Глава 63. Нина Белоногова. За что любить человека

ЭТУ ПЕСНЮ ЗАПЕВАЕТ МОЛОДЕЖЬ (ПОВЕСТЬ)

ГЛАВА 63

Нина смотрит на ворсистые ватные облака и пытается рассмотреть высоколетящих трудно узнаваемых  птиц. Она лежит с книжкой в гамаке, подвешенном дедом возле флигеля между двух старых лип. Она мечтает. "О чем они думали тогда, в каком-нибудь...  1769-ом году, при царствовании Екатерины Второй: постепенно восходит звезда Потемкина, где-то воюет сорокалетний полковник Суворов, студент русской заграничной партии в Лейпцигском университете Федор Ушаков внушает товарищам и в том числе молодому Александру Радищеву: тот может побороть свои страсти, кто старается познать истинное определение человека, кто украшает разум свой полезными и приятными знаниями, кто величайшее услаждение находит в том, чтобы быть отечеству полезным и быть известным свету...   1807-ом, уже при Александре Первом: герои "Войны и мира" возвращаются с наполеоновской войны...  1831-ом, при Николае Первом и только что женившемся Пушкине"... 1847-ом, предпоследнем годе жизни Белинского, годе отъезда Герцена с женой Натальей Александровной за границу, как потом окажется, навсегда... 1866-ом, когда Достоевский встречает Анну Сниткину... 1875-ом: во всю бушуют реформы, профессора университетов читают публичные лекции, повсеместно организовываются коммуны по образцам Чернышевского и Фурье, толпы интеллигенции идут в деревню, "в народ",  и уже есть вот эта усадьба и отстроен главный дом в сегодняшнем его проекте и, может быть, вот этот флигель...  1884-ом, при Александре Третьем, когда после двадцати лет буйства умов и социальных вакханалий настали более и менее спокойные времена... В 1889 Станиславский выдает в Обществе искусства и литературы свою первую небольшую режиссерскую работу - получается оригинально и интересно, а в 1898 вместе с драматургом Немировичем-Данченко создает будущий мировой феномен - Художественно-Общедоступный театр, вскоре переименованный в Московский Художественный... 1914-ый: знаменитый поэт серебряного века акмеист Гумилев честно идет на первую мировую войну, добровольцем, воевать за Россию... 1923-ий: постоянный полномочный представитель СССР в Норвегии Александра Коллонтай публикует в журнале  "Молодая гвардия" статью "Дорогу крылатому Эросу" - теорию новых форм любовного союза - в виде "любви-товарищества", комсомольской полигамии... Какими они были? О чем они думали каждый день? Как думали?"
На деревьях поют птицы, в обыденности почти незаметные для привычного уха, внизу на клевере жужжат пчелы. Пахнет сеном: дед обкосил первую траву вокруг дома.
"Наверно, и тогда все было то же. Такой же гамак в огромном усадебном парке, и какая-нибудь, как я, мечтательная и, как говорили, экзальтированная девушка - изнеженное домашнее создание, гимназистка, институтка, курсистка - с моим или другим именем смотрела вот так же в небо сквозь ветки и листья, положив книжку на грудь... Какая-нибудь шестнадцати- восемнадцатилетняя Натали, Каташа, Кити, Софи, Мэри... Наташа Ростова - мечтающая обо всем и обо всех разом - о Борисе Друбецком, князе Андрее, Пьере, Анатоле Курагине; Мария Раевская, будущая Волконская - которая в возрасте двадцати двух лет второй из декабристских жен, приедет на Нерчинскую каторгу - она читает Бомарше, над комедиями которого с удовольствием хохочет друг ее отца и братьев Пушкин; Евдокия Сушкова - впоследствии Ростопчина, графиня и знаменитая поэтесса; Наталья Захарьина, будущая Герцен - "счастливица": незаконнорожденная дочь, не прозябающая, как ее ближайшие родственники в глухой деревне, обретшая московскую покровительницу, которая хочет пристроить ее за приличного человека, выделяя в приданное треть своего немалого состояния, она пишет, прячась от посторонних глаз:  "душно сил нет", "сердце вянет, глядя на тех, чья жизнь, как сонная прудовая вода, хоть и в зеленых берегах она, хоть и покойна..., но что в ней? Не хочу жить такой жизнью я..."
Кошкина на консультации  спросила учителя истории: "Чего им тогда хотелось? Ну, естественно, ели-пили, а чего больше всего?". Он ответил: "Любви и не совсем понятного, не очерченного ясными границами, счастья. Как всегда. Как и сейчас". "Но у нас же все по-другому!" - сказала Иванова. Учитель грустно посмотрел в класс и не возразил. "Любить надо за что-то", - сказал Чечерин. "Нет!" - отбила Аврора. Чечерин прочитал строчку из Цветаевой: "Послушайте, еще меня любите за то, что я умру"- то ли иронизируя, то ли соглашаясь; красиво развел руками и добавил: "За что? Да ни за что! Просто так! Человека надо любить просто так", - и опять было не понятно, в шутку он или всерьез.
"Чечерин - умный, - подумала Нина, - ему нравится Кошкина и я. И еще я нравлюсь прокурору Ромову, Яркину и самому учителю истории, но все четверо не подают вида".