Купала в стиле рейв

В этом году «Иван да Марио» было слышно уже на въезде в лес.
В честь выборов организаторы расщедрились и превратили местную пародию на Казантип в движение Новой волны к истокам. Мало кто знал к каким точно истокам, но подготовку развернули по полной программе. О празднике Солнца твердили по всем каналам. Знойные загорелые девчонки блистали обнаженными телами с плакатов, жарко прижимаясь к не менее загорелым парням. «Ярило здесь! Готов угорать?» - вопрошали радиостанции в машинах. Город не поскупился ни на технику, ни на спецэффекты, ни на приглашенных звезд.
Желающих «угорать» набралось столько, что машины приходилось бросать на трассе - выделенные под стоянку поля жухлой пшеницы заставили еще с утра. Сам же «Иван да Марио» напоминал стоянку огромного бродячего цирка.
Вокруг грохочущих сцен и танцполов, теснились прижатые к лесу разномастные купола палаток. Самые преданные фанаты Ярилы праздновали со вчерашнего дня. Тела особо рьяных отмечальщиков лежали вповалку возле ограждений и отрытых на случай дождя канав. За пропускным пунктом гуляли в основном новоприбывшие и часть самых выносливых из первой волны.
Праздновали с размахом. На огромной вытоптанной поляне было не протолкнуться от галдящей молодежи. В одежде преобладали ленты и купальники. Вокруг украшенных цветами шестов кружили гоу-гоу, раскачивая толпу под ревущие из высоких динамиков биты. Уши закладывало от электронного визга и грохота.  Басы гудели, резонируя в груди ухающим «бу-бу-бум…бум». Диджеи то и дело орали в хрипящий микрофон, требуя рук, ног и аплодисментов своему таланту.
Рядом с танцполами плотным рядком держались шатры и прилавки. Мощно пахло шашлыками, жаренными сосисками и темным ржаным пивом, что разливали с длинной, разукрашенной ромашками цистерны. К вечеру обещали открыть вторую - с улыбчивым домовенком Кузей на боку и вином местного разлива внутри. В честь знаменательного события у цистерн собралась неубывающая толпа страждущих прикоснуться к родовым корням и халяве. 
По темноте обещали салют и сожжение чучел в сопровождении красочного фаер-шоу со стриптизом. И хоть солнце только подползало к горизонту, самые нетерпеливые уже запалили пару высоких пирамид, сложенных из ровных осиновых брусков.
Куда ни глянь, царил веселый неудержимый хаос бесшабашной молодости, и только охрана оставалась мрачной по долгу службы. Самые же хмурые торчали на отсеве у пропускного пункта.
В первый раз Лелю пропустил знакомый, но, пока она бегала к машине, охранника успели сменить. Шагнув к турникету, девушка оправила пепельноволосую челку и выдала одну из своих лучших улыбок. Угрюмый детина в черной футболке с солнышком смерил ее фигурку взглядом и недоверчиво хмыкнул:
- Сама?.. или ты от родителей отстала?
- Остряк, да? - скривилась девушка и ухватила края просторной, надетой вместо платья рубашки. – Сиськи предъявить?
Парень глянул на скрытые тканью бугорки и равнодушно покачал головой.
- Козел. - Возмущенная до глубины души Леля ткнула ему под нос браслет-пропуск и проскочила через наспех сколоченные из жердей воротца.
На входе одетые в урезанную версию сарафанов девицы раздавали венки. Леля подхватила сплетенный из одуванчиков обруч и бросила в первую же урну, к другим подсохшим изделиям местных мастериц. Ловко ускользнув от нового венка, девушка нырнула в подергивающуюся толпу.
Вопреки опасениям, Ника нашла ее сама. Короткостриженая рыжая гулена выскочила сбоку, как черт из табакерки. Уже в узких джинсовых шортах и легкомысленной маечке, на голове растрепанный венок. Разгоряченная толчеей подлетела сзади, сграбастала в охапку, без труда отрывая Лелю от земли. Пахнуло легкими духами, потом и ржаным крафтовым пивом. Затылок ткнулся в мягкое, упругое, похожее на подушку.
