Летающий Апрель-2Команда особых-5Рождённые летать

Начало http://proza.ru/2020/09/25/1594
предыдущая часть http://proza.ru/2020/10/12/793

    Летающий Апрель
   Часть II Команда особых
   Глава 5 Рождённые летать

    Юным часто кажется, что о себе они всё знают, и они даже не предполагают, сколько тайн порой окружает их жизнь и рождение.
    В роддоме врачи ничего особенного не заметили, а мама Таисия лишь через некоторое время обратила внимание, что по бокам туловища сына и с внутренней стороны рук возникли тоненькие полоски-утолщения, как шрамчики. Травм не было, а появиться они могли...
    Вечером, когда папа Георгий пришёл с работы, Таисия развернула пелёнки и показала полоски тоненьких утолщений на боках сына. Георгий вздрогнул от неожиданности, но собрался, взял себя в руки, запеленал и снова уложил ребёнка в кровать.
– Не бойся, малыш, мы с тобой.
    Георгий сел рядом с женой, обнял и всё гладил, гладил по волосам. Оба молчали. Они были врачами, поэтому слова о происходящем были излишними. Жена, которая за день что только не передумала уже, чуть затихла в его руках, всхлипнула в последний раз и вдруг завела разговор, о событиях, как Георгию показалось, совсем не относящихся к сегодняшнему открытию.
– Знаешь, мне бабушка рассказывала. Это было в самом начале войны. Через дорогу от воинской части стояли трёхэтажные дома, там жили семьи офицеров, и наша семья тоже. Бабушка шла по лугу с мамой, ей тогда было два года, а вокруг цвели ромашки, колокольчики, тысячелистник. Вдруг в небе немецкий самолёт показался. Бабушка схватила маму на руки. Ветер сорвал с головы ребёнка белую панамку и бросил на землю. Их всех учили, что при налёте надо падать, а бабушку от страха всю сковало, она замерла и стояла, даже не смогла поднять панамку. Самолёт пролетел над ними, выпустил пулемётную очередь где-то рядом и улетел. Бабушка всё стояла и боялась сдвинуться с места. Потом наклонилась и подняла панамку с земли... та была прошита пулями. Если бы они упали, как положено, то эти пули попали бы в них. Получается, панамка спасла, обманула взгляд лётчика с высоты.
– Он же видел, что там ребёнок. И стрелял? Это же бессмысленно.
– Война. Они же за землёй шли, а люди им были не нужны.
– Ужас. Если бы с бабушкой что случилось, тогда ведь тебя могло не быть. Наша жизнь сегодня полностью зависела от той войны. Мы потомки тех, кто пережил её.
    Таисия молчала, Георгий вопросами не торопил. Она тихонько вздохнула и продолжила:
– Сейчас там курган Бессмертия. Раньше никакого кургана не было, а луг доходил до края и обрывался крутым спуском до реки. Очень крутым. Тропу люди ногами вытоптали, а вокруг деревья и заросли кустарников – лес. На обратном пути от реки, чтобы вскарабкаться вслед за мамой, я руками цеплялась за корни деревьев, те вылезали из земли. Наверх поднималась вся перепачканная и не понимала, зачем ходить купаться в реке, если потом будешь грязной? Мама тоже насыпала курган.
    Самосвалы привезли песок, высыпали на землю. Народу собралось в тот день много-много. Она школьницей тогда была. Вёдра не помнит откуда взялись. И все, как муравьи, каждый по ведру с песком понесли и насыпали в одно место. Маме хотелось повыше забраться, ноги в песок проваливались, она сама чуть не зарывалась в него – сказала, что только дважды и донесла. Это я к чему говорю. Вокруг столько парадоксов. Иногда в жизни спасает совсем неправильное поведение, нестандартное.
    Если наш сын рождён не по стандарту, то это ещё ничего плохого не значит. Может, он станет неординарной личностью, – она перестала мудрствовать и посмотрела на ребёнка. – Главное, чтобы сын был здоров. Я его никому не покажу. Замучают потом исследованиями.
    Муж понимал, о чём она говорит. У друзей и одновременно соседей уже два года рос особый мальчик, Кирюша. Таисия с Георгием знали, началось также: родители заметили утолщения на боках грудничка, его затаскали по врачам, но те разводили руками. А сейчас у ребёнка уже росли и формировались будущие крылья.
    Наличие кожаных складок у человека привычно: на руках они соединяют пальцы, но лучше рассмотреть и даже потрогать соединяющую складку кожи можно между большим и указательным пальцами. А у Кирюшы крылья росли между рукой и туловищем.
    О существовании в древности рода летучих было известно ещё из рисунков на камнях, найденных в курганах на берегах Десны. Хотя кто-то утверждал, что это ангелов так изображали. Но раз с таким трудом, камнем о камень, выцарапывали рисунки, значит, видели летучих собственными глазами и хотели эти знания передать потомкам. В современном же мире летающих никто не встречал.
