Макабрические сказки - Выпуск 7

 
НАЧАЛО 
В начале было слово.

Точнее, были четыре слова, которые изменили мир.

Произнес их легендарный диктор эпохи последней победоносной Великой Войны, воскрешенный клонированием специально для этой цели.

"Добровольцы! Дамнос дал приказ!"

И по всей планете заурчало, зашуршало, зашелестело, забулькало, закряхтело, зашушукалось. В Оловодье тысячи теней проползли, зарывшись в грязь, к государственной границе.  За их спинами заградотряды зачехлили гурмэ-бульдозеры и получили на складе шмайсеры с видеорегистраторами. Злобные обыватели включили в подвалах светодиодные лампы летучая мышь и стали строчить доносы друг на друга. Кто кого перепишет? Кто кого пересадит? Кто кого переконфискует?

Девушки в косынках от Hermes разливали масло на переходах через трамвайные пути в столицах дружественных государств. В трущобах массово заводились партизаны. Глубокие старики ныряли в подпол за  кремневыми ружьями, старушки выливали содержимое домашних аптек в водопровод.

Исподние инкубаторы открыли интимные двери и выпустили тысячи инкубов и суккубов, которые  жокеями садились на  птеродактилей, развозивших их по всем континентам. Заработали насосы ходящих под нейтральными флагами супертанкеров.  Они стали, причмокивая, качать нефтепродукты в море у всемирных курортов. В деревенских  колодцах зашевелились глубоко законспирированные вибрионы. Возобновилась непримиримая борьба бобра с козлом. Грызуны стали повсеместно строить дамбы для потопления козьих пастбищ. Дождевые черви выползли на поверхность земли и перекрыли правительственное шоссе. В банках на полках литературного музея имени АВ запели пауки.  Духи воздуха закричали немыслимо высокими неслышными для человеческого уха  голосами, им вторил инфразвуковой рокот магм.

И тогда почти неслышно где-то кашлянул серый кардинал мира сего. Паузы в сольных партиях песен и плясок смерти совпали.  Наступила полная тишина, все замерли. И тут глухо ухнул вакуум.

Это был конец.


СВЕТОПАД
На фоне черного бархата бытия течет река времени-пространства, в которой отражается приближающееся  просветление. Река наполняется сиянием, все более и более ослепительным, и извергается в мир грандиозной Ниагарой света. 

Я знаю, вся остальная вселенная смотрит на этот светопад снизу вверх, и им видна просто то ли огромная звезда, то ли  отчаянно светящаяся юная галактика. Я же стою не под, а как бы сбоку от Светопада. В темноте рядом со мной чувствуется движение. Слышны тихие голоса каких-то существ, которые переживают примерно то же, что и я.

– Настоящее чудо, чудо из чудес. Спасибо, милый, что привел меня сюда! Но ведь это не все? Ведь, кроме того, что мы видим, есть еще кое-что, что скрывается в невидимом. – Да все что угодно, хоть Пуруша, хоть ангелы, хоть змея Апоп. Мы ведь ослеплены и видим только то, что само светится ярким светом. 

– Как интересно! Начало всех начал. Давай, пообщаемся с ним. Придумай что-нибудь! – Мне кажется, что если здесь что-то скрывается, то нечто тривиальное и будничное. Что внизу, то и наверху. Может быть, на берегах световой реки как вдоль земных рек, находятся дома и сады бестелесных мещан, во многом похожих на нас и живущих жизнью, похожей на нашу. – Тсс…! Слушай! Ты только слушай!

Темноту пронизывают звуки, похожие на настройку оркестровых инструментов.

– Это они! – Музыкально! Но это не голос начала всех начал. Очаровывает, но не поражает. Скорее это здешние обитатели, интеллигентные, порядочные… и при близких контактах невозможно скучные. Наверно у них даже есть своя всемирная паутина. Ищу… паутина эпохи взрыва... Вот она. Подключился. Да, я был прав, обывательские ограничения. Но забавно. Вот, верь или не верь, сайт по устройству дома. Ничего сверхъестественного, но дизайн на мой вкус очень даже симпатичный. Давай, смеха ради оформим фиктивный заказ дизайна. Посмотрим варианты.

– Может, не надо. – Ну, кто нас проверит, малышка. Заказ среди множества заказов. Только пять минут. Обыкновенный хак… Отъедем немножко, а то слепит. – Боже, ты прав, какие интерьеры! Симфония цвета и света. Пошлые слова, но мы с тобой ведь тоже обыватели, и в голову лезут одни клише.