- Чего ты так долго? – промурлыкала подруга, вжимая ее между пышущих жаром округлостей. – Я уже заскучала.
- Оно и видно, - буркнула Леля, заметив неподалеку плотненького кавалера со скошенным розовым чубом. Ухажер что-то жевал и откровенно поглядывал на ее задравшуюся рубашку. – На пять минут оставить нельзя.
- А-а-а… это ты про Вадика? – протянула Ника, оборачиваясь. – Он уже уходит. Слышишь, Вадик? Уходи!
- Чё?
- Ничё! – огрызнулась Леля и ловко выскользнула из жаркого захвата. - Рули отсюда… Она занята.
Парень замялся, явно прикидывая шансы вернуть гоняющуюся за тощей девчонкой подругу. Та же, поймав жертву, с глупой ухмылкой помахала ручкой. Вадик ругнулся под нос и, недолго думая, пристроился к хуторянке в разорванном топе. Толпа завертелась и унесла новообретенную пару в океан рвущихся к небу рук.
Музыка неумолимо наращивала обороты. Вторя мерцающим в дыму стробоскопам, плевалась со сцены пеной и мыльными пузырями. Неистово билась в тканных языках холодного пламени, превратив диджейский пульт в огромный костер.
Распихивая танцующих локтями, подруги с хохотом вырвались с площадки и побежали к холму, где торчало увешанное лентами «мировое» древо. Как и всегда, здесь было пусто, и девушки, тяжело дыша, повалились наземь.
- Купаться! – буркнула Ника, с трудом выговаривая слова.
- Сдурела? - Леля перевернулась на живот, задергала босыми ногами. - Сядь лучше, проветрись. Потом на площадку с пеной сходим, подергаемся.
С холма напротив покатились горящие покрышки. Внизу колеса перехватывали и гнали к воде палками. Парни орали и ругались матом – докатить покрышку удавалось не всем. Ника со вздохом потянулась, и майка заскрипела под напором рвущейся на волю груди.
- Пошли, Солнцеворот же… Надо купаться.
Леля глянула в сторону воды, где резвилась молодежь, и скривила нос. Обмелевшая по пояс река даже отсюда воняла тиной. С берега донесся возмущенно-восторженный визг – видимо, очередная нерасторопная девчонка потеряла лифчик.
- Не хо-чу, - повторила Леля, покусывая губы.
- Не будь занудой, - фыркнула Ника и шлепнула подругу по выпяченному задку. - Я тут одно место знаю. И буду купаться… Не с тобой, так с каким-нибудь Ва-а-адиком.
***
Река встретила их торжественной тишиной. Перепуганные рвущимися с поляны басами лягвы сидели тихо, обречено таращась на выпавшую из зарослей бузины парочку.
Расположенную в низине  излучину отделял от поляны мрачноватый лесок. Река здесь еле текла и расходилась вширь, придавая воде темную спокойную глубину. По берегам плотной стеной теснились деревья и когтистые кусты ежевики. На склонившейся к воде иве болталась еле живая тарзанка. Местные купальщики вытоптали широкую площадку, но мусора не было. За местом явно кто-то следил.
- Ну как? – Ника пошла к воде, стягивая на ходу жмущий топ. – Я же говорила, место - класс.
Из-под майки показалась чернеющая между лопатками татуировка. Переплетение ветвей, шипов и символов сливалось в подвижный мерцающий при ходьбе узор. Леля в очередной раз попыталась сложить знаки в слова, и у нее опять ничего не вышло.
Слегка покачиваясь, Ника отбросила ногой шорты и с хохотом ворвалась в зеркальную гладь. Плеснуло, и дрожащие волны устремились к берегам, распугивая меланхоличных лягушей. Рыжая голова, фыркая и отплевываясь, вынырнула на середине реки.
- Чего ты там копаешься? Водичка в самый раз.
