Мой последний день. Часть 1

В тот день, когда я должна была умереть, я первым делом отключила Интернет. Откуда я узнала, что умру именно сегодня? Не имею представления. Мне сорок пять, я вроде бы здорова и довольна жизнью, но внезапно ко мне пришло осознание, что я здесь уже не нужна, что моя миссия (да и была ли она вообще?) выполнена и пора освободить место кому-то другому. Я не расстроилась и не испугалась, мне стало интересно, как это произойдет. Пальцы рук покалывало, я видела какую-то неясную тень и подумала, что вполне возможно у меня в голове лопнет какой-нибудь сосуд, зальет мозг кровью и тут мне и придет конец. Что ж, не самый плохой вариант, если сразу и без боли, если не лежать без сил и мозгов, если не ходить под себя и не гнить заживо. Но у меня было чувство, что умру я сразу, не поняв, что же произошло. Тогда, возможно, я попаду под машину? Или же попадусь под руку маньяку, у которого случился плохой день? Гадай, не гадай, не узнаешь, да и зачем тревожиться наперед? Хотя я не волновалась.

Как там, в сети говорят, когда женщине плохо, она удаляет историю поиска и надевает свежие трусы? Я только посмеялась над этим. Белье у меня всегда свежее, я не для патологоанатома его меняю, а для себя. Хотелось бы, чтобы не только для собственного комфорта, но и для услады глаз какого-нибудь мужчины, но если нет его, спутника жизни, ни постоянного, ни временного, вообще нет, что ж теперь, удавиться? А мне и не стоит, все равно умру сегодня. Я не собиралась казаться тем, кем не являюсь только потому, что пришел мой срок и сеть вырубила только затем, чтобы провести свой последний день осознанно. В Интернете я жила, там были подруги, которых я никогда не видела, но я поздравляла их со всеми праздниками и вяло собиралась в гости в Австралию, в ЮАР, в Аргентину. Они также вяло собирались посетить Россию и меня и мы все понимали, что просто играем в такую приятную игру: представляем, что было бы, если бы... Если бы, да кабы. Никто никуда не собирался и мы лишь крайне редко обменивались посылками. Зато переписывались каждый божий день. Я знала, что они слегка заволнуются за меня и написала записку племяннику, чтобы когда у него будет время, он черкнул бы пару строк хотя бы одной из них, а уж она потом сообщила бы всей нашей компании. Я даже черновик набросала, чтобы Макс не подбирал нужные слова.

Племянник у меня не родной, я так его называю для удобства, чтобы не копаться в семейном дереве и не пытаться понять, кто же мы с ним на самом деле. Так получилось, что из всей нашей большой семьи остались и не потерялись только мы с ним. Новый Год, Дни Рождения - все по телефону, вот и все наше общение. На вопрос как дела, Макс всегда отвечал, что они с женой работают, дети растут и что ехать ко мне слишком дорого. К себе он меня никогда не звал. Я поначалу намекала, говорила, что смогу заработать денег и не буду в тягость, но видно они с женой решили, что хорошая родственница - далеко живущая родственница и так меня и не пригласили. Что ж, их наверное, можно понять. Скорее всего он приедет на мои похороны, ведь, в конце концов моя квартира достанется ему. Я было подумала перевести ему денег на карту, чтобы похоронили меня прилично, а потом вдруг рассердилась. Да, что же это я так обо всём забочусь? В конце концов, мое дело умереть, а уж как и где хоронить, не мне решать. Вот, если бы была у меня семья, можно было бы... тут я совсем расстроилась, вспомнила Володю, мужа любимого, его раннюю смерть, неправильную, жуткую. Как же я молила тогда Бога забрать меня, а Володенька мне и сказал, что я уж больно хитрая, хочу его здесь оставить тосковать... Да, одни из последних его слов, он уже говорил с трудом... Проклятая болезнь. Я вспомнила, как его хоронила, как свекровь потом пыталась меня из этой самой квартиры выгнать, как мы с ней судились и мое горе отчасти сгладилось этой нервотрепкой. Даже не сгладилось, нет, оно до сих пор такое яркое, словно Володя ушел вчера, просто сил не хватало на все и горе ушло в подполье, спряталось, потом вернулось и не позволило мне создать другую семью. Мне все казалось, что я Володю предам, если даже на свидание схожу. Вот так думала, думала, да и осталась одна. И не жалею, ни о чем не жалею. Хочется иногда придумать себе другую жизнь, но какая есть, прошлое уж не переделать. Мне мои сетевые подруги все твердят, что вот стукнуло мне сорок пять и сейчас у меня вторая молодость начнется и обязательно я с кем-нибудь познакомлюсь и еще и семью смогу создать и родить даже! Фантазерки! Когда человека не знаешь толком, советовать легко, но они ведь никогда со мной за одним столом не сидели, они видели только то, что я им позволяла, да и сами не всегда были со мной искренни, я в этом уверена. Вот если бы они меня получше знали, поняли бы, что я уже вся высохла, как старуха. Внутри, я хочу сказать. Снаружи еще и ничего, бывает мужчины заглядываются на грудь, на ноги, на попу, а вот только в глаза посмотрят и сразу деру. Мертвые у меня глаза, сама знаю, ими кого угодно напугать можно. Самой страшно. Именно поэтому и нет у меня никого. Так и хорошо, получается! Уйду спокойно, никто рыдать не будет, расстраиваться. Интернетные подруги поохают и поахают, а потом порадуются, что сами живы здоровы и что беда обошла их дома стороной, что не к ним приходила костлявая. Пусть радуются, мне не жалко. Я-то уже все про себя поняла.