    Кирюша слишком явно отличался от стандарта, поэтому стал предметом изучения врачей и не только, появилась масса желающих превратить его в подопытного кролика. Таисия сама бегала по врачам вместе с перепуганной мамой Кирюшы и помнит, что они тогда пережили.
    Кирюша физически развивался нормально, а вот мамины нервы с трудом выдерживали попытки выпытать у той причину случившегося с ребёнком. Поэтому новорождённого прежде всего хотелось срочно спрятать от любопытствующих глаз: если не пресечь доступ посторонних к особому ребёнку сразу, разговоров потом будет не остановить.
    Когда Кирюшу показывали врачам, его, конечно, увидели медсёстры, санитарочки – в итоге слухи разнеслись по всему городу. Пока Кирюша рос дома, никаких проблем не было, а когда стал выходить в песочницу во дворе, возникали неприятности: осторожные мамочки судорожно хватали своих малышей, чтобы те не общались с особым ребёнком. Ведь никто не знал природы явления, вдруг это заразно, или ребёнок проявит агрессивность к детям. Мамочки понимали, что некрасиво поступают, но здоровье собственных чад – дороже любых приличий, и Кирюша каждый раз оставался в песочнице в одиночестве, не понимая почему? Замечательный радостный ребёнок терялся, почему от него сбегают, показывают пальцами. Несправедливость и взрослому тяжело пережить, а каково маленькому ребёнку?
    Выручал характер мамы Кирюшы, Ирины: что бы ни происходило неожиданного или плохого в жизни, она всегда предпочитала «держать лицо», все переживания прятала в себе. Всем казалось, что она живёт то ли на кураже, то ли относится к жизни легкомысленно и совсем не переживает о происходящем. Именно это не позволяло близким даже подумать, что к ней надо проявить сострадание или жалость.
– Кирюша, ну, убежали они, и что? Ты в зеркало смотрел на себя? Ты весь в песке вывозился. Говорила тебе, не пачкайся, грязнуль не любят. Но мы сейчас умоемся, и к нам прибежит с работы папа, а разве может быть лучший друг, чем папа? – сын соглашался и равновесие в его мире на время восстанавливалось.
    Родители понимали: пройдёт ещё немного времени, и придётся сыну как-то объяснять его особенность. А что можно сказать, если сам не понимаешь, откуда у человеческого детёныша растут крылья, схожие с крыльями летающих мышей или летающих собак, что это за явление: атавизм, рудимент, мутация? Не о находках же в древних могильниках с ним говорить?
    Появление в одном доме, в одном подъезде второго особого ребёнка... Это катастрофа. Порой людские слухи возникали из ничего, а тут такое совпадение. В любом смутном деле обязательно ищут виноватого, страшно даже представить, кому и какие обвинения предъявит непредсказуемое общественное мнение.
    Всплыл вечный вопрос: что делать? И тут Георгий вспомнил, несколько лет назад он был в командировке в закрытой лечебнице-интернате, в десяти километрах от Трубчевска. Его приглашали на работу, обещали сразу обеспечить служебным жильём. Какое конкретно жильё он не знал: тогда не думал о переезде. А теперь переход на другую работу со сменой места жительства –  это стало бы решением всех проблем.
    Он задумался. Важнее, он знал другое: в новом двухэтажном здании врачами вёлся приём местного населения, наблюдались и дети. Это показалось выходом из ситуации: предотвратило бы огласку особенностей сына. Олег  будет числиться под присмотром врачей поликлиники, но понятно же, что те доверят воспитание и медицинское наблюдение родителям, опытным врачам, к ребёнку лезть не станут и никто ни о чём не узнает.
    Общество подгоняло в принятии решения: родственники, друзья, коллеги и просто знакомые вдруг озаботились заехать в гости и познакомиться с малышом. Но Таисия отговаривалась выдуманными приметами и ребёнка никому на руки брать не позволяла.
    Георгий созвонился с главным врачом. Квартира, которую обещали, оказалась уже занятой, но взамен ему предложили служебное жильё в соседнем поселении Кветунь, сказали, что оно видно из окон лечебницы и их разъединяет лишь овраг. От посёлка до лечебницы добраться в объезд оврага на машине по добротной асфальтированной дороге можно минут за пять или десять, не больше, и раз автомобиль у Георгия в наличии, то никаких новых проблем не возникло.
    Сорваться с привычного места, где налажено всё: работа, быт, отдых – не просто, но жизнь, которая выбросила такое коленце, требует кардинальных изменений. Предвидеть будущее, как устроятся и приспособятся они к жизни там – невозможно, поэтому квартиру не продали, а оставили на попечение соседей, родителей Кирюшы, и отправились в Кветунь.

продолжение http://proza.ru/2020/10/22/1305