Леля со вздохом расстегнула упрямую пуговицу и скинула рубашку в траву. Осторожно коснулась воды пальцем и с опаской пошла вперед. Ника, лениво шевеля руками, пялилась и хитро щурила глаза.
- Когда ты успела стать такой?
- Какой? – Вода добралась до вздымающихся холмиков, и Леля поплыла.
- Важной, - улыбнулась Ника, делая оборот вокруг оси. - Всех парней нам распугала... Может, тебе венок заплести, а? Говорят, помогает.
Леля пренебрежительно фыркнула и откинулась на спину. За деревьями мерцали огни, с треском рвались петарды. Полосы прожекторов осторожно щупали начинающее темнеть небо.
- Что хорошего, если к тебе липнут?
Ника подплыла ближе.
- Да много чего.
Рыжая голова исчезла, оставив на поверхности маленький водоворот. Спохватившись, Леля запоздало рванула в сторону и с писком ушла под воду. Река заполнилась плеском и возмущенными криками. Ошарашенные лягвы завороженно пялились на переплетающиеся в воде тела, пихающиеся руки, ноги.
Шумные гостьи сцепились и с бульбами ушли на дно, баламутя и без того темную воду. Вынырнули ближе к берегу – запыханные, посиневшие и довольные.
- Ты не меняешься, – проворчала Леля, поворачивая к берегу.
- Ты тоже.
Ника обхватила ее за талию и обняла, приподымая над водой. Сзади пахнуло духами, пивом и клубничными сигаретами. Пальцы осторожно побежали по коже, прошлись, перебирая ребра, к груди. По телу хлынула волной давно забытая дрожь. Леля встряхнулась и перехватила осмелевшую ладонь.
- Не надо. Смотрят же.
- Купальская ночь. - В зеленых глазах блеснули озорные огоньки. – Самое время устроить небольшое представление.
- Не ври. Тебе просто нужна причина меня полапать.
- А хоть бы и так? – Нахальная рука скользнула по животу. - Тебе жалко?
- Мы это уже обсуждали. Пусти.
- Хорошо, хорошо, - промурчала Ника, не скрывая разочарования в голосе. -  К тому же у нас гости.
Не сразу осознав, что руки подруги противоречат словам, Леля чертыхнулась и вырвалась.
На берегу лыбились двое полуголых парней в трусах кислотного цвета. Выбритые по последней моде черепа покрывал узор из аляповато крашенных волос и проплешин. От кистей до плеч тянулись синюшные полосы из костей, проводов и штрих-кодов. Крепенький толстячок весело скалился, поигрывая мерцающим телефоном. Высокий, нескладный парень топтался чуть позади.
- А что это вы, девчонки, остановились? – ухмыльнулся толстячок. – Так хорошо резвились-то, плавали. Может, вам компании не хватает?
Ника вынырнула возле берега и откинула мокрые волосы назад.
- Валите отсюда, мальчики. Тут занято.
Парни замялись, пяля глаза на приподнявшуюся над водой грудь. Первым очнулся долговязый.
- А-а что так грубо? – пробормотал он, слегка запинаясь. – М-мы же со всей душой… Солнцеворот. Праздник.
- Да, - поддержал толстячок, безуспешно пытаясь оторвать от женских прелестей маслянистый взгляд. - Можно бы и повежливей... Да.
- Можно, - усмехнулась Ника, игриво поводя плечами. – Валите отсюда, мальчики, пожалуйста. Пока не окосели... Я серьезно предупреждаю.
- А то что? – огрызнулся толстяк. – Сиськами задушишь? Так я вроде и не против.
- Мечтай, малыш, мечтай. Только штанишки не испачкай.
Леля подплыла и спряталась у Ники за спиной.
- Кончайте уже - нам одеваться пора. Тут, между прочим, холодно.
- Холодно ей, - подмигнул толстячок товарищу, расплываясь в слащавой улыбке. - Холодно – выходи! Мы тебя, малышка, оботрем, обогреем. А там, глядишь, и твоя подружка подтянется.
- Н-ну, или п-пусть сисястая тебя погреет, - добавил заика. – На-ам без разницы. Еще одно видео снимем и п-пойдем.