– Насчет клише не бери в голову. Давай, немножко поиграем в светопадский домик! Выберем скажем это…. Неплохо? – Хорошо, только давай, добавим на стены инфракрасные пятна,  на пол подушки. – Лампу на потолок выберем сильнее! В виде золотистого солнца. В духе этих мест, да поможет нам их genius loci . – 3D принтер передвинем левее. – А из туалета кротовая нора к центру галактики, это как в нашем собственном доме. Лучше не придумаешь.

– Наш учитель мамонт сказал бы, что такова метафизика пост-изначального. – Скорее всего мамонт сказал бы, что с этим не надо шутить. И вообще, хорошего понемногу, волчище! Что мы делаем? Мы играем в игрушки, забыв про Светопад. В стране начал, куда еще не ступала нога денисовца. Давай, милый, вернемся к Светопаду. Второго раза не будет.

– Понял, boney-honey! Увлекся. Игрушка ведь знатная. Сейчас. Сделаем возврат к Светопаду.

– Вы выбрали программу домостроительства ультра-про, в которой данная опция отсутствует. Просьба снова регистрироваться в вакууме.

– Нашли простаков,… регистрироваться! Сейчас сообразим…

– Вы не имеете права пользоваться этой программой! – Вы не имеете права находиться здесь. – Внимание всем постам! Несанкционированное проникновение на нулевом уровне! – Всем хакерам, которые спрятались в облаке над светопадом. Руки за голову! Не двигаться! При малейшем движении вы будете удалены из системы.

Нет ничего прекраснее Светопада, и нет никого, кто был бы равнодушнее его к  человеческим страданиям.

Так произошло и на этот раз, мир света не заметил исчезновения трех непрошенных, но по большому счету ни в чем не повинных соглядатаев: двух денисовцев и одного Homo erectus. Этим первопутешественникам на несколько минут казалось, что их призвали как собеседников на пир. Но...

А ведь все могло кончиться иначе. Мирная и цветущая  светопадная цивилизация информационной эпохи должна были заметить и встревожиться, когда в их безмятежном мире вдруг залаял-завыл на разные голоса Цербер, стали взрываться психошумовые гранаты и оглушительно защелкали позитронные клюшки, выбивающие все лишне за горизонт событий. У них должно было возникать желание разобраться, остановить насилие. 

Должно было. Но тут у меня нет иллюзий. Чего скрывать, мы бы на их месте тоже наверно постарались бы не замечать, и уж точно промолчали бы. Какое наше дело? 

Мы принимаем условия игры. Мир прекрасен, но жесток.


ПРОДАВЕЦ ГАЗЕТ   
Продаю газеты в Государевой Говорильне. Кому Ведомости, кому Новую, кому Общую, кому Оловодский цирк. При этом выполняю отдельные поручения. Сую в газеты те или иные по большей части малозначительные  личные записки для отдельных трибунных петрушек. Ну, в самом простом случае типа «11.20 в сортире», «Сегодня помолчим». Ну, вы понимаете. Все записки я фотографирую камерой в левом (искусственном) глазу и рассылаю по трем разным (как я полагаю, независимым и конкурирующим) адресам надлежащих (а может быть и ненадлежащих) контролирующих служб. В общем я на своем месте, да и у клиентов нет нареканий.

На содержание записок я никак не реагирую, даже если там написано что-то вроде «Сегодня в 12 большой бабах». Бабах так бабах. Глазом не моргну. Впрочем, насчет бабаха это конечно была ложная тревога. Проверка системы.

С недавних пор у меня оставляют на время заседаний и какие-то пакеты, портфели, папки. Это свидетельство возросшего доверия ко мне. Я всегда возвращаю предмет именно хозяину, даже если у меня оставили десять с виду абсолютно одинаковых черных папок. Никаких номеров камеры хранения, торжество памяти и профессионализма. (Естественно, что при этом все предметы просвечиваются на портативном Кирлиане, и о содержании сообщается опять же куда надо. Как же иначе.)

Конечно, эта другая сторона моей активности не могла быть просто так игнорирована.  Но "волны гасят ветер", контролирующие службы заинтересованы в сведениях и стараются ни в коем случае не компрометировать меня перед говорунами. Да и пользующиеся моими услугами оказываются "в законе". Многие поняли это обстоятельство правильно, и в итоге мой карточный домик, построенный на равновесии обманов, оказался прочнее иных замков.

