Глава 2. Ссора

Поссорились мы со Владом на прошлый Новый Год.  Можно искать и найти много причин, почему… Так почему же?
Мы собирались встречать Новый, 2007 год на моей даче. Я предупредила предков, чтобы они не строили планов. 
Утром 31-го договорились, что встретимся в шесть на парковке у нового Ашана в Европарке. И я, свободная от эфира в тот день, рванула с утра на дачу.
Нарядила ёлку на  клумбе  у  дома и включила  огоньки  ней.
Когда-то  давно,  после  моего рождения,  папа  посадил  эту  ёлку,  ухаживал  за  ней,  подстригая  ветви  и  формируя  крону.  Ёлочка  росла-росла  и  превратилась  в  чудное  Рождественское  дерево (к  нему  пришлось  даже  подвести  сигнализацию).  Летом  оно  украшало  газон  перед  верандой  и  служило  домом  для  грачей,  а  зимой  превращалось  в  Новогоднюю  сказку.  В детстве я  всегда  находила   там  подарки  на  Новый  год. 
Как-то  отец  привёз  из Германии комплект  рождественских  позолоченных  игрушек  -  ангелочков,  шариков,  колокольчиков  и  бантиков. Я добавила их к любимым нашим  "пионЭрам"  с  барабанами  из  папье-маше,  навязшим  в  зубах  козлятам,  волкам,  зайцам  из  того  же  папье-маше,  да  Дедам  Морозам,  пропитанными   какой-то  дрянью  на  случай  пожара.
Ёлочка у меня получилась – глаз не отвести.
Взглянув на часы, я поняла, что едва-едва успеваю к Европарку.
На назначенном месте я была минута в минуту. Но машины Влада там не было. Я позвонила ему на мобильник, но он был недоступен.

Снега в прошлом году на Новый год не было, Дед Мороз пожадничал. Было промозгло и сыро. Порхали отдельные сиротливые снежинки. Но и они таяли, не долетев до земли.
Пошёл мелкий и противный мокрый снежок. Моя машинка стала покрываться ледяной корочкой. Время от времени я включала щётки на лобовом и заднем стекле, чтобы они окончательно не примёрзли.
Я позвонила Владу ещё раз. Странно, но он ответил…
Попросил извинения за опоздание. У них в редакции был сабантуй, попросту говоря, пьянка… Мне ясно представилось, как он выпендривается, под хохот сослуживцев, вымаливая моё прощение за своё опоздание.
Оговорил список необходимых покупок и обещал подъехать в 23-00 уже на дачу.
Я  положила телефон в карман, взяла корзину на колёсиках и въехала в магазин.
Шла вдоль рядов и кидала в корзину, то, что мне нравилось.
Задержалась только у стеллажа с алкоголем. Рядом со мной выпивку выбирала влюблённая пара, приблизительно нашего с Владом возраста.
Девушка капризничала. И то не то,  и то не это.
Я представила, что именно так я и вела бы себя, будь я вместе с Владом. Не хочу то, хочу это… Нет, этого уже тоже не хочу.
Настроение у меня испортилось окончательно. Выбрав очень дорогое розовое шампанское, обе икры и поехала к кассе.

…Дорога была пуста. Одни гаишники. Да и те меня не остановили, потому что номер наизусть знают.
Лерочка, диджей «Московских окон» едет.
Будь я хоть в стельку пьяна, не остановят. Если уж очень вилять по дороге буду, тормознут, сядут за руль и до дачи довезут.
Я стала хулиганить  и вилять – благо дорога была пуста. В Горках-II посреди шоссе стоял гаишник. Я остановилась. Опустила стекло: «Куда дуть?»
- Лер, - спросил гаишник, - тебя проводить?
- В трубочку дунуть?
- Да я и так вижу, что ты, как стёклышко… Давай просто сзади  поеду…
- Давай..., - и я нажала педаль акселератора до отказа…
А снежок всё падал и падал… Кюветы вдоль шоссе сделались седыми.