- О?! –Ника осклабилась и неспешно подплыла ближе. - Так вы снимали. И как? Хорошо получилось? Можно посмотреть?
- Конечно, - ухмыльнулся толстяк, копошась в телефоне. – Ссылку кину, там и посмотрите. Девчонки, скоро вы станете знамениты. Лайков насобираете.
- Как интересно.
Ника встала из воды и пошла, разгоняя волны длинными загорелыми ногами. Леля вздохнула, в отличие от нее, у рыжей всегда было, что показать. Пока долговязый заикался и хлопал глазами, толстяк торопливо пытался выставить телефон на запись.
На берегу Ника попрыгала, вытряхивая воду из ушей, и с озорной улыбкой прошествовала к разбросанным вещам. Узкая майка с широким вырезом, наподобие второй кожи, облепила мокрую грудь, и девушка демонстративно медленно натянула шортики. Белья у рыжей сегодня не было - Солнцеворот как-никак. Закончив со стриптизом наоборот, Ника вернулась к воде.
- Лель, а мальчики-то не промах, - протянула она, поглядывая на скалящихся худого и толстого. - Переиграли нас всухую. Что будем делать?
- Даже не знаю, - скривилась Леля. – Я уже синею, и есть хочется, так что давай быстрее.
Изобразив милую улыбку, Ника обернулась к перешептывающимся парням:
- Ребят, а может, получится договориться? Мы пока не готовы к мировой известности.
- Ну, можно попробовать, - расплылся до ушей толстячок. – Только что вы нам можете предложить? Денег-то у вас похоже нет.
- А то не ясно? – усмехнулась Ника. - Организуем вам незабываемые потрахушки. Вы же за этим сюда шли, разве не так?
Парни переглянулись и закивали, словно два болванчика.
- Тогда выбирайте с кого начнем.
***
- С нее.
Сбросив цветастые шлепанцы, толстяк вразвалочку заковылял к воде.
- Ты хорошо подумал, красавчик? – фыркнула Ника, с недоумением оправляя майку. - Я тебя чем-то не устраиваю?
- Сначала она, потом ты, - ухмыльнулся толстяк, не сводя глаз с притихшей Лели. – Но ты не переживай, Костик тобой займется. Он у нас мастер.
Долговязый, не зная, куда девать руки, поперхнулся. По вытянотому лицу пошли красные пятна.
- Что встал, жеребец? - Ника закатила глаза и поманила заику пальцем. – Я не кусаюсь.
Леля притихла, поглядывая исподлобья на приближающегося ухажера. Толстячок залез по колено и остановился, выпятив пузо с растянутым пупком.
- Вылезай, малышка. Я тебя не обижу.
Сидящая по шею в воде девушка мрачно уставилась на бегающие по животу пальцы-колбаски.
- Ты врешь.
- И что? – ухмыльнулся пышнотелый ловелас. - У нас вроде как уговор. Но так как ты у нас маленькая, можешь просто немного поиграть с моим змеем.
- Какое самомнение. - Леля оглянулась на Нику, что неторопливо разбиралась с завязками трусов потерянного Костика, и раздраженно фыркнула. - Кажется, это будет и вправду незабываемая ночка.
Торчащая над водой голова скрылась, и девушка вынырнула, вставая перед толстяком в полный рост. Ловелас попятился и с плеском упал на задницу. Как и подруга, купальниками Леля не заморачивалась. В сумерках ее болезненно-бледное тело мерцало и будто бы светилось изнутри.
Девушка отбросила мокрые пряди с лица и склонилась над толстяком.
- Ладно, уговор есть уговор. – Очерченные поплывшей косметикой глаза с расширенными зрачками смотрелись на кукольном личике двумя блестящими озерцами мрака. – Давай проверим, с чем тут можно поиграть.
Тонкая рука ласково опустилась под воду, к куполу вздувшихся пузырем трусов, и толстяк тяжело задышал.
- О-о-о, да у тебя там настоящая змея! Ну надо же, похоже на полоза.