Но, увы, не одни отечественные тайноведы существут на свете. Появились ОНИ! В одно утро мне казалось, что в потоках воздуха порхает тончайшая вуаль, потом, что это летит тысяча мелких мушек. Около киоска никого. Черные точки собираются в подвижную, изменчивую тучу над киоском. Они спускаются, вот они уже как будто в моей голове. Передо мной появляется виртуальная клавиатура, и мне кажется, что мои пальцы начинают проворно бегать по ней. Темп возрастает. Любое лыко ложится в строку. Все известные мне тайны парламента вываливаются на потеху вселенской токсичной черни.

На верху лестницы появляются сбежавшие с заседания говоруны. Они, кажется, ничего странного не видят и не слышат. Я сижу с выпученными глазами.

Через полчаса появляется большая группа парламентариев. Они говорят возбужденно о законе, который был только что принят в 3 чтениях. О компенсации ущерба, причиненного землянами экологии Марса.

Это бред. Мы решили платить кому-то компенсацию... Какому-то всемирному вакууму. Так не бывает. Только не у нас. Нет, оказывается, что быват, деньги уже передали по системе superswift. Мы что, проспали? Или...?

И тут я вижу в зеркале, что из моих ушей быстро-быстро вытягивается бесконечная черная вуаль. Она распадается на миллиарды черных точек, поганых умненьких мушек. Слышал, слышал. Доктор Зоофил любит всех тварей, за исключением вики-интриганов информационных дрозофил. Я падаю обратно на стул. Моя голова с тюрбаном мушек являет всем наглую иллюстрацию WikiLeaks (мухиликс) в действии.

Ко мне с искаженными лицами бегут мои клиенты и кураторы.

На меня обрушивается удар депутата-гоблина. Крики за его спиной я слышу уже как будто через вату. «Предатель, сволочь, мразь», да-да, это все я. И тут перед моими глазами все темнеет. Навсегда.


ДЕМОН (КОНТР)ЭВОЛЮЦИИ
Миша Моргенштерн был демоном всемирной эволюции.  Эволюцию он учинил на деньги Оловодского генштаба. Подрихтовал  несколько констант, нажал на нужные кнопки причинного примуса, и вот уже эволюция шумно  воцарилась во всей вселенной, за исключением сектора  Оловодье, где наоборот, установилась, небывалая  стабильность.

Таков был заказ. Предполагалось, что наши партнеры  погибнут в череде поспешных эволюционных подвижек и компенсаторных подножек, и тогда настанет наш черед скоммуниздить опаленные мятежами и катастрофами пространства.

Но с самого начала все получилось не совсем так. Скорее совсем не так.

– Теория верна, просто надо подождать, – сказал Моргенштерн.

Грозный Дамнос неожиданно с ним согласился. – Это меня не пугает, Миша! В стабильном мире мой трон крепок. Подожду. Я собираюсь жить долго. 

Незаметно для широкой публики произошли некоторые непредвиденные события. Из недр планеты Земля исчезли окаменелости. То есть, исчезла эволюционная история земли. Узнав об этом, Миша слегка встревожился. Но только он один.

Стали разрушаться небоскребы City. – Надо было  бы удалить второе начало термодинамики, подумал М. – Но наплевать. Скоро всем будет все равно.

Так и было. Повсеместно вышли из строя двигатели внутреннего сгорания. Все вернулось как бы в 19 век. Богачи завели конные экипажи. Бизнес Мишиного друга Пржевальского процветал.

Оловодье объехало весь цивилизованный мир на кривой козе. С лихим гиканием.

Чуточку терпения и мы увидим Дамноса в тигровой шкуре на огромном каменном троне и над ним небо в алмазах.


500 ДНЕЙ, КОТОРЫЕ ИЗМЕНИЛИ МИР
Несмотря на клеветническую кампанию в иностремительной печати, и беспрецедентное давление либерастов, президентом нашей страны стал седогривый удав генерал Сик. Он отменно хорош, этот командующий много-гигатонных чумно оловянных войск первого удара, в прошлом генерал большого пальца правой руки нашего тогдашнего  вождя.

За ним оказалась поддержка миллионов. Но разве он был не прав, сжав расшатанный руль государства в своих могучих кольцах?

Правда, потом дерзкий генерал нас чуть не погубил, но вот, мы живы, чего же нам еще надо? В конце его правления наступило испуганное очищение и измученное возрождение нации. Часто ли кто-то из власть имущих может рапортовать о чем-то подобном?... Но я увлекся, вернемся к началу.

Сик прошел до конца список главных священных войн эпохи: первая (кровавая), вторая-третья (дигибридная) четвертая (трехдневная), пятая (бескровная или якутская), шестая (бесконечная).

