Глава 2

Пометавшись по комнате и не найдя успокоения, Габриэлла спустилась вниз и заказала ещё выпивки.                

Пиво не из тех спиртных напитков, которым можно быстро упиться, но Габи умудрилась опровергнуть эту истину: за полчаса опустошила четыре кувшина и опьянела настолько, что пытаясь взять в руки стакан с остатками пива, едва не опрокинула его.                
   
Когда кто-то опустился на скамью напротив, женщина пару минут соображала, пока не признала Алка. Буркнула:                
   — Чего тебе?                
   — Дело есть.                
   — Я... не хочу-у есть дело! Я хочу пить пиво!                
   И она махнула хозяину, выразительно щёлкнув пальцами по пустому кувшину. Ей тут же притащили полный. Алк с заговорческим видом наклонился в её сторону, едва не улёгшись на стол.                
   
    — Пей, что хочешь — я что, против? Я тебе работу предлагаю, — с терпеливостью доктора пояснил он.                
   — Да-а? — проявила вялый интерес Габи. — И что эт-то?                 
  — Лабиринт.                
   Габриэлла с минуту подумала, словно никак не могла понять, о чем толкует её собеседник. Затем с пьяным энтузиазмом выдала:            
   — По-здрав-ля-ю! Это не самая плохая шутка, что я услышала за сегодняшний день...                
   — Я серьезно! — попытался вразумить её Алк.                
   
Габи отмахнулась, как от надоедливого насекомого, опрокинув при этом стакан, благо тот оказался пустым. Женщина тут же исправила это досадное упущение и заявила своему собеседнику:                
   — Ты — пьян! Иди... это... проспись.                
   Алк нахмурился.                
   — Где Гай?                
   — Думаешь, он полезет в этот чертов Лабиринт? Хотя, пусть проваливает, куда  хочет.                
   
Глаза Тар'Траса заинтересованно блеснули.                
   — С чего это вдруг?                
   — Что — с чего? — уже потеряла нить разговора Габриэлла.                
   — С чего ты так на Гая взъелась?    
   — Очень он мне нужен, твой Гай! Ушёл, так пусть хоть вообще не возвращается. А если уговоришь его полезть в Лабиринт, то пусть на меня даже и не расчитывает! Я    ещё с ума не сошла.                
   — Так он что, ушёл и ничего не сказал?                
   — Почему? Сказал, что пошёл в святилище Шай-Мин. Там его и найдёшь. И провалитесь вы оба ко всем чертям!                
   
Последнюю фразу она бросила уже в спину уходящему Алку. Посидела еще немного, а затем пошатываясь выбралась на улицу, с вполне естесственным после такого       количества выпитого намерением.                
После постояла, запрокинув голову и ощущая, как на лицо ложится мелкая морось, больше напоминающая туман, чем дождик. Решила, что пора идти спать и вернулась в помещение. Возле самой лестницы к ней вдруг прицепился какой-то смазливый паренек. Явно не из приезжих, какой-нибудь господский сынок, из тех, что от скуки вечно ищут  приключения на свою голову.

Вцепившись в её запястье довольно-таки сильными  пальцами, он вкрадчиво поинтересовался:                
   — И не скучно в такой посмурный день такой миловидной фрё?             
   — Мальчик, если я разденусь, тебе станет плохо — на моем теле шрамов больше, чем золота у твоего папаши в сундуках. Иди молочка попей.                
 
Паренёк побледнел и оскалился, видимо намереваясь добиться своего уже насильно. Он дёрнул Габи, потянув её на себя. Быстрым движением вывернув руку, она вцепилась в запястье настойчивого ухажёра и со злостью вдавила свой большой палец в точку около сгиба его кисти. Обычно этот прием используется, чтобы вынудить противника разжать кулак и выронить оружие, но если к этому прибавить силу Габриэллы, то       реакция будет несколько иной: парень не только растопырил свою ладонь, которая стала походить на странный бледный цветок, но и начал сгибать колени, оседая на     пол.

Габи не дала ему упасть. Продемонстрировав своё превосходство, она оттолкнула  от себя, ставшую вялой, руку и, чуть пошатываясь, стала подниматься по ступенькам.  Даже ни разу не обернулась, поинтересоваться, не собираются ли её потыкать в спину  кинжалом за оскорбление. Но повидимому паренек воспринял это, как урок. Во всяком случае, до своей комнаты женщина добралась живой, заперлась и рухнула на постель,   даже не попытавшись раздеться.