Что есть охота! Часть вторая!

   Когда мы вернулись на наше место, Акимыч продолжал сидеть с Михайловичем в обнимку, разговаривая на языке , который понятен был только им самим, хотя и сомнительно. Все остальные тоже поднялись, недалеко от нашей стоянки Ефим бродил по перелеску и всё смотрел наверх деревьев. Кое-где слышались выстрелы, видать не пьющие охотники в полном одиночестве вышли на то, ради чего сюда и приехали. Но их было настолько мало, что выглядело буднично.
   - Михайлович! – уставшим от ночного приключения голосом, спросил я, подойдя к потухшему костру. – Вы что, не ложились что ли?
   - Гриш, не мешай нам выяснять кто из нас прав, а кто нет! – пробурчал Акимыч, бросив взгляд на меня  и, икнув, добавил. – Почему же мы не спали? Здесь прямо и перекимарили пару часов! Ты лучше скажи, где сам с Кузьмой пропадал? Мы тебя искали с Михайловичем, чтобы ты наш спор рассудил, но ты будто провалился, кстати, с Кузьмой! А где он?
   - Акимыч, тебе лучше не знать! – усмехнувшись, отозвался я и, посмотрев в кузов машины, спросил. – Ефима я вижу, а где остальные?
   - Тебе этого тоже лучше не знать! – произнёс он и, показав рукой в сторону реки, добавил. – Николай пошёл кикимор искать, они ему всю ночи песни напевали, вот и решил с ними разобраться, а остальные охотятся, хотя очень сомнительно!
   - Господи, Акимыч, а если утонет? – воскликнул я, всерьёз испугавшись этой новости.
   - Гриш, успокойся, никуда он не денется! – усмехнувшись, произнёс Михайлович и, посмотрев на меня внимательно, спросил. – Послушай, я сразу не обратил внимания, ты где пропадал? Почему мокрый? А где Кузьма?
   - Понеслось! – пробурчал я, усаживаясь рядом с ними возле костра и, распалив его, сказал. – Ездил с этим придурком по лебедям на местную ферму, вот и пришлось искупнуться!
   - Ха-ха-ха! – засмеялись они оба, а потом Акимыч продолжил меня мучить своими вопросами.
   - Так, хорош, я замёрз, как белый медведь, а вы тут пытки устраиваете! – улыбнувшись друзьям, сказал я и, почесав затылок, спросил. – Водка где?
   - В джипе, Гриша, из машины вчера почти всю уговорили, остался один ящик, да «Ниву» пока не тревожили! – отозвался Акимыч и, достав бутылку из-под себя, поднял её над головой.
   - Вот ещё одна нашлась! – засмеявшись, продолжил Акимыч и, открыв её, разлил по трём стаканам, после чего, пустую, бросил под молодой дуб.
   Едва они подняли стаканы, как рядом с ними раздался выстрел, отчего все вздрогнули и посмотрели на Ефима, который радостно поднял ружьё над головой.
   - Ты что творишь, паразит? – крикнул я ему, расплескав часть водки из стакана от неожиданности.
   - Какого хрена ты там стреляешь? Утки на озёрах, а не в дубраве! – добавил я и, переглянувшись с друзьями, добавил. – Шагай к нам, выпьем, да пойдём на уток!
   - Не поверите, друзья! – улыбаясь светлой улыбкой, произнёс Ефим, подойдя к нам. – Ночью, когда мы улеглись, закуковала кукушка! Я у неё спросил, уже засыпая, сколько мне лет осталось жить, так он, зараза, один раз крякнула и всё! Я стал её клясть за подобную информацию, так как стала куковать без перерыва! Сумел лишь до ста досчитать, а потом голову закутал одеялом и уснул, решив завтра с ней разобраться! Вот и разобрался!