Белая ладошка появилась из воды, сжимая толстый извивающийся чешуйчатый хвост, и парень заорал.
***
Когда у воды раздался вопль, Костик первым делом попытался нырнуть в кусты.
- Не спеши, малыш, - прошипела Ника, оттягивая ему голову назад. – А то я тебе вторую улыбку сделаю.
Долговязый дернулся сильнее, и короткий нож уперся в кадык, оставив на коже неглубокий порез.
- Откуд-да? – прохрипел Костик, вращая глазами. – Мы ж проверяли...
- А ты воображение включи. - Ника куснула заику за ухо и ткнула коленом под ноги. – Присаживайся. Сейчас будет шоу.
Вопли перешли в визг. Леля брела к берегу, осторожно выбирая, куда ставить ножку. Змеюка в ее руке билась яростным лоснящимся канатом. Следом, на живой привязи, полз скулящий толстяк, по-крабьи перебирая ногами.
Когда парочка выбралась  на сушу, девушка отшвырнула диковинный поводок, что сразу обвился вокруг ляжки незадачливого любовника. Змеиное тело свернулось тугими кольцами, в трусах проступила бугром широкая клиновидная голова.
Не обращая внимания на стоны за спиной, Леля подняла смартфон толстяка и подошла к дрожащему Костику.
- Что уставился? – буркнула она. – Нравлюсь?
Леля присела рядом, и ее ладошка нырнула в оттопыренный карман трусов. Парень беспомощно пискнул.
- Похоже, что нравлюсь... Я прям польщена.
Девушка выудила из кармана трусов допотопный мобильник с кнопками, повертела. Моргнув экраном, телефон с плеском скрылся на середине реки.
- Мальчики, вам обоим явно не хватает любви, - грустно заметила Леля, подымаясь на ноги. Лицо долговязого из красного стало пунцовым. – Но на ваше счастье, Солнцеворот - это ночь чудес и приключений.
Леля снисходительно погладила Костика по щеке и пошла к берегу, где корчился на траве толстяк.
- Пойдем, поможем твоему другу, красавчик. – Зажав тощую шею подмышкой, Ника сноровисто поволокла парня следом.
Пнув подвывающего толстяка, Леля щелкнула пальцами. Змеиный хвост с готовностью прыгнул в открытую ладонь.
- Думаю, за свою настойчивость, вы заслужили немного ласки. - Девушка легонько дернула рукой, привлекая внимание обезумевшего от боли ловеласа. – Вставай, дружок… Нет, не так, на четвереньки.
Парень захлопал глазами, и Леля потянула, выкручивая хвост. Подвывание перешло в сдавленный скулеж.
- Может, тебе причиндалы вырвать?.. Живее!
Выставив толстяка на четыре кости, Леля обернулась к побледневшему Костику.
- Трахни его.
- Ч-что?
- Вам же обещали хорошие потрахушки? – прошептала Ника, деловито приспуская своему кавалеру трусы. – Приступай, жеребец. Все готово.
Толстяк тихо заскулил и уткнулся головой в траву. Ника подтолкнула Костика вперед, но парень забулькал, уперся ногами.
- Н-не буду!
На лице Лели появилась недовольная гримаска. Пальцы сложились лодочкой, и девушка ласково подула, подымая рой серебристой пыли. Мерцающее облачко окутало физиономию парня. Из передавленного горла вырвался хрип, и Костик упал.
- С-с-сука! Ч-что ты сделала? Ч-что…
- Добавила немного мотивации.
Приподнявший голову толстяк захлебнулся криком, и его вырвало. На ладони у Лели белело глазное яблоко.
- Дружок, ты ее лучше не зли. - Ника ухватила ревущего Костика за ухо, подняла. Вместо правого глаза зиял темный провал. – Если не хочешь остаться на всю жизнь пиратом, придется поработать.
- И, чтоб ты знал, времени у тебя не так много, - мрачно добавила Леля. – Высохнет, обратно не вставим.
***
- Ну что ты творишь, а?! Нежнее надо, нежней. Это же твой друг. Поверь, ласка и не такие ворота открывала.
