Дома и небо

Бездомный лежал за камнем, в луже застывшего стекла. Пустошь поглотила его по пояс и отступила до наступления ночи. За день бездомный выдохся и уже не пытался кричать. Похожий на увязшую в смоле муху, он просто ждал конца.
Когда Зуня вышла из-за камня, на измученном лице не отразилось ни радости, ни горя. Бездомный уже наполовину стал пустошью, а та свое не упустит.
Избегая липких луж, Зуня подобралась ближе и поставила свой домик на краю стеклянной ловушки. Из окошек дохнуло теплом, и стекло потекло, с шелестом рассыпаясь на сотни песчинок. Вскоре вокруг домика образовался небольшой островок тепла, и Зуня присела рядом с бездомным.
Как и положено обреченному, тот молчал.
Зуня аккуратно протерла ему лицо тряпочкой, достала с кухни небольшой чайник и осторожно поднесла к побелевшим от соли губам. Обреченный отпил немного, закашлялся, а потом заговорил. Как и у всех бездомных, голос у него был скрипучий и пустой.
- Девочка… Ты бы лучше поберегла кипяточек.
Зуня с неловкой улыбкой поставила чайник перед бездомным в песок.
- Не беспокойся. Воды у меня достаточно. Недавно был дождь.
Бездомный кивнул и жадно припал к жестяному носику. В дороге воды много не бывает, но еще были правила пустоши - законы, что нарушать нельзя. Поэтому Зуня терпеливо ждала.
Разделившего воду  можно спасти, если попросит. Но бездомный молчал. Напившись, он вернул чайник и вновь опустился на песок. Потускневшие глаза уставились на мерцающие окошки Зуниного домика.
- Хороший он у тебя,  – бездомный со вздохом протянул руку ближе. - Теплый… Когда-то у меня был такой же. Только побольше. Из желтого песчаника, с черепичной крышей.
Зуня невольно вздрогнула и подтянула дом к себе.
- Тебя выгнали?
- Нет, - бездомный покачал головой.  -  Я ушел сам. В поисках приключений, странствий,  подвигов… Дом тянет к земле, а мне хотелось летать. Тогда я не понимал, как он важен. А теперь... Теперь уже слишком поздно.
- И где он сейчас? Твой дом.
Бездомный с горькой усмешкой похлопал по застывшему стеклу.
- Когда-то был здесь. Но я опоздал, и пустошь его забрала.
Они посидели еще немного. Холодное солнце робко поцеловало горизонт и залилось багрянцем. Зуня со вздохом поднялась и подхватила трепещущий от страха дом на руки.
- Тут нельзя оставаться. Скоро ночь, - виновато пояснила она, хотя причин для вины не было. - Пустошь придет за тобой, а я не могу рисковать своим домом.
- Понимаю. – Бездомный закашлялся и его вырвало кровью. – Иди на восток, через день-два выйдешь к реке.
Уже у камня Зуня обернулась, неуверенно теребя рукав платья. Песок вокруг обреченного собирался в лужицы и уже начинал твердеть.
- Ты принял воду. Почему не хочешь, чтобы я тебя забрала?
Бездомный пожал плечами и грустно улыбнулся.
- Прости, но я не приживусь. Летал слишком долго.
Зуня поставила дом на камень и легким толчком взмыла в воздух.  Зависла над обреченным на расстоянии руки.
- И что? – требовательно спросила она. – Я никого не держу. Ты всегда можешь уйти.
Не выдержав ее взгляда, бездомный уставился в песок.
Зуня повисела еще немного, с опаской поглядывая на быстро удлиняющиеся тени, раздраженно фыркнула и порхнула назад, к камню.
Ответ бездомного догнал ее уже на земле.
- Я тебе верю, – скрипучий голос сбивался, с трудом подбирая слова. – Но я слишком устал. Налетался... Мое путешествие подходит к концу, и я хочу… хочу, чтобы это случилось здесь. Где мой дом. Понимаешь?
Зуня ненадолго замерла, покусывая губы.
- Не переживай. Я тебя понимаю.
За спиной тяжело вздохнули.
Песок шуршал и потрескивал все громче. Зуня подхватила тревожно гудящий домик подмышку и, не оборачиваясь, пошла на восток.
Вокруг расползалась вязкая, холодная темнота, но пустошь еще не вошла в полную силу. А значит, можно было идти.
Подрагивающий от шагов домик помаргивал окошками. Так было всегда, когда она летала. Чувствуя себя виноватой, Зуня приподняла его, поднесла к лицу.
- Не бойся.  Я, конечно, люблю летать, но тебя не брошу.
Дом отозвался неуверенным гулом и помахал в ответ шторками. Похоже, на этот раз ей поверили.
- Не такой уж ты у меня и тяжелый, - добавила Зуня, прижимая домик к груди, и после короткого разбега взмыла вверх.