   Смеялись долго, я даже забыл на время свои приключения, после чего он сбегал в машину и принёс оттуда четыре бутылки водки. От одного вида её, меня своротило, но ни Михайловича, ни Акимыча. Они вообще могли пить без остановки, и стоило им немного переспать, как поднимались бодрыми, будто и не пили вовсе.
   Через полчаса подтянулся Николай, раздосадованный тем, что не отыскал кикимор. Следом подтянулись и Виктор с Женей, а потом и Саня. Он молча поставил свою пятизарядку у дубка и, подойдя к нам, так же молча взял бутылку минеральной воды. Выпив почти половину содержимого бимпера, взял кусок горячего уже мяса и стал его пережёвывать.
   - Ты чо? – спросил его Акимыч, держа бутылку над его стаканом.
   Саня посмотрел на него, потом обвёл взглядом всех нас и сказал. – Знаете, мне сегодня одни кошмары снились, будто какие-то козлы стреляют мне прямо в голову, а я ничего не чувствую! Господи, да что я мог чувствовать, если не помню даже, как залезал в машину!
   Снова все засмеялись, а Ефим, хлопнув друга по плечу, сказал. – Дружище, ты до машины не дошёл, спал в трёх метрах от костра, это уже под утро мы тебя с Николаем туда перетащили!
   - Да ну те вас! – буркнул Саня и, протянув стакан к Акимычу, подождав, пока тот заполнит его до краёв, добавил. – Как вы эту заразу жрёте?
   Все снова засмеялись, а Михайлович, раздвинув плечи, сказал, посмотрев на небо. – Хорошо всё же здесь, друзья! Моя половина с дочкой улетели на Мали, а я сюда, на хрена мне те Мали, вот пусть там и жарятся без толку!
   Упав на траву возле своего ружья, он снова посмотрел на небо и, вдруг, схватив его, быстро вскочил на ноги. Все увидели с десяток уток, которые явно летели в нашу сторону с озёр, где продолжалась вялая стрельба. Мигом, забыв про водку, мы так же похватали ружья, и через несколько секунд началась канонада с нашей стороны. Удивительно, но упала только одна утка, а остальные, шарахнувшись в разные стороны.
   - Стрелки! – улыбнувшись, сказал Михайлович, и направился в сторону упавшей утки.
   Подобрав её практически на берегу реки, он поднял её над головой.
   - Ну, что, охотнички! – улыбаясь, воскликнул он, подойдя к нам. – Чтобы вы делали без меня?
   - Погоди, Михайлович! – запротестовал Ефим. – Ты дважды выстрелил, но утки продолжали лететь! Короче, это я её прихватил!
   - Ну, ты посмотри на него! – перестав улыбаться, воскликнул Михайлович. – Да ты ружьё-то путём держать не можешь!
   Потом вклинился Акимыч, заявив, что это именно он завалил утку, но тут же Николай с Женей и Саней тоже стали выяснять отношение, кто из них сбил утку.
   - Э, друзья! – крикнул я, покатываясь от смеха. – Да какая разница кто сбил, главное, кто принёс!
   Сказал я это для того, чтобы сделать приятное нашему замечательному гостю. Его действительно все уважали за доброжелательность, за то, как мог заводить людей, за его бесконечные анекдоты и рассказы.
   - Вот! – присев рядом со мной, произнёс Михайлович и, обняв меня за плечи, добавил. – Слушайте нормального человека!
   А потом, вдруг, отстранившись от меня, спросил. – Ты чем это пахнешь, Гриша? От тебя дерьмом тянет, будто в жиже навозной искупался!
   - Господи, Михайлович, ты гений! – воскликнул Ефим, посмотрев на меня. – Я сам всё думал, откуда так тянет, думал, что с фермы!
   Я поднялся и, отойдя от костра метров пять, сказал, раскинув руки по сторонам. – Да! Чего вы от меня-то хотите? Это тот паразит, Кузьма, заехал на мотоцикле в отстойник, пришлось провозиться с ним до рассвета, а потом в реке отмывались с полчаса, но всё без толку! Я его утром, как он меня сюда привёз, отправил готовить баню, так что, если есть охота попариться, он скоро должен вернуться, если его Ирина не прибьёт раньше!
