Жертва стихии

   
         


          Мы приходим домой,
          как из плена,
          жребий тяжкий - бери-не-хочу-,
          море многим кому по колено,
          и немногим оно по плечу...
               
                Станислав Панкратов






   

   Штормовое Средиземное море, хоть и не печально известные - "сороковые ревущие широты", однако порядком утомило экипаж. Крепкая волна, что била в правый борт, в конце концов, деформировала металлическую дверь из жилой надстройки на главную палубу. Так что солёная морская водичка давай гулять в  коридорах нижней палубы, аккурат у кают мотористов и электриков.
   Шторм не в новинку для экипажа дизель-электрохода "Буковина", слава Богу пообвыкли! Но вот причуды, в это неспокойное время, у всех разные.
   Одному Грише Митрошкину, мотористу и моряку с юморным характером, морской шторм - не беда! По судовым коридорам, аки по Невскому проспекту, он прохаживался с блаженной улыбкой на устах. Но именно с Григорием и произошёл редкий на флоте курьёз...

   Первыми диагноз рискнули установить коллеги из машинного отделения: -     Морская вода в коридорах, видимо, задела какие-то потайные струны в душе моряка и проявилась  неожиданно и несколько своеобразно.
   В советские времена на переборках кают-компании и столовой команды непременно присутствовали плакаты с портретами членов Политбюро. Высшие партийные деятели, строго и солидно смотрешие на моряков, вызвали вдруг повышенный интерес у Григория. Митрошкин неожиданно позвонил в каюту первого помощника капитана (помполита) Резниченко-Габора и настойчиво просил подойти к столовой. Прибывшего с верхней палубы помполита, он тихо и вкрадчиво спросил:
   - Аристарх Эдмундович, что это за люди?
   Резниченко-Габор опешил, как понимать? Для шуток вроде бы не досуг, не повлияла ли утомительная качка на Григория? И удивлённо взглянул на моряка:
   - Это политбюро, вы что видите их в первый раз?
   - А можно ли им доверять, к примеру, как полярникам на арктических островах, или морякам в штормовом океане? - не отвечая, продолжил Митрошкин, глядя сквозь помполита Аристарха Эдмундовича светло-голубыми, с отблесками металла, глазами.
   - Григорий, это дело выбора вашей профессии или...  осушествления юношеской мечты! - Демократично, но начиная "закипать", отвечал первый помощник капитана.
    - Так вот, Аристарх Эдмундович, - строго и спокойно продолжил моторист, - членам Политбюро я вполне доверяю, а вам, простите, нет! И вообще, оставьте хотя бы на время, свою уютную каюту с материалами политучёбы для экипажа, оденьтесь в робу и спуститесь в котельное отделение, подменив на вахте машиниста Воробьёва.
   При этих словах помполит испуганно попятился, окончательно убедившись, что Гриша не шутит. Дело принимало серьёзный оборот, скорую помощь с дюжими санитарами в море не вызовишь. Нащупав ногой первую ступеньку трапа, Аристарх Эмундович поспешил на палубу ботдека, в каюту главного механика Верещагина.
   - Евгений Иванович! С мотористом Митрошкиным что-то неладное, боюсь, с головой не всё в порядке!
   - А что случилось?
   - Несёт какую-то околесицу, сказал. что не доверяет мне и приглашает исправляться физическим трудом в машинном отделении.
   - Что вы говорите?! А с виду такой спокойный парень и моторист хороший, правда имеет солидный багаж шуток.
   Сейчас спущусь вниз и выясню, в чём там дело...
   Новость о причудах Григория моментально разлетелась по судну. К сожалению, судовой врач Дима Шемонаев находился в отпуске. По сложившийся практике помполиты и врачи в летнее время предпочитали отдыхать на берегу. Собрал было чемодан и Аристарх Эдмундович, да подвёл затянувшийся рейс.
   Пообщавшись с подчинённым, главный механик поднялся в каюту капитана Юрия Бельграя, где уже находился первый помощник.
   - Юрий Сергеевич - ЧП! У моториста Митрошкина все признаки душевного заболевания.
   Посовещавшись, командиры отправили в пароходство срочную радиограмму. Бассейновая поликлиника, собрав консилиум, рекомендовала определить моториста в судовой лазарет, а при первой возможности отправить в пароходство.

   Капитан Бельграй отдал распоряжение главному механику поместить Митрошкина в судовой лазарет, обеспечив круглосуточное наблюдение. Приспособили трёх котельных машинистов, определив их на подвахту.
   Совершая утренний обход по машинному отделению, главный механик Верещагин не забыл посетить и захворавшего моториста. Заглянув тихонько в лазарет, Евгений Иванович крепко удивился: на койке больного отдыхал мирно посапывая, вахтенный машинист Глаголев. Тот самый, что должен был следить за Гришей. Что до больного, не замечая начальство, он азартно сражался в шашки за врачебным столом... сам с собой. А когда побеждал "соперника", радовался  как малое дитя, хлопая в ладошки.
   "Ну и дела! - мелькнуло в голове главного механика, - выходит, что диагноз подверждается".  И чтобы не нарушать больничный покой, Евгений Иванович тихонько прикрыл дверь в лазарет.

   В Бискайском заливе, в точке рандеву, дизель-электроход "Буковина" передавал Митрошкина на теплоход "Варна", следовавший в порт приписки. Доставленный шлюпкой к борту судна, Гриша быстро поднялся по парадному трапу. Как рассказывали потом матросы "Буковины", что сопровождали Митрошкина, он деловито осмотрел на предмет свежести постельное бельё в лазарете и попросил горячего чайку. Прощаясь с моряками, Григорий грустно помахал из иллюминатора, где на волнах покачивалась родная "Буковина". Гриша  чувствовал, что видит судно в последний раз. А ведь он  совершал на нём  морские странствия по морям и океанам - от северного полюса до южного!.. 

   О дальнейшей судьбе моториста экипаж "Буковины" узнал по приходу из длительного рейса в Северную Америку на Великие озёра. Гришу подлечили в мурманской больнице водников и отправили в длительный отпуск. Морской профсоюз в пароходстве оформил путёвку  в специальный санаторий Закарпатья. Митрошкин принимал там родоновые ванны, пил минеральную воду "Нафтуся" и задумчиво совершал длительные прогулки по терренкуру.
   Увы, медицинская комиссия морского бассейна рекомендовала Григорию оставить флотские скитания по "белу свету" да подыскать непыльную работу...  на берегу.