Тяжелые испытания и новая историческая версия Олег

Тяжелые испытания и новая историческая версия Олега Соколова. Моральный очерк по материалам судебного рассмотрения.


О некоторых тенденциях можно догадываться по второстепенным признакам.

Например, в организации защиты историка Соколова произошли изменения. В числе представителей историка появилась, вроде бы, новая фигура.

И эта фигура, кажется, была связана с основным местом работы Олега Соколова.

Что касается СПбГУ, то мы размышляли и о его ректоре, и о непосредственном «начальнике» Соколова по Институту истории. Соответствующие миниатюры размещены в интернете.

Более того, прочитав некоторые материалы «Ленинградского дела» (1949-1950), мы обнаружили некоторые упоминания о кадровых процессах и кадровых проблемах тогдашнего ЛГУ. Конечно, мы не видим смысла писать историю ЛГУ, ставя в центр внимания фигуру Олега Соколова.

В общем, как у любого человека, получившего добропорядочное европейское воспитание, возникло предположение, что бывшие коллеги стремятся оказать историку помощь.

Но есть и опыт жизни в российской криминальной суб-культуре. А этот опыт рождает не только осторожность, но и подозрительность.

И откуда-то из глубины сознания эта подозрительность сигнализировала, хотя и не очень сильно…

Вчера появилась информация о ситуации с историком Соколовым, ситуации, которая слегка напоминает обстоятельства недавнего судебного рассмотрения с участием известного артиста.

Процесс по обвинению Соколова в убийстве, похоже, направлялся к завершению. Вроде бы, в информационном пространстве была обозначена версия, что Соколова умелые охотники на людей и на их имущество загнали в социальную и психологическую ловушку  - что и послужило причиной аффекта.

К заседанию 12 октября 2020 года Соколов подошел противоречивой трагической фигурой – человеком с большими способностями и достижениями, чья психика и мировоззрение подверглись воздействию пост-советской среды и криминальной суб-культуры. По отношению к нему появлялось, кроме негодования и возмущения его жутким поступком, также определенное сочувствие к нему как к объекту охоты, которого умело загнали в ловушку.

СМИ даже сообщали о намерении Соколова (уже после задержания) написать книгу о большой любви, - взяв за основу его отношения с бывшей ученицей...

12 октября 2020 появились новости. Оказывается, любимая женщина Соколова, его ученица, по его новой версии, ему изменяла с каким-то криминальным субъектом и хотела отнять у Соколова квартиру по поручению его врагов.

В СМИ выражается недоумение. Никакими предыдущими материалами дела и высказываниями Олега Соколова эта версия не подтверждается. Даже компьютеры и переписка в ходе судебного рассмотрения были предметом анализа...

Если смотреть на ситуацию объективно, то фокус общественного внимания при новой версии Соколова перемещается с процесса охоты на Соколова, с версии (с предположения) о рейдерском захвате проекта исторической реконструкции и о вытеснении Соколова - на предполагаемый криминальный замысел некоторых низкоуровневых деятелей отъема недвижимости.

Сам же Соколов из трагического героя переходит в разряд человека, изменяющего показания с не очень понятными целями и с неубедительными для общественности основаниями. При новых показаниях он выставляет в негативном ложном свете свою любимую женщину.

Личность Соколова дополняется новыми штрихами, которые, возможно, не особенно выгодны для него.

Кому-то новая версия Соколова может показаться странной. А если посмотреть по-глубже, то она совсем не странная. Более того, она может получить объяснение.

Получается, что в современных условиях не стоит в своих мыслях доверяться добропорядочному европейскому воспитанию. Гораздо более эффективными оказываются сигналы подозрительности – той самой подозрительности, которая воспитана современной российской реальностью и современной российской криминальной суб-культурой…


[1748. Ключевые элементы биографии Олега Соколова, лидера российской наполеоники. Опыт краткой биографической реконструкции. - 16 сентября 2020 г.]


14 октября 2020 г. 08:04