   Сначала мужики смотрели молча на меня, а потом, завалившись на траву, стали хохотать, видимо представив себе, как мы с Кузьмой ползали в отстойнике.
   - Акимыч! – посмотрев на своего товарища, произнёс я и, улыбнувшись, добавил. – Я же тебе говорил, что лучше не знать?
   - Что ты, Гриш, это же надо в энциклопедию охоты вписать красными буквами! – смеясь, отозвался Акимыч, продолжая лежать спиной на траве.
   Спас от дальнейших расспросов Кузьма, который внезапно появился, выезжая из леса, на опушке которого мы и расположились.

     Посмотрев на меня, он расхохотался, поняв, что здесь происходит. Привыкнув к систематическим попойкам и всякого рода приключениям нашей компании, он не стал отпираться от визита на ферму. Рассказал всё честно, да так, что все ржали, катаясь по траве. Как ни странно, не смотря на бурно проведённую ночь, он выглядел огурчиком. Рассказчик он вообще был классным, а тут ещё приврал с дюжину всякой всячины и понеслось. Мужики хохотали так, что на нас стали обращать внимание другие компании, которые тоже стали вылезать на свет божий, да разжигать костры.
   - Ладно! – произнёс, наконец, Кузьма, вытирая слёзы катившиеся градом из глаз. - Кто хочет в баню, давай со мной, с Гришей-то мы обязательно попаримся!
   Решили ехать все кроме Николая и Жени. Они наотрез отказались ехать, сказав лишь, что с таким арсеналом им и здесь будет комфортно. Прихватив с собой боевой запас в виде ящика водки, друзья отправились к Кузьме в гости на джипе Михайловича, а хозяин на своём мотоцикле.
   Пока ехали до деревни, а до неё было не меньше пяти километров, продолжали ржать, вспоминая рассказ Кузьмы, да периодически хлопая по затылку. Я сидел на сиденье, а Акимыч в окружении Виктора и Сани.
   Через несколько минут, подняв тучу пыли, мы остановились возле ворот Кузьмы, который уже спешил открыть их. Въехав во двор, мы вышли из машины. В это время из дома вышла и Ирина, хозяйка дома с угрожающим видом. Увидев Михайловича, она размякла и, подойдя к нему, поцеловала его в щеку.
   - Паразиты! – произнесла она, повернувшись к нам. – Только ради него я всех терплю, а то летели бы отсюда, причём стремительно! Ты, Кузьма, едва уехал, так Василий приезжал, крановщик наш, тебя спрашивал, а сам ехидно улыбался! Пыталась у него хоть что-то узнать, но бесполезно, лишь махнул рукой, сказал, что подойдёт позже! Ты мне не скажешь, какого чёрта ему надо?
   - Ириш, успокойся! Откуда я знаю, чего ему надобно, придёт вот и узнаю! Ты лучше закуски приготовь, щей принеси вместе с кастрюлей, да картошки целой, ты же её приготовила, я знаю! Всё остальное у нас с собой! – произнёс Кузьма и, обняв жену, повёл её в сторону крыльца, подмигнув нам.
   Михайлович почему-то отправился следом за ними, а мы в баню, запах от которой доносился до нас. Вчетвером мы и ввалились в предбанник.
   - Гриш, ты свою амуницию оставь во дворе, а лучше замочи в горячей воде с порошком, авось и выветрится твоё дерьмо! – улыбнувшись, сказал Акимыч, присаживаясь на старый диван, стоящий у противоположной стены от входа.
   - Ты договоришься, Акимыч! – незлобиво, отозвался я и, посмотрев на него, добавил. – Поставлю тебе прогул!
   - Не выйдет, Гриша, сейчас выходные! – произнёс Акимыч и засмеялся.