Чем бы заняться в свой последний день? Вылизать квартиру? Вот еще! Когда меня найдут, никто не будет разуваться, все снова затопчут и потом еще ославят, скажут, какая засранка тут жила. Впрочем, мне это неважно уже будет, но и силы тратить не хочу. Интернет я вырубила, мне захотелось отдохнуть от этого шума. Казалось бы, ты можешь выйти из сети в любой момент. Но это только кажется. Затягивает паутина, высасывает время, внимание, силы. Вроде бы такое же общение, но поговорить с подругой за чашкой чая - одно, а барабанить по клавишам - совсем другое, утомительное дело, не живое, шумное.
Отвлекаешься, пока собеседница печатает ответ, можешь еще и пару рецептов посмотреть и потом у меня от всего этого такая мешанина в голове бывала! Я даже таймер устанавливала, чтобы пару часов в сети и все! Таймер я выкинула, сначала швырнула его на пол и потопталась на нем хорошенько, а потом выкинула. Пустой тратой денег оказался этот таймер. Я его не желала слушать, только чувство вины во мне растил и раздражал. Поэтому сегодня я просто выключила Интернет. В свой последний день я хочу насладиться жизнью. У меня даже были мысли о сексе, можно же найти себе мужчину на пару часов? Но это надо было лезть в сеть, а я этого не хотела, решила, что как день проживется, так тому и быть.

Хорошо, что я умру в субботу - мой любимый день недели. Впереди (не у меня, конечно, у всех остающихся) воскресенье и все планы можно перебросить на этот второй выходной. Суббота - день радости и отдыха, довольства и удовлетворения, всегда любила этот день.

Я со вкусом позавтракала, открыла баночку красной икры, держала ее на какой-нибудь праздник, но не оставлять же непонятно кому деликатес? Сварила кофе, сбегала в булочную за свежим багетом и парой булочек и долго сидела за столом, глядя во двор. Я чувствовала, что в голове что-то упорядочивается, что мысли выстраиваются в какую-то систему, что еще немного и я пойму что-то очень важное. Но пока я ничего не поняла, я смотрела на воробьев и голубей, на кошек и собак, слушала крики неугомонных детей и думала, что тишина, несомненно, прекрасна, но такие живые звуки необходимы, они дают ощущение жизни. Чтобы я прочувствовала жизнь еще сильнее, меня привычно затопили соседи. Они опять забыли про открытый кран и по стенам моей ванной весело зажурчала вода. Мне почему-то стало от этого смешно. Я столько раз ругалась с ними, делала ремонт, старательно вытирала льющуюся воду, чтобы ни капли не просочилось к соседям снизу, сама воевала с безалаберными "водоплавающими" с пятого этажа. Сегодня я подумала, что мне, в принципе, уже все равно и пусть теперь весь подъезд побудет в моей мокрой шкуре с отваливающимся от вечной сырости кафелем. Я оделась и вышла на улицу, не обращая внимания на веселый шум воды в ванной.