Каждая война открепила какие-то разболтанные ржавые скрепы и заменила их новыми, из более дешевого  материала. После первой войны руководитель имперской администрации Надвуходоносорог разделил дефицитное жидкое мыло, применяемое в зверофермах, на нижний поташ для гипопотамов и верхний – для гипер-потамов. После второй войны реквизировали личные ковры-самолеты. После третьей запретили торговлю детьми в поездах. После четвертой войны отменили вежливость. После пятой – запретили Алмазную сутру, после шестой – внятную речь (и поставили памятник Му-му). Каждая война нагрузила трупами огромные ковчеги, идущие по подземному Нилу в иной мир.

…Вас наверно интересует вопрос, а как же Дамнос? Неужто он сдался без боя своему самому лояльному в прошлом генералу? Ну, он, конечно, не сдался, просто исчез, а может быть притаился. Недавно я слышал, что он как будто получил уютное убежище в Уркаганде-подворотном (у Петры).

Кстати, часто я никак не могу вспомнить, кто из великих порождений мира сего жив, но в данном случае я навел справки. Остался один небольшой вопрос: жив ли я сам?

Но не будем о грустном....

После шестой войны Земля была тиха, пустынна и безвидна. Жизнь налаживалась, но чрезвычайно медленно.

И вот тогда на Земле появились Путешественники. Высокие фигуры, укутанные в ткани неопределенного цвета, медленно брели по лугам и полям. Садились на камни и на пни, развязывали узелки и доставали какие-то лепешки. После себя они не оставляли следов, если не считать редкие холмики, посыпанные красноватым песком.

Никто не видел, как они появлялись – то ли выходили из пещер, то ли материализовались из воздуха.  Потом первые странники исчезали. Но через недельку-другую по той ж дороге проходила новая группа. Их видели на всех материках, кроме Атлантиды.

Скоро мы привыкли к этим инопланетным (конечно инопланетным, как же иначе?) беженцам. Мы стали их приглашать в свои дома и угощать скудной послевоенной пищей. Они не удивлялись  попыткам общения с ними как со стороны рядовых граждан, так и уцелевших "язычников", но при этом не высказывали особой радости. Бормотали что-то невнятное на своем непонятном наречии.

Но новые волны беженцев уже знали о нашем дружелюбии и приносили с собой подарки: разноцветные невиданные бабочки, крупные ракушки, диковинные камни и кристаллы, иногда даже книги, с текстом на непонятном языке, но с изысканными движущимися картинками. На кухне подходили к микроволновкам и газовым плитам и качали головой. Но были явно рады использовать их для подогрева своей скромной пищи.

При этом они не делали попыток угощать нас инопланетными лепешками. Мы не обиделись, так как поняли, что ни к чему хорошему это бы не привело.

Несомненно, что-то понемножку менялось. Странники осмелели и в любое время дня и ночи могли постучать в дверь или поскрестись в окно. Хотя иногда мы и ворчали после их ухода, в целом мы были рады их визитам. Ведь нам нужно было отвлечься от мыслей о событиях, которые чуть не погубили планету.

(Как хорошо, что милые беженцы не попали к нам до войны. Мы наверно повели бы себя совсем по-другому. Это были вроде и мирные и сытые годы, но подспудно нагнеталась ненависть и наращивались мускулы агрессии. Гостеприимство не входило в  повестку дня.)

Меж тем, прошло полтора года, и поток странников поредел, а потом прекратился совсем. Но общение с ними не прошло даром. К жителям Земли вернулись чувство собственного достоинства и радушие. Возникла жажда действий, и даже, страшно сказать, оптимизм.

А дальше все пошло, поехало, жизнь вступила в свои права. 

Мы были спасены.


ГМО! ГМ… 
ГМО: Глупые мордашки осликов? Голубой мундир опричника? Глумливая медлительность орла? Горе мне, остолопу? Геологический метаморфоз осадков?

Нет! Нет! Ну, конечно же: Генетически модифицированные организмы. И я один из них. До недавнего времени – (вы помните эти мрачные годы) – подпольный бастард. Но вот стал возможным coming out. И я перестал скрывать свое происхождение.

– Я – б.  – Вы боксер? – спрашивали раньше меня в ответ на это заявление.  Нет, также как не баскетболист, биатлонист или бобслеист. Даже не банкир, бас-баритон или бомбист. Я бастард. И это звучит гордо. Бастард, это не диагноз. Многие бастарды добились богатства и славы, я, увы, не из их числа. Причина не в моем индивидуализме, которого по большому счету нет, а в отсутствии полновесных талантов в кошельке моего Атмана.