   Баню Кузьмы мы знали прекрасно, почти каждый наш выезд на охоту неизменно заканчивался именно в бане. Сегодня мы явно выбились из графика, так как обстоятельства заставили нас ускорить этот процесс.
   Пока друзья раздевались, а потом ушли в парилку, я замочил все свои шмотки и, раздевшись, отправился к ним. Из парилки, которая находилась в отдельном помещении, доносился смех. Переднее помещение было оборудована для того, чтобы помыться, а сбоку располагалась дверь, которая и вела в парилку. Я сразу обратил внимание на то, что Кузьма переделал обычную дверь, на раздвижную дверь, чтобы не занимала много места в бане. Я мысленно похвалил его за смекалку и, отодвинув дверь на половину, чтобы не выпускать пар, вошёл в парилку. Хмель делал своё дело. Чтобы похвастаться друг перед другом, кто выдержит большую температуру, мужики нагнали столько пара, что я был вынужден сесть на пол, пока не привык к этой обстановке.
   Минут через двадцать к нам присоединился Кузьма, принеся с собой массу суматохи, болтовни и смеха.
   - Кузьма, ты где Михайловича потерял? – спросил я, когда мы вышли в предбанник, да расселись вокруг шикарно обставленного стола.
   На нём было всё, закуска просто парила и манила к трапезе, водка тоже нагревалась, дожидаясь своего процесса.
   - Он мою Иришку обрабатывает, она прямо размякла перед ним! – смеясь, произнёс он и, посмотрев на всех, потянулся за бутылкой водки.
   Процесс снова стал набирать обороты, но чтобы он быстро не закончился, мы сначала поели вкусных щей. Михайлович появился тогда, когда мы второй раз вышли из парилки. Ефим включил магнитофон, а Кузьма, подождав, когда Михайлович разденется, проводил его в парилку, забыв предупредить, что поменял дверь.
   Когда он вернулся, мы продолжили уничтожать спиртное и закуску под музыку и бесконечные разговоры. Только через полчаса мы хватились, что нет Михайловича, причём вспомнил о нём Акимыч, так как Михайлович был неизменным его собеседником.
   - Мужики! – пьяным голосом произнёс он и, махнув рукой, продолжил. – А куда запропастился Михайлович.
   Мы переглянулись и, подхватившись со своих мест, мешая друг другу в дверях, побежали в парилку. Открыв раздвижную дверь, мы не обнаружили в ней никого.
   - Не понял! – воскликнул Кузьма, оглядываясь по сторонам. – Куда Михайлович подевался, он же не выходил?
   Чисто случайно я бросил взгляд под полати и увидел там лежащего Михайловича, который разобрал под ними пол и, уткнувшись в грязь лицом, еле дышал. Мы его мигом выхватили из-под полатей и, окатив тёплой водой, смыв с него грязь, вывели в предбанник. Все мы не на шутку испугались, увидев такую картину, но он, на удивление, быстро пришёл в себя. Налив себе почти полный стакан водки, он посмотрел на нас и залпом опорожнил его.
   - Паразиты! – наконец-то выдавил он из себя. – Разве можно так издеваться? Когда пар стал меня донимать, я попытался выйти из парилки, но дверь не открывалась! Тогда я стал кричать, но никто не приходил! Когда мне стало уже дурно, я залез под полати, разобрал доски и лёг на землю, спасаясь от жары, а так бы хана бала мне!
   - Господи! – дрожащим голосом отозвался Кузьма и, переглянувшись с нами, сказал. – Михайлович, дверь-то раздвижная, а твоих криков мы не слышали, музыка у нас играла, да байки травили! И потом, Михайлович, родненький, я же при тебе её закрывал, неужели не видел?