Ника отвесила Костику подзатыльник и вернулась к Леле. Обняла сзади, положив подбородок на плечо.
- Зачем ты оделась? Я думала, мы немного пошалим... так сказать, за компанию.
- Отстань, - буркнула Леля, ковырясь с телефоном. – Я только камеру настроила. Актеров поторопи.
- Эй, сам себе режисер! Прекращай ломаться – мы еще на фейерверк должны успеть.
Толстяк зыркнул обезумевшими глазами и отвернулся, стараясь не беспокоить клубок в паху. Змеиный хвост лениво извивался, ощупывая тощие ноги Костика. По вытянутому лицу долговязого бежал пот, выпяченные губы подрагивали. Ника со вздохом склонила голову набок:
- Ты-то чего ревешь? Могло же быть и наоборот. Стоял бы сейчас на травке... отдыхал.
Парень всхлипнул, вжимая голову в плечи.
- Н-не могу… У-у м-меня… не получается.
Ника неохотно отлипла от увлеченной телефоном Лели, подошла, поигрывая ножом.
- Подвинься.
- З-зачем?
- Надрежу его немного, а то мы тут до утра проторчим.
Холодное лезвие деловито коснулось толстяка, и тот взвыл.
- Стой! Не надо!!! Мы еще раз попробуем, пожалуйста! Костян!!!
Долговязый покраснел и судорожно ухватил товарища, закрывая телом. Глаза толстяка начали округляться. Ника охнула и резким пинком столкнула Костика в траву. Над рекой разлетелся звонкий, мелодичный смех Лели.
- Хватит, - простонала она, отдышавшись. - Ребят, вы чего? Даже я знаю этот анекдот.
- Вы походу шуток не понимаете, - буркнула Ника, пряча нож в кармашке. – Устроили тут горбатую гору... А ты?! Нет, ты, серьезно, собирался его трахнуть?
Заика подтянул трусы и сел, озираясь по сторонам. Дрожащие пальцы прошлись по лицу, ощупывая выпученные глаза. Сдавленно хлюпнув, Костик обернулся к приятелю. Меж дряблых ляжек болталась осклизлая зеленая лента водорослей.
- А к-как же?.. Там… Я же в-видел...
Ника раздражено фыркнула.
- Обычный морок.
- Ч-что?
- Наваждение, галюники - называй, как хочешь.
Толстяк оторвал голову от земли, захлопал покрасневшими глазами:
- Откуда?.. Вы что... нас гипнотизировали?
Девушки, переглянувшись, кивнули. Подполз Костик. Сел рядом, разглядывая что-то на земле.
- Са-ань, это НЛПи... Я такое в интернете видел. Нейро… лингвическое програм-мирование.
- Оно самое, –  улыбнулась Леля, раскрывая ладонь. - Видите, просто камешек.
Парни недоверчиво уставились на невзрачный окатыш.
- Ну как? Ловко мы вас разыграли?
- Вы… Так это все... змея… глаз... Ничего не было?
- Ничего. Мы просто хотели вас немного проучить.
Толстяк забулькал, переводя взгляд с одной мучительницы на другую. Опухшее лицо покраснело. Жертва воспитательной программы встала, покачиваясь из стороны в сторону. Негнущиеся пальцы судорожно содрали прилипшую к ноге водоросль.
- Н-ну… мы, пожалуй… пойдем?
- Коллекцию свою не забудьте, – буркнула Леля, и мигающий огоньком смартфон полетел в траву. – Столько ж трудов.
Костик подобрал телефон и угрюмо глянул в сторону реки.
- А м-мой?
- Приятель тебе новый купит, у вас же теперь любовь.
Долговязый залился краской. Парни замялись, стараясь не встречаться глазами.
- Если хотите, оставайтесь, – улыбнулась Ника. – Устроим оргию.
С томным вздохом рыжая сграбастала Лелю в охапку, игриво запуская руки в разрез рубашки. Толстяк поперхнулся и с треском нырнул в кусты. Оставшийся в меньшинстве Костик побледнел, захлопал губами. Издав жалкий писк, заика шмыгнул следом, ломясь через подлесок не хуже матерого лося.