Я вхожу в низовой, самый непритязательный клуб бастардов, бастардов без свойств, как нас называют более удачливые ГМО. Своих я узнаю по глазам, по печальным глазам бывших небезынтересных «потенциальных агентов мирового искусственного интеллекта», нынешних лузеров и маргиналов.

Но кто мы на самом деле? Вряд ли я способен ответить на этот вопрос. Может быть ЧМО (чрезмерно модифицированные организмы), или ПМО (политкорректные марксисты Оловодья)?  Дурацкое зубоскальство. В этих словах звучит досада на то, что мы не подавленно молчащие организмы, проявляем некоторую общедоступную общественную активность. Участвуем в некоторых массовых действиях, например,  кормим воробьев.

Не могу сказать, что я подписываюсь под всем, что говорят другие бастарды без свойств. Но меня смущает злость, которая сквозит в их высказываниях. Конечно, они имеют право. Но я – бастард без ненависти (что-то было, да сплыло).

Все же… Гуляю я как-то, наслаждаясь своей почти молодой упругой походкой, по парку Сосновка близ дома. Быстро устаю, поэтому скоро сажусь на скамейку. Достаю коронафон. На кончик обломанного сука торчащего за скамейкой, садится крупный рогатый жук. Пронзительный голосок скрежещет мне в ухо.

– Простите, коллега, но, кажется, в вашем геноме скрывается часть инсектной ДНК. Сами-то вы в курсе?...  Спрошу прямо: Кто вы? Если не секрет. Бистабильный оборотень? Боевой робот?

– Никаких секретов, простая генная инженерия с единственным бонусным секретным кодом для совмещения несовместимого. А вы-то кто? Для существа ваших размеров вы замечательно владеете нашим языком.

– Здесь как раз все ясно. Small is beautiful. Миниатюризация биокомпьютеров, субквантовые вычисления…  Чем прогрессивнее дивайс, тем миниатюрнее... А вот вы сами явная загадка природы. Никак не могу  представить, как существа с таким громоздким старомодным мозгом как у людей создали вполне развитую науку. Я на Земле в первый раз. Но наши роботы искали здесь контакты с общественными насекомыми. Сейчас понятно, что не то искали… А люди наверно в свою очередь пытались наладить контакты с гигантскими членистоногими на планете с повышенным содержанием кислорода в атмосфере?

Но, не сочтите за настойчивость, ваши фрагменты инсектной ДНК вам лично мало что дают.  Это не генная инженерия, а какое-то забавное заявление о намерениях. Реализация –  сплошная архаика, научный тяп-ляп. За этим наверно скрывается не какая-то научная проблема, а романтическая история. Я прав?

– Так и есть. Инсектные фрагменты это ДНК моей мамы. Отец – адвокат и ксенофоб. Знакомство в галактическом центре, оторванность от дома, растущий интерес друг к другу, преследования со стороны фундаменталистов, любовь, ну а потом генно-инженерное бракосочетание. Большой науки тут действительно нет. Но мы все счастливы.

– Обожаю такие истории. Насчет счастья, наверно это не результат расчета ваших инженеров, а случайная удача. – Я бы не сказал, меня все-таки создали в галактичесом центре. Неслабый уровень. – Ну, насчет уровня я на вашем месте не обольщался бы, вы имели дело со старым центром. Они до сих пор думают, что они у власти. В то время как метагалактика уже давно управляется на совсем другом уровне.

 – Параллельный инсектный центр? –  Кто кому параллелен? Мы единственный дееспособный орган власти. Но макры нам не мешают. Пусть возятся внутри своей ограниченной сферы возможностей... Иногда чего-то добиваются.  Вот  вы лично неплохой образец для исследования в нашем центре. Не вздрагивайте, вам лично трансфер не грозит, я принял меры и уже выслал туда вашу виртуальную модель… Но сейчас извините, должен вас покинуть, нужно ликвидировать одну незаконную Вселенную. На вашу ДНК я поставила охранное клеймо, чтоб мои архаровцы вас не трогали. Мало ли как еще дело обернется...

И он исчез. Нет, неплохо быть таким как я макробастардом. Хотя это не гарантирует от ошибок.  Ведь я мог бы с перепугу делать попытку прихлопнуть моего собеседника. Больно заносчивый малый.

Интересно, является ли инсектный центр окончательной властной инстанцией во Вселенной?... А если покопать поглубже?

Впрочем, я не поверил ни одному его слову.
 