Свернув  с  шоссе  к  дому,  Я  увидела,  что  фонарь  над  входом  горит,  но  окна  в  доме  тёмные и колея к воротам припорошена.
Поставив машину в гараж, я подошла к ступенькам, которые уже прилично запорошило  снегом, которого мы устали ждать с начала зимы. Даже на ручке двери лежала приличная  горка. Замок легко открылся, пахнуло тёплым каминным духом, бабулиными пирогами и  праздничным столом. Дом был пуст. Ничего не говорило о том, что здесь  сегодня  хотя бы  минуту находился Влад. Я по запаху, как кошка, могла определить его, даже если он был в  помещении хотя бы минуту. 
У него были ключи от моей дачи.
Я поднялась на второй этаж, как будто надеясь, что Влад спрятался в спальне. Включила ночник. Постель была столь изысканно заправлена, что уже издалека манила в свои объятья. Но и она была в первозданной нетронутости.
Часы в гостиной пробили одиннадцать с половиной. Я подбросила  два полешка в камин и  включила телевизор, там, как обычно, новые звездуны и звездульки пели всякую бессмыслицу, которая тут же вылетала из головы. Каждый год одно и то же.
А дом уже наполнился запахом зажженных мною сандаловых палочек. Дурманящий аромат обволакивал и подчинял себе все мои грустные чувства.
Я  зажгла  свечи,  открыла  шампанское, сделала себе бутерброд с икрой. 
Президент прочитал своё поздравление….

Я  так  и  проспала  всю  ночь  в  мягком  кресле  у  телевизора. А когда  проснулась,  было  часов 10 утра. Деревья за окном побелели.  Фотореле  отключило  фонарь  над  входом  и  лампочки  на  ёлке. Снег  падал  мягко  и  тихо.
По ТВ показывали  Песню  года.  Я  не  особенно  прислушивалась,  пока  до  меня не  долетели слова: «За  то, что  только раз  в  году  бывает  май...  Кого  угодно  ты,  прошу  я,  обвиняй,  но  только  не  меня,  нет, нет,  не  меня...»
Слёзы хлынули  рекой. Я не сдерживала их и не хотела сдерживать. Надо  было  отплакать  все  переживания за прошлый год – увольнение из редакции, откуда меня отпустили со скрипом, переход на радиостанцию,  ожидания встреч, слёзы прощания, слащавость мамочки Влада, мамино неприятие нашего романа, папино молчание, излишнее бабушкино  внимание.
Я  понимала,  что,  в  конечном  счёте,  оплакиваю  тот  безоблачный  мир,  с  которым  мне  пришлось  сегодня  ночью  распрощаться. В этом новом году мне стукнет тридцатник.
Полжизни – пшик!
Ехать  в  Москву  не  хотелось.  Я  заперла  хорошенько  все  двери  и  внутренние  решётки,  оставила  включённой  только  каминную  лампу  и  поднялась  наверх  с  горячим  чаем.  Налила себе полную  ванну тёплой воды, добавила душистой морской соли и погрузилась  в  эту  негу, предварительно  нажав  на  магнитофонную  кнопку. “Michelle,  ma  belle...”
Битлы  всегда  успокаивали  меня. Попивая  чай,  я  думала  о том, что сама виновата в  том,  что так безоглядно втрескалась в этого красавчика-Влада. Тоже мне, Рафаэль нашёлся.   Хотя, он больше на Фредди Меркьюри похож, и внешне и голосом. Только  вот  волосы  битловские. А я-то,  кукла эфирная,  расслабилась, даже  ниши  для  отступления  себе  не  подготовила. Про Шурика совсем забыла. Ох, аукнется это мне…
Из  полудрёмы  меня  вывел звук  автомобильного  клаксона.  Я  быстро  завернулась  в  горячую  простыню,  сунула  ноги  в  валенки и, накинув  дублёнку,  вышла  на  заснеженный  балкон спальни. Внизу  подпрыгивал  мой ненаглядный.
- С Новым Годом? – миролюбиво то ли спросил, то ли поздравил он, - Мы уж тут за час столько набибикали... Пожалуйста, вынеси  мне...  денег.  С  шофёром расплатиться. Или звезде эфира гордость не позволяет, а? Ты ж у нас з-звезда.
Он был  здорово  пьян. 
- Не позволяет.  Вот  этим  расплатишься. 
С  балкона  на  заснеженную  дорожку  полетело  обручальное  колечко,  подаренное  мне  две недели назад. Оно упало в снег, и он, чертыхаясь, стал искать его в сугробе,  позвав  водителя. Я закрыла балкон, чтобы поскорее избавиться от запаха дешёвых духов,  запах которых я учуяла даже со второго этажа.
Вы спросите меня, откуда в моей жизни взялся Влад?
Терпение…
И Вы всё узнаете.

14.10.2020