Леля высвободилась и пошла к воде, шлепая босыми ступнями по глинистому бережку. Треск веток быстро удалялся, и Ника с легким сожалением отвернулась от потемневшей стены деревьев.
- Зря отпустили, - пробурчала она, пытаясь отыскать в траве шлепки. – Растреплют же.
Леля скривила личико и запустила окатыш к другому берегу. В темноте плеснуло.
- О таком вряд ли.
- Ну да? Это раньше бы молчали, а сейчас… Больно ты наш молодняк переоцениваешь. И, кстати, не в первый раз.
- Ладно тебе, пусть рассказывают.- Леля задумчиво уставилась в небо, где расцвел первый огненный шар фейерверка. – Пойдем. Самое время выпить.
***
Машина ровно шла по шоссе, прорывая тьму тусклым светом фар. Время от времени за окном с коротким «вж- жув» пролетали встречные огни. Прогретый за день воздух бил в окна, жадно теребя растрепанные волосы. Внизу мерно шуршали по асфальту шины.
- Лель? А я когда-нибудь так смогу? Ну, как ты... Лет там через сто?
Ника вела в своей обычной небрежной манере, то и дело припадая к дымящейся сигарете. Между ног торчала открытая жестяная банка.
- Не сможешь, – сонно проворчала Леля, бросив на подругу затуманенный взгляд. - У тебя все в сиськи ушло.
Ника расхохоталась и чуть не упустила руль. Выровняв машину, рыжая хлебнула из банки и совсем по-детски показала язык.
- Завидуешь? Могу поделиться - у меня на троих хватит.
- Да пошла ты. На дорогу лучше смотри... Я сегодня не в форме.
- Надо думать, - усмехнулась Ника, обходя ползущую малолитражку по встречке. - Я ведь иногда забываю, что ты – та еще… злыдня. Думала, шуганем маленько, на крайний случай Петрушку соберем. Ну, когда рука в заднице.
- Фу!!! – покрасневшая Леля прыснула в ладошку. - Ник, ты – извращуга.
- С чего бы?! Это же ты там мужиков папа-мама ставила. По-твоему, я на этом деле повернутая?
- Немножко, но за это я тебя и люблю.
Леля прикрыла глаза и отвернулась, подставляя лицо ветру. Непослушную пепельноволосую челку закинуло назад. На фарфоровом личике мелькнула безмятежная улыбка. Покусывая губы, Ника выбросила сигарету в окно.
- Я так понимаю, сегодня спим вместе?
- Не-а.
- Че-е-ерт! Ты задумалась! Немного, самую малость.
- Привиделось... Поменьше на пиво налегай, я спать.
***
- Сань, а м-мы теперь из этих?.. продвинутых? – Несмотря на длину ног, Костян с трудом поспевал за шагающим через поле товарищем. - Это в-вообще считается? Мы ж под гипнозом были…
- Заткнись!
- Чего?.. Д-думаю... па-ацаны, поймут.
Долговязый споткнулся, за малым не ткнувшись в широкую спину.
- Чтоб никому!  – прохрипел толстяк, оборачиваясь. - Понял?! Вообще забудь, что там было…
- Д-да ладно тебе. Не зря же говорят, один раз не…
- Завались, придурок. Не было этого раза! Не было. И никто! Ничего! Не узнает.
Костян насупился, неловко теребя сверкающую всеми цветами радуги пластину смартфона.
- Сань, т-ты это… не психуй только… Тощая выложила... Ну, где м-мы… там… С телефона твоего… Б-б-больная какая-то… И просмотров уже н-набежало… Но ты не парься, С-сань. Сейчас это модно… В смысле, бишки… М-мы же с тобой и по бабам… Значит стопудово бишки… С-сань, ну не молчи ты та-ак. Са-ань?!
Не в силах сдержать дрожь, толстяк шмыгнул носом.
- Лайки-то хоть есть?