльф же подался весь вперёд, с жадным любопытством стремясь  рассмотреть всё до мельчайших деталей.                
   
Ла'тах продолжал обтекать своего носителя, создавая живую и, в какой-то мере, разумную броню. Коса при этом стала частью тела, и от самой головы вдоль всего позвоночника протянулось утолщение, словно какой-то диковинный нарост.                
   
Габи спокойно переносила, пока прохладные склизские нити симбиота покрывали её тело снаружи, но когда они с той же медлительностью полезли внутрь, чтобы заполнить собою носоглотку и пищевод с желудком, она поняла, что ее сейчас вырвет и больше ничто на свете не заставит повторить подобное. Женщина перестала контролировать ла'тах, и он моментально завершил работу.                
Видя, что черви полезли в рот и нос Габриэлле, Алк побледнел и зажал ладонью нижнюю часть своего лица, но остался на месте.                
   
Женщина по завершении облачения в броню превратилась в диковинное существо, при виде которого оторопь взяла бы даже смелого человека. У хаал'ла'тах не было ни глаз, ни ушей. Габи воспринимала информацию сразу со всех сторон, самые тишайшие       звуки и те, которые человеческое ухо было не в состоянии уловить. Не тронутым остался только меч, хотя ножны тоже вросли в броню.                
Алк так и сидел не шевелясь, не в силах подавить в себе чувство омерзения при виде застывшей посреди комнаты белёсой, словно покрытой плесенью фигуры. Зато  Лайлах, не отрывая жадного взгляда, кружил вокруг хаал'ла'тах.                
    — Все ли правда, что говорят о способностях носителей, слившихся с симбиотами?            
   
Губы, покрытые броней, шевельнулись и раздался приглушенный голос женщины:             — Здесь мало места для демонстрации всей силы. А на улице посторонние. Ты же не              хочешь собрать толпу зевак?                
    — Думаю, это не очень разумная мысль, — выдавил из себя Алк.                
Эльф остановился перед тем, что должно было быть лицом Габриэллы.                
    — За такой дар очень многое можно отдать.                
   Женщина не шевельнулась, но казалось, что плечи ее поникли.                
    — Не знаешь, о чем просишь — это не дар, а проклятье!                
    — Я хочу все знать о симбиотах. И почему именно ты стала носителем? Об этом ходит столько легенд.                
    — Я не скажу о хаал'ла'тах ничего! Я войду в Лабиринт, чтобы попытаться вынести от туда рог Шай-Мин. Это всё.                
    — Ты готова спорить о такой малости, зная, что твой подельник у меня в руках?               
    — Я ничего не скажу, — упрямо повторила она, — но выполню работу. Выбирай.                
   
Симбиот, получивший мысленный приказ, моментально извлек из под кожи тысячи микроскопических отростков, соединенных с нервными окончаниями, чем вызвал по всему телу женщины непродолжительную, но болезненную судорогу. Когда отпустило, Габи пошатнулась от накотившейся слабости и сделала шаг вперёд, чтобы устоять на ногах. Симбиот уже водворился на свое место. Между приказом Габриэллы и исчезновением брони прошло пару секунд — быстро для постороннего наблюдателя, но        обычно ситуацию контролировал сам ла'тах, успевавший осознать смертельную опасность раньше, чем его носитель, и процесс обтекания и снятия брони происходил ещё быстрее. Взглядом невозможно было за этим проследить.                
   
Лайлах обратил внимание на состояние кузины. Восторженное выражение уже сошло с его лица, уступив место сосредоточенности. Эльф поинтересовался:                
    — Всегда так, в конце?                
   
Габи повернула к нему бледное лицо.                
    — Чем дольше находишься внутри, тем хуже. А иногда кажется, что сходишь с ума и твоими мозгами уже завладела эта чужеродная тварь.                
    — И все же, ты готова идти вместо Гая? Я теперь убедился, что у тебя очень хорошие шансы, чтобы покинуть Лабиринт, вот только, в каком состоянии ты выберешься на поверхность? Может действительно сойдешь с ума... окончательно.                
    — Это мое дело, — упрямо ответила она.                
   Лайлах поджал губы.                
    — Кто он тебе, этот вор, что ты, одна из представительниц Домов Стихий, готова кинуться спасать его очертя голову?                
    — Друг.                
   Эльфа это простое объяснение явно не удовлетворило.                
    — Ты спишь с ним?                
   
В этот раз Габи позволила себе легкую полуулыбку. Высокомерно-снисходительный    тон Лайлаха её не обманул, она интуитивно почувствовала проскользнувшую в его словах ревность, хотя кузен и попытался её скрыть как можно тщательнее. Видимо он забыл, с кем сейчас пытается играть, слишком долго они не виделись. И ля'фрён          Габриэлла, более искушенная в жизни и мужчинах, чем при их с эльфом последней встрече, подпустила бархатистости в свой голос:                
    — Это тоже мое дело!                
   Глаза Лайлаха сузились.