   - Кузьма, да пошёл ты со своей дверью куда подальше! – улыбнувшись, произнёс Михайлович и, подложив руки под голову, откинувшись н спинку дивана, продолжил. – Знаете, чтобы здесь произошло, если бы я загнулся? Вы, друзья, даже представить себе не можете! Тут такое бы началось, мало не показалось бы! Во-первых, вас бы всех арестовали и кинули в СИЗО, так как это групповое преступление, а убийство такого ранга следователя, статья шикарная! Пожизненное вам бы всем светило, придурки!
   - Да ладно тебе, Михайлович! – засмеявшись, отозвался Ефим. – Если бы ты загнулся, то мы бы тебя так схоронили, что сами не нашли бы потом, уж поверь!
   - Так, кончай дурью маяться! – недовольно прервал я Ефима.
   До меня дошло первому, что могло бы произойти на самом деле. Оттянув несколько лет в своё время, я неплохо разбирался в этих делах.
   Разговор нам пришлось сменить, так как в баню вломился тот самый Василий, который помог нам вытащить мотоцикл из ямы.
   - Ну, что, засранцы? – весело воскликнул он, намекая на нас с Кузьмой. – Гостя принимаете?
   - Вася! – тут же отозвался Кузьма и, подойдя к нему вплотную, сказал. – Если ты хоть кому-то вякнешь про это, поверь, я сам лично тебя пристрелю, а Михайлович спишет на несчастный случай! Ежели припёрся без приглашения, то говори, что надобно и проваливай!
   - Кузьма, да ты чо, я же без всякой задней мысли сказал, а припёрся, как ты выразился, выпить с вами магарыч, который ты и обещал! Если забыл, то я не в обиде, просто скажи да и всё! – сказал обиженно Василий и повернулся, чтобы покинуть баню.
   - Вася, ты не дуркуй, ребята на взводе! Проходи, присоединяйся к нам, а то следующий раз не поедешь выручать наших друзей! – сказал Михайлович и, посмотрев на меня, засмеялся.
   Засмеялись и все остальные. Усадив незваного гостя за стол, Саня налил ему стакан водки и пододвинул его к Василию.
   - Вася, может, сначала в парилку сбегаешь? – спросил Михайлович, внимательно рассматривая его.
   - Счас, я на дух не перевариваю сей процесс добровольного избиения самого себя! – улыбнувшись, произнёс Вася и, выпив содержимое стакана, поднялся из-за стола.
   - Вы, мужики, меня простите, что вломился, дюже выпить хотелось, а тут такой момент! Спасибо за угощение, пойду до хаты, а то моя Даша в розыск подаст! – добавил он и направился к двери.
   - Погоди! Ефим отпусти человеку на дорогу ещё пузырёк, пусть на досуге повеселится! – сказал Михайлович и снова засмеялся.
   Банный процесс продолжался до полуночи, после чего меня и Михайловича Ирина отвела в дом спать, а Ефим, Виктор, Саня и Акимыч заночевали прямо в бане.
   На следующее утро поднялись относительно рано и уже к семи часам были на месте. Николай с Женей продолжали спать в машине. От них тянуло так сильно водкой, что даже Кузьма и тот отвернулся от них. За время нашего отсутствия они уговорили шесть бутылок водки, которые валялись вокруг брезента.
   Нам хотелось похмелиться, но надо было возвращаться обратно. Продолжили пить Ефим с Акимовичем, ну и Виктор с Ефимом и Саней, потом к ним присоединился Женя. Я, Михайлович и Николай отправились пострелять, чтобы они нас не провоцировали.
   Вернулись с охоты на базу мы к шести часам вечера. Устали до такой степени, что не хотелось даже разговаривать. Проводив Михайловича в Москву, я развёз друзей на своей машине по домам, после чего, убитый насмерть, приехал домой.
   - Гриш, ну, на кой ляд тебе эти мероприятия, если приезжаешь домой в таком виде? И где добыча, добытчик? – спросила меня жена, но у меня не осталось сил даже ей ответить.
                2013 год.