НЕВИДИМЫЙ ПИРАТСКИЙ КОРАБЛЬ: ПОХИЩЕНИЕ МЕ
Встреча в подземном иноматериальном хабе. Невидимая нейтринным радарам пиратская пиранья подземляется. По трапу спускается богиня в сияющем белом хиджабе, встает по стойке смирно и весело рапортует кому-то, стоящему в глубокой тени. – Дорогая старшая сестра! Гибридный экс в доме нашего отца проведен по правилам месопотамского пантеона, учтиво, но решительно. Он до сих пор еще не пришел в себя.

Изъято более 100 подходящих для нашего мира ме (Ме, или Мэ – шумерские базовые принципы цивилизации. Список «ме» приводит П.Кривачек в своей книге «Вавилон» в комментариях ко второй главе, стр. 335, а также сайт https://en.wikipedia.org/wiki/Me_(mythology)в Википедии.) Перечисляю главные: подходящий первосвященник, искусство суда, отрицание стыда, лингвистическое лидерство, духовная дистанция, ледяной дворец, карточный домик, обнаженный торс, скорпионизация, игры для тигров, выкомаривание, кошмаривание, обогащение, пять перчаток, пятая суть, четвертование, тримурти, бикини, единство, обнуление, ночная музыка воды, осада Дильмуна, укрепление 7 и, скрип скреп, смех без причины, искусство  проституции, аморальт, любимая собака, рекомендуемые оскорбления, ответственность за неконструктивную клевету, 17 мгновений потопа, королевская феня, золото музыкантов, свинец перед свиньями, бал&, пан-ужас, необходимость купания, необязательность исполнения, легкое сердце, львиное сердце, quo vadis, коротконожка, тихотявка и ее симпатявки, принуждение к уважению, пырни первым, парень!, дом нетерпимости, проктоправы, (без)нравосудие, искусство фуги, кротовые норы, кровавые споры, встречи гранатодержателей (под столом) и грантодержателей (за столом), стой, идет домострой, хоккей, огненные конусы, черные дыры, кооператив малина, наука предательства для председателя, голубые имперские глаза, святошумовыегранаты, поганоязычные барды, поля пропаганды, атмосфера агитации, shit happens даже в космосе, непогрешимость неуказанного, зов заветного, уничтожение улетного, пастыризация толпы, демократизатором по темени, кормление кенотафа лидера политическими трупами противников, догнать и переплюнуть, перепрезумпить виновного, чирикающий радиоактивный перепел, хула не убудет, булат Али-бабы, коты, ходящие строем, змеиные серпиалы, моралопад, здравствуй, госпожа ненависть, идущие на смерть приветствуют тебя, все нас забудут, не будем о грустном, о метафизическом..

– Отменные ме. Праздновать будем? – Я не против. А где? – У меня, конечно, там никто не помешает. – В шесть часов вечера, как в старые добрые времена.

– Be prepared!

– Always prepared! 


ГАЛАКТИЧЕСКИЙ FLEA MARKET

И замки мирового торга,
Где бедности сияют цепи,
С лицом злорадства и восторга
Ты обратишь однажды в пепел.
Велимир Хлебников. Ладомир 

Мы погибли, но мы по-прежнему мыслим. И даже действуем.

Маленький пожилой динозавр глядит на меня немигающим взором и чешет затылок. Затылок своей супруги, стоящей рядом. Где же мы? В чреве башен списанных  космических ангаров, где  идут бойкие торги.

Динозавр в легком замешательстве. 

– А на что вам A-bomb? – Да так, детишкам похулиганить. – Понял, шеф! Такова нынешняя молодежь. Что же, бомба так бомба, поищем что-нибудь подходящее. – А простите, цена...?

–Вы же знаете наши традиции. У нас нужно всласть поторговаться, славить матушку Мамон... Чтобы все было чин чином, давайте сначала чем-то подкрепимся. Попробуем найти что-то космически сближающее.  Поищем… Наш галактический код я помню, человеческий – сейчас проверим, последние три цифры 184?

– 185, на 184 записаны неандертальцы. Непонятно, почему они находятся в справочнике, они же вымерли около двадцати тысяч лет тому назад.

На лбу динозавра сверкают очки.

– Вселенная полна загадок, мой друг. От вас многое скрыто. Неандертальцы просили не информировать гомосапиенсов о своем местоположении и, согласно закону о защите жертв геноцида, просьбу уважили. В какой-то момент истории их на Земле действительно осталось немного. Последних из них вывезла с вашей планеты экспедиция экзопотамов.  Но в космосе неандертальцы прекрасно приспособились к современной высокоразвитой постинтеллектуальной культуре. В последние годы многие из них решили упроститься и вернуться на Землю пастухами мамонтов. Так что вы о них еще услышите.

Меж тем, пока мы радовались разговору, подоспела карта заказа. Из-за человеческих фанаберий выбор не очень большой, но кое-что есть. Суп из тараканов и морских огурцов, улитки с душком, кофе, хлеб на красных дрожжах.

– Странно, впрочем, ничего! На самом деле проблемы нет. Выбираю кофе и хлеб… Простите, вот там, кажется, стоят мои знакомые насекомые. Если можно, подойду к ним и обменяюсь парой слов. Я мигом. – Здравствуйте, милые членистоногие. Мы с вами, кажется, встречались на последней галактической ярмарке поэзии. Моя…

– Может быть встречались, молодой громила, а может нет. Ничего личного, для нас просто все млекопиты на одно лицо, от выхухоли до гориллы. Извините, я вас точно не помню, и к тому же меня ждут срочные дела. – Подождите, ведь ваше имя Ми. – Что? Откуда у вас мое имя? Вы из экзо-опричников? Только не надо нас бить... Мы дважды несекомые, во-первых мы госледи, во-вторых редкие насекомые. У нас есть кеш. Здесь, в верхнем секретном кармане. Много кеша. Вот, берите! – Господи. Я не полицейский агент, если и числился, то это была простая формальность, давно и неправда. Умоляю, вспомните Мо, вашего представителя на Земле!  Я ее муж. Муж Мо (уже язык заплетается).

Но на этот раз дамочки в модных экзоскелетах кажется  поняли.

–Господи, так вы из наших. Зачем же этот маскарад? За вами что, гоняются? Я чуть не умерла от страха. – Тетя Ми, все правильно, все так и не так, я действительно млекопит, разве что мое сознание несколько стерто по краям. Но с другой стороны я муж Мо, наш брак зарегистрирован в Инсектограде. Помните галактический скандал по поводу нашего бракосочетания? – А как же. Выходит, что вы тот самый опасный инопланетный сердцеед. Какой вы крупный и представительный, однако…. Можно понять Мо. Представляешь, Мовка! Мы только вчера об этом говорили. Об этой истории. Ну, ты меня понимаешь.

– Извините великодушно! Нам хотелось бы вас расспросить о многом. Но мы должны были уже пять минут назад как быть на министерском дереве, в моем коридорчике под корой. Нас же вытурят из турминистерства. Летим, Мовка!

Возвращаясь от пугливых членистоногих дам, вытираю пот со лба. Как меня угораздило вступить в разговор с этими неискренними до нельзя сикивошками. Хотя, может быть в ту же минуту Ми шепчет подруге Мовке: евкалипты-палки, еле унесли ноги от этого маньяка, хотя голос у него и цивилизованный, но глаза его выдают. Оборотень. – Merde!

Пожилой динозавр меня утешает. – Вы что, насекомых не знаете? Что старые, мелкие, что новые, огромные new insects. Роятся и жужжат по всей вселенной. Ни понимания, ни стержня у них нет. Только самомнение, деньги и insectspreading. Шевелят усами,  задевая всех, а то еще заводят тверкинг гладкой хитиновой попкой. Вроде это их язык. Но даже при помощи видеоГУГЛ-словаря понять их невозможно. Сплошные намеки и экивоки. Тьфу! Да ну их всех в морилку!

Да, словари для понимания инсектных языков почти бесполезны. Нужно знать сотни тысяч идиом.

– Но вернемся к нашим бомбам. Мне вот что пришло в голову. А на что вам А бомба. Вам же с женой за ними потом убирать в виртуале. Горы мнимых трупов, перепрограммирование планетарной байтоплазмы. Если вам захотелось почудесить, то почему бы не выбрать Bimbo BB. Это – как нанять дворецким умненького бонобо вместо бешенной гориллы. Детишки в галактическом центре обожают Bimbo. Портятся, конечно, но такова  цивилизация! Уверяю, вам самим будет многое в новинку. Не пожалеете... А можно еще более  кардинально расширить семейный опыт. Купите понюшку Бета-амилоида и наслаждайтесь продвинутым Альцгеймером. После нирваны second best… Ну, думайте, думайте. Я вас не тороплю.

 – Извините, дорогой, я устал. К тому же я только что с Земли. – С Земли? Что вы делали на этой помойке? – Откровенно говоря, ничего. Пустяки. Жил  я там. А последний год, можно сказать, уже никакой жизни не было. Я болел и лечился. –  Лечились? Как можно лечиться на Земле, что вы! От какой такой болезни, если не секрет?  – Какой там секрет. От византийского воспламенения воображения.

– Минутку… Ах вот оно что. Так, так, так. Тогда понятно. Это у вас в реинкарнационной грибнице. Ну что, вылечились? – Не совсем. – Еще бы. Болезнь ведь, по существу, более чем неизлечимая. Как вы себя чувствуете? –Хуже некуда.

– Понимаю: как говорят, в пучине тех же ощущений, в которых свободно плавает здоровый, больной захлебывается. Кстати, с Дамносом не встречались? – Конечно нет. Где Дамнос и где я? – Может стоило постараться. Было бы что рассказать внукам… Говорят, он юморной. – Ну, в предыдушем воплощении я как раз старался,… поработал год у него архиканцеляриусом. – И что? – Вспоминать не хочется. Поговоришь с ним, а потом ходишь весь день как после плевка верблюда. У него не только потребность, но и настоящий дар унижать людей.

– Можете не продолжать. Вам только и осталось, что взять бессмертные ноги в руки и потопать в сторону vita non ; nuova.  – Что-то вы слишком проницательны для трактирщика-антиквара. – Хе-хе! Много вы понимаете в нашей профессии. Кто же лучше знает пути живых существ и повороты судьбы, чем трактирщик?  – Как кто? Секретные сотрудники. – Это популярное заблуждение. Сексоты подслеповаты как глаз с влажной макулярной дегенерацей, искажают образ, не могут не искажать. Им видится не то, что есть, а продвижение по службе, пачка ассигнаций, престижная любовница. Ну и конечно сами радости своеволия.

Кстати, вот к нам пробираются знаменитые  сестры  Лисички, легки на помине, тоже эмигранты из Оловодья, уехали, когда ваша родина еще сияла атеизмом и называлась Соловьиным Союзом. Они что, вас знают? Явно желают с вами поболтать… Ухожу к стойке. А о предложении подумайте!

Кого только не встретишь в центре галактики. Хотя может быть это не оригиналы, а отражения, направленные сюда из далеких миров. (Что говорят двойники прощаясь? Встретимся в центре.)

Сестрички-трансвестички лениво здороваются, без приглашения подсаживаются ко мне. – Что мы слышим? Только что узнали, что ты работал у Дамноса. Вот так сюрприз.

– Быстро вы оказались в курсе. Но это не сюрприз, а минутный каприз Дамноса. Да и я был еще не я.

– Гы-гы-гы! Это ты скажешь следователю. А с нами-то, с твоими геноссами-камерадами, чего в прятки- то играть ? Ну, как хочешь! У каждого свое сокровенное, как говорят гоморрасты.

–  Мы с сестрой все слышали. В частности, как у тебя вопили инсектушки. "Только не бейте. Мы –  госледи, редкие насекомые. У нас есть ксивы. Топ-секретные ксивы. Вот, берите! " Профессионально, коллега! Поделился бы с нами.... 
– А давай, загляни к нам сегодня вечером. У нас гостит большой специалист по модификации металла, Станнопулус ("Чумной"). У него такие идеи… Очуметь можно. Прошлый раз только тебя не хватало.

 – Или, если сегодня не можешь, то в пятницу, к нам притуннелирует на дессертацию кое-кто с подсобки галер. Чудь белоглазая, как и ты сам. Демифологизация власти и оппозиции с 5D слайдами. "Гулаг как монастырь со строгим уставом." А потом... Потом полный АУМ.

(Вторник, пятница... Я давно заметил, что сестры Лисички по оловодским праздникам и даже просто по выходным не тролят. )

– Не можешь? Опять занят? Нелюдимый ты наш. Продолжим разговор после дождика в четверг!

–  Нам здесь нелегко. Но рынок ранит чувствительные души... Сестры уходят, звонко напевая «Нет, большей пошлости на свеете нет» на мотив куплетов Бони (Имре Кальмана).

После ухода сестер на стуле остается бумажка с коротким текстом: «Под ударами могучих лап нашего Уголовного Котэ падут три кота, на которых держится ваш мир: Кот Шредингера, Чеширский Кот, и Кот да Винчи.»

Вдруг разрывается ткань мира, входит Мо и осторожно закрывает за собой занавес материи. Ее темные глаза непроницаемы, но кончики крыльев нервно трепещут.

Чтобы меня найти она преодолела тысячи световых лет и сотни опасностей. – Вот ты где, а мне нужно с тобой обсудить кое-что по работе.

Радостно встаю.

Ухожу. Хотя в один прекрасный день я наверно сюда вернусь, чтобы пройти мастер-класс – послушать сказки золоченых соловьев с  берегов пяти рукавов звездной Old Man River.

А пока меня